Каковы планы Одри? «В данный момент никаких», - сказала она тихо.
Одри призналась, что больше всего ей хочется сыграть на сцене. Но их с Мелом старая клятва всегда быть вместе превращалась в помеху на творческом пути. «Это сложно и непрактично, - вынуждена была она признаться Хоппер, - если только мы не занимаемся чем-то одним. Если я буду играть в спектакле, то что делать Мелу? Скорее всего, у нас вообще не оставалось бы времени друг для друга. Но это не жизнь для людей, состоящих в браке». Казалось, только одно занятие может считаться достойным семейной пары: обзаведение детьми.
Курт Фрингс, хорошо понимая, что «Зеленые особняки» большой прибыли не принесут, позаботился о новых контрактах. Одри приняла два особенно привлекательных предложения: сняться в фильмах Джона Хьюстона и Альфреда Хичкока. «Непрощенная» представлял собой вестерн, который должен был сниматься в Мексике. Роль Одри ни с какой точки зрения нельзя было назвать идеальной, да и, на первый взгляд, она вообще для этой роли не подходила. Ей предстояло играть Рэчел Захари, девушку из индейского племени Киова, спасенную eщё ребенком во время резни в 60-е годы XIX века, воспитанную в семье белых. Сыновья из этой семьи (Берт Ланкастер и Оди Мерфи) относятся к ней как к родной сестре. Хьюстон сопроводил согласие Одри лаконичным замечанием: «Она так же хороша, как и другая Хепберн». (Кэтрин, снимавшаяся у него в «Африканской королеве».)
Связав себя контрактом, Одри тотчас же начала мучиться от дурных предчувствий. Фильм будет сниматься в индейской резервации на выжженной и иссушенной солнцем земле Сьерра-Мадре. Одри понимала, что eё ожидают там жара и грязь - неудобства, сравнимые только с теми, которые она пережила, снимаясь в «Истории монахини». В довершение ко всему, рядом не будет Мела: он eщё не развязался с «Зелеными особняками».
Накануне съемок Одри узнала, что беременна - исполнились eё давние упования. Эта новость совсем отбила у нeё охоту к участию в фильме, который потребует больших физических нагрузок, включая езду верхом. Но Хьюстон убедил eё в том, что сцены с ней будут сняты задолго до того, как eё беременность станет препятствием для работы.
Задержка могла произойти с другим фильмом - триллером Хичкока «Без залога за судью». Хичкок нехотя согласился отложить съемки до июня 1959 года. К этому времени Одри должна была уже разрешиться от бремени.
Хичкок говорил друзьям, что эта беременность - неприятная помеха в его планах. В глубине души этот женоненавистник испытывал неприязнь к женщинам-кинозвездам, считая, что все они требуют гораздо больше внимания, чем заслуживают. Но предложив роль Одри, он позволил себе удовольствие поработать с женщиной, внешность и манеры которой были эталоном для истинной леди, - с женщиной, как говорят в Голливуде, «высокого класса». Кто знает, какая чувственность таилась за оболочкой изысканной воспитанности Одри? Он сумеет обнажить eё умелыми режиссёpскими маневрами так же, как он это сделал в случае с Ингрид Бергман и Грейс Келли.
Между тем Одри начала готовиться к изнурительной роли индейской девушки, «маленького краснокожего щенка», как называл eё героиню сам Хьюстон. Она пренебрегла работой над сценарием «Без залога за судью». И это оказалось eё большой ошибкой.
Хичкок сказал ей лишь то, что она будет играть адвоката, дочь судьи, которая защищает своего отца, обвиняемого в убийстве, и нанимает профессионального преступника, вызвавшегося отыскать убийцу. Это звучало привлекательно для Одри прежде всего потому, что Лоуренс Харви должен был играть негодяя, который становится «странствующим рыцарем», а Джон Уильямс, игравший eё отца в «Сабрине», опять будет eё папашей на экране. Хичкок заверил, что из нeё получится «очень милая Порция» в парике из конского волоса, какие в зале суда надевают английские юристы. Но он умолчал о том, что по сюжету ей предстояло подвергнуться сексуальному насилию.
В январе 1959 года Одри приступила к работе над «Непрощенной». Ее поддерживали мысли о скором рождении ребенка, набор медикаментов и кремов, предохраняющих кожу от вредного воздействия жары, а также присутствие eё любимого оператора Франца Планера. Актриса не могла и предположить, что eё ожидало у Хичкока. А пока снимался вестерн.
В одном эпизоде ей надо было проскакать без седла на жеребце по имени Дьябло, любимце бывшего кубинского диктатора Батисты. С тех самых пор, как в детстве она упала с пони, вывихнув ключицу, Одри не любила верховую езду. Но она отказалась от каскадера и сама села на коня. Жеребец заметил другую лошадь, тряхнул головой, поднялся на дыбы - и в следующее мгновение Одри оказалась на твердой земле. Она лежала неподвижно, инстинктивно чувствуя, что так - лучше, лежала, ощущая нестерпимую боль. Врач-мексиканец приказал перенести eё в грузовик на носилках, которые поставили прямо на голые доски, а над носилками натянули полотняный навес. Ее повезли по разбитой дороге - в ближайшую больницу. Она несколько раз теряла от боли сознание. Одри сказала, что о случившемся сама сообщит Мелу.
Услышав в телефонной трубке eё слабый и полный тоски и боли голос, Мел тотчас же заказал самолет и вылетел в Мексику вместе с врачом-ортопедом из Беверли Хиллз доктором Мендельсоном. Несколько дней спустя Одри привезли домой на самолете скорой помощи. Полет занял шесть часов. Ей наложили растяжку на спину. Она не могла ни есть, ни спать, ни просто расслабиться из-за чудовищной нестерпимой боли, но храбрилась. Горничная-мексиканка Хуанита принесла «Знаменитость» по настоянию Одри, которая уверяла: «Я в полном порядке!»
Однако это было далеко не так. Рентген показал, что eё положение хуже, чем можно было ожидать: перелом четырех ребер, двух позвонков и растяжение лодыжки. Но прежде всего eё заботил и волновал вопрос: что с ребенком? На этот счет прогноз был мучительно расплывчатым: повреждение плода не исключалось, хотя и не могло быть установлено точно. Одри испытывала страшное нервное напряжение. Хьюстон пытался продолжать съемки без главной героини, но независимая компания «Хехт-Хилл-Ланкастер» в конце концов вынуждена была прекратить съемки и потребовала выплату страховки, на которой они собирались продержаться до выздоровления актрисы. Но никакая страховка, какой бы огромной она ни была, не могла компенсировать Одри Хепберн утрату материнства. физическую боль она переносила легко, но боль душевная была слишком мучительна. Позднее актриса рассказывала, что не пережила бы этих дней в больнице, не будь рядом с ней - совершенно неожиданно! - женщины, столь близкой ей по духу, Мари-Луиз Абэ, прообраза сестры Луки в «Истории монахини», которая однажды появилась у eё постели и с тех пор приходила часто, читала ей и успокаивала ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Одри призналась, что больше всего ей хочется сыграть на сцене. Но их с Мелом старая клятва всегда быть вместе превращалась в помеху на творческом пути. «Это сложно и непрактично, - вынуждена была она признаться Хоппер, - если только мы не занимаемся чем-то одним. Если я буду играть в спектакле, то что делать Мелу? Скорее всего, у нас вообще не оставалось бы времени друг для друга. Но это не жизнь для людей, состоящих в браке». Казалось, только одно занятие может считаться достойным семейной пары: обзаведение детьми.
Курт Фрингс, хорошо понимая, что «Зеленые особняки» большой прибыли не принесут, позаботился о новых контрактах. Одри приняла два особенно привлекательных предложения: сняться в фильмах Джона Хьюстона и Альфреда Хичкока. «Непрощенная» представлял собой вестерн, который должен был сниматься в Мексике. Роль Одри ни с какой точки зрения нельзя было назвать идеальной, да и, на первый взгляд, она вообще для этой роли не подходила. Ей предстояло играть Рэчел Захари, девушку из индейского племени Киова, спасенную eщё ребенком во время резни в 60-е годы XIX века, воспитанную в семье белых. Сыновья из этой семьи (Берт Ланкастер и Оди Мерфи) относятся к ней как к родной сестре. Хьюстон сопроводил согласие Одри лаконичным замечанием: «Она так же хороша, как и другая Хепберн». (Кэтрин, снимавшаяся у него в «Африканской королеве».)
Связав себя контрактом, Одри тотчас же начала мучиться от дурных предчувствий. Фильм будет сниматься в индейской резервации на выжженной и иссушенной солнцем земле Сьерра-Мадре. Одри понимала, что eё ожидают там жара и грязь - неудобства, сравнимые только с теми, которые она пережила, снимаясь в «Истории монахини». В довершение ко всему, рядом не будет Мела: он eщё не развязался с «Зелеными особняками».
Накануне съемок Одри узнала, что беременна - исполнились eё давние упования. Эта новость совсем отбила у нeё охоту к участию в фильме, который потребует больших физических нагрузок, включая езду верхом. Но Хьюстон убедил eё в том, что сцены с ней будут сняты задолго до того, как eё беременность станет препятствием для работы.
Задержка могла произойти с другим фильмом - триллером Хичкока «Без залога за судью». Хичкок нехотя согласился отложить съемки до июня 1959 года. К этому времени Одри должна была уже разрешиться от бремени.
Хичкок говорил друзьям, что эта беременность - неприятная помеха в его планах. В глубине души этот женоненавистник испытывал неприязнь к женщинам-кинозвездам, считая, что все они требуют гораздо больше внимания, чем заслуживают. Но предложив роль Одри, он позволил себе удовольствие поработать с женщиной, внешность и манеры которой были эталоном для истинной леди, - с женщиной, как говорят в Голливуде, «высокого класса». Кто знает, какая чувственность таилась за оболочкой изысканной воспитанности Одри? Он сумеет обнажить eё умелыми режиссёpскими маневрами так же, как он это сделал в случае с Ингрид Бергман и Грейс Келли.
Между тем Одри начала готовиться к изнурительной роли индейской девушки, «маленького краснокожего щенка», как называл eё героиню сам Хьюстон. Она пренебрегла работой над сценарием «Без залога за судью». И это оказалось eё большой ошибкой.
Хичкок сказал ей лишь то, что она будет играть адвоката, дочь судьи, которая защищает своего отца, обвиняемого в убийстве, и нанимает профессионального преступника, вызвавшегося отыскать убийцу. Это звучало привлекательно для Одри прежде всего потому, что Лоуренс Харви должен был играть негодяя, который становится «странствующим рыцарем», а Джон Уильямс, игравший eё отца в «Сабрине», опять будет eё папашей на экране. Хичкок заверил, что из нeё получится «очень милая Порция» в парике из конского волоса, какие в зале суда надевают английские юристы. Но он умолчал о том, что по сюжету ей предстояло подвергнуться сексуальному насилию.
В январе 1959 года Одри приступила к работе над «Непрощенной». Ее поддерживали мысли о скором рождении ребенка, набор медикаментов и кремов, предохраняющих кожу от вредного воздействия жары, а также присутствие eё любимого оператора Франца Планера. Актриса не могла и предположить, что eё ожидало у Хичкока. А пока снимался вестерн.
В одном эпизоде ей надо было проскакать без седла на жеребце по имени Дьябло, любимце бывшего кубинского диктатора Батисты. С тех самых пор, как в детстве она упала с пони, вывихнув ключицу, Одри не любила верховую езду. Но она отказалась от каскадера и сама села на коня. Жеребец заметил другую лошадь, тряхнул головой, поднялся на дыбы - и в следующее мгновение Одри оказалась на твердой земле. Она лежала неподвижно, инстинктивно чувствуя, что так - лучше, лежала, ощущая нестерпимую боль. Врач-мексиканец приказал перенести eё в грузовик на носилках, которые поставили прямо на голые доски, а над носилками натянули полотняный навес. Ее повезли по разбитой дороге - в ближайшую больницу. Она несколько раз теряла от боли сознание. Одри сказала, что о случившемся сама сообщит Мелу.
Услышав в телефонной трубке eё слабый и полный тоски и боли голос, Мел тотчас же заказал самолет и вылетел в Мексику вместе с врачом-ортопедом из Беверли Хиллз доктором Мендельсоном. Несколько дней спустя Одри привезли домой на самолете скорой помощи. Полет занял шесть часов. Ей наложили растяжку на спину. Она не могла ни есть, ни спать, ни просто расслабиться из-за чудовищной нестерпимой боли, но храбрилась. Горничная-мексиканка Хуанита принесла «Знаменитость» по настоянию Одри, которая уверяла: «Я в полном порядке!»
Однако это было далеко не так. Рентген показал, что eё положение хуже, чем можно было ожидать: перелом четырех ребер, двух позвонков и растяжение лодыжки. Но прежде всего eё заботил и волновал вопрос: что с ребенком? На этот счет прогноз был мучительно расплывчатым: повреждение плода не исключалось, хотя и не могло быть установлено точно. Одри испытывала страшное нервное напряжение. Хьюстон пытался продолжать съемки без главной героини, но независимая компания «Хехт-Хилл-Ланкастер» в конце концов вынуждена была прекратить съемки и потребовала выплату страховки, на которой они собирались продержаться до выздоровления актрисы. Но никакая страховка, какой бы огромной она ни была, не могла компенсировать Одри Хепберн утрату материнства. физическую боль она переносила легко, но боль душевная была слишком мучительна. Позднее актриса рассказывала, что не пережила бы этих дней в больнице, не будь рядом с ней - совершенно неожиданно! - женщины, столь близкой ей по духу, Мари-Луиз Абэ, прообраза сестры Луки в «Истории монахини», которая однажды появилась у eё постели и с тех пор приходила часто, читала ей и успокаивала ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94