Вот, вот и вот. - Я указал на одинаковую череду цифр в заголовках писем, пришедших одно за другим. - Думаю, она использовала аккаунт в «Интернет-Волшебнике» как бэкап или архив. Но есть одно письмо, направленное непосредственно туда на другой день после убийства, когда ее сервер был разломан. От некоего Барри Дина.
- Не знаю такого, - отозвался Макардл, поразмышляв с мгновение.
- Его допрашивали в отделе нравов две недели назад. Насчет дисков с порнографией, которые распространялись по школам. Т12 участвует в том деле, и я присутствовал при допросе.
- Тогда, полагаю, нам следует с ним поговорить.
- И лучше не откладывать, сэр. Он только гостит в этой стране. В настоящее время он постоянно проживает на Кубе.

8
Барри Дин верстал порносайты для мальтийской семьи Вителли, которая в добрые старые времена в начале века, до Инфовойны и закона о защите детей, а также до создания Лиги благопристойности, владела половиной варьете со стриптизом, порноклубов и лавочек интимных принадлежностей в Сохо. Не говоря о четырех ресторанах и одной кондитерской. Кондитерская и ныне принадлежала им, но большую часть своей деятельности Вителли перенесли за границу: прежде всего на Кубу. Однако для нас это ничего не значило, ибо кто угодно мог перенаправить факс через кубинский ретранслятор. Но имя Барри Дина стояло в послании, отправленном напрямую на аккаунт Софи Бут в «Интернет-Волшебнике». А файлы ХОЛМСа указывали, что полиция с ним давно знакома. Разные пустяки числились за ним, начиная с одиннадцатилетнего возраста: кражи в магазинах, ущерб собственности, подозрение в под-
жоге. Ему на десять лет запретили держать домашних животных после того, как он облил кошку керосином и поджег, чтобы посмотреть, хватит ли у нее сообразительности побежать к реке. Так по крайней мере он объяснил свой поступок. Тогда ему было пятнадцать лет. Три года спустя, когда он изучал компьютерные науки в Йоркском университете, его допрашивали в связи с пожаром в комнате у студентки, которой он докучал. Доказать ничего не удалось. Дина отпустили с предупреждением и позволили доучиться. Затем он попал под арест за непристойное поведение в Грин-парке, а вскоре после этого его уволили с должности программиста за то, что он изводил женщин, работавших в компании, электронными письмами скабрезного содержания.
«Я наблюдал сегодня за вами по пути на работу и разглядел трусики через вашу юбку. А бюстгальтер вы носите?»
«Я хочу купить панталоны своей подружке. Женщины любят трусы без утолщения в промежности?»
К таким посланиям прилагались видеоклипы, где женщины ели дерьмо, подвергались избиениям или совокуплялись с животными, и клипы были выполнены так, что смущенные получательницы не могли отключить их демонстрацию.
Шесть месяцев спустя его привлекли по серьезному делу, связанному с матерью-одиночкой, которая время от времени промышляла проституцией, чтобы упрочить свое материальное положение. Ее нашли блуждающей по улицам, одурманенной экстази, с поверхностными ножевыми порезами на лице и на бедрах. Она не помнила, как ей нанесли эти порезы, но в ее квартире обнаружили бутылку кока-колы, сдобренной каким-то зельем, а когда у потерпевшей принимали официальное заявление, она упомянула имя Барри Дина. Он как-то раз был ее клиентом и с тех пор болтался вокруг ее квартиры, стучал в дверь рано утром и поздно ночью, бросал записки и букетики цветов в почтовый ящик, ходил за ней по улице. На допросе Дин решительно все отрицал, и у полиции не имелось доказательств, что это он подсыпал зелье в колу, а заявление женщины о преследованиях не рассматривалось, ибо при любой сколько-нибудь подобающей защите пришлось бы упомянуть о ее причастности к проституции. Но в карточку Дина попала отметка, и когда он вновь затеял нечто подобное года два спустя, ему досталось по полной.
На этот раз речь шла о женщине, которая держала питейный клуб на задворках Оксфорд-стрит. Та же история: он болтался вокруг места ее работы и жительства, ходил за ней, бросал записки, цветы, сыпал угрозами. Она обратилась в полицию через своего знакомого полицейского. После недолгого наблюдения Дина привлекли за преследование. При аресте у него нашли карманный нож. Дин предстал перед судом и получил девять месяцев тюрьмы. В тюрьме он держался особняком, быстро вышел на свободу, стал работать на Вителли и год назад переехал на Кубу.
Возникает вопрос: что он снова делает в Британии? И если он замешан в убийстве Софи Бут, почему он все еще здесь? И почему отправил то письмо?
Я как раз начал рыться в психиатрических отчетах по Барри Дину, когда вернулись два детектива, посланных по его душу: Кин и Хэмпсон. Они прошли мимо моего стола, направляясь прямо к кабинету Макардла. Я вошел следом и спросил:
- Он что-нибудь сказал? Макардл ответил, надевая пиджак:
- Я люблю, чтобы перед тем, как войти в мой кабинет, люди стучались. Даже если дверь не заперта.
- Простите, сэр, я забыл о приличиях, настолько мне не терпелось узнать у детективов, удалось ли им прихватить нашего друга.
- Он снимал квартиру в Сохо, там мы его и нашли, - пожал плечами Кин. - Он спокойно пошел с нами. Шума не устраивал.
- Он ведь уже получал срок за сексуальное домогательство, - напомнил я. - И, наверное, привык, что его беспокоят.
- Забавный парнишка, - заметил Хэмпсон, тот самый молодой человек с как бы нарисованными усиками, которого увлек наш с Варномом недавний обмен любезностями. - Мастер покрасоваться. Держится так, словно он повелитель мира.
- Вы привезли его компьютер?
- Нас не просили, - ответил Хэмпсон.
- Он взял с собой мобильник, - добавил Кин. - Довольно странный на вид. Говорит, купил его на Кубе.
- Сказал, что мы можем получить скидку, если захотим купить такой же через него, - сказал Хэмпсон. - Я же говорю, он мастер покрасоваться.
- Не думаю, что вы догадались забрать у него мобильник.
- Нет, конечно, - приветливо улыбнулся Кин. - Мы исходили из того, что ведь он не под арестом.
- А я исхожу из того, что в телефоне могла оказаться интересная запись.
Хэмпсон ощетинился:
- Никто и словом не обмолвился о записях. Нам поручили доставить человека, мы это сделали.
Макардл отпустил Кина и Хэмпсона и повернулся ко мне:
- Мне безразлично, что может оказаться в мобильнике Дина. Я пока что не готов обращаться за ордером. Можете присутствовать на допросе, но вести допрос будем мы с Дэй-вом Варномом. А вы оставайтесь на заднем плане. Мне может понадобиться ваше мнение, если он заговорит о компьютерах. Это все. Понятно?
- Полностью понятно, сэр.
Макардл удостоил меня довольно тяжелым взглядом.
- Надеюсь. И не пытайтесь порочить моих людей. Мы все на одной стороне.
Эдуард Уилсон, поверенный семьи Вителли, ждал возле комнаты для допросов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92