Мама строго соблюдала годичный траур по Татикана Мураками, ведь официально он был ее мужем. Акияма-сан, но знаете ли вы, кого она в действительности любила? Акияма-сан, она любила вас.
Не в силах произнести ни слова, Акияма смотрел в глаза Кадзухико.
– Ведь вы после тех событий сразу поступили в военную школу, потом ушли на фронт и не знаете, перед чьей фотографией мама постоянно молилась о победе. Это была ваша фотография, Акияма-сан.
Глаза Такудзо Акияма наполнились слезами.
– Акияма-сан, вы тоже человек старого склада, и я вам благодарен, что вы все еще продолжаете думать о моей маме. Но вряд ли она хотела бы этого. Найдите хорошую женщину и женитесь на ней. Я в шесть лет потерял свою мать. Я до сих пор ее люблю. И я не могу допустить, чтобы человек, которого она любила, погиб бы здесь вот так, ни за что. Надеюсь, вы меня поняли.
Вероятно, это тоже был бал-маскарад. Но это был бал-маскарад в стиле старых японских традиций.
Когда Кадзухико повернулся, чтобы уйти, Акияма сказал ему вслед:
– Кадзухико-сан, береги себя.
– Не беспокойтесь. Я уверен, что я, то есть мы, сможем убедить этого несчастного человека сдаться. Но для этого мы должны прийти туда раньше, чем полиция. Вскоре здесь появятся полицейские. Чтобы они вас не заметили в таком унижающем вас виде, лежите тихо. Мы вернемся и развяжем вас.
Кадзухико вышел и вместе с Сигэки Татибана продолжил подъем по покрытой туманом тропе. Вскоре они достигли заросшей буйной растительностью вершины. Здесь в прошлом году Коскэ Киндаити уже разыскивал Синкити Тасиро.
Сигэки Татибана несколько раз позвал Синкити, и вскоре на вершине холма появился человек. Это был Синкити Тасиро, одетый в костюм гангстера. В правой руке он держал пистолет.
– Кто здесь? Не приближайтесь, буду стрелять!
– Это я. Татибана. Сигэки Татибана.
– Татибана?… Зачем ты сюда пришел? Я не думал, что у тебя хватит смелости.
– Я принес устное послание от отца.
– Отца?… Какого еще отца?
– От моего отца. Горо Татибана.
Синкити Тасиро помолчал. В рассеивающемся тумане было видно, что он сделал несколько шагов назад.
– И что просил передать мне твой отец?
– Ты послал отцу партитуру симфонии под названием «Эпитафия».
Синкити Тасиро не произнес ни слова.
– Она отцу очень понравилась, и он сказал, что обязательно хочет исполнить ее на концерте осенью этого года. Тасиро, неужели композитору неинтересно послушать первое исполнение?
Синкити Тасиро вновь немного попятился назад, но продолжал молчать. Тогда заговорил Кадзухико:
– Тасиро-кун, разреши мне сказать несколько слов.
– А ты кто?
– Я Кадзухико Мураками. С Татибана я учился в одной школе. Я родственник Тадахиро Асука.
Синкити Тасиро не проронил ни слова, но, похоже, ждал, что ему скажут дальше.
– Тадахиро Асука не умер. Он получил тяжелое ранение, но операция прошла успешно. Его удалось спасти. А теперь, может, ты спустишься вместе с нами?
Кадзухико на один шаг приблизился к Синкити. Солнце еще не взошло, но утренняя заря разгоралась, и он хорошо видел лицо Синкити.
– Тасиро, спускайся. Спускайся вместе с нами.
Оба сделали несколько шагов вперед. Лицо Тасиро перекосилось.
– Не приближайтесь, не приближайтесь! Еще один шаг, и я буду стрелять!
Однако Кадзухико, не обращая внимания на угрозы, еще чуть приблизился, Сигэки не отставал от него. Внезапно из пистолета вырвалось пламя, и над их головами пролетела пуля. Кадзухико и Сигэки застыли.
– Татибана, Мураками, спасибо вам. Сигэки, не думай обо мне плохо. – Синкити Тасиро нырнул в пещеру.
Послышался крик девочки, вслед за ним раздался выстрел. Потом снова крик девочки и еще два выстрела. Спустя несколько секунд прогремел еще один выстрел, после чего наступила полная тишина. Только из пещеры вылетели перепутанные летучие мыши.
Когда Кадзухико и Сигэки подбежали к пещере, туман почти рассеялся, и показалась гора Асама во всей своей величавой красоте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Не в силах произнести ни слова, Акияма смотрел в глаза Кадзухико.
– Ведь вы после тех событий сразу поступили в военную школу, потом ушли на фронт и не знаете, перед чьей фотографией мама постоянно молилась о победе. Это была ваша фотография, Акияма-сан.
Глаза Такудзо Акияма наполнились слезами.
– Акияма-сан, вы тоже человек старого склада, и я вам благодарен, что вы все еще продолжаете думать о моей маме. Но вряд ли она хотела бы этого. Найдите хорошую женщину и женитесь на ней. Я в шесть лет потерял свою мать. Я до сих пор ее люблю. И я не могу допустить, чтобы человек, которого она любила, погиб бы здесь вот так, ни за что. Надеюсь, вы меня поняли.
Вероятно, это тоже был бал-маскарад. Но это был бал-маскарад в стиле старых японских традиций.
Когда Кадзухико повернулся, чтобы уйти, Акияма сказал ему вслед:
– Кадзухико-сан, береги себя.
– Не беспокойтесь. Я уверен, что я, то есть мы, сможем убедить этого несчастного человека сдаться. Но для этого мы должны прийти туда раньше, чем полиция. Вскоре здесь появятся полицейские. Чтобы они вас не заметили в таком унижающем вас виде, лежите тихо. Мы вернемся и развяжем вас.
Кадзухико вышел и вместе с Сигэки Татибана продолжил подъем по покрытой туманом тропе. Вскоре они достигли заросшей буйной растительностью вершины. Здесь в прошлом году Коскэ Киндаити уже разыскивал Синкити Тасиро.
Сигэки Татибана несколько раз позвал Синкити, и вскоре на вершине холма появился человек. Это был Синкити Тасиро, одетый в костюм гангстера. В правой руке он держал пистолет.
– Кто здесь? Не приближайтесь, буду стрелять!
– Это я. Татибана. Сигэки Татибана.
– Татибана?… Зачем ты сюда пришел? Я не думал, что у тебя хватит смелости.
– Я принес устное послание от отца.
– Отца?… Какого еще отца?
– От моего отца. Горо Татибана.
Синкити Тасиро помолчал. В рассеивающемся тумане было видно, что он сделал несколько шагов назад.
– И что просил передать мне твой отец?
– Ты послал отцу партитуру симфонии под названием «Эпитафия».
Синкити Тасиро не произнес ни слова.
– Она отцу очень понравилась, и он сказал, что обязательно хочет исполнить ее на концерте осенью этого года. Тасиро, неужели композитору неинтересно послушать первое исполнение?
Синкити Тасиро вновь немного попятился назад, но продолжал молчать. Тогда заговорил Кадзухико:
– Тасиро-кун, разреши мне сказать несколько слов.
– А ты кто?
– Я Кадзухико Мураками. С Татибана я учился в одной школе. Я родственник Тадахиро Асука.
Синкити Тасиро не проронил ни слова, но, похоже, ждал, что ему скажут дальше.
– Тадахиро Асука не умер. Он получил тяжелое ранение, но операция прошла успешно. Его удалось спасти. А теперь, может, ты спустишься вместе с нами?
Кадзухико на один шаг приблизился к Синкити. Солнце еще не взошло, но утренняя заря разгоралась, и он хорошо видел лицо Синкити.
– Тасиро, спускайся. Спускайся вместе с нами.
Оба сделали несколько шагов вперед. Лицо Тасиро перекосилось.
– Не приближайтесь, не приближайтесь! Еще один шаг, и я буду стрелять!
Однако Кадзухико, не обращая внимания на угрозы, еще чуть приблизился, Сигэки не отставал от него. Внезапно из пистолета вырвалось пламя, и над их головами пролетела пуля. Кадзухико и Сигэки застыли.
– Татибана, Мураками, спасибо вам. Сигэки, не думай обо мне плохо. – Синкити Тасиро нырнул в пещеру.
Послышался крик девочки, вслед за ним раздался выстрел. Потом снова крик девочки и еще два выстрела. Спустя несколько секунд прогремел еще один выстрел, после чего наступила полная тишина. Только из пещеры вылетели перепутанные летучие мыши.
Когда Кадзухико и Сигэки подбежали к пещере, туман почти рассеялся, и показалась гора Асама во всей своей величавой красоте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83