Почему?
— Я больше не член клуба.
— Они не посмеют вас выгнать.
— Допустим. Но что это докажет?
— Не знаю, — пожал плечами Люциан. — Может быть, это докажет несостоятельность всех моих доводов в пользу сегрегации, основанных на признании внутренних различий между неграми и белыми. Ах, Нийл, дорогой мой друг, ведь мы едва знакомы, а вы уже внушили мне всякие еретические мысли. Пожалуй, даже лучше, что мы не успели познакомиться ближе. А то вдруг бы я оказался розенкрейцером или огнепоклонником!
Нийл вернулся в банк с высоко поднятой головой.
Во второй половине дня мистер Пратт вызвал его к себе и сказал, на этот раз без сочувственных экивоков:
— Я просил бы вас больше не давать повода к разговорам, появляясь в публичном месте в обществе белого. Обещаете?
— Что такое? Конечно, нет! Ни в коем случае.
— Нийл, я проявил достаточно великодушия, продолжая держать вас, несмотря на все нарекания вкладчиков. А вы — оценили вы это? Не далее как вчера вы провели вечер в доме у негра по фамилии Вулкейп, в компании чернокожих смутьянов, которые замышляют подрыв всей нашей экономической системы.
Нийл встал.
— Если вы могли поверить этому, значит, вы всему способны поверить. Прошу вас освободить меня от работы в банке.
— Это самый лучший выход, Кингсблад, и я постараюсь забыть о том, что вы злоупотребили нашим долготерпением.
Мистер Пратт протянул кончики пальцев, но Нийл не взял их.
— Отлично, сэр, только я не пожимаю руки белым. Всего хорошего, сэр.
Он поискал С.Эшиела Денвера, чтобы проститься. Он увидел, как главный бухгалтер шмыгнул от него в кладовую.
С фотографией Вестл и Бидди под мышкой Нийл вышел из подъезда банка — безработный негр.
Срок последнего платежа за дом уже наступил, но это составляло немного, две-три сотни долларов, а у него был текущий счет на 1127 долларов 79 центов и любящая жена.
В текущем счете он не сомневался.
43
Для Вестл, наследницы целого легиона Бихаусов, безработный в семье был таким же непривычным явлением, как чиппева или готтентот. Но ей было пятнадцать лет, когда разразилась паника 1929 года, и она помнила, как вполне добропорядочные люди, питомцы Йеля и Дартмута, после краха своих биржевых предприятий мужественно продолжали бороться за существование, имея не более десяти тысяч в год.
Отсутствие твердого дохода у Нийла ее не тревожило. Вопрос сводился к тому, примет ли он должность в «Блю Окс» (очевидно, с повышенным окладом) или же предпочтет более скромный Торговый и Горне-Промышленный Банк.
Нийл и сам не имел опыта в деле приискания работы, если не считать одних школьных каникул, когда, вооружившись травокосилкой дяди Эмери Саксинара, он решил заняться отхожим промыслом в качестве садовника (за все лето ему удалось подстричь три газона по тридцать пять центов за каждый, и дело оказалось явно бесперспективным, так как заработок он тут же пропивал в киоске с газированной водой). Место кассира во Втором Национальном досталось ему после окончания колледжа так же легко и естественно, как часы — подарок отца в день выпуска.
Он еще не знал, что миру просто нет дела до судьбы незаметных мятежников, решивших выйти из благополучного лагеря праттов. Мир не преследует их, не травит, только велит передать: «Дома нет», — когда такой человек приходит сказать, что умирает с голоду.
Национальный Банк «Блю Окс» Нийл не пожелал осчастливить предложением своих услуг — нет уж, слишком противны ему были Хавоки. Лучше он удостоит этой чести Торговый и Горно-Промышленный и своего тихого друга-кассира, мистера Топмена. Но Вестл требовала, чтобы это было обставлено импозантно: он должен явиться в машине. Нет, нет, она собирается только в Дамский клуб на партию бриджа и отлично может доехать автобусом.
Он твердым шагом вошел в темноватое и тесноватое помещение, но мистер Топмен при виде его отскочил, как будто знал наверняка, что Нийл кусается. С явной неохотой старик проводил его к директору банка, который долго не мог припомнить Нийла, — хотя когда-то на теннисном турнире «Вереска» восхищался его игрой, — и наконец процедил сквозь зубы:
— К сожалению, у нас нет ни одной вакансии.
Уже менее бодро, с каждым разом теряя немножко бодрости, Нийл побывал в других банках, в маклерской конторе, в Северном Страховом Обществе Скотта Зэго.
Мистер Зэго был занят срочными делами — так объяснил Нийлу Верн Авондин, управляющий конторой, изысканно вежливый пожилой джентльмен, знававший лучшие времена. Газон мистера Авондина был одним из трех, в свое время обработанных предприимчивой фирмой Нийл и Кo , и мистер Авондин тогда спросил мальчика: «Ну, какие великие подвиги ты собираешься совершить в жизни? Достать Золотое руно или лампу Аладина?»
«Буду врачом или летчиком, я еще не решил окончательно», — отвечал ему Нийл.
Этот самый Верн Авондин в качестве секретаря Федерального клуба недавно позвонил Нийлу по телефону и сообщил, что его заявление о выходе из членов принято. Сейчас он слушал сбивчивые объяснения Нийла, сводившиеся к просьбе о работе, с таким видом, как будто его даже забавляло нахальство этого цветного. Он не стал утруждать себя словесным отказом. Он ограничился улыбкой.
В «Эмпориуме» Леви Тарр объяснил, что бухгалтерия и отдел кредитования укомплектованы полностью, но, может быть, Нийла устроит место продавца?
— Я бы вам советовал. Оклад небольшой, но вы, конечно, очень скоро дослужитесь до агента по закупкам. А я со своей стороны был бы очень рад: во-первых, приятно иметь дело с интеллигентным человеком, а во-вторых, я давно пытался уговорить отца принимать на работу негров. Вы будете, так сказать, пробным шаром.
Нийл очень вежливо соврал что-то о «других предложениях».
«Мне быть пробным шаром! Мне стоять за прилавком и ублажать всяких старых дур! Отмерять им ленты, и кружева, и черт их там знает, что еще!»
Пересиливая себя, он поплелся в Энергосвет Прерий, к своему тестю Мортону Бихаусу, с которым сознательно избегал встреч после Нового года и от которого Вестл с тех пор не получила ни единого цента. Глядя на высившийся перед ним непроницаемый дубовый фасад, Нийл говорил:
— Я не прошу, чтобы мне дали место из милости. Я хороший работник и уверен, что могу быть полезен.
— И вы, вероятно, также уверены, что можете должным образом обеспечить мою дочь — после того как восстановили против себя всех порядочных деловых людей в городе? Так вот, учтите: если для вас и найдется какая-нибудь работа в этом учреждении, это будет только из милости!
— Учту, — сказал Нийл, закрывая за собой дверь.
Это произошло на второй день его поисков, и вечером того же дня, в слякоть и непогоду, он отправился в Саут-энд нащупать почву в одном Обществе Домашнего Кредита.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
— Я больше не член клуба.
— Они не посмеют вас выгнать.
— Допустим. Но что это докажет?
— Не знаю, — пожал плечами Люциан. — Может быть, это докажет несостоятельность всех моих доводов в пользу сегрегации, основанных на признании внутренних различий между неграми и белыми. Ах, Нийл, дорогой мой друг, ведь мы едва знакомы, а вы уже внушили мне всякие еретические мысли. Пожалуй, даже лучше, что мы не успели познакомиться ближе. А то вдруг бы я оказался розенкрейцером или огнепоклонником!
Нийл вернулся в банк с высоко поднятой головой.
Во второй половине дня мистер Пратт вызвал его к себе и сказал, на этот раз без сочувственных экивоков:
— Я просил бы вас больше не давать повода к разговорам, появляясь в публичном месте в обществе белого. Обещаете?
— Что такое? Конечно, нет! Ни в коем случае.
— Нийл, я проявил достаточно великодушия, продолжая держать вас, несмотря на все нарекания вкладчиков. А вы — оценили вы это? Не далее как вчера вы провели вечер в доме у негра по фамилии Вулкейп, в компании чернокожих смутьянов, которые замышляют подрыв всей нашей экономической системы.
Нийл встал.
— Если вы могли поверить этому, значит, вы всему способны поверить. Прошу вас освободить меня от работы в банке.
— Это самый лучший выход, Кингсблад, и я постараюсь забыть о том, что вы злоупотребили нашим долготерпением.
Мистер Пратт протянул кончики пальцев, но Нийл не взял их.
— Отлично, сэр, только я не пожимаю руки белым. Всего хорошего, сэр.
Он поискал С.Эшиела Денвера, чтобы проститься. Он увидел, как главный бухгалтер шмыгнул от него в кладовую.
С фотографией Вестл и Бидди под мышкой Нийл вышел из подъезда банка — безработный негр.
Срок последнего платежа за дом уже наступил, но это составляло немного, две-три сотни долларов, а у него был текущий счет на 1127 долларов 79 центов и любящая жена.
В текущем счете он не сомневался.
43
Для Вестл, наследницы целого легиона Бихаусов, безработный в семье был таким же непривычным явлением, как чиппева или готтентот. Но ей было пятнадцать лет, когда разразилась паника 1929 года, и она помнила, как вполне добропорядочные люди, питомцы Йеля и Дартмута, после краха своих биржевых предприятий мужественно продолжали бороться за существование, имея не более десяти тысяч в год.
Отсутствие твердого дохода у Нийла ее не тревожило. Вопрос сводился к тому, примет ли он должность в «Блю Окс» (очевидно, с повышенным окладом) или же предпочтет более скромный Торговый и Горне-Промышленный Банк.
Нийл и сам не имел опыта в деле приискания работы, если не считать одних школьных каникул, когда, вооружившись травокосилкой дяди Эмери Саксинара, он решил заняться отхожим промыслом в качестве садовника (за все лето ему удалось подстричь три газона по тридцать пять центов за каждый, и дело оказалось явно бесперспективным, так как заработок он тут же пропивал в киоске с газированной водой). Место кассира во Втором Национальном досталось ему после окончания колледжа так же легко и естественно, как часы — подарок отца в день выпуска.
Он еще не знал, что миру просто нет дела до судьбы незаметных мятежников, решивших выйти из благополучного лагеря праттов. Мир не преследует их, не травит, только велит передать: «Дома нет», — когда такой человек приходит сказать, что умирает с голоду.
Национальный Банк «Блю Окс» Нийл не пожелал осчастливить предложением своих услуг — нет уж, слишком противны ему были Хавоки. Лучше он удостоит этой чести Торговый и Горно-Промышленный и своего тихого друга-кассира, мистера Топмена. Но Вестл требовала, чтобы это было обставлено импозантно: он должен явиться в машине. Нет, нет, она собирается только в Дамский клуб на партию бриджа и отлично может доехать автобусом.
Он твердым шагом вошел в темноватое и тесноватое помещение, но мистер Топмен при виде его отскочил, как будто знал наверняка, что Нийл кусается. С явной неохотой старик проводил его к директору банка, который долго не мог припомнить Нийла, — хотя когда-то на теннисном турнире «Вереска» восхищался его игрой, — и наконец процедил сквозь зубы:
— К сожалению, у нас нет ни одной вакансии.
Уже менее бодро, с каждым разом теряя немножко бодрости, Нийл побывал в других банках, в маклерской конторе, в Северном Страховом Обществе Скотта Зэго.
Мистер Зэго был занят срочными делами — так объяснил Нийлу Верн Авондин, управляющий конторой, изысканно вежливый пожилой джентльмен, знававший лучшие времена. Газон мистера Авондина был одним из трех, в свое время обработанных предприимчивой фирмой Нийл и Кo , и мистер Авондин тогда спросил мальчика: «Ну, какие великие подвиги ты собираешься совершить в жизни? Достать Золотое руно или лампу Аладина?»
«Буду врачом или летчиком, я еще не решил окончательно», — отвечал ему Нийл.
Этот самый Верн Авондин в качестве секретаря Федерального клуба недавно позвонил Нийлу по телефону и сообщил, что его заявление о выходе из членов принято. Сейчас он слушал сбивчивые объяснения Нийла, сводившиеся к просьбе о работе, с таким видом, как будто его даже забавляло нахальство этого цветного. Он не стал утруждать себя словесным отказом. Он ограничился улыбкой.
В «Эмпориуме» Леви Тарр объяснил, что бухгалтерия и отдел кредитования укомплектованы полностью, но, может быть, Нийла устроит место продавца?
— Я бы вам советовал. Оклад небольшой, но вы, конечно, очень скоро дослужитесь до агента по закупкам. А я со своей стороны был бы очень рад: во-первых, приятно иметь дело с интеллигентным человеком, а во-вторых, я давно пытался уговорить отца принимать на работу негров. Вы будете, так сказать, пробным шаром.
Нийл очень вежливо соврал что-то о «других предложениях».
«Мне быть пробным шаром! Мне стоять за прилавком и ублажать всяких старых дур! Отмерять им ленты, и кружева, и черт их там знает, что еще!»
Пересиливая себя, он поплелся в Энергосвет Прерий, к своему тестю Мортону Бихаусу, с которым сознательно избегал встреч после Нового года и от которого Вестл с тех пор не получила ни единого цента. Глядя на высившийся перед ним непроницаемый дубовый фасад, Нийл говорил:
— Я не прошу, чтобы мне дали место из милости. Я хороший работник и уверен, что могу быть полезен.
— И вы, вероятно, также уверены, что можете должным образом обеспечить мою дочь — после того как восстановили против себя всех порядочных деловых людей в городе? Так вот, учтите: если для вас и найдется какая-нибудь работа в этом учреждении, это будет только из милости!
— Учту, — сказал Нийл, закрывая за собой дверь.
Это произошло на второй день его поисков, и вечером того же дня, в слякоть и непогоду, он отправился в Саут-энд нащупать почву в одном Обществе Домашнего Кредита.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99