Я говорю вам это, Филь, потому что если вы останетесь и будете драться со мной, то может быть только один исход. Я убью вас.
Глава XII. БОРЬБА И СТРАННЫЙ ГОСТЬ
Кровь закипела в жилах Филиппа при этих словах. Он громко рассмеялся и сбросил руку «аутлоу» со своего плеча.
— Я не боюсь смерти, — крикнул он гневно. — Не считайте меня ребенком, Вильям Де-Бар. С каких пор вы стали верить в знамения?
Он тотчас же пожалел о своей резкости, ибо в тоне, которым ему ответил Де-Бар, не было ни гнева, ни обиды.
— Я убил троих, Филь, и я участвовал в повешении еще троих, но я верю в мировую справедливость, несмотря на все законы, фабрикуемые в Оттаве.
Хижина маячила под сенью сосны темным пятном. Добравшись до нее, они увидели, что окна и дверь занесены снегом.
— Пьер ушел, — пробормотал Де-Бар, разгребая снег. — Он ушел на Новый год в форт Смит и с тех пор не возвращался.
На двери не было ни замка, ни засова, и они вошли внутрь. Было так темно, что они не могли ничего разглядеть, и Де-Бар чиркнул спичкой. На столе стояла жестяная керосиновая лампа, он зажег ее, и она осветила уютную комнатку в двенадцать квадратных метров с двумя койками, несколькими стульями, столом и печкой из листового железа, позади которой были навалены нарубленные дрова. Де-Бар указал на полку, на которой стояли в ряд придавленные несколькими палками жестянки.
— Еда, — сказал он.
А Филипп прибавил, указывая на дрова и огонь.
— Огонь… и еда.
В его голосе звучало что-то такое, что Де-Бар не мог не понять, и пока Филипп набивал печку дровами, а Де-Бар рылся на полке, царило тяжелое молчание.
— Тут есть галеты и вареное мороженое мясо, — сказал он, — и бобы.
Он поставил несколько жестянок на печку и сел перед гудящим огнем, который уже начал распространять жар. Он протянул к нему свои заскорузлые руки, дрожавшие и синие от холода, и взглянул на Филиппа, стоявшего против него.
Он не говорил ни слова, но в его глазах было такое выражение, что Филипп не удержался и крикнул, уже не пытаясь скрыть свое волнение:
— Де-Бар, я многое бы дал за то, чтобы все уже было окончено.
— И я тоже, — сказал Де-Бар.
Он потер руки и хрустнул пальцами.
— Я не боюсь и знаю, что вы тоже не боитесь, Филь, — продолжал он, уставившись в печку. — И все же я хотел бы, чтобы все уже было окончено. Я бы лучше провел здесь год-два, чем вас убивать.
— Убить меня? — крикнул Филипп, снова воспламеняясь.
Спокойный голос Де-Бара и его необыкновенная самоуверенность заставили Филиппа покраснеть от гнева. — Вы опять говорите со мной, как с ребенком, Де-Бар. Я имею приказ доставить вас живым или мертвым, и я это сделаю.
— Не будем ссориться, Филь, — ответил ему «аутлоу» так же спокойно. — Мне бы хотелось, чтобы моим противником были не вы, а кто-нибудь другой. Я бы с большей охотой убил полдюжины людей, чем вас.
— Понимаю, — сказал Филипп иронически. — Вы пытаетесь сыграть на моей симпатии к вам и уговорить меня вернуться, а?
— Вы были бы трусом, если бы так поступили, — быстро ответил Де-Бар. — Ну, как же мы это устроим, Филь?
Филипп достал из кобуры обледенелый револьвер и подержал его над печкой.
— Если бы я не был признан призовым стрелком и не попадал бы в двухдюймовую мишень с тридцати шагов, то я предложил бы вам стреляться.
— Так хорошо я не стреляю, — сказал Де-Бар с заминкой, — но я попадал в волка два раза из пяти. Это будет самый простой и легкий способ. Остановимся на револьверах. Будем стрелять до смертельной раны.
— Нет. Мне бы хотелось обойтись без этого. Я от волнения могу ранить вас смертельно, а мне бы хотелось доставить вас живым. Так что я постараюсь ранить вас легко раз или два.
— А я всегда стреляю насмерть, — ответил Де-Бар, не поднимая головы. — Вы хотите сообщить что-нибудь домой, Филь?
Тот ничего не ответил, и Де-Бар пристально смотрел на него.
— Да, да, — продолжал он тихим спокойным голосом. — Ведь все-таки может случиться несчастье, а у вас, наверное, есть друзья. Если что-либо случится со мной, то вы найдете у меня в кармане письмо. Я бы хотел, чтобы вы написали ей… и… сообщили, что я погиб от какого-нибудь несчастного случая. Вы это сделаете?
— Да, — сказал Филипп. — Что до меня, то вы найдете адрес в моей куртке. Ну, дайте руку.
Они пожали друг другу руки над печкой.
— У меня болят глаза, — сказал Де-Бар. — Вероятно, из-за снега и ветра. Не поспать ли нам немножко после обеда? Я глаз не смыкал трое суток.
— Спите, сколько вам угодно, я не хочу, чтобы вы дрались с больными глазами.
Они поели, почти не разговаривая. После еды Филипп тщательно вычистил свой револьвер и смазал его медвежьим салом, которое он нашел на полке.
Де-Бар все время следил за ним и видел, как он тщательно осмотрел все пять патронов, прежде чем вложил их в барабан.
Потом они закурили. Де-Бар растянулся на одной из коек, и вскоре его тяжелое дыхание возвестило, что он уснул.
Некоторое время Филипп сидел у печки, не сводя глаз с неподвижного тела «аутлоу». Дремота начала одолевать его, и он лег на другую койку. Через несколько часов его разбудил Де-Бар, подкладывавший дрова в печку.
— Как ваши глаза? — спросил Филипп, садясь на койку.
— Лучше, — ответил Де-Бар. — Хорошо, что вы проснулись, через час уже будет плохой свет на дворе.
Он начал растирать свои руки, и Филипп, подойдя к печке с другой стороны, занялся тем же самым. Он почему-то не мог себя заставить посмотреть на Де-Бара, и знал, что тот тоже не глядит на него.
Первым заговорил «аутлоу».
— Я выходил, — сказал он тихо. — В сотне шагов от хижины есть прогалина. Самое правильное будет, если мы встанем по обе ее стороны, по сигналу пойдем друг другу навстречу и будем стрелять.
— Лучшего быть не может, — воскликнул Филипп и повернулся, чтобы достать револьвер из кобуры.
Де-Бар напряженно следил за каждым движением Филиппа, когда тот раскрыл револьвер, взглянул на сверкающий круг патронов и вновь закрыл его.
Не говоря ни слова, он подошел к двери, раскрыл ее, и, держа свой револьвер в руке, пошел направо. Одно мгновение Филипп смотрел ему вслед, к его горлу подкатился комок. Он хотел было обменяться с Де-Баром еще одним рукопожатием, но теперь был доволен, что тот ушел именно так. Он повернул налево и сразу увидел, что «аутлоу» предоставил ему более выгодную позицию в смысле света. Дойдя до своего места, он увидел на противоположном конце прогалины Де-Бара.
— Вы готовы? — крикнул тот.
— Готов, — ответил Филипп.
Де-Бар побежал вперед, вобрав голову в плечи, слегка вытянув руку с револьвером. Филипп пошел ему навстречу. На расстоянии семидесяти шагов «аутлоу» выстрелил, и пуля прошла в трех футах над головой Филиппа. Филипп решил не стрелять до тех пор, пока он не возьмет на точный прицел руку или плечо Де-Бара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Глава XII. БОРЬБА И СТРАННЫЙ ГОСТЬ
Кровь закипела в жилах Филиппа при этих словах. Он громко рассмеялся и сбросил руку «аутлоу» со своего плеча.
— Я не боюсь смерти, — крикнул он гневно. — Не считайте меня ребенком, Вильям Де-Бар. С каких пор вы стали верить в знамения?
Он тотчас же пожалел о своей резкости, ибо в тоне, которым ему ответил Де-Бар, не было ни гнева, ни обиды.
— Я убил троих, Филь, и я участвовал в повешении еще троих, но я верю в мировую справедливость, несмотря на все законы, фабрикуемые в Оттаве.
Хижина маячила под сенью сосны темным пятном. Добравшись до нее, они увидели, что окна и дверь занесены снегом.
— Пьер ушел, — пробормотал Де-Бар, разгребая снег. — Он ушел на Новый год в форт Смит и с тех пор не возвращался.
На двери не было ни замка, ни засова, и они вошли внутрь. Было так темно, что они не могли ничего разглядеть, и Де-Бар чиркнул спичкой. На столе стояла жестяная керосиновая лампа, он зажег ее, и она осветила уютную комнатку в двенадцать квадратных метров с двумя койками, несколькими стульями, столом и печкой из листового железа, позади которой были навалены нарубленные дрова. Де-Бар указал на полку, на которой стояли в ряд придавленные несколькими палками жестянки.
— Еда, — сказал он.
А Филипп прибавил, указывая на дрова и огонь.
— Огонь… и еда.
В его голосе звучало что-то такое, что Де-Бар не мог не понять, и пока Филипп набивал печку дровами, а Де-Бар рылся на полке, царило тяжелое молчание.
— Тут есть галеты и вареное мороженое мясо, — сказал он, — и бобы.
Он поставил несколько жестянок на печку и сел перед гудящим огнем, который уже начал распространять жар. Он протянул к нему свои заскорузлые руки, дрожавшие и синие от холода, и взглянул на Филиппа, стоявшего против него.
Он не говорил ни слова, но в его глазах было такое выражение, что Филипп не удержался и крикнул, уже не пытаясь скрыть свое волнение:
— Де-Бар, я многое бы дал за то, чтобы все уже было окончено.
— И я тоже, — сказал Де-Бар.
Он потер руки и хрустнул пальцами.
— Я не боюсь и знаю, что вы тоже не боитесь, Филь, — продолжал он, уставившись в печку. — И все же я хотел бы, чтобы все уже было окончено. Я бы лучше провел здесь год-два, чем вас убивать.
— Убить меня? — крикнул Филипп, снова воспламеняясь.
Спокойный голос Де-Бара и его необыкновенная самоуверенность заставили Филиппа покраснеть от гнева. — Вы опять говорите со мной, как с ребенком, Де-Бар. Я имею приказ доставить вас живым или мертвым, и я это сделаю.
— Не будем ссориться, Филь, — ответил ему «аутлоу» так же спокойно. — Мне бы хотелось, чтобы моим противником были не вы, а кто-нибудь другой. Я бы с большей охотой убил полдюжины людей, чем вас.
— Понимаю, — сказал Филипп иронически. — Вы пытаетесь сыграть на моей симпатии к вам и уговорить меня вернуться, а?
— Вы были бы трусом, если бы так поступили, — быстро ответил Де-Бар. — Ну, как же мы это устроим, Филь?
Филипп достал из кобуры обледенелый револьвер и подержал его над печкой.
— Если бы я не был признан призовым стрелком и не попадал бы в двухдюймовую мишень с тридцати шагов, то я предложил бы вам стреляться.
— Так хорошо я не стреляю, — сказал Де-Бар с заминкой, — но я попадал в волка два раза из пяти. Это будет самый простой и легкий способ. Остановимся на револьверах. Будем стрелять до смертельной раны.
— Нет. Мне бы хотелось обойтись без этого. Я от волнения могу ранить вас смертельно, а мне бы хотелось доставить вас живым. Так что я постараюсь ранить вас легко раз или два.
— А я всегда стреляю насмерть, — ответил Де-Бар, не поднимая головы. — Вы хотите сообщить что-нибудь домой, Филь?
Тот ничего не ответил, и Де-Бар пристально смотрел на него.
— Да, да, — продолжал он тихим спокойным голосом. — Ведь все-таки может случиться несчастье, а у вас, наверное, есть друзья. Если что-либо случится со мной, то вы найдете у меня в кармане письмо. Я бы хотел, чтобы вы написали ей… и… сообщили, что я погиб от какого-нибудь несчастного случая. Вы это сделаете?
— Да, — сказал Филипп. — Что до меня, то вы найдете адрес в моей куртке. Ну, дайте руку.
Они пожали друг другу руки над печкой.
— У меня болят глаза, — сказал Де-Бар. — Вероятно, из-за снега и ветра. Не поспать ли нам немножко после обеда? Я глаз не смыкал трое суток.
— Спите, сколько вам угодно, я не хочу, чтобы вы дрались с больными глазами.
Они поели, почти не разговаривая. После еды Филипп тщательно вычистил свой револьвер и смазал его медвежьим салом, которое он нашел на полке.
Де-Бар все время следил за ним и видел, как он тщательно осмотрел все пять патронов, прежде чем вложил их в барабан.
Потом они закурили. Де-Бар растянулся на одной из коек, и вскоре его тяжелое дыхание возвестило, что он уснул.
Некоторое время Филипп сидел у печки, не сводя глаз с неподвижного тела «аутлоу». Дремота начала одолевать его, и он лег на другую койку. Через несколько часов его разбудил Де-Бар, подкладывавший дрова в печку.
— Как ваши глаза? — спросил Филипп, садясь на койку.
— Лучше, — ответил Де-Бар. — Хорошо, что вы проснулись, через час уже будет плохой свет на дворе.
Он начал растирать свои руки, и Филипп, подойдя к печке с другой стороны, занялся тем же самым. Он почему-то не мог себя заставить посмотреть на Де-Бара, и знал, что тот тоже не глядит на него.
Первым заговорил «аутлоу».
— Я выходил, — сказал он тихо. — В сотне шагов от хижины есть прогалина. Самое правильное будет, если мы встанем по обе ее стороны, по сигналу пойдем друг другу навстречу и будем стрелять.
— Лучшего быть не может, — воскликнул Филипп и повернулся, чтобы достать револьвер из кобуры.
Де-Бар напряженно следил за каждым движением Филиппа, когда тот раскрыл револьвер, взглянул на сверкающий круг патронов и вновь закрыл его.
Не говоря ни слова, он подошел к двери, раскрыл ее, и, держа свой револьвер в руке, пошел направо. Одно мгновение Филипп смотрел ему вслед, к его горлу подкатился комок. Он хотел было обменяться с Де-Баром еще одним рукопожатием, но теперь был доволен, что тот ушел именно так. Он повернул налево и сразу увидел, что «аутлоу» предоставил ему более выгодную позицию в смысле света. Дойдя до своего места, он увидел на противоположном конце прогалины Де-Бара.
— Вы готовы? — крикнул тот.
— Готов, — ответил Филипп.
Де-Бар побежал вперед, вобрав голову в плечи, слегка вытянув руку с револьвером. Филипп пошел ему навстречу. На расстоянии семидесяти шагов «аутлоу» выстрелил, и пуля прошла в трех футах над головой Филиппа. Филипп решил не стрелять до тех пор, пока он не возьмет на точный прицел руку или плечо Де-Бара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36