– Так нам сообщили, – сказала Ирина. – Но теперь нам известно другое.
– Интересно, что бы это значило? – недоуменно спросил Ланклю.
– Для начала хотелось бы знать, что они там делали, – произнес Томо.
Карл-Ивар шагнул вперед и сказал:
– Мне показалось, что они устанавливали на дне разреза какое-то тяжелое оборудование.
– Тяжелое оборудование, говоришь? – переспросил Ланклю.
– Именно так, комендант, – подтвердила Ирина. – К тому же мы заметили два силовых кабеля, поднимавшихся на поверхность.
– Очень любопытно, – задумчиво произнес Ланклю. – «Академик Петровский» находится здесь только с целью обеспечения комплекса. Так как обнаруженное вами оборудование не имеет никакого отношения к нашей программе, имеет место вопиющее нарушение соглашения ООН, согласно которому мы работаем.
– Я постоянно чувствовала что-то неладное с тех пор, как узнала о назначении адмирала Валерьяна командиром «Академика Петровского», – заметила Ирина. – Учитывая его опыт, это все равно, что стрелять из пушки по воробьям.
– Но что они могли там делать? – недоумевала Лайза Тэннер.
– Это не имеет значения, – ответил Ланклю. – Они не имеют права использовать ныряющие блюдца без необходимости, связанной с выполнением исследований по программе нашего комплекса.
– А так как такой необходимости нет, – продолжила за него Ирина, – могу предположить, что адмирал Валерьян занялся посторонней деятельностью, имеющей, скорее всего, военную направленность.
– А мы можем их как-то остановить? – спросила Лайза.
Ланклю в задумчивости погладил подбородок, затем ответил:
– Вернуться на дно разреза слишком рискованно. Самое простое, что мы можем сделать – поставить в известность о происшедшем руководителя группы наблюдателей ООН на борту «Академика Петровского» доктора Соркина. Это как раз тот человек, который сможет выяснить, что делали тарелки на дне разреза.
– Если хотите, я составлю текст письма, – вызвалась Лайза. – Доктор Соркин – друг нашей семьи. Кроме того, он из Окленда и не из тех, кого можно легко обвести вокруг пальца.
– Отлично, mon amie, – согласился Ланклю. – Тогда напишите письмо, а завтра Долли доставит его адресату с утренней почтой.
* * *
Старший лейтенант Виктор Ильич Александров, как обычно, начал свой рабочий день с осмотра машинного отделения. После прибытия на Багамы дизель-электрическая установка судна почти бездействовала. На якорной стоянке машина мощностью в 3600 лошадиных сил использовалась только для питания поворотных движителей да систем электроснабжения и жизнеобеспечения судна.
Чтобы матросы не слонялись без дела, Александров приказал им выдраить и покрасить весь отсек. Его распоряжение поначалу было воспринято с обычным в таких случаях ворчанием, но потом покладистые и трудолюбивые русские моряки смирились и принялись за дело.
Войдя в отсек и обведя его взглядом, старший лейтенант сразу же заметил результаты их труда. Переборки, как новенькие, сверкали свежим слоем белоснежной краски, и даже сама машина была вычищена и надраена до блеска. Александров отметил про себя, что надо бы поощрить мичмана, и направился в соседний реакторный отсек.
Доступ в эту часть корабля был ограничен, и чтобы попасть сюда, ему пришлось набрать личный код безопасности на цифровой панели, установленной на переборке перед дверью. Дверь бесшумно отворилась и, пропустив его внутрь, закрылась.
За центральным пультом управления сидел оператор в белом халате. Пульт пестрел множеством различных циферблатов, датчиков, счетчиков и тумблеров. Температурный датчик показывал, что реактор работает на холостом ходу. Чтобы привести его в действие, надо было включить систему подъема графитовых стержней, регулирующих реакцию. С постепенным выводом стержней из активной зоны топливные элементы урана-235 начнут взаимодействовать, нагревая охлаждающее вещество.
– Как дела? – спросил Александров.
– Все в порядке, товарищ старший лейтенант, – ответил оператор, занося показатели приборов в журнал.
– Насколько мне известно, это вы вчера дежурили во время испытаний. Все прошло нормально?
– Так точно. На протяжении испытаний генераторы работали только на одну десятую мощности. Результат нормальный?
– Доктор Петров еще анализирует результаты, – ответил Александров. – Ждем. Возможно, сегодня придется повторить испытания.
Оператор кивнул и вновь вернулся к заполнению журнала, а Александров вышел через дверь, соединяющую реакторный отсек с шахтой, и оказался на стальном мостике. Из отверстия в переборке чуть выше уровня воды в шахте под воду уходили два толстых кабеля от реактора.
Оба ныряющих блюдца покачивались на воде и возле них хлопотали двое техников. Александров направился к ним, чтобы осмотреть аппараты, но в это время с плеском и щелканьем из воды вынырнул дельфин Долли. Старший лейтенант заметил почтовый контейнер на его серой блестящей, словно мокрая резина, спине.
– Привет, Долли, что ты нам принесла? – спросил он и, ласково похлопав дельфина по спине, снял контейнер, доставленный умным животным.
Долли радостно защелкала и засвистела. Не обращая внимания на ее восторги, Александров решил сначала поинтересоваться содержимым контейнера. Но от Долли было не так-то легко отделаться. Она постояла на хвосте, затем нырнула, выпрыгнула высоко над поверхностью воды и плюхнулась в воду, подняв фонтан брызг.
Оказавшись мокрым с головы до ног, Александров вынужден был вновь обратить внимание на дельфина.
– Ладно, Долли, я тебя хорошо понял. Посмотрим, чем Виктор может побаловать тебя.
Специально для этой цели на краю мостика стояло ведро с кефалью. Александров взял за хвост самую крупную рыбину и поднял ее высоко над водой.
– Ну-ка возьми ее, Долли, – поддразнил он дельфина.
Долли описала широкий круг, нырнула, затем, совершив грациозный прыжок, схватила кефаль и с плеском плюхнулась в воду.
Убедившись, что дельфин оставил его в покое, Александров снова взялся за контейнер. Внутри находилось несколько заявок и запечатанное письмо на имя руководителя группы наблюдателей ООН доктора Харлана Соркина. Этот конверт с пометкой «ЛИЧНО И КОНФИДЕНЦИАЛЬНО» привлек особое внимание офицера. И, прежде чем доставить письмо адресату, он решил сообщить о нем командиру.
Адмирал Валерьян брился у себя в каюте. Одноглазый морской волк пользовался для этой цели старомодной опасной бритвой с перламутровой рукояткой, которую то и дело доводил до идеальной остроты на кожаном ремне. Стоя в трусах и майке перед зеркалом, адмирал тщательно соскребал бритвой щетину с подбородка.
– Чем обязан удовольствию видеть вас в столь ранний час, Виктор Ильич? – встретил он вопросом своего гостя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67