—А может, тайно наблюдают… Да сейчас! Погоди! — Влад махнул жене. — Со мной разговаривали в Мидраш-а-Руси. На Русском подворье . Полиция тут крутая.
Разобраться было трудно: недавно миштара допрашивала премьер-министра. Закатила семичасовой допрос начальнику канцелярии премьера…
— Делать им нех…
— Полный беспредел. А знаешь почему? Они же пишут справа налево… — Он подмигнул. — А мы наоборот. Мы только еще начали строку, а им уже с другого конца все известно… Ну, бывай. Ладно!
—Ты поосторожнее с этим подонком…
Зеленоглазая Рут видела меня с Владом. Догнала. Мы поднимались по лестнице вместе.
—Привет, Рут! Как жизнь?
— Замечательно. С ним никто не имеет дела. И ты держись дальше!
— Добрый ты человек, Рут!
— Добрый… Скоро тридцать пять лет, и никто замуж не берет…
«Годы идут, а счастья нет!» — накалывали в таких случаях на грудь или на руку…
—Тридцать четыре! Ну, что это за возраст, Рут?!
Я позвонил гиду Лене Милецкой. Меня интересовал храм, о котором Хэдли упомянула в машине. Звонок застал Лену в Акко, на экскурсии. Ей было неудобно разговаривать, но она была рада моему звонку. Я уловил ее бешеный напор. Все, что распирало ей губы, свитер, джинсы. Поднималось навстречу, всходило.
— Я бы хотел посмотреть Крестовый монастырь. Когда вы в нашу сторону?
— Соскучились? Я могу хоть завтра пр-л-иехать!
— Завтра не выйдет! Как в субботу?
— Я как раз буду в Иерусалиме.
В этот день, когда иудейские святыни бывали недоступны для обозрения туристов, особенно расцветал туризм в местах, связанных с христианством.
— …Во второй половине дня. И именно в Крестовом монастыре!
— Пр-лестно… Я с вами!
Я еще добавил несколько слов на иврите, почерпнутых из «суперсловаря». Специальный раздел в нем содержал безукоризненный набор пошлостей: «Я в тебя безумно влюблен», «я в тебя влюблена по уши», «я от тебя без ума», «я увлечен тобой», «я болен от любви», наконец, «я опьянен любовью»… Лена поправила меня. Засмеялась. Я заварил чай, хотя уже много раз давал себе слово, что не буду этого делать. Кроме индийского и цейлонского, у меня были тут великолепные чаи, в том числе «Граф Грэй» и «Серый барон», которые так хорошо шли, бывало, в сауне, в Москве. Чай в Иерусалиме у меня не получался. Играла ли здесь роль вода, которая попадала в израильскую столицу издалека, из озера Кенерет, или высота Иерусалима — девятьсот метров над уровнем моря? Я подозревал, что повторялась история с самаркандскими лепешками, которые можно печь только в Самарканде и нигде больше.
Мне позвонил Захария, офицер безопасности пункта проката автомобилей из Холона.
— Это… — Он замялся, не зная, как лучше представиться.
— Знаю. Фонд бывших работников КГБ и МВД СССР…
— Все-то тебе уже известно!
— Я ведь из Иерусалима, столичная штучка!
— Я тоже не идиот. Ты слышал насчет Ашдода?
—Да.
— Меня обложили со всех сторон. С часу на час могут прийти.
— Ты думаешь?
— Ко мне вчера явился человек. По-моему, интересовался тобой и Холоминым. Но он не из полиции.
— Можешь описать?
— Внешность уголовника… В кожане.
— Огромный шкаф!
—Точно!
«Это Лобан!». Соратник Дашевского объявился. Война между двумя российскими крышами готова была возобновиться. Кроме прежнего мотива корысти, наживы, для нее появилось новое важное обоснование — борьба за попранную справедливость, наказание убийц…
Это был сигнал мне. Я мог разворачиваться.
— Я не представляю, как на меня вышли… — сетовал Захария.
— Не думаю, что тебе стоит беспокоиться. Мне кажется, я знаю, откуда дует ветер. Позвоню, если что…
Я навел бинокль на виллу. На площадке перед входом, в кресле, я увидел Ламма. Рядом с ним теперь стоял легкий стол из пластика. Ламм смотрел вдаль, подставив свою круглую в яркой бейсболке голову зимнему иерусалимскому солнцу. Казалось, он кого-то увидел внизу, где размещался колледж девочек из религиозных семей. Появившаяся из виллы подруга Ургина принялась убирать со стола, что-то спросила. Я включил звук:
— Это еще что? Я думаю, в пятницу в Кейсарии будет совсем жарко… — Ламм поднял бледное аденоидное лицо.
— Надо включить русское радио…
Я предполагал, что в пятницу после полудня они все свалят. Включая Ургина и его подругу…
Шломи, глава частного детективного агентства «Нэшдек», звонил, что все идет путем.
«Бэ сэдер! В порядке…»
Сообщение о полной готовности я еще должен был получить.
Подруга Ургина и в самом деле включила русское радио. Теперь оно достало меня с виллы Ламма через подслушивающее устройство!
«Господи! Та же реклама!..»
«Ты покупаешь своей любимой подарки? Посылаешь цветы? А о главном ты подумал? Да, да… Я имею в виду именно это! Вашу интимную жизнь! Обращайся к нам в клинику! Вы оба, несомненно, достойны лучшего!»
«Вы страдаете от геморроя и страшитесь операции? У вас трещины… Обращайтесь к нам…»
«…Психологический практикум по улучшению имиджа репатрианток из России! Мы не алия воров и проституток, как считают некоторые…»
Замкнутый круг!
На этот раз я назначил людям Хэдли встречу на перекрестке Цомет Пат. Доктор Риггерс ждала меня в обусловленном месте вместе с центровым и Тамаркой. Я прибыл раньше и убедился в том, что они, по крайней мере, честно исполняют заказ.
— Добрый день.
— Здравствуйте.
Тамарка ограничилась кивком. Она демонстрировала грудь торчком, акулий — вниз, под углом, — разрез маленького рта. Вздернутый носик. Полное отсутствие интереса к моей персоне. Зато Хэдли навела кое-какие справки. Она явилась в образе доктора Риггерс, кожника-венеролога. На ней был деловой пиджак из вельвета, брючки. Парик. Снова подъехал Генрих. В черном костюме, в шляпе. С галстуком. Разговаривали в машине. Я сообщил о своих ближайших планах. Тамарка лениво читала. Что-то притягивало меня к ней. Может, то, как она лениво-долго, с недоверием смотрела на одну и ту же строчку, словно ждала, что ей вот-вот предложат трахнуться. Водила тяжелой грудью над страницей.
На ней была широкая легкая юбка-колокол Мы обсудили гонорар. Еще через полчаса я внес аванс и через откинутое первое сиденье выбрался из машины…
Последним доложил о готовности глава детективного агентства «Нэшек». Шломи начал с извинения:
— Вчера я сидел весь вечер в таком месте, где не только звонить — чихнуть было нельзя! Под супружеским ложем, которое в этот момент было осквернено…
— Как наши дела?
— Бэ сэдер! Поздравляю. Твои друзья с виллы выиграли первый приз! Путевку в Эйлат. Двухместный номер в «Клаб-отеле»… Пятизвездочная гостиница, Красное море. Заезд сегодня…
—На какие же вопросы они ответили?
Шломи засмеялся:
— Надо было назвать рекламы, которые у всех русских в печенках.
— Любопытно…
«У моего папы проблемы с газами в брюшной полости…» «Ты даришь любимой цветы, а о самом главном ты подумал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77