— Ты уверен, что эта штука заработает?
— Если быть честным до конца, то не очень, — прошептал Грэй. — Ты понял, как с ним обращаться? — Чуть раньше он прочел Дэйли исчерпывающую лекцию о способах считывания данных инфракрасными детекторами.
— А ну-ка подвиньтесь, — еле слышно попросил Дэйли. — Если кто-то затаился в темноте и наблюдает за домом, то эта вот лампочка сейчас загорится.
— Ладно, — откликнулся Грэй. — Если что-нибудь заметишь, шепни мне, я услышу. Он вставил в ухо беспроволочный наушник, который работал в паре с переносным приемником-передатчиком, спрятанным в кармане его пиджака.
— Изящная штучка, — даже в темноте Барри могла видеть, как загорелись глаза у Дэйли.
— Единственная проблема в том, — продолжил Грэй, — что у профессионалов есть еще более изящные штучки. О'кей, поехали.
Дэйли показал им два больших пальца, и они выскользнули через заднюю дверь. Луны на небе не было, так что группе наблюдения трудно было их заметить без биноклей ночного видения и инфракрасных детекторов. Как верно заметил Грэй, у профи тоже есть масса изящных штучек. Грэй безошибочно узнавал машины, из которых велось наблюдение: позавчера из микроавтобуса, из служебного грузовика вчера, сегодня это был фургон. Все они парковались за квартал до дома Дэйли на той же улице. Хотя последняя неделя и прошла без видимой активности, Секретная полицейская служба Спенса работала по заведенному им графику даже в его отсутствие.
Дэйли и Барри припарковали свои машины таким образом, что задняя стена дома была почти скрыта от наблюдения. Грэй, кроме всего прочего, также надеялся, что сценка, разыгранная ими на кухне, сработала, и им удалось убедить группу наблюдения, что в их рядах начались разброд и шатания. Генератор шума, конечно, работал, но при желании можно было заставить заинтересованных слушателей услышать то, что нужно Грэю.
Они беззвучно спустились с растрескавшейся бетонной площадки, служившей Дэйли в качестве заднего крыльца, и на полусогнутых пересекли задний дворик. Ночь, как обычно, выдалась туманная. Грэй провел Барри дворами и аллеями через несколько жилых кварталов. Дважды их облаяли собаки, но при этом не возникло никаких более серьезных непредвиденных ситуаций.
Грэй оставил свою машину во дворе какой-то фирмы и, добравшись до нее, спросил в радиомикрофон:
— Ну как там у тебя дела, Дэйли?
— Ни звука. Ни один крот не высунулся. Ни пуха ни пера.
— К черту!
Барри никак не могла отдышаться, сказывалось напряжение. Сев в машину, она дождалась, пока они тронутся с места, и спросила:
— Как ты думаешь, они сели нам на хвост?
— Узнаем через несколько минут.
Он удалялся от дома Дэйли, то ускоряя, то замедляя ход машины почти до скорости пешехода, осматривая при этом близлежащие улицы. — Если в ближайшие минуты не появится вертолет, то можно считать, что все чисто.
Сняв наушник, Бондюрант положил передатчик между сиденьями.
— Конечно, вы с Дэйли постарались убедить всех, кто там подслушивал, что я на самом деле оказался амбициозным, буйным, неряшливым придурком, — криво усмехнувшись, сказал он.
— Ну, что-то в этом роде. — Она с тревогой посмотрела на него. — Где ты взял эту машину?
— Да мало ли их обычно стоит около супермаркета.
— Ты ее украл?
— Нет, я представился ее владельцу как такой-то и сякой-то, пытающийся свергнуть президента, и спросил его, не возражает ли он, чтобы я попользовался его машиной.
— Не смешно. Ее с минуты на минуту объявят в розыск. Нас могут остановить.
— Я поменял на ней номера, а в нашей любимой столице таких «таурусов» пруд пруди. Но если хочешь, я завтра же пущу ее под откос и постараюсь подыскать что-нибудь получше.
— Ты, похоже, гордишься собой, как я посмотрю.
— По сравнению с тем, что мы уже сделали и что нам еще предстоит, обычная кража машины — сущий пустяк. Так какой там у него адрес?
Хови Фрипп жил на третьем этаже один в четырехкомнатной квартире. С каждым годом ступеньки лестницы становились все более ненадежными, тоже самое можно было сказать и о его коленях. Они начинали подгибаться каждый раз, как только он, войдя в дом, забывал закрыть за собой дверь. Вот и сейчас он включил свет и уже направился было в кухню, чтобы поставить там сумку с едой из китайского ресторана, как вдруг услышал:
— Привет, Хови!
— Господи Иисусе! — Он обернулся и увидел Барри, выходящую из его спальни.
— Я тебя напугала, Хови? Ну извини. Это и правда раздражает, когда кто-то набрасывается на тебя столь неожиданно.
— Я до чертиков перепугался! А что… — тут он увидел за спиной Барри высокого стройного мужчину. — Кто это?
— Грэй Бондюрант. Грэй, познакомься, это Хови Фрипп. — Она отступила в сторону, чтобы Хови получше рассмотрел этого спецназовца со свирепыми голубыми глазами, седеющими волосами и нахальной улыбкой.
— Так ты и есть тот самый Грэй Бондюрант?
— Я вижу, ты о нем наслышан, — усмехнулась Барри.
У Хови появилось какое-то дурное предчувствие и, проглотив внезапно подкативший к горлу комок, он сказал:
— Очень рад, мистер Бондюрант.
— Хотел бы и я сказать то же самое.
Даже голос его звучал грубо. Это напомнило Хови о человеке, с которым он однажды играл в бильярд, — человеке, который мог бы стать его другом, по Крайней мере он на это надеялся, но судьба распорядилась иначе.
Хови задумчиво уставился в пространство, глядя сквозь своих незваных гостей. Ему очень не нравилось лицо Бондюранта, ни одна его черточка. На этом лице застыло уверенное и бесстрашное выражение хищника, который уже приметил свою очередную жертву и считает, что эта добыча достанется почти что даром.
— Что вы делаете в моей квартире?
— Мы пришли за информацией. — Носком своих ботинок из серии «Че такое? Только настоящие мужики носят ковбойскую обувь!» Бондюрант вытащил стул из-за стола. — Садись, Хови. Ты можешь спокойно ужинать. Мы поговорим с тобой, пока ты ешь.
Хови плюхнулся на стул, но тут же поднял голову, когда Бондюрант придвинул к нему сумку с китайской пищей. При мысли о кисло-сладкой ветчине с креветочным соусом он почувствовал приступ тошноты. Его попытки скрыть свое состояние провалились.
— В чем дело, Хови? — спросила Барри. — Ты даже позеленел. Ты не рад нас видеть?
— Я не предполагал, что мне придется говорить с тобой, Барри. Дженкинс пригрозил мне увольнением, если я назначу тебе день и время.
— Что ж, тебе повезло, Хови, потому что теперь мы уже знаем и день, и время, — отозвался Бондюрант.
— Дело не в том, что я не хочу с тобой разговаривать, Барри. Это, ну, как его, о Господи… Это просто самозащита. Ничего против тебя я не имею. Ведь мы же расстались друзьями, правда? Никаких дурных мыслей, по крайней мере с моей стороны. — Из-под мышек у него текло, как из старого садового шланга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107