Смутно сознавая это, Алан старался овладеть собой.
— Вы почти испугали меня, сказала девушка. — Мы вас ждали и все смотрели, не появитесь ли вы. Несколько минут тому назад я выходила из рощи и рассматривала тундру, но солнце било мне прямо в глаза, и я не видела вас.
Алану казалось невероятным, что он слышит ее голос, тот же спокойный, нежный, вибрирующий голос, что она говорит с ним, словно они расстались только вчера, и теперь она с несколько сдержанной радостью приветствует его снова. Он никак не мог сообразить в эту минуту колоссальную разницу между его и ее точками зрения. Он был попросту Алан Холт, она — воскресшая из мертвых. Много раз он представлял себе, как он поступит, если какое-нибудь чудо вернет ее; он мечтал о том, как он сожмет ее в своих объятиях и больше никогда и никуда не отпустит. Но теперь, когда чудо свершилось и она была перед ним, он стоял, не шевелясь, и силился говорить.
— Вы… Мэри Стэндиш! — произнес он наконец. — Я думал…
Алан не кончил. Это не он говорил, а кто-то другой, пытавшийся объяснить ей, что это говорит не он. Ему хотелось громко кричать от радости, бурно проявить свое веселье, но что-то сковало все порывы его души. Девушка нерешительно коснулась его руки.
— Я не представляла себе, что вы будете так взволнованы, — сказала она. — Я думала, что вы ничего не будете иметь против, если я приду сюда.
Взволнован! Это слово как бы послужило толчком, который вернул Алану способность мыслить, а прикосновение руки девушки огнем пробежало по его жилам. Он услышал свой собственный дикий, нечеловеческий крик, раздавшийся в тот момент, когда он прижал ее к груди. Он крепко держал ее, неистово целуя в губы, перебирая пальцами волосы, чуть не душа ее в своих объятиях. Она жива! Она вернулась! В эту минуту исступления он забыл все, кроме великой истины, завладевшей его существом. Внезапно он сообразил, что девушка борется с ним и старается высвободиться, упираясь ему руками в лицо. Она была так близко, что он мог видеть только ее глаза, и они выражали не то, о чем он мечтал, а ужас. В отчаянии Алан разжал руки. Дрожа и с трудом переводя дыхание, Мэри Стэндиш отшатнулась.
Ее губы раскраснелись от поцелуев, а волосы почти рассыпались. Она была оскорблена. Ее взгляд говорил ему, что она убежала бы от него, как от злодея, если бы не лишилась сил. Не говоря ни слова, Алан умоляюще протянул руки.
— Не думаете ли вы, что я пришла сюда за этим? — тяжело дыша, произнесла девушка.
— Нет, — ответил он. — Простите меня, я очень скорблю о случившемся.
В ее лице он мог прочесть не гнев, а потрясение и физическую боль. Она как бы снимала с него мерку, и это вызвало в нем воспоминание о той ночи, когда она стояла, прислонившись к двери его каюты. Но Алану теперь было не до того, чтобы делать сопоставления. Даже бессознательно — и то он не мог бы это делать, ибо все его помыслы сосредоточились на одном изумительном факте: Мэри Стэндиш не умерла, а жива. В его голове не промелькнул вопрос, каким образом она спаслась из воды. Во всем своем теле он чувствовал страшную слабость; ему хотелось смеяться, плакать и на несколько мгновений безрассудно отдаться настроению. Так потрясло его счастье! Мертвенная бледность начала исчезать с его лица, дыхание ускорилось.
Девушка заметила это и была, очевидно, немного удивлена. Но Алан, поглощенный одною и тою же мыслью, не замечал, что изумление все растет в ее зрачках.
— Вы живы! — выразил он наконец словами то, что заполняло его мозг. — Живы!
Ему казалось, что нужно без конца повторять это слово. И только теперь догадка, смутно мелькавшая в голове девушки, превратилась в уверенность.
— Мистер Холт, вы не получили в Номе моего письма? — спросила она.
— Вашего письма? В Номе? — повторил он, качая головой — Нет.
— И все это время… вы думали, что я умерла?
Он утвердительно кивнул головой. Какой-то клубок, подступавший к горлу, мешал ему говорить.
— Я написала вам туда. Я написала вам письмо прежде, чем я бросилась в море. Оно пошло в Ном с пароходом капитана Райфла.
— Я не получил никакого письма.
— Вы не получили письма? — В ее голосе звучало вначале удивление, но потом стало ясно, что она наконец поняла. — Значит, ваш поступок вот сейчас был непроизволен? Вы не намеревались так вести себя? Вы это сделали потому, что винили себя в моей смерти и увидеть меня живой было для вас большим облегчением? Так оно было, не правда ли?
Алан снова с глупым видом кивнул головой.
— Да, это было для меня большим облегчением.
— Вот видите, я верила вам даже тогда, когда вы отказались помочь мне, — продолжала Мэри Стэндиш. — Так сильно верила, что в письме, которое я написала вам, я открыла вам свою тайну. Для всех, кроме вас, я умерла — для Росланда, капитана Райфла, для кого бы то ни было. В письме я рассказала вам, что сговорилась с молодым тлинкитским индейцем. Все произошло, как я предполагала. Перед тем, как я бросилась в воду, он тайком спустил лодку. Я хорошо плаваю; он подобрал меня и довез до берега в то время, когда лодки парохода повсюду искали меня.
В одно мгновение она вырыла между ними пропасть, и теперь, снова недосягаемая, стояла по ту сторону ее. Трудно было представить себе, что только несколько минут тому назад он сжимал ее в своих объятиях. Нелепость его поступка и сознание, что девушка смотрит на него, как будто ничего не случилось, вызвало в Алане чувство острого унижения. Она не давала ему возможности заговорить о своем поведении, даже извиниться как следует.
— А теперь я здесь, — сказала Мэри Стэндиш спокойным доброжелательным тоном. — Я не думала приезжать сюда, когда бросилась в море. Я уже потом решила это сделать. Думаю, что это случилось потому, что я встретила того маленького человека с рыжими усами, которого вы мне однажды указали в курительной комнате на «Номе». Итак, я ваша гостья, мистер Холт.
В ее голосе не было ни малейшего намека на извинение. Пока она все это говорила, она поправляла волосы, растрепанные Аланом. Она держала себя так, будто давно живет в этой стране, всегда жила в ней и дает ему разрешение войти в ее владения.
Алан начал приходить в себя. Он снова почувствовал почву под ногами. Те образы, которые он рисовал себе в пути, когда она с нежными, полными любви глазами шла с ним рука об руку в продолжение стольких недель, исчезли, как только появилась настоящая Мэри Стэндиш из плоти и крови, с ее самообладанием и неприступностью. Уже с другим выражением в глазах он протянул ей обе свои руки, и она доверчиво подала ему свои.
— Это было чем-то вроде удара молнии, — сказал он дрожащим, вернувшимся наконец к нему голосом. — Днем и ночью я думал о вас, видел вас во сне и проклинал себя в полной уверенности, что я был причиной вашей смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
— Вы почти испугали меня, сказала девушка. — Мы вас ждали и все смотрели, не появитесь ли вы. Несколько минут тому назад я выходила из рощи и рассматривала тундру, но солнце било мне прямо в глаза, и я не видела вас.
Алану казалось невероятным, что он слышит ее голос, тот же спокойный, нежный, вибрирующий голос, что она говорит с ним, словно они расстались только вчера, и теперь она с несколько сдержанной радостью приветствует его снова. Он никак не мог сообразить в эту минуту колоссальную разницу между его и ее точками зрения. Он был попросту Алан Холт, она — воскресшая из мертвых. Много раз он представлял себе, как он поступит, если какое-нибудь чудо вернет ее; он мечтал о том, как он сожмет ее в своих объятиях и больше никогда и никуда не отпустит. Но теперь, когда чудо свершилось и она была перед ним, он стоял, не шевелясь, и силился говорить.
— Вы… Мэри Стэндиш! — произнес он наконец. — Я думал…
Алан не кончил. Это не он говорил, а кто-то другой, пытавшийся объяснить ей, что это говорит не он. Ему хотелось громко кричать от радости, бурно проявить свое веселье, но что-то сковало все порывы его души. Девушка нерешительно коснулась его руки.
— Я не представляла себе, что вы будете так взволнованы, — сказала она. — Я думала, что вы ничего не будете иметь против, если я приду сюда.
Взволнован! Это слово как бы послужило толчком, который вернул Алану способность мыслить, а прикосновение руки девушки огнем пробежало по его жилам. Он услышал свой собственный дикий, нечеловеческий крик, раздавшийся в тот момент, когда он прижал ее к груди. Он крепко держал ее, неистово целуя в губы, перебирая пальцами волосы, чуть не душа ее в своих объятиях. Она жива! Она вернулась! В эту минуту исступления он забыл все, кроме великой истины, завладевшей его существом. Внезапно он сообразил, что девушка борется с ним и старается высвободиться, упираясь ему руками в лицо. Она была так близко, что он мог видеть только ее глаза, и они выражали не то, о чем он мечтал, а ужас. В отчаянии Алан разжал руки. Дрожа и с трудом переводя дыхание, Мэри Стэндиш отшатнулась.
Ее губы раскраснелись от поцелуев, а волосы почти рассыпались. Она была оскорблена. Ее взгляд говорил ему, что она убежала бы от него, как от злодея, если бы не лишилась сил. Не говоря ни слова, Алан умоляюще протянул руки.
— Не думаете ли вы, что я пришла сюда за этим? — тяжело дыша, произнесла девушка.
— Нет, — ответил он. — Простите меня, я очень скорблю о случившемся.
В ее лице он мог прочесть не гнев, а потрясение и физическую боль. Она как бы снимала с него мерку, и это вызвало в нем воспоминание о той ночи, когда она стояла, прислонившись к двери его каюты. Но Алану теперь было не до того, чтобы делать сопоставления. Даже бессознательно — и то он не мог бы это делать, ибо все его помыслы сосредоточились на одном изумительном факте: Мэри Стэндиш не умерла, а жива. В его голове не промелькнул вопрос, каким образом она спаслась из воды. Во всем своем теле он чувствовал страшную слабость; ему хотелось смеяться, плакать и на несколько мгновений безрассудно отдаться настроению. Так потрясло его счастье! Мертвенная бледность начала исчезать с его лица, дыхание ускорилось.
Девушка заметила это и была, очевидно, немного удивлена. Но Алан, поглощенный одною и тою же мыслью, не замечал, что изумление все растет в ее зрачках.
— Вы живы! — выразил он наконец словами то, что заполняло его мозг. — Живы!
Ему казалось, что нужно без конца повторять это слово. И только теперь догадка, смутно мелькавшая в голове девушки, превратилась в уверенность.
— Мистер Холт, вы не получили в Номе моего письма? — спросила она.
— Вашего письма? В Номе? — повторил он, качая головой — Нет.
— И все это время… вы думали, что я умерла?
Он утвердительно кивнул головой. Какой-то клубок, подступавший к горлу, мешал ему говорить.
— Я написала вам туда. Я написала вам письмо прежде, чем я бросилась в море. Оно пошло в Ном с пароходом капитана Райфла.
— Я не получил никакого письма.
— Вы не получили письма? — В ее голосе звучало вначале удивление, но потом стало ясно, что она наконец поняла. — Значит, ваш поступок вот сейчас был непроизволен? Вы не намеревались так вести себя? Вы это сделали потому, что винили себя в моей смерти и увидеть меня живой было для вас большим облегчением? Так оно было, не правда ли?
Алан снова с глупым видом кивнул головой.
— Да, это было для меня большим облегчением.
— Вот видите, я верила вам даже тогда, когда вы отказались помочь мне, — продолжала Мэри Стэндиш. — Так сильно верила, что в письме, которое я написала вам, я открыла вам свою тайну. Для всех, кроме вас, я умерла — для Росланда, капитана Райфла, для кого бы то ни было. В письме я рассказала вам, что сговорилась с молодым тлинкитским индейцем. Все произошло, как я предполагала. Перед тем, как я бросилась в воду, он тайком спустил лодку. Я хорошо плаваю; он подобрал меня и довез до берега в то время, когда лодки парохода повсюду искали меня.
В одно мгновение она вырыла между ними пропасть, и теперь, снова недосягаемая, стояла по ту сторону ее. Трудно было представить себе, что только несколько минут тому назад он сжимал ее в своих объятиях. Нелепость его поступка и сознание, что девушка смотрит на него, как будто ничего не случилось, вызвало в Алане чувство острого унижения. Она не давала ему возможности заговорить о своем поведении, даже извиниться как следует.
— А теперь я здесь, — сказала Мэри Стэндиш спокойным доброжелательным тоном. — Я не думала приезжать сюда, когда бросилась в море. Я уже потом решила это сделать. Думаю, что это случилось потому, что я встретила того маленького человека с рыжими усами, которого вы мне однажды указали в курительной комнате на «Номе». Итак, я ваша гостья, мистер Холт.
В ее голосе не было ни малейшего намека на извинение. Пока она все это говорила, она поправляла волосы, растрепанные Аланом. Она держала себя так, будто давно живет в этой стране, всегда жила в ней и дает ему разрешение войти в ее владения.
Алан начал приходить в себя. Он снова почувствовал почву под ногами. Те образы, которые он рисовал себе в пути, когда она с нежными, полными любви глазами шла с ним рука об руку в продолжение стольких недель, исчезли, как только появилась настоящая Мэри Стэндиш из плоти и крови, с ее самообладанием и неприступностью. Уже с другим выражением в глазах он протянул ей обе свои руки, и она доверчиво подала ему свои.
— Это было чем-то вроде удара молнии, — сказал он дрожащим, вернувшимся наконец к нему голосом. — Днем и ночью я думал о вас, видел вас во сне и проклинал себя в полной уверенности, что я был причиной вашей смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64