Ведь совсем не логично попросту отбрасывать факт лишь на том основании, что он кажется ненормальным. Нужно быть более скромным и допустить бесконечное богатство случайных стечении обстоятельств.
Под властью этих забот Карл Драгош утром 28 августа после ночи, проведенной в поле, в нескольких километрах южнее Комарно, завел разговор по вопросу, которого до сих пор никогда не касался.
– Доброе утро, господин Бруш, – сказал он, выходя утром из каюты, где готовил план атаки.
– Доброе утро, господин Йегер, – ответил рыболов, который, как всегда, энергично греб.
– Вы хорошо спали, господин Бруш?
– Превосходно. А вы, господин Йегер?
– Гм… Гм… Так себе.
– Неужели? – сказал Илиа Бруш. – Почему же вы не сказали мне, если плохо себя чувствовали?
– Я совершенно здоров, господин Бруш, – возразил Йегер. – Но, тем не менее, ночь показалась мне чересчур длинной. Я совсем не огорчился, признаюсь, когда она кончилась.
– Потому что?..
– Потому что я немного побаивался, в чем хочу теперь признаться.
– Побаивались? – повторил Илиа Бруш тоном самого чистосердечного изумления.
– Это уже не в первый раз я боялся, – объяснил господин Йегер. – Мне всегда было не по себе, когда вам приходила фантазия ночевать вдали от города или деревни.
– Ба! – сказал Илиа Бруш, который точно свалился с облаков. – Нужно было сказать мне, и я бы устраивался по-другому.
– Вы забываете, что я обязался предоставить вам полную свободу действий. Обещанное надо выполнять, господин Бруш. Это не мешает мне по временам беспокоиться. Что поделаешь? Я горожанин, и на меня действуют это Молчание и эта пустынная природа.
– Дело привычки, господин Йегер, – весело ответил Илиа Бруш. – Вы к этому тоже привыкнете, когда мы подольше попутешествуем. На самом-то деле меньше опасностей в чистом поле, чем в центре большого города, где бродят убийцы и грабители.
– Вероятно, вы правы, господин Бруш, но впечатлениями не распоряжаешься. Тем более, что мои страхи не совсем безрассудны в данном случае, потому что мы пересекаем область, пользующуюся особенно дурной славой.
– Дурной славой? – вскричал Илиа Бруш. – Откуда вы это взяли, господин Йегер? Я здесь живу, ваш покорный слуга, и я никогда не слышал, что у этой местности дурная слава!
Теперь была очередь господина Йегера выразить живейшее удивление.
– Вы серьезно говорите, господин Бруш? – воскликнул он. – Тогда вы единственный человек, которому неизвестно то, что знают все от Баварии до Румынии.
– А что же именно? – спросил Илиа Бруш.
– Черт возьми! Что банда неуловимых злодеев регулярно опустошает берега Дуная от Пресбурга и до устья!
– Я впервые слышу об этом, – заявил Илиа Бруш с чистосердечным видом.
– Невозможно! – поразился господин Йегер. – Да ведь по всей реке ни о чем другом не говорят.
– Новости появляются каждый день, – спокойно заметил Илиа Бруш. – И давно начались эти грабежи?
– Уже около восемнадцати месяцев, – отвечал господин Йегер. – И если бы речь шла только о грабежах!.. Но негодяи не ограничиваются грабежами. Если им понадобится, они убивают. За эти восемнадцать месяцев совершено по меньшей мере десять убийств, виновники которых остались неизвестными. Как раз последнее убийство случилось менее чем в пятидесяти километрах отсюда.
– Я теперь понимаю ваше беспокойство, – сказал Илиа Бруш. – Может быть, и я разделял бы его, если бы был лучше осведомлен. В будущем мы станем останавливаться по вечерам как можно ближе к какой-либо деревне или городу, начиная с сегодняшнего ночлега, который устроим в Гроне.
– О, – одобрил господин Йегер, – там мы будем спокойны. Грон – значительный город.
– Я буду очень доволен, – продолжал Илиа Бруш, – что вы окажетесь там в безопасности; я ведь намерен покинуть вас в следующую ночь.
– Вы будете отсутствовать?
– Да, господин Йегер, но всего несколько часов. Из Грона, где я надеюсь быть довольно рано, я хочу съездить в Сальку, которая оттуда недалеко. Я ведь там живу, как вы знаете. Я, впрочем, вернусь еще до рассвета и наше отправление завтра утром не задержится.
– Будь по-вашему, господин Бруш, – согласился господин Йегер. – Я понимаю, что вам хочется побывать у себя, а в Гроне, повторяю, мне нечего бояться.
На полчаса разговор прекратился. После перерыва Карл Драгош начал снова.
– Очень любопытно, – сказал он, – что вы никогда не слыхали разговоров об этих дунайских злодеях. Это тем любопытнее, что делом особенно занимались за несколько дней до рыболовного конкурса в Зигмарингене.
– По какому поводу? – спросил Илиа Бруш.
– По поводу создания специальной полицейской бригады под командованием очень искусного, как утверждают, начальника, некоего Карла Драгоша, сыщика из Будапешта.
– Ему хватит работы, – заметил Илиа Бруш, на которого это имя, по-видимому, не произвело никакого впечатления. – Дунай велик, и очень неудобно разыскивать людей, о которых ничего неизвестно.
– Вы ошибаетесь, – возразил господин Йегер. – Полиция кое-что знает. Совокупность собранных свидетельств дает, прежде всего, почти полную уверенность насчет атамана шайки.
– И каков же этот субъект? – спросил Илиа Бруш.
– Вообще говоря, это человек, внешне похожий на вас…
– Очень благодарен, – смеясь перебил Илиа Бруш.
– Да, – продолжал господин Йегер, – он примерно вашего роста и вашего телосложения, но в остальном как будто никакого сходства.
– Ну, это еще хорошо, – вздохнул Илиа Бруш с видом облегчения, который мог показаться смешным.
– Говорят, что у него прекрасные голубые глаза, и ему не приходится, как вам, носить очки. Впрочем, тогда как вы сильный брюнет и тщательно бреетесь, он ходит с бородой, как утверждают, белокурой. Насчет этого последнего пункта свидетельства, кажется, не очень достоверны.
– Конечно, это является указанием, – заметил Илиа Бруш, – но еще достаточно неясным. Блондинов много, и нельзя всех подозревать в преступлениях.
– Знают и другое. Прежде всего, говорят, что этот атаман болгарин… как и вы, господин Бруш!
– Что вы хотите этим сказать? – спросил Илиа Бруш взволнованным голосом.
– По вашему акценту, – объяснил Карл Драгош с невинным видом, – я заключаю о вашем болгарском происхождении… Но, быть может, я ошибаюсь?
– Вы не ошибаетесь, – подтвердил Илиа Бруш после краткого колебания.
– Значит, этот атаман – ваш соотечественник. В народе его имя даже переходит из уст в уста.
– Даже!.. Так его знают?
– Разумеется, но это совсем не официально.
– Официально или полуофициально, но каково же имя этой подозрительной личности?
– Правильно или нет, но прибрежные жители относят злодеяния, от которых им столько приходится страдать, на счет некоего Ладко.
– Ладко!.. – повторил Илиа Бруш и, охваченный живейшим волнением, внезапно перестал грести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Под властью этих забот Карл Драгош утром 28 августа после ночи, проведенной в поле, в нескольких километрах южнее Комарно, завел разговор по вопросу, которого до сих пор никогда не касался.
– Доброе утро, господин Бруш, – сказал он, выходя утром из каюты, где готовил план атаки.
– Доброе утро, господин Йегер, – ответил рыболов, который, как всегда, энергично греб.
– Вы хорошо спали, господин Бруш?
– Превосходно. А вы, господин Йегер?
– Гм… Гм… Так себе.
– Неужели? – сказал Илиа Бруш. – Почему же вы не сказали мне, если плохо себя чувствовали?
– Я совершенно здоров, господин Бруш, – возразил Йегер. – Но, тем не менее, ночь показалась мне чересчур длинной. Я совсем не огорчился, признаюсь, когда она кончилась.
– Потому что?..
– Потому что я немного побаивался, в чем хочу теперь признаться.
– Побаивались? – повторил Илиа Бруш тоном самого чистосердечного изумления.
– Это уже не в первый раз я боялся, – объяснил господин Йегер. – Мне всегда было не по себе, когда вам приходила фантазия ночевать вдали от города или деревни.
– Ба! – сказал Илиа Бруш, который точно свалился с облаков. – Нужно было сказать мне, и я бы устраивался по-другому.
– Вы забываете, что я обязался предоставить вам полную свободу действий. Обещанное надо выполнять, господин Бруш. Это не мешает мне по временам беспокоиться. Что поделаешь? Я горожанин, и на меня действуют это Молчание и эта пустынная природа.
– Дело привычки, господин Йегер, – весело ответил Илиа Бруш. – Вы к этому тоже привыкнете, когда мы подольше попутешествуем. На самом-то деле меньше опасностей в чистом поле, чем в центре большого города, где бродят убийцы и грабители.
– Вероятно, вы правы, господин Бруш, но впечатлениями не распоряжаешься. Тем более, что мои страхи не совсем безрассудны в данном случае, потому что мы пересекаем область, пользующуюся особенно дурной славой.
– Дурной славой? – вскричал Илиа Бруш. – Откуда вы это взяли, господин Йегер? Я здесь живу, ваш покорный слуга, и я никогда не слышал, что у этой местности дурная слава!
Теперь была очередь господина Йегера выразить живейшее удивление.
– Вы серьезно говорите, господин Бруш? – воскликнул он. – Тогда вы единственный человек, которому неизвестно то, что знают все от Баварии до Румынии.
– А что же именно? – спросил Илиа Бруш.
– Черт возьми! Что банда неуловимых злодеев регулярно опустошает берега Дуная от Пресбурга и до устья!
– Я впервые слышу об этом, – заявил Илиа Бруш с чистосердечным видом.
– Невозможно! – поразился господин Йегер. – Да ведь по всей реке ни о чем другом не говорят.
– Новости появляются каждый день, – спокойно заметил Илиа Бруш. – И давно начались эти грабежи?
– Уже около восемнадцати месяцев, – отвечал господин Йегер. – И если бы речь шла только о грабежах!.. Но негодяи не ограничиваются грабежами. Если им понадобится, они убивают. За эти восемнадцать месяцев совершено по меньшей мере десять убийств, виновники которых остались неизвестными. Как раз последнее убийство случилось менее чем в пятидесяти километрах отсюда.
– Я теперь понимаю ваше беспокойство, – сказал Илиа Бруш. – Может быть, и я разделял бы его, если бы был лучше осведомлен. В будущем мы станем останавливаться по вечерам как можно ближе к какой-либо деревне или городу, начиная с сегодняшнего ночлега, который устроим в Гроне.
– О, – одобрил господин Йегер, – там мы будем спокойны. Грон – значительный город.
– Я буду очень доволен, – продолжал Илиа Бруш, – что вы окажетесь там в безопасности; я ведь намерен покинуть вас в следующую ночь.
– Вы будете отсутствовать?
– Да, господин Йегер, но всего несколько часов. Из Грона, где я надеюсь быть довольно рано, я хочу съездить в Сальку, которая оттуда недалеко. Я ведь там живу, как вы знаете. Я, впрочем, вернусь еще до рассвета и наше отправление завтра утром не задержится.
– Будь по-вашему, господин Бруш, – согласился господин Йегер. – Я понимаю, что вам хочется побывать у себя, а в Гроне, повторяю, мне нечего бояться.
На полчаса разговор прекратился. После перерыва Карл Драгош начал снова.
– Очень любопытно, – сказал он, – что вы никогда не слыхали разговоров об этих дунайских злодеях. Это тем любопытнее, что делом особенно занимались за несколько дней до рыболовного конкурса в Зигмарингене.
– По какому поводу? – спросил Илиа Бруш.
– По поводу создания специальной полицейской бригады под командованием очень искусного, как утверждают, начальника, некоего Карла Драгоша, сыщика из Будапешта.
– Ему хватит работы, – заметил Илиа Бруш, на которого это имя, по-видимому, не произвело никакого впечатления. – Дунай велик, и очень неудобно разыскивать людей, о которых ничего неизвестно.
– Вы ошибаетесь, – возразил господин Йегер. – Полиция кое-что знает. Совокупность собранных свидетельств дает, прежде всего, почти полную уверенность насчет атамана шайки.
– И каков же этот субъект? – спросил Илиа Бруш.
– Вообще говоря, это человек, внешне похожий на вас…
– Очень благодарен, – смеясь перебил Илиа Бруш.
– Да, – продолжал господин Йегер, – он примерно вашего роста и вашего телосложения, но в остальном как будто никакого сходства.
– Ну, это еще хорошо, – вздохнул Илиа Бруш с видом облегчения, который мог показаться смешным.
– Говорят, что у него прекрасные голубые глаза, и ему не приходится, как вам, носить очки. Впрочем, тогда как вы сильный брюнет и тщательно бреетесь, он ходит с бородой, как утверждают, белокурой. Насчет этого последнего пункта свидетельства, кажется, не очень достоверны.
– Конечно, это является указанием, – заметил Илиа Бруш, – но еще достаточно неясным. Блондинов много, и нельзя всех подозревать в преступлениях.
– Знают и другое. Прежде всего, говорят, что этот атаман болгарин… как и вы, господин Бруш!
– Что вы хотите этим сказать? – спросил Илиа Бруш взволнованным голосом.
– По вашему акценту, – объяснил Карл Драгош с невинным видом, – я заключаю о вашем болгарском происхождении… Но, быть может, я ошибаюсь?
– Вы не ошибаетесь, – подтвердил Илиа Бруш после краткого колебания.
– Значит, этот атаман – ваш соотечественник. В народе его имя даже переходит из уст в уста.
– Даже!.. Так его знают?
– Разумеется, но это совсем не официально.
– Официально или полуофициально, но каково же имя этой подозрительной личности?
– Правильно или нет, но прибрежные жители относят злодеяния, от которых им столько приходится страдать, на счет некоего Ладко.
– Ладко!.. – повторил Илиа Бруш и, охваченный живейшим волнением, внезапно перестал грести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55