— Что мне делать?
— Вытереть. Заставь ее откинуться назад. Дьявол! Да займись же ты этим, мать твою...
— А что она такое говорила про Нью-Джерси?
— Заткнись. Просто помолчи. Пойди, проверь сходни.
— Зачем?
— Мы едем в Нью-Джерси.
Кровь на новой шубе. Келли будет в ярости.
Глава 37
ЖУРАВЛИ
Тик удалил маленькую пластинку с задней стороны модуля «Маас-Неотек», использовав для этого зубочистку и ювелирные щипцы.
— Очаровательно, — пробормотал он, вглядываясь в отверстие через оптическое устройство с лампочкой для подсветки, на которое тут же свесился водопад нечесаных сальных волос. — Как это они протянули здесь проводки, не зацепив переключатель? Ловкие, ублюдки...
— Тик, — спросила Кумико, — ты познакомился с Салли, когда она в первый раз приехала в Лондон?
— Думаю, я познакомился с ней вскоре после того... — он потянулся за мотком оптического провода. — Конечно, у нее тогда не было такого влияния.
— Она тебе нравится?
Прибор с лампочкой обратился в сторону девочки, из-за линз на нее воззрился искаженный левый глаз Тика.
— Нравится? Не знаю, так вот сразу об этом и не скажешь.
— Но ты же не станешь говорить, что она тебе не нравится?
— Чертовски сложно с ней, с этой Салли. Понимаешь, что я имею в виду?
— Сложно?
— Она так и не смогла примириться с тем, как здесь делаются дела. Все жалуется. — Его руки двигались быстро, уверенно: щипцы, провод... — Наша Англия — тихое место. Но, видишь ли, так было не всегда. У нас тоже были свои неприятности, а потом война... Здесь все происходит определенным образом, если ты меня понимаешь. Хотя нельзя сказать, что это верно для какой-нибудь показушной банды.
— Прости?
— Для типов вроде Суэйна. Впрочем, у людей твоего отца, тех, с которыми Суэйн общался раньше, похоже, есть уважение к традициям... Человек должен знать, какой путь ведет наверх... Понимаешь, о чем я говорю? Так вот, готов поручиться, эта новая афера Суэйна спутает карты всем, кто в ней не замешан. Господи, у нас же все-таки есть правительство. И им не заправляют большие компании. По крайней мере, не напрямую...
— А деятельность Суэйна угрожает правительству?
— Она его, черт побери, меняет. Наш мистер Суэйн перераспределяет власть, как ему удобно. Информация. Власть. Компромат. Сосредоточьте достаточно такой грязи в руках одного человека... — пока он говорил, на щеке у него дергался нерв. Корпус Колина лежал посреди обеденного стола на белой антистатической прокладке, а Тик подсоединял торчащие из него проводки к толстому кабелю, ведущему к одному из множества модулей на стеллаже. — Ну вот, — сказал он, потирая руки, — не могу доставить его к тебе прямо в комнату, но мы доберемся до него через деку. Видела когда-нибудь киберпространство?
— Только в стимах.
— Тогда можно считать, что видела. В любом случае сейчас увидишь.
Он встал и отошел от стола. Девочка прошла за ним через комнату к паре потертых кресел с обивкой из искусственной замши, которые стояли по обеим сторонам низкого квадратного столика из черного стекла.
— Беспроволочные, — с гордостью пояснил Тик, беря со стола два набора тродов и протягивая один Кумико. — Стоили целое состояние.
Кумико рассматривала скелетообразную матово-черную тиару. На ободе между височными кругами был выдавлен логотип «Маас-Неотек». Надела, почувствовав холод пластика на коже. Тик надел свои троды и устроился в другом кресле.
— Готова?
— Да, — ответила девочка.
И комната Тика исчезла, стены развалились колодой карт, которые затем съежились и пропали в яркой решетке со встающими внутри нее геометрическими фигурами баз данных.
— Симпатичный переход, правда? — донесся до нее голос Тика. — Программка встроена в троды. Для пущего драматизма...
— Где Колин?
— Секундочку... дай-ка я его вызову...
Кумико ахнула, почувствовав, как ее уносит к равнине, сотканной из хромированного желтого света.
— Головокружение может стать проблемой, — сказал Тик, внезапно оказываясь на желтой равнине рядом с ней. Она посмотрела вниз на его замшевые туфли, потом на свои руки.
— О телесном облике, по мере возможности, заботится графическая программа, — объяснил англичанин.
— Ага, вот и он, — произнес вдруг Колин, — наш маленький человечек из «Розы и короны». Покопался в моей упаковке, да?
Кумико обернулась и увидела его здесь же. Подошвы коричневых сапог висели в десяти сантиметрах над желтой хромировкой. В киберпространстве, как она успела заметить, теней не было.
— А я и не знал, что мы уже встречались, — ответил Тик.
— Не стоит беспокоиться, — сказал Колин, — это было неофициальное знакомство. Однако, — обратился он к Кумико, — я вижу, ты благополучно добралась в красочный Брикстон.
— Господи, — воскликнул Тик, — ты не можешь хотя бы наполовину прикрутить свой снобизм?
— Прошу прощения, — с усмешкой отозвался Колин, — мое предназначение — отражать ожидания гостя.
— Так вот как японские конструкторы представляют себе истинного англичанина!
— Там были Дракулы, — сказала Кумико, — в подземке. Они отобрали у меня сумочку. Хотели отобрать тебя...
— Ты вытек из своего корпуса, приятель, — сказал Тик. — А сейчас подключен через мою деку.
— Надо же, — усмехнулся Колин.
— Скажу тебе кое-что еще, — продолжал Тик, делая шаг к Колину. — Для того, чем тебе полагается быть, в тебе не совсем та информация. — Он прищурился. — Мой приятель в Бирмингеме как раз выворачивает тебя наизнанку. — Тик повернулся к Кумико: — В этом твоем мистере Чипсе кто-то покопался. Тебе это известно?
— Нет...
— Если начистоту, — сказал Колин, отбрасывая челку со лба, — что-то подобное я и подозревал.
Тик уставился невидящим взглядом в матрицу, как будто прислушивался к чему-то, чего Кумико не могла услышать.
— Да, — наконец произнес он, — хотя с почти полной уверенностью могу сказать, что это фабричная работа. Десять основных блоков в тебе, — он рассмеялся, — были закрыты льдом... Черт побери, считается, что ты знаешь все о Шекспире, верно?
— Извини, — ответил Колин, — но боюсь, черт побери, что я знаю о Шекспире действительно все.
— Прочти нам тогда какой-нибудь сонет, — предложил Тик; его лицо искривилось.
— Ты прав. — По лицу Колина пробежала тень чего-то, похожего на страх.
— И о чертовом Диккенсе тоже! — ликующе прокаркал Тик.
— Но я ведь знаю...
— Ты думаешь, что знаешь, пока тебя не спросят о чем-то конкретном! Видишь ли, они оставили эти кармашки пустыми — блоки памяти для английской литературы — и наполнили их чем-то еще...
— И чем же?
— Не знаю, — ответил Тик. — Мой приятель в Бирмингеме не может этого расколоть. Вообще-то он паренек умный, но ты как-никак чертов биософт «Мааса»...
— Тик, — прервала его Кумико, — есть какой-нибудь способ связаться с Салли через матрицу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
— Вытереть. Заставь ее откинуться назад. Дьявол! Да займись же ты этим, мать твою...
— А что она такое говорила про Нью-Джерси?
— Заткнись. Просто помолчи. Пойди, проверь сходни.
— Зачем?
— Мы едем в Нью-Джерси.
Кровь на новой шубе. Келли будет в ярости.
Глава 37
ЖУРАВЛИ
Тик удалил маленькую пластинку с задней стороны модуля «Маас-Неотек», использовав для этого зубочистку и ювелирные щипцы.
— Очаровательно, — пробормотал он, вглядываясь в отверстие через оптическое устройство с лампочкой для подсветки, на которое тут же свесился водопад нечесаных сальных волос. — Как это они протянули здесь проводки, не зацепив переключатель? Ловкие, ублюдки...
— Тик, — спросила Кумико, — ты познакомился с Салли, когда она в первый раз приехала в Лондон?
— Думаю, я познакомился с ней вскоре после того... — он потянулся за мотком оптического провода. — Конечно, у нее тогда не было такого влияния.
— Она тебе нравится?
Прибор с лампочкой обратился в сторону девочки, из-за линз на нее воззрился искаженный левый глаз Тика.
— Нравится? Не знаю, так вот сразу об этом и не скажешь.
— Но ты же не станешь говорить, что она тебе не нравится?
— Чертовски сложно с ней, с этой Салли. Понимаешь, что я имею в виду?
— Сложно?
— Она так и не смогла примириться с тем, как здесь делаются дела. Все жалуется. — Его руки двигались быстро, уверенно: щипцы, провод... — Наша Англия — тихое место. Но, видишь ли, так было не всегда. У нас тоже были свои неприятности, а потом война... Здесь все происходит определенным образом, если ты меня понимаешь. Хотя нельзя сказать, что это верно для какой-нибудь показушной банды.
— Прости?
— Для типов вроде Суэйна. Впрочем, у людей твоего отца, тех, с которыми Суэйн общался раньше, похоже, есть уважение к традициям... Человек должен знать, какой путь ведет наверх... Понимаешь, о чем я говорю? Так вот, готов поручиться, эта новая афера Суэйна спутает карты всем, кто в ней не замешан. Господи, у нас же все-таки есть правительство. И им не заправляют большие компании. По крайней мере, не напрямую...
— А деятельность Суэйна угрожает правительству?
— Она его, черт побери, меняет. Наш мистер Суэйн перераспределяет власть, как ему удобно. Информация. Власть. Компромат. Сосредоточьте достаточно такой грязи в руках одного человека... — пока он говорил, на щеке у него дергался нерв. Корпус Колина лежал посреди обеденного стола на белой антистатической прокладке, а Тик подсоединял торчащие из него проводки к толстому кабелю, ведущему к одному из множества модулей на стеллаже. — Ну вот, — сказал он, потирая руки, — не могу доставить его к тебе прямо в комнату, но мы доберемся до него через деку. Видела когда-нибудь киберпространство?
— Только в стимах.
— Тогда можно считать, что видела. В любом случае сейчас увидишь.
Он встал и отошел от стола. Девочка прошла за ним через комнату к паре потертых кресел с обивкой из искусственной замши, которые стояли по обеим сторонам низкого квадратного столика из черного стекла.
— Беспроволочные, — с гордостью пояснил Тик, беря со стола два набора тродов и протягивая один Кумико. — Стоили целое состояние.
Кумико рассматривала скелетообразную матово-черную тиару. На ободе между височными кругами был выдавлен логотип «Маас-Неотек». Надела, почувствовав холод пластика на коже. Тик надел свои троды и устроился в другом кресле.
— Готова?
— Да, — ответила девочка.
И комната Тика исчезла, стены развалились колодой карт, которые затем съежились и пропали в яркой решетке со встающими внутри нее геометрическими фигурами баз данных.
— Симпатичный переход, правда? — донесся до нее голос Тика. — Программка встроена в троды. Для пущего драматизма...
— Где Колин?
— Секундочку... дай-ка я его вызову...
Кумико ахнула, почувствовав, как ее уносит к равнине, сотканной из хромированного желтого света.
— Головокружение может стать проблемой, — сказал Тик, внезапно оказываясь на желтой равнине рядом с ней. Она посмотрела вниз на его замшевые туфли, потом на свои руки.
— О телесном облике, по мере возможности, заботится графическая программа, — объяснил англичанин.
— Ага, вот и он, — произнес вдруг Колин, — наш маленький человечек из «Розы и короны». Покопался в моей упаковке, да?
Кумико обернулась и увидела его здесь же. Подошвы коричневых сапог висели в десяти сантиметрах над желтой хромировкой. В киберпространстве, как она успела заметить, теней не было.
— А я и не знал, что мы уже встречались, — ответил Тик.
— Не стоит беспокоиться, — сказал Колин, — это было неофициальное знакомство. Однако, — обратился он к Кумико, — я вижу, ты благополучно добралась в красочный Брикстон.
— Господи, — воскликнул Тик, — ты не можешь хотя бы наполовину прикрутить свой снобизм?
— Прошу прощения, — с усмешкой отозвался Колин, — мое предназначение — отражать ожидания гостя.
— Так вот как японские конструкторы представляют себе истинного англичанина!
— Там были Дракулы, — сказала Кумико, — в подземке. Они отобрали у меня сумочку. Хотели отобрать тебя...
— Ты вытек из своего корпуса, приятель, — сказал Тик. — А сейчас подключен через мою деку.
— Надо же, — усмехнулся Колин.
— Скажу тебе кое-что еще, — продолжал Тик, делая шаг к Колину. — Для того, чем тебе полагается быть, в тебе не совсем та информация. — Он прищурился. — Мой приятель в Бирмингеме как раз выворачивает тебя наизнанку. — Тик повернулся к Кумико: — В этом твоем мистере Чипсе кто-то покопался. Тебе это известно?
— Нет...
— Если начистоту, — сказал Колин, отбрасывая челку со лба, — что-то подобное я и подозревал.
Тик уставился невидящим взглядом в матрицу, как будто прислушивался к чему-то, чего Кумико не могла услышать.
— Да, — наконец произнес он, — хотя с почти полной уверенностью могу сказать, что это фабричная работа. Десять основных блоков в тебе, — он рассмеялся, — были закрыты льдом... Черт побери, считается, что ты знаешь все о Шекспире, верно?
— Извини, — ответил Колин, — но боюсь, черт побери, что я знаю о Шекспире действительно все.
— Прочти нам тогда какой-нибудь сонет, — предложил Тик; его лицо искривилось.
— Ты прав. — По лицу Колина пробежала тень чего-то, похожего на страх.
— И о чертовом Диккенсе тоже! — ликующе прокаркал Тик.
— Но я ведь знаю...
— Ты думаешь, что знаешь, пока тебя не спросят о чем-то конкретном! Видишь ли, они оставили эти кармашки пустыми — блоки памяти для английской литературы — и наполнили их чем-то еще...
— И чем же?
— Не знаю, — ответил Тик. — Мой приятель в Бирмингеме не может этого расколоть. Вообще-то он паренек умный, но ты как-никак чертов биософт «Мааса»...
— Тик, — прервала его Кумико, — есть какой-нибудь способ связаться с Салли через матрицу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77