Когда телефон в квартире не ответил, он взял телефонную книгу, прошел в бар, где освещение было лучше, и начал искать ресторан «Бальбоа Гарден».
В книге были две части – английская и испанская, и он начал искать на слово «Гарден». Ничего не обнаружив, стал просматривать список кафе, но среди них тоже не оказалось названия «Бальбоа». Несколько растерявшись, он тщетно просмотрел длинный список закусочных и именно в это момент случилось нечто, заставившее его забыть о «Бальбоа Гарден».
Два рослых парня из военной полиции вошли через заднюю дверь и оглядели присутствующих. Так как юридически они не имели никаких прав за пределами зоны Панамского канала, их сопровождали два человека в форме панамской национальной полиции. Это делало проверку совместным предприятием и теперь, начав с конца стойки, они стали разглядывать ряд пьющих пиво молодых американцев.
Рассел положил телефонную книгу, незаметно вышел из бара и остановился в нерешительности, не зная, что предпринять. Все его документы были с ним и в полном порядке, и военная полиция не имела права предъявлять ему какие-то претензии; только мысль эта его не слишком успокаивала. Тут он и заметил двух мужчин, вошедших в бар из главного вестибюля.
В другой обстановке он не обратил бы на них внимания, так как оба были невысокими, смуглыми и явно местными жителями, правда, хорошо знакомыми с этим местом, судя по тому, как они быстро и внимательно осмотрелись и направились к ближайшему бармену. Испытывая вину и неуверенность, Рассел наблюдал за их беседой и сопровождающими её жестами. Когда один из них обернулся, чтобы взглянуть на него второй раз, Джим перестал колебаться и быстро направился к выходу, не будучи особо уверенным, что именно он служил предметом разговора, но не желая испытывать судьбу.
К тротуару вели три ступеньки. По ту сторону улицы перед ним возвышалась темная масса Анкон-хилла и его освещенные башни. По диагонали-отель «Тиволи», резиденция официальных гостей правительства. Торопливо пересекая улицу, Рассел едва увернулся от такси. Только добравшись до противоположного тротуара и свернув налево, он расслабился.
Так как между городом Панама-Сити и зоной Панамского канала не было закрытой границы, во время прогулки по городу водитель объяснил Расселу, что на этой улице, именовавшейся Авеню Четвертого июля, один тротуар принадлежал Панаме, а проезжая часть и второй тротуар считались территорией Соединенных Штатов. Теперь, добравшись до этого тротуара, он временно находился вне досягаемости для любых панамских властей. Конечно, между двумя полициями существовало тесное сотрудничество и при необходимости преступников выдавали, но преследовать его здесь не могли.
Ему пришло в голову, что Гектор Квесада мог сообщить в полицию зоны и теперь его разыскивают и здесь, поэтому он миновал широкие веранды отеля «Тиволи»; его мысли сосредоточились на единственном человеке в этой части света, который мог сейчас ему помочь: бывшем однокласснике Теде Ленгли. Припомнив адрес и надеясь, что идет в правильном направлении, он двинулся вперед, постоянно оглядываясь в поисках «чива» – одного из вездесущих автобусов с импортным шасси и самодельным кузовом. Тот не замедлил появиться.
Автобус был битком набит в основном панамцами, индусами и неграми. Когда он тронулся, Рассел назвал нужную ему улицу в районе Бальбоа, водитель буркнул: – «Si», Джим сел рядом с женщиной в платке и с корзинкой на коленях и уставился на дорогу, так как автобус останавливался едва не через каждый квартал, чтобы выпустить пассажиров и забрать новых. Когда несколько минут спустя водитель махнул ему, Рассел расплатился и вышел.
Это был спокойный район с широкими улицами, обсаженными деревьями, с хорошо ухоженными газонами; в стороне от главной улицы здесь было довольно темно и единственным признаком жизни был мужчина, прогуливавший свою собаку по противоположному тротуару. Согласно указаниям, полученным вчера по телефону, ему нужно было пройти два квартала и найти деревянное здание с нависающей крышей. Ленгли сказал, что в доме несколько квартир.
Он ещё не представлял, как Ленгли сможет ему помочь, но у него хоть будет доброжелательно настроенный слушатель. Ему важно было выговориться, рассказать правду, увидеть, какова будет реакция на его рассказ и после этого сделать собственные выводы. В глубине души он надеялся, что Ленгли согласится взять портсигар на сохранение и тогда он сможет с извинениями вернуться к Квесаде.
Быстро шагая по темной улице, он совсем не обратил внимания на огни приближавшегося сзади автомобиля. Даже не взглянул, когда автомобиль поравнялся с ним и затормозил. Лишь увидел, как распахнулась дверь, когда автомобиль замер возле края тротуара перед ним. И вдруг его окликнули:
– Рассел!
Он остановился, вглядываясь в темноту. Только тут возникло чувство опасности, но он сразу понял, что реакция его подвела. Рядом с ним мгновенно оказались двое крепких мужчин. Когда он рванулся было в сторону, то увидел металлический блеск в вытянутой руке, отсвет отраженного света на стволе оружия.
Раздалась команда по-испански.
Хотя он и не понял, но ошибиться в её смысле было невозможно. Джим остановился и напряженно замер. Двое сразу очутились у него по бокам, схватили за руки и он почувствовал, как ствол пистолета ткнулся ему в бок.
– Вы должны пойти с нами, – заявил человек с пистолетом, и они оказались на заднем сидение автомобиля. Второй сел за руль и закрыл дверь.
8
Минуту спустя, когда автомобиль проехал поворот, Рассел, придя в себя, почувствовал, как в нем закипает ярость. У него хватило ума сидеть неподвижно, чувствуя упирающийся в бок пистолет, но он стал требовать объяснений – в чем дело и куда его везут. Он задавал эти вопросы, пока не пересохло в горле, но единственным ответом было полное молчание, что заставляло почувствовать – все его протесты тщетны и выглядят глупо.
В конце концов он откинулся назад, скрестив руки. Похоже, ехали они по той же улице, что и он на автобусе, до тех пор, пока не достигли оживленного перекрестка. Здесь машина вместо того, чтобы свернуть налево, нырнула в узкую шумную улицу. Мелькающие огни время от времени освещали смуглое лицо его спутника, но оно было совершенно ему незнакомым, и в конце концов его мысли вернулись к портсигару и тому, что говорил днем Дарроу.
А говорил тот о неприятностях, о выстреле, которого чудом удалось избежать, о предосторожностях, которые он предпринял. Рассел не знал, насколько все это было правдой, но если Гектор Квесада выказал удивление, не обнаружив изумрудов, то о них вполне мог знать и кто-то еще. Если учесть все это, то вполне возможно Дарроу был убит из-за содержимого портсигара, который сейчас находился у Рассела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
В книге были две части – английская и испанская, и он начал искать на слово «Гарден». Ничего не обнаружив, стал просматривать список кафе, но среди них тоже не оказалось названия «Бальбоа». Несколько растерявшись, он тщетно просмотрел длинный список закусочных и именно в это момент случилось нечто, заставившее его забыть о «Бальбоа Гарден».
Два рослых парня из военной полиции вошли через заднюю дверь и оглядели присутствующих. Так как юридически они не имели никаких прав за пределами зоны Панамского канала, их сопровождали два человека в форме панамской национальной полиции. Это делало проверку совместным предприятием и теперь, начав с конца стойки, они стали разглядывать ряд пьющих пиво молодых американцев.
Рассел положил телефонную книгу, незаметно вышел из бара и остановился в нерешительности, не зная, что предпринять. Все его документы были с ним и в полном порядке, и военная полиция не имела права предъявлять ему какие-то претензии; только мысль эта его не слишком успокаивала. Тут он и заметил двух мужчин, вошедших в бар из главного вестибюля.
В другой обстановке он не обратил бы на них внимания, так как оба были невысокими, смуглыми и явно местными жителями, правда, хорошо знакомыми с этим местом, судя по тому, как они быстро и внимательно осмотрелись и направились к ближайшему бармену. Испытывая вину и неуверенность, Рассел наблюдал за их беседой и сопровождающими её жестами. Когда один из них обернулся, чтобы взглянуть на него второй раз, Джим перестал колебаться и быстро направился к выходу, не будучи особо уверенным, что именно он служил предметом разговора, но не желая испытывать судьбу.
К тротуару вели три ступеньки. По ту сторону улицы перед ним возвышалась темная масса Анкон-хилла и его освещенные башни. По диагонали-отель «Тиволи», резиденция официальных гостей правительства. Торопливо пересекая улицу, Рассел едва увернулся от такси. Только добравшись до противоположного тротуара и свернув налево, он расслабился.
Так как между городом Панама-Сити и зоной Панамского канала не было закрытой границы, во время прогулки по городу водитель объяснил Расселу, что на этой улице, именовавшейся Авеню Четвертого июля, один тротуар принадлежал Панаме, а проезжая часть и второй тротуар считались территорией Соединенных Штатов. Теперь, добравшись до этого тротуара, он временно находился вне досягаемости для любых панамских властей. Конечно, между двумя полициями существовало тесное сотрудничество и при необходимости преступников выдавали, но преследовать его здесь не могли.
Ему пришло в голову, что Гектор Квесада мог сообщить в полицию зоны и теперь его разыскивают и здесь, поэтому он миновал широкие веранды отеля «Тиволи»; его мысли сосредоточились на единственном человеке в этой части света, который мог сейчас ему помочь: бывшем однокласснике Теде Ленгли. Припомнив адрес и надеясь, что идет в правильном направлении, он двинулся вперед, постоянно оглядываясь в поисках «чива» – одного из вездесущих автобусов с импортным шасси и самодельным кузовом. Тот не замедлил появиться.
Автобус был битком набит в основном панамцами, индусами и неграми. Когда он тронулся, Рассел назвал нужную ему улицу в районе Бальбоа, водитель буркнул: – «Si», Джим сел рядом с женщиной в платке и с корзинкой на коленях и уставился на дорогу, так как автобус останавливался едва не через каждый квартал, чтобы выпустить пассажиров и забрать новых. Когда несколько минут спустя водитель махнул ему, Рассел расплатился и вышел.
Это был спокойный район с широкими улицами, обсаженными деревьями, с хорошо ухоженными газонами; в стороне от главной улицы здесь было довольно темно и единственным признаком жизни был мужчина, прогуливавший свою собаку по противоположному тротуару. Согласно указаниям, полученным вчера по телефону, ему нужно было пройти два квартала и найти деревянное здание с нависающей крышей. Ленгли сказал, что в доме несколько квартир.
Он ещё не представлял, как Ленгли сможет ему помочь, но у него хоть будет доброжелательно настроенный слушатель. Ему важно было выговориться, рассказать правду, увидеть, какова будет реакция на его рассказ и после этого сделать собственные выводы. В глубине души он надеялся, что Ленгли согласится взять портсигар на сохранение и тогда он сможет с извинениями вернуться к Квесаде.
Быстро шагая по темной улице, он совсем не обратил внимания на огни приближавшегося сзади автомобиля. Даже не взглянул, когда автомобиль поравнялся с ним и затормозил. Лишь увидел, как распахнулась дверь, когда автомобиль замер возле края тротуара перед ним. И вдруг его окликнули:
– Рассел!
Он остановился, вглядываясь в темноту. Только тут возникло чувство опасности, но он сразу понял, что реакция его подвела. Рядом с ним мгновенно оказались двое крепких мужчин. Когда он рванулся было в сторону, то увидел металлический блеск в вытянутой руке, отсвет отраженного света на стволе оружия.
Раздалась команда по-испански.
Хотя он и не понял, но ошибиться в её смысле было невозможно. Джим остановился и напряженно замер. Двое сразу очутились у него по бокам, схватили за руки и он почувствовал, как ствол пистолета ткнулся ему в бок.
– Вы должны пойти с нами, – заявил человек с пистолетом, и они оказались на заднем сидение автомобиля. Второй сел за руль и закрыл дверь.
8
Минуту спустя, когда автомобиль проехал поворот, Рассел, придя в себя, почувствовал, как в нем закипает ярость. У него хватило ума сидеть неподвижно, чувствуя упирающийся в бок пистолет, но он стал требовать объяснений – в чем дело и куда его везут. Он задавал эти вопросы, пока не пересохло в горле, но единственным ответом было полное молчание, что заставляло почувствовать – все его протесты тщетны и выглядят глупо.
В конце концов он откинулся назад, скрестив руки. Похоже, ехали они по той же улице, что и он на автобусе, до тех пор, пока не достигли оживленного перекрестка. Здесь машина вместо того, чтобы свернуть налево, нырнула в узкую шумную улицу. Мелькающие огни время от времени освещали смуглое лицо его спутника, но оно было совершенно ему незнакомым, и в конце концов его мысли вернулись к портсигару и тому, что говорил днем Дарроу.
А говорил тот о неприятностях, о выстреле, которого чудом удалось избежать, о предосторожностях, которые он предпринял. Рассел не знал, насколько все это было правдой, но если Гектор Квесада выказал удивление, не обнаружив изумрудов, то о них вполне мог знать и кто-то еще. Если учесть все это, то вполне возможно Дарроу был убит из-за содержимого портсигара, который сейчас находился у Рассела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51