Лорел глубоко вздохнула и приказала себе расслабиться.
— Был? — отодвигая со лба кепку, которая ей была велика на несколько размеров, спросила Лорел. — Он умер?
— Не-е, он женился. Заимел красивую жену, маленькую дочку, и еще один ребенок на подходе.
— Занятой человек, — сухо сказала Лорел. «Счастливый человек», — подумал Джек, направляя пирогу через заросшую ряской поверхность воды. Он помрачнел. Тоска тяжелым, сосущим комком давила на грудь. У него был шанс, и он не воспользовался им, растратив эту возможность самым худшим образом. Он не заслуживает другого.
Стараясь выкинуть черные мысли из головы, он стал думать о Лорел, ища и собирая в единое целое кусочки загадок, чтобы составить ее портрет. Она чувствовала себя как дебютант на сцене, сидела в неудобной позе и внимательно всматривалась в дальний берег, где на солнце нежился аллигатор. Даже в этой мешковатой одежде и слишком большой шапочке она выглядела очень женственно и грациозно. Он невольно вспомнил, какой нежной она была минувшей ночью, и ощутил, как в нем возникает желание. Хитрая улыбка тронула уголки его губ.
Она была не в его вкусе. Совсем не в его вкусе. Обычно он находил фигуристую беззаботную девчонку с большой грудью и пустой головой, которой нужна была хорошая потасовка под простыней. Он не подозревал, что сможет захотеть Лорел Чандлер. Она утверждала, что ей от него ничего не нужно, и все же он почувствовал, что-то притягивает ее к нему. Инстинкт подсказывал ему, что его любопытство может быть опасно, но влечение оказалось сильнее, и он не послушал свой внутренний голос., Кроме того, он самоуверенно заверял себя, что он сможет остановиться, как только захочет.
Он направил пирогу к своему любимому месту рыбалки, где росли ивы, покрывая берега кружевной тенью, а окуни и другие рыбы плавали в медленном течении, огибавшем заросли камышей. Лорел пропустила мимо ушей его предложение управлять багром и достала из полотняной сумки, которую взяла с собой, «Иллюзии зла». Утро уступало место дню, начинали петь цикады, были слышны звуки работающих рыболовных катушек, всплески воды от отчаянной борьбы рыбы, которая не хотела закончить свою жизнь на сковородке. Они лениво перебрасывались словами, и разговор был отрывистый, как бриз.
Лорел постепенно успокоилась, перебирая в памяти все, что произошло утром. Усилием воли она загнала мысли о Саванне в какой-то дальний уголок сознания и постаралась отвлечься, читая книгу Джека. Это оказалось совсем нетрудно. Несмотря на то что он изображал из себя простого парня из кейджунов, он был превосходным писателем, талантливым и умным. Он обладал способностью увлечь читателя, перенести его в другое измерение. Образы были острые, выпуклые, зримые, а ощущения настолько насыщенные и яркие, что у нее перехватило дыхание. Страх нарастал от главы к главе, становился невыносимым. На всем отпечаталось едва ощутимое предательское и всеохватывающее предчувствие зла. Это сильное воздействие книги никак не вязалось с представлением о мужчине, который ни на что не претендовал, ничем не интересовался и заботился только о том, чтобы хорошо проводить время. Нет, думала она, наблюдая, как он изящно ведет лодку к путанице водяных растений, эти впечатления, эти темные фантазии рождены другим Джеком. Человеком с горящим взглядом и аурой опасности. Человеком, который молчаливо наблюдал, спрятавшись за маску наглеца.
— Откуда это идет? — спросила она, когда они расстелили одеяло для ленча.
— Что?
— Что ты пишешь?
Он замер на полсекунды, как будто, ее вопрос застал его врасплох, но быстро пришел в себя. Лорел почти убедила себя, что она знает ответ.
— Это просто все придумано, — ответил он, расправляя край голубого пледа. — Вот почему это называют фантастикой, сладкая.
— Я не верю, что ты просто сидишь, положив руки на стол, и сочиняешь все это.
— Почему нет?
— Потому что это слишком легко и просто. Он покачал головой:
— Это талант, это обман, вот и все! «Обман», — горько подумал он.
Просто сесть за пишущую машинку и вскрыть вены. И выпустить весь яд, который таится внутри.
Лорел опустилась коленями на одеяло и, наклонив голову, посмотрела на него.
— Некоторые писатели говорят, что это как игра. Что они мысленно проживают все события и эмоции.
— А другие скажут тебе, что это тяжелая работа.
— Что ты сказал?
— Я сказал, что я чертовски голоден, чтобы отвечать на все эти вопросы, — проворчал он, потихоньку подбираясь к ней. Улыбка желания заиграла на губах, подчеркивая впадины его худых щек.
Лорел напряглась, чувствуя его приближение каждым нервным окончанием. Ей казалось удивительным, как оживает ее тело, как он чувствует его. Сердце начинает биться сильнее, грудь наливается и тяжелеет, тело нежно покалывают электрические разряды.
— Что на завтрак? — почти не дыша, вымолвила она, когда он остановился перед ней и их разделяло лишь маленькое пространство заряженного воздуха.
— Ты.
Легким движением запястья он смахнул бейсбольную шапочку с ее головы. Потом она очутилась в его руках, забывшись в объятиях, потерявшись в горячем, неистовом и игривом поцелуе. Его руки успевали щекотать и ласкать ее. Лорел отвечала ему радостным легким смехом. Где-то на краю ее сознания промелькнула смутная мысль, что он отвлекает ее от тех вопросов, но она не стала ее удерживать. Его прикосновения разбудили желания, которые дремали в ней до прошлой ночи. Сейчас они бушевали, необузданные, предвкушая наслаждение.
Джек снял с нее блузку, целуя шею и плечи. Осторожно взял зубам — и бретельку ее бюстгальтера и, игриво хмурясь, потянул вниз. Лорел застонала, когда он стал ласкать языком ключицу. Потом его губы нашли грудь, и желание, как бурный поток, подхватило ее.
Лорел приподнялась на локте, потянулась к Джеку, хотела притянуть его к себе, но он поймал ее руку, поцеловал ее, нежно облизал кончики пальцев.
— Еще нет, ангел, — пробормотал он. — Сначала я хочу десерт.
Когда он наклонил голову и поцеловал ее в живот чуть выше темного треугольника волос, ее глаза расширились, и она выдохнула, пытаясь увернуться от него:
— Нет, Джек.
Но он крепко держал ее за бедра, и его дыхание, теплое и дрожащее, щекотало ее, когда он говорил.
— Не говори мне «нет», ангел. Я хочу попробовать твои? сладость. Я хочу дать тебе удовольствие. Я хочу, чтобы ты была готова принять меня. Позволь мне.
Не дожидаясь разрешения, он целовал ее снова и снова, раздвигая ее нежные лепестки. Проскользнув руками под ягодицы, он приподнял ее и припал губами к ее плоти, возбуждая ее ищущим языком, впитывая ее сладкий теплый мед.
Лорел упала на одеяло, голова ее кружилась, она ощутила безграничный, безумный экстаз. Достигнув вершины дикого забвения, она закричала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143
— Был? — отодвигая со лба кепку, которая ей была велика на несколько размеров, спросила Лорел. — Он умер?
— Не-е, он женился. Заимел красивую жену, маленькую дочку, и еще один ребенок на подходе.
— Занятой человек, — сухо сказала Лорел. «Счастливый человек», — подумал Джек, направляя пирогу через заросшую ряской поверхность воды. Он помрачнел. Тоска тяжелым, сосущим комком давила на грудь. У него был шанс, и он не воспользовался им, растратив эту возможность самым худшим образом. Он не заслуживает другого.
Стараясь выкинуть черные мысли из головы, он стал думать о Лорел, ища и собирая в единое целое кусочки загадок, чтобы составить ее портрет. Она чувствовала себя как дебютант на сцене, сидела в неудобной позе и внимательно всматривалась в дальний берег, где на солнце нежился аллигатор. Даже в этой мешковатой одежде и слишком большой шапочке она выглядела очень женственно и грациозно. Он невольно вспомнил, какой нежной она была минувшей ночью, и ощутил, как в нем возникает желание. Хитрая улыбка тронула уголки его губ.
Она была не в его вкусе. Совсем не в его вкусе. Обычно он находил фигуристую беззаботную девчонку с большой грудью и пустой головой, которой нужна была хорошая потасовка под простыней. Он не подозревал, что сможет захотеть Лорел Чандлер. Она утверждала, что ей от него ничего не нужно, и все же он почувствовал, что-то притягивает ее к нему. Инстинкт подсказывал ему, что его любопытство может быть опасно, но влечение оказалось сильнее, и он не послушал свой внутренний голос., Кроме того, он самоуверенно заверял себя, что он сможет остановиться, как только захочет.
Он направил пирогу к своему любимому месту рыбалки, где росли ивы, покрывая берега кружевной тенью, а окуни и другие рыбы плавали в медленном течении, огибавшем заросли камышей. Лорел пропустила мимо ушей его предложение управлять багром и достала из полотняной сумки, которую взяла с собой, «Иллюзии зла». Утро уступало место дню, начинали петь цикады, были слышны звуки работающих рыболовных катушек, всплески воды от отчаянной борьбы рыбы, которая не хотела закончить свою жизнь на сковородке. Они лениво перебрасывались словами, и разговор был отрывистый, как бриз.
Лорел постепенно успокоилась, перебирая в памяти все, что произошло утром. Усилием воли она загнала мысли о Саванне в какой-то дальний уголок сознания и постаралась отвлечься, читая книгу Джека. Это оказалось совсем нетрудно. Несмотря на то что он изображал из себя простого парня из кейджунов, он был превосходным писателем, талантливым и умным. Он обладал способностью увлечь читателя, перенести его в другое измерение. Образы были острые, выпуклые, зримые, а ощущения настолько насыщенные и яркие, что у нее перехватило дыхание. Страх нарастал от главы к главе, становился невыносимым. На всем отпечаталось едва ощутимое предательское и всеохватывающее предчувствие зла. Это сильное воздействие книги никак не вязалось с представлением о мужчине, который ни на что не претендовал, ничем не интересовался и заботился только о том, чтобы хорошо проводить время. Нет, думала она, наблюдая, как он изящно ведет лодку к путанице водяных растений, эти впечатления, эти темные фантазии рождены другим Джеком. Человеком с горящим взглядом и аурой опасности. Человеком, который молчаливо наблюдал, спрятавшись за маску наглеца.
— Откуда это идет? — спросила она, когда они расстелили одеяло для ленча.
— Что?
— Что ты пишешь?
Он замер на полсекунды, как будто, ее вопрос застал его врасплох, но быстро пришел в себя. Лорел почти убедила себя, что она знает ответ.
— Это просто все придумано, — ответил он, расправляя край голубого пледа. — Вот почему это называют фантастикой, сладкая.
— Я не верю, что ты просто сидишь, положив руки на стол, и сочиняешь все это.
— Почему нет?
— Потому что это слишком легко и просто. Он покачал головой:
— Это талант, это обман, вот и все! «Обман», — горько подумал он.
Просто сесть за пишущую машинку и вскрыть вены. И выпустить весь яд, который таится внутри.
Лорел опустилась коленями на одеяло и, наклонив голову, посмотрела на него.
— Некоторые писатели говорят, что это как игра. Что они мысленно проживают все события и эмоции.
— А другие скажут тебе, что это тяжелая работа.
— Что ты сказал?
— Я сказал, что я чертовски голоден, чтобы отвечать на все эти вопросы, — проворчал он, потихоньку подбираясь к ней. Улыбка желания заиграла на губах, подчеркивая впадины его худых щек.
Лорел напряглась, чувствуя его приближение каждым нервным окончанием. Ей казалось удивительным, как оживает ее тело, как он чувствует его. Сердце начинает биться сильнее, грудь наливается и тяжелеет, тело нежно покалывают электрические разряды.
— Что на завтрак? — почти не дыша, вымолвила она, когда он остановился перед ней и их разделяло лишь маленькое пространство заряженного воздуха.
— Ты.
Легким движением запястья он смахнул бейсбольную шапочку с ее головы. Потом она очутилась в его руках, забывшись в объятиях, потерявшись в горячем, неистовом и игривом поцелуе. Его руки успевали щекотать и ласкать ее. Лорел отвечала ему радостным легким смехом. Где-то на краю ее сознания промелькнула смутная мысль, что он отвлекает ее от тех вопросов, но она не стала ее удерживать. Его прикосновения разбудили желания, которые дремали в ней до прошлой ночи. Сейчас они бушевали, необузданные, предвкушая наслаждение.
Джек снял с нее блузку, целуя шею и плечи. Осторожно взял зубам — и бретельку ее бюстгальтера и, игриво хмурясь, потянул вниз. Лорел застонала, когда он стал ласкать языком ключицу. Потом его губы нашли грудь, и желание, как бурный поток, подхватило ее.
Лорел приподнялась на локте, потянулась к Джеку, хотела притянуть его к себе, но он поймал ее руку, поцеловал ее, нежно облизал кончики пальцев.
— Еще нет, ангел, — пробормотал он. — Сначала я хочу десерт.
Когда он наклонил голову и поцеловал ее в живот чуть выше темного треугольника волос, ее глаза расширились, и она выдохнула, пытаясь увернуться от него:
— Нет, Джек.
Но он крепко держал ее за бедра, и его дыхание, теплое и дрожащее, щекотало ее, когда он говорил.
— Не говори мне «нет», ангел. Я хочу попробовать твои? сладость. Я хочу дать тебе удовольствие. Я хочу, чтобы ты была готова принять меня. Позволь мне.
Не дожидаясь разрешения, он целовал ее снова и снова, раздвигая ее нежные лепестки. Проскользнув руками под ягодицы, он приподнял ее и припал губами к ее плоти, возбуждая ее ищущим языком, впитывая ее сладкий теплый мед.
Лорел упала на одеяло, голова ее кружилась, она ощутила безграничный, безумный экстаз. Достигнув вершины дикого забвения, она закричала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143