А что касается некоторого возрастного несоответствия, то это – пустяки. Это не имеет решительно никакого значения. Как пелось в те годы в популярной советской песне:
Потому что у нас
Каждый молод сейчас
В нашей юной прекрасной стране!
Именно так наш герой все это и объяснил любопытным соседям и сослуживцам.
Окружающим он так объяснил это явление: дескать, новая эра, дескать, нынче даже старики кажутся молодыми и довольно симпатичными.
Окружающие ему говорят:
– Вы поменьше занимайтесь агитацией и пропагандой, а вместо этого поглядите, чего ей от вас нужно. Это же анекдот, что она за вас выходит замуж.
Старик говорит:
– Кроме своей наружности и душевных качеств, я ничего материального не имею. Жалованье маленькое. Гардероб – одна пара брюк и пара рваных носовых платков. А что касается комнаты, этой теперешней драгоценности, то я живу пока что со своей престарелой супругой на небольшой площади, какую я намерен делить. И в девяти метрах, с видом на помойку, я буду, как дурак от счастья, жить с той особой, какую мне на старости лет судьба послала.
Казалось бы, логика эта неотразима. Однако новая жизнь действительно принесла с собой свою, новую шкалу ценностей.
Автор даже не считает нужным подробно что-либо объяснять. Он лишь вскользь упоминает, что юная красавица, вышедшая замуж за ничем не примечательного старика, прибыла из Пензы. Какому-нибудь там жителю Парижа, Лондона или Нью-Йорка это, конечно, мало что говорит. Но соотечественник автора уже наверняка смекнул, как называется та необыкновенная, никакими силами и талантами не достижимая драгоценность, которую стремилась заполучить наша энергичная молодая особа: ленинградская прописка.
Дальше весь этот музыкальный этюд был разыгран как по нотам:
И вот он разделил площадь. Устроил побелку и окраску. И в крошечной комнатке из девяти метров начал новую великолепную жизнь, рука об руку с молодой цветущей особой.
Теперь происходит такая ситуация.
Его молодая подруга жизни берет эту крошечную комнату и меняет ее на большую…
И вот она со своим дураком переезжает на эту площадь, в которой четырнадцать метров.
Там живет она некоторое время, после чего проявляет бешеную энергию и снова меняет эту комнату на комнату уже в двадцать метров. И в эту комнату снова переезжает со своим старым дураком.
А переехав туда, она с ним моментально ссорится и дает объявление в газету: дескать, меняю чудную комнату в двадцать метров на две небольшие в разных районах… Короче говоря: через два месяца после, так сказать, совершения таинства брака наш старый дурак, мало чего понимая, очутился в полном одиночестве в крошечной комнатке за городом, а именно – в Озерках.
Так что же, выходит, автор нас обманул? Ведь он, помнится, обещал нам показать, какие у нас произошли на этом фронте грандиозные перемены. А на поверку выходит, что никаких перемен, в сущности, не произошло. Тот же нахальный, голый расчет. И никаких чувств.
И вот так построена вся «Голубая книга», все ее пять разделов: «Деньги», «Любовь», «Коварство», «Неудачи», «Удивительные события».
Вот, например, первый раздел: «Деньги». Сперва нам дается, так сказать, философия этого деликатного предмета. Исследование той гнусной роли, какую деньги играли на протяжении всей истории человечества. Затем идут исторические новеллы, подтверждающие этот грустный диагноз. Затем следует облегченный вздох:
Но мы должны сказать, что у нас многие печальные дела, связанные с деньгами, вернее – с богатством, уже безвозвратно исчезли. И мы освободились от многих опасностей и превратностей жизни. И мы снимаем шапку перед этими обстоятельствами.
Сделав это оптимистическое заявление, автор приступает к «Рассказам о деньгах». К рассказам уже не из прошлого, а из нашей сегодняшней жизни. И тут-то мы и убеждаемся, что шапку снимать вроде как бы рановато, поскольку ничего в этом смысле в нашей жизни пока еще не переменилось.
Отдел «Коварство» автор уже не решается завершить такой откровенно оптимистической концовкой. Тут его оптимизм носит более, что ли, осторожный и сдержанный характер. Он направлен не в настоящее, а в будущее. Но как бы то ни было, перед тем как приступить к «Рассказам о коварстве» из нашей современной жизни, он тоже облегченно переводит дыхание:
Нет, у нас коварство, конечно, есть. И даже у нас специальные названия подобрали для обозначения этого – двурушники, комбинаторы, авантюристы, аферисты, арапы и так далее. Из чего вполне видать, что у нас этого добра еще достаточно.
Но только у нас именно то хорошо, что есть полная уверенность, что с течением времени этого у нас не будет.
И далее следует цикл «Рассказов о коварстве», окончательно убеждающий читателя в том, что у нас нет решительно никаких оснований надеяться на то, что «с течением времени этого у нас не будет».
Такое построение книги наводит на мысль, что философские и исторические главы – это всего лишь фон, на котором разворачивается ее основное действие. Что история и своеобразная зощенковская философия истории – это всего лишь инструмент познания нашей повседневности, способ постижения тех скрытых пружин, которые остаются главными двигателями и нашей современной жизни. Пружины эти – все те же, известные человечеству от сотворения мира: деньги, любовь, коварство и т. д.
Тут невольно опять вспоминается разговор автора с одной его сверстницей. Разговор, который мы, помнится, уже приводили однажды.
Она сказала:
– Я не перестаю, оплакивать прошлый мир, хотя уже минуло восемь лет с тех пор, как мы его потеряли…
Новый мир – это грубый, мужицкий мир. В нем нет той декоративности, к какой мы привыкли… Что касается справедливости, то я с вами не спорю, хотя и предполагаю, что башмак стопчется по ноге.
(Перед восходом солнца)
Вскользь брошенная фраза, что уже минуло восемь лет с тех пор, как старый мир навсегда канул в прошлое, позволяет нам точно установить дату этого разговора, так хорошо запомнившегося автору: дело, стало быть, происходило в 1925 году. «Голубая книга» вышла в свет в 1935-м, то есть десять лет спустя. Но мрачная тень этого – десятилетней давности – разговора лежит едва ли не на всех разделах и главах его книги. И дело тут не только в том, что полюбившаяся автору формула о башмаке, который стопчется по ноге, повторяется в нем многократно.
Взять хотя бы все тот же «Рассказ о старом дураке». Разве не подтверждает он всей своей художественной логикой тот очевидный и несомненный факт, что женщина, сделавшая автору в 1925 году свое удивительное по откровенности признание, была права?
О том, что «башмак стоптался по ноге», тут даже и говорить не приходится. Даже не стоптался, а, как мы уже отметили это несколько раньше, сразу пришелся точно впору обитателям нового мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184
Потому что у нас
Каждый молод сейчас
В нашей юной прекрасной стране!
Именно так наш герой все это и объяснил любопытным соседям и сослуживцам.
Окружающим он так объяснил это явление: дескать, новая эра, дескать, нынче даже старики кажутся молодыми и довольно симпатичными.
Окружающие ему говорят:
– Вы поменьше занимайтесь агитацией и пропагандой, а вместо этого поглядите, чего ей от вас нужно. Это же анекдот, что она за вас выходит замуж.
Старик говорит:
– Кроме своей наружности и душевных качеств, я ничего материального не имею. Жалованье маленькое. Гардероб – одна пара брюк и пара рваных носовых платков. А что касается комнаты, этой теперешней драгоценности, то я живу пока что со своей престарелой супругой на небольшой площади, какую я намерен делить. И в девяти метрах, с видом на помойку, я буду, как дурак от счастья, жить с той особой, какую мне на старости лет судьба послала.
Казалось бы, логика эта неотразима. Однако новая жизнь действительно принесла с собой свою, новую шкалу ценностей.
Автор даже не считает нужным подробно что-либо объяснять. Он лишь вскользь упоминает, что юная красавица, вышедшая замуж за ничем не примечательного старика, прибыла из Пензы. Какому-нибудь там жителю Парижа, Лондона или Нью-Йорка это, конечно, мало что говорит. Но соотечественник автора уже наверняка смекнул, как называется та необыкновенная, никакими силами и талантами не достижимая драгоценность, которую стремилась заполучить наша энергичная молодая особа: ленинградская прописка.
Дальше весь этот музыкальный этюд был разыгран как по нотам:
И вот он разделил площадь. Устроил побелку и окраску. И в крошечной комнатке из девяти метров начал новую великолепную жизнь, рука об руку с молодой цветущей особой.
Теперь происходит такая ситуация.
Его молодая подруга жизни берет эту крошечную комнату и меняет ее на большую…
И вот она со своим дураком переезжает на эту площадь, в которой четырнадцать метров.
Там живет она некоторое время, после чего проявляет бешеную энергию и снова меняет эту комнату на комнату уже в двадцать метров. И в эту комнату снова переезжает со своим старым дураком.
А переехав туда, она с ним моментально ссорится и дает объявление в газету: дескать, меняю чудную комнату в двадцать метров на две небольшие в разных районах… Короче говоря: через два месяца после, так сказать, совершения таинства брака наш старый дурак, мало чего понимая, очутился в полном одиночестве в крошечной комнатке за городом, а именно – в Озерках.
Так что же, выходит, автор нас обманул? Ведь он, помнится, обещал нам показать, какие у нас произошли на этом фронте грандиозные перемены. А на поверку выходит, что никаких перемен, в сущности, не произошло. Тот же нахальный, голый расчет. И никаких чувств.
И вот так построена вся «Голубая книга», все ее пять разделов: «Деньги», «Любовь», «Коварство», «Неудачи», «Удивительные события».
Вот, например, первый раздел: «Деньги». Сперва нам дается, так сказать, философия этого деликатного предмета. Исследование той гнусной роли, какую деньги играли на протяжении всей истории человечества. Затем идут исторические новеллы, подтверждающие этот грустный диагноз. Затем следует облегченный вздох:
Но мы должны сказать, что у нас многие печальные дела, связанные с деньгами, вернее – с богатством, уже безвозвратно исчезли. И мы освободились от многих опасностей и превратностей жизни. И мы снимаем шапку перед этими обстоятельствами.
Сделав это оптимистическое заявление, автор приступает к «Рассказам о деньгах». К рассказам уже не из прошлого, а из нашей сегодняшней жизни. И тут-то мы и убеждаемся, что шапку снимать вроде как бы рановато, поскольку ничего в этом смысле в нашей жизни пока еще не переменилось.
Отдел «Коварство» автор уже не решается завершить такой откровенно оптимистической концовкой. Тут его оптимизм носит более, что ли, осторожный и сдержанный характер. Он направлен не в настоящее, а в будущее. Но как бы то ни было, перед тем как приступить к «Рассказам о коварстве» из нашей современной жизни, он тоже облегченно переводит дыхание:
Нет, у нас коварство, конечно, есть. И даже у нас специальные названия подобрали для обозначения этого – двурушники, комбинаторы, авантюристы, аферисты, арапы и так далее. Из чего вполне видать, что у нас этого добра еще достаточно.
Но только у нас именно то хорошо, что есть полная уверенность, что с течением времени этого у нас не будет.
И далее следует цикл «Рассказов о коварстве», окончательно убеждающий читателя в том, что у нас нет решительно никаких оснований надеяться на то, что «с течением времени этого у нас не будет».
Такое построение книги наводит на мысль, что философские и исторические главы – это всего лишь фон, на котором разворачивается ее основное действие. Что история и своеобразная зощенковская философия истории – это всего лишь инструмент познания нашей повседневности, способ постижения тех скрытых пружин, которые остаются главными двигателями и нашей современной жизни. Пружины эти – все те же, известные человечеству от сотворения мира: деньги, любовь, коварство и т. д.
Тут невольно опять вспоминается разговор автора с одной его сверстницей. Разговор, который мы, помнится, уже приводили однажды.
Она сказала:
– Я не перестаю, оплакивать прошлый мир, хотя уже минуло восемь лет с тех пор, как мы его потеряли…
Новый мир – это грубый, мужицкий мир. В нем нет той декоративности, к какой мы привыкли… Что касается справедливости, то я с вами не спорю, хотя и предполагаю, что башмак стопчется по ноге.
(Перед восходом солнца)
Вскользь брошенная фраза, что уже минуло восемь лет с тех пор, как старый мир навсегда канул в прошлое, позволяет нам точно установить дату этого разговора, так хорошо запомнившегося автору: дело, стало быть, происходило в 1925 году. «Голубая книга» вышла в свет в 1935-м, то есть десять лет спустя. Но мрачная тень этого – десятилетней давности – разговора лежит едва ли не на всех разделах и главах его книги. И дело тут не только в том, что полюбившаяся автору формула о башмаке, который стопчется по ноге, повторяется в нем многократно.
Взять хотя бы все тот же «Рассказ о старом дураке». Разве не подтверждает он всей своей художественной логикой тот очевидный и несомненный факт, что женщина, сделавшая автору в 1925 году свое удивительное по откровенности признание, была права?
О том, что «башмак стоптался по ноге», тут даже и говорить не приходится. Даже не стоптался, а, как мы уже отметили это несколько раньше, сразу пришелся точно впору обитателям нового мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184