Ллэндон действительно был очень зол и свирепел все больше при виде непонятной враждебности горожан. Он испытывал одновременно ярость, недоверие и смущение от того, что услышал на королевском собрании. Болдуин без лишних слов объявил ультиматум: либо Рассуль немедленно слагает оружие, либо гномы Красной Горы атакуют серых эльфов.
Ллэндон был буквально оглушён этой новостью.
Он не знал, что Рассуль покинул окрестности Лота, и даже не мог представить себе, чтобы правитель серых эльфов решил взяться за оружие, не сказав ему об этом ни слова. Болдуин и его свита покинули Совет, бросая на эльфов презрительные взгляды при виде их растерянности и смущения. Это было похоже на плевок в лицо.
После ухода гномов король Пеллегун наконец удостоил Ллэндона и его спутников некоторых объяснений. Новости, полученные от посланников Великого Совета, неоспоримо доказывают вину Гаэля, а внезапное бегство короля Рассуля бросает тень серьёзных подозрений на весь народ серых эльфов… За этим последовали заверения в дружбе и привязанности – скорее официально-вежливые, нежели искренние, – сделанные сенешалем Горлуа, но Ллэндон оборвал их и попросил разрешения удалиться.
Дойдя до пологой насыпи, отделяющей окраинные дома от крепостного вала, Ллэндон резко остановился.
Многочисленная толпа людей – мужчин и женщин от мала до велика – столпилась вокруг большого костра, обложенного вязанками хвороста, возле которого что-то выкрикивал монах, одетый в коричневую рясу из грубой шерсти и державший в руке огромный крест. Ни Ллэндон, ни другие эльфы не могли расслышать его лихорадочных призывов – так громко вопила толпа, собравшаяся вокруг него.
– Что там происходит? – спросил Блориан, подходя к нему.
– Не знаю…
Эльфы невольно встали вплотную друг к другу и схватились за оружие. Кевин медленно вынул из колчана стрелу и держал лук наготове, оглядываясь по сторонам. Амлин, с лица которого полностью исчезло нежно-задумчивое выражение, встал перед Ллэндоном, заслоняя его собой. Затем эльфы снова двинулись вперёд, пристально следя за толпой, расступавшейся перед ними. Они медленно приближались к боковым воротам, ведущим за пределы города.
Внезапно вопли усилились, сливаясь в оглушительную какофонию, где звучали радостные возгласы, смех, свист, проклятия. И тут же вслед за ними раздался пронзительный высокий крик, звучавший призывом о помощи, от чего у эльфов застыла кровь в жилах.
Ибо кричал один из них.
Ллэндон, окаменев от ужаса, смотрел, как двое стражников тащат к костру серого эльфа, связанного, в разодранной одежде, который в отчаянии пытается вырваться. Палачи привязали его к столбу, окружённому связками хвороста, и что-то радостно прокричали в толпу, перед тем как отойти. Монах все ещё выкрикивал свою проповедь, размахивая крестом, словно знаменем. Жилы у него на лбу вздулись от напряжения. Вокруг столба начал клубиться чёрный дым и взметнулись вверх языки пламени, что заставило толпу немного отступить. Эльф душераздирающе закричал, когда на нём загорелась одежда, но его крик был заглушён хохотом и насмешками толпы, получавшей удовольствие от этого ужасного зрелища.
Ллэндон, в тот же миг выйдя из оцепенения, резко обернулся к Кевину. Взгляд его был почти безумным.
– Стреляй! – закричал он. – Убей его!
Кевин вскинул лук, и серебряная стрела вонзилась в грудь казнимого эльфа, отчего его крики мгновенно стихли – так же как и возбуждённые вопли толпы.
На площади воцарилась абсолютная тишина – даже стало слышно, как потрескивает горящий хворост. Затем раздался глухой нарастающий ропот, в котором явственно звучала ненависть, и толпа начала надвигаться на небольшую группу эльфов, подобно волнам, набегающим на нос корабля.
Ллэндон и его спутники обнажили оружие, и серебряные вспышки кинжалов заставили первые ряды остановиться. Но давление было слишком сильным, и толпа подступила совсем близко, почти вплотную к ним.
Тогда Ллэндон выпрямился во весь рост и, с побелевшими от бешенства глазами, с искажённым лицом, повелительно закричал громким голосом, который проник до самой глубины души каждого из собравшихся, вызывая у них леденящий ужас
– Брегеан! Брегеан эарм фирас! Хаэль хлистан!
Все, кто стоял вокруг него, при виде его лица
вскрикнули от ужаса и попятились, охваченные паникой. Эльфы, воспользовавшись этим, быстро преодолели то расстояние, что отделяло их от костра, окружённого стражниками в королевских ливреях.
– Кто вам приказал? – закричал Ллэндон.
Стражники застыли в нерешительности. Наконец вперёд выступил их командир.
– Господин…
– Ты знаешь, кто я? – перебил Ллэндон.
– Конечно, господин.
– Тогда как могло случиться, что королю эльфов угрожают в столице Великого Совета?
Он резким жестом указал на все ещё дымящийся костёр.
– А вот это? Что это значит?
– Но я ничего не мог поделать, господин, – пробормотал начальник стражи. – У меня всего несколько вооружённых людей… Но я послал одного из них за подкреплением!
– Слишком поздно!
Стражник опустил голову, не отвечая. Впрочем, что он мог сказать? Ллэндон оттолкнул его и вышел через боковые ворота в крепостной стене в сопровождении своих спутников.
Когда они оказались за пределами города, толпа вышла из оцепенения, и все разом заговорили, обсуж-дая странные события. Монах в коричневой рясе простёр костлявую руку вслед эльфам и закричал:
– Колдуны! Чернокнижники!
Этот крик подхватили и все остальные.
Поселение серых эльфов представляло собой шалаши, разбросанные тут и там у подножий высоких вязов и тополей. Нигде не курился дымок костра, не было видно никаких укреплений и заграждений, подобных тем, какими люди окружают свои города и деревни, а гномы – крепости. Однако здесь царила необыкновенная суматоха, обычно не свойственная спокойным и слегка рассеянным эльфам, и Цимми нашёл местных обитателей немного… странными. Спутники приблизились к толпе серых эльфов, собравшихся возле одного из шалашей и расступившихся перед Ллиэн. Здесь были только старики и дети, словно все те, кто мог носить оружие – и мужчины, и женщины, – куда-то исчезли. При появлении посланников Великого Совета на их лицах поочерёдно отразились самые разные чувства: удивление и восхищение при виде королевы Высоких эльфов, облегчение при виде знакомого лица Фрейра, чьё поселение находилось всего в нескольких лье отсюда, нерешительность и лёгкий страх при виде рыцаря, который выглядел мрачным и не совсем здоровым. Наконец они увидели гнома – бородатого и нахмуренного, точь-в-точь такого, как рассказывалось в страшных сказках! – и дети попятились от ужаса, а старики, ещё помнившие Древние времена и кровавые набеги гномов, сжали кулаки, охваченные яростью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75