Добиться от них однозначного, прямого ответа на любой из поставленных вопросов было невозможно.
Ждать больше Креллис не мог и, поднявшись, подошел к посланнику и его глухонемой супруге. Беландра, наблюдавшая за ним краем глаза, поспешила закончить рассказ о зимнем празднике Света.
- Отец Льюлем, - обратился Креллис к посланнику, - я обратил внимание на костяную рукоять корабельного румпеля. Восхитительная вещь. Скажите, это ведь китовая кость?
Старичок радостно, как ребенок, захлопал в ладоши.
- У вас глаз на красоту. Но это не китовая кость, а зуб полосатого моржа, убитого моими людьми в Пустоши.
- Может быть, вы покажете его мне? И я бы с удовольствием послушал ваш рассказ о жизни кочевников. - Креллис едва заметно поднял бровь в надежде, что чужеземец уловит скрытое значение сделанного предложения.
Лицо посланника озарилось улыбкой.
- Ничто не доставит мне большего удовольствия.
Мужчины поднялись на палубу. По трапу шли бок о бок, что причиняло некоторое неудобство. Вопросам иерархии в Огоггиме придавалось огромное значение. Креллис не мог идти впереди посланника, чтобы не оскорбить последнего, и не мог идти позади него, поскольку признавал бы таким образом свое подчиненное положение.
На палубе Креллис воздал должное рукояти румпеля, выяснив, помимо прочего, что спиральный узор на ней имеет естественное происхождение, а не является результатом усилий мастера-резчика.
- Огромный, наверно, был зверь, если у него такой зуб.
Посланник захлопал в ладоши.
- Моему экипажу, а это пятьдесят человек, его хватило на неделю.
-Я много слышал о тамошних чудесах.
- Да, да, земля великой красоты и неописуемых ужасов.
Креллис провел ладонью по гладкой рукояти.
- Насколько я понимаю, император проявляет большой интерес к сокровищам Пустоши.
Льюлем кивнул.
- Его вечную мудрость всегда привлекало все, что имеет отношение к великой власти и красоте.
- Если не ошибаюсь, есть один предмет, приобрести который он особенно стремится. Возможно, я мог бы оказать посильную помощь.
- Возможно.
- Как нам обоим прекрасно известно, четыре прежних брата много лет назад отправились в Пустошь, чтобы узнать подробности произошедшей на севере трагедии.
- Известия об этой трагедии пересекли Великий океан.
- Они так и не вернулись, оставшись в Пустоши, дабы сокрыть источник случившегося.
- Слух об этом достиг ушей его вечной мудрости. Вы говорите о наследии Эффтена?
- Да.
- Воплощение Бога на земле посвятил себя собиранию всего, что сохранилось после падения города Магов.
- У меня есть сведения, которые весьма помогли бы императору в осуществлении его честолюбивых желаний.
Отец Льюлем покачал головой.
- Это не честолюбивые желания, но священный долг. Потерянные секреты должно хранить подальше от тех, кто может употребить их во зло. Только его великолепие обладает необходимой мудростью, позволяющей ему обращаться с великими силами Эффтена.
- Прошу извинить. - Креллис почтительно склонил голову. - Я и забыл, что император не простой смертный с обычными желаниями.
- Вы прощены. Варварам трудно понять императора.
Креллис стиснул зубы, но проглотил оскорбление и продолжал как ни в чем не бывало. Возможная выгода вынуждала быть терпеливым и снисходительным.
- Бывший брат Осени часто писал своей сестре… пока не умер. Я перехватывал эти письма.
Отец Льюлем поджал губы.
- В письмах сказано, где спрятано наследие?
- Да.
Посланник сложил напудренные ладони,
- Эти письма меньше того, на что я надеялся, но больше того, что я ожидал. Возможно, они склонят его вечную мудрость предложить свою дружбу.
- Рад слышать. Я представлю вам письма, когда флот императора войдет в бухту Огндариена.
Впервые за все время посланник посмотрел Креллису в глаза.
- Пусть будет так.
Креллис повернулся и, пряча улыбку, спустился вниз. Посланник покорно последовал за ним. Что ж, пора показать гостю, с кем он имеет дело.
Неплохая сделка - обменять стопку бумажек на самый могущественный флот на всем Великом океане. История о малютке и музыкальной шкатулке вполне могла сделать его владыкой сразу двух стран.
Даже варвар понимал, что его вечная мудрость оказался полнейшим глупцом.
ГЛАВА 5
- Да, я готова переспать с ним, - бросила Шара в лицо Брофи и прикусила губу, надеясь на положительную реакцию и не зная, какой она будет.
Брофи остановился как вкопанный, и следующим за ними пришлось обходить его. Не дождавшись ответа, Шара проглотила естественное разочарование, быстро повернулась и двинулась дальше.
Заседание Совета никак не начиналось, и собравшиеся уже нервничали - последний час они только и делали, что разгуливали бесцельно по Ночному рынку. Шара заметила Брофи в толпе, а разговор завязался уже сам собой.
Подружились они еще в детстве. Шара обожала Брофи, но ей не нравилось, что он как тень следует за Трентом. И вот результат - разбитая физиономия. Один дурак затеял игру, другой не смог отказаться.
Одинокий зов трубы, прозвучавший с крыши Зала Окон, известил об открытии Колеса, и сотни людей, горожан и чужестранцев, присоединились к процессии, потянувшейся от Ночного рынка к садам Совета. На вершину круглого плато, известного как Колесо Перемен Года, вела одна-единственная лестница с широкими, в десять футов, вытесанными из камня ступенями. Лестница шла вверх не прямо, а по спирали, совершая один полный оборот, и красота дизайна заключалась именно в ее неэффективности. Долгий подъем давал людям возможность обдумать все еще раз, может быть, поменять мнение и, оставив внизу обыденную жизнь, настроиться на другую, более возвышенную.
Брофи догнал Шару у подножия лестницы. Подниматься следовало чинно и важно. Поглядывая искоса на юношу, Шара корила себя за несдержанность, за то, что позволила себе обидеться. Брофи ведь еще так молод. Реальную жизнь представляет плохо. И все равно обида не уходила. Мнение друга всегда ценно, а у нее, кроме Брофи, других настоящих друзей, в общем-то, и не было.
- Так ты собираешься пройти ритуал? - спросил он. - С магистром Виктерисом?
- Да.
Он кивнул.
- Вот пройду и стану настоящей Зелани. - Она уже протянула лишний год, но рано или поздно решение нужно принимать - не оставаться же вечной ученицей.
- И потом уедешь?
- Не знаю. Все будет зависеть от Совета. Они решают, куда кого послать.
- Как было с Сирол и Пейтер?
Сирол и Пейтер стали первыми выпускниками огндариенской школы Зелани. Шара пришла вместе с ними и считалась самой способной, самой талантливой из всех, однако ж все еще ходила в учениках.
Десять месяцев назад Пейтер отправили в Кериф вместе с новым посланником. Сирол до сих пор оставалась в Свободном городе и служила при Горлиме, мастере Цитадели. Шара нередко видела ее, и каждый раз завидовала элегантным платьям Сирол и красивой серебряной цепи, которую та носила на поясе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140