– Привет, сынок.
А тот, как услышал, аж заулыбался, и давай по-своему тараторить:
– Кар – Кар-кар – Кар – Что ты все каркаешь? – Слов других не знаешь? – Не выдержал Данила.
А ворон посмотрел на нас, посмотрел, и то ли обиделся, то ли пора ему было домой возвращаться, взмахнул крыльями и был таков – Надо же – залетел попрощаться.
Сели мы в машину и поехали…
Вот и я
Добрались мы. Слава богу, без потерь добрались. Вылез я из машины, осмотрелся, и чтобы вы думали? – Стоит у соседнего подъезда Джек. За лето еще противнее стал, обнаглел вконец.
Морду слюнявую насупил, пасть приоткрыл и порыкивает, собаку из себя изображает. Ну, думаю, сейчас я тебе покажу – Ха, – не удалось. Он сразу понял, что дело не выгорит. Перепугался и в подъезд. Рыкнул я пару раз у дверей и к машине вернулся. Не бежать же за ним.
Мамка головой покачала и говорит:
– Ричард, ты уже взрослый, веди себя, как положено.
Конечно, взрослый, потому и должен беречь свое достоинство. Если на нахалов внимания не обращать, они совсем от лап отобьются, прохода от них не будет. А так сказал пару слов, и все на свои места встало. Теперь этот Джек, как меня увидит, прятаться будет или хотя бы вежливо здороваться.
Ну, вот я и дома.
Бог мой! Как же здесь жить? Душно, жарко, места совсем нет. Да, кажется, я попал. Лучше в лес вместе с Беллой ушел бы. Выжили бы как-нибудь. Ворон с неба добычу выглядывал, Данила охотился, а я ему помогал. Чем не жизнь? – Весело и свободно. Опять-таки целый день на воздухе. Полезно. Ну, да ладно, – это я так – Глянул на свое кресло с мягкой подушкой, подумал, подумал и влез на подушку. Устроился, пригрелся, словно бы и не уезжал. Хорошо все-таки дома.
Вечером встретил Цезаря. Раздался он, мощным стал. Интересно, я таким же буду?
Увидел меня, заулыбался.
– Как дела, – говорит, – Дачник?
– Хорошо, – отвечаю. Вернулся сегодня утром. Кончилось лето – Жалко.
– Да, жалко, ну ничего, зато зима скоро. Снег, лыжи опять-таки, – усмехнулся он.
– Ты тут Дези не встречал? Спрашиваю с замиранием сердца.
– Встречал, – отвечает, – Правда, уже давно.
Как давно? – Забеспокоился я. Вдруг, что-нибудь случилось?
– Побегу, – говорю, – на канал. Хочу ее поискать.
– Давай, парень. Делай свои дела, но голову не теряй. Эмоциональный ты у нас очень.
Кивнул я и помчался к гаражам. Все на свете разом забыл. Только бы ее найти, только бы все хорошо у нее было.
Подлетаю, и что же вижу, сидит страшный, драный пес и орет на всех. Никого внутрь не пускает.
Подбегаю к нему и спрашиваю:
– Дези дома?
Глянул он на меня недобро, и говорит:
– Пошел вон, халявщик.
Решил я внимания на его грубость не обращать.
– Позови, – говорю, – Пожалуйста.
– Ты чего не понял? Отвечает он, наступая на меня. Я таких, как ты три раза в день ем: на обед, завтрак и ужин.
– Кто поверит, тот дурак, – усмехнулся я. Что-то ты тощий очень при таком питании.
От моих слов он совсем с катушек сошел. Как зарычит, как бросится на меня. В первую минуту я перепугался, а потом стыдно стало. Рыкнул я на него, хвост поставил и говорю:
– Не дури, по-хорошему прошу.
– Ходят тут всякие, а девчонки потом мучаются. Не пущу я тебя, пошел вон.
– Как тебя зовут? Спрашиваю.
– Как хочешь, так и зови, – отвечает.
– Незнакомец, соскучился я по ней, – люблю ее очень. Давай, не будем драться. Я же сильнее.
Глянул он на меня оценивающе и посторонился. Иди, – говорит, – болван. Но если девочку обидишь, не будет тебе покоя.
Крикнул: – Спасибо! И пулей помчался во двор.
Огляделся вокруг, – пусто. Где же ты, мое солнышко ясное? Буду в каждый гараж заглядывать.
Все равно найду, чего бы мне это не стоило.
В первых двух, кроме машин, ничего не было. В третьем еще и люди. И только в четвертом я почувствовал знакомый запах. Это оказался не гараж, а сторожка механика. Мусор кругом, коробки. Знаю, что тут она, а где, найти не могу. Кругом ее запах, а самой нет. Занервничал я.
Неужели ушла? Нет, не могла. Тут она, тут, буду искать, каждую коробку осматривать. Найду, в конце концов, обязательно найду.
Принялся я лазить по этому мусору, тряпки, коробки переворачивать. Через пять минут провонял воблой, маслом и даже селедкой. Душистый стал, грязный, ужас какой-то. В какой-то момент сердце заныло. Вдруг показалось, что нет ее тут, была и ушла. Как заору:
– Дези, ты где!!! Покажись, моя душенька. Жить без тебя не могу!
И чтобы вы думали, – вдруг, сбоку отворяется дверь, и из узкой щели появляется ее голова.
Я как закричу: – Дези!!! Как брошусь к ней – И не рассчитал, заехал лбом в деревяшку. Искры из глаз посыпались. От неожиданности даже взвизгнул. Больно – Ричи!!! Ричи!!! Убился! Как закричит моя девочка. Как бросится ко мне. Где болит?!
Где?! Спрашивает.
А я сижу, на нее смотрю и глазам своим не верю. До чего хороша – Реснички темные, пушистые. Глаза глубокие, красивые. Шерстка нежная, гладкая. Да ради нее я на все готов, на любую муку пойду, жизнь свою, не задумываясь, отдам.
О, боже мой, какое счастье, твой милый образ лицезреть,
Твои черты, – твое участье – Тебя найти и умереть…
Захочешь, я звезду достану, или до неба дотянусь,
Ты ангел мой, моя отрада, к тебе я сердцем ох, как рвусь!
Мечты мои, мои надежды, неужто вы сейчас сбылись?
Ты здесь стоишь, мой ангел нежный, а я, твой раб, лежу в пыли.
У лап твоих, красивых, стройных. Их нет прекрасней на Земле.
Я раб твой! Верь мне, будь спокойна. И сердце я дарю тебе.
Возьми его, возьми скорее. Зачем оно мне без тебя?
Твоя любовь – моя надежда, и жизнь, и вечность, и семья…
А она принялась лизать мне голову, прядку за прядкой, волосок за волоском. Чувствую, сейчас в обморок грохнусь, как последний слабак. Вот смеху-то будет – Дези, любимая, как же я по тебе соскучился – Тихо, Ричи, помолчи. Дай я тебя полечу, а то голова болеть будет, и шишка вскочит. А тебе нельзя, ты вон какой красивый.
– Я! – Я красивый? – Возмутился я. Это ты красавица – Лучше тебя на всем свете нет.
Улыбнулась она ласково и поцеловала меня в губы.
– Спасибо, Ричи, – говорит, – Лучше тебя никого нет.
Вот так и стояли мы друг перед другом минут десять и говорили разные, хорошие слова.
Я смотрел на нее и не верил, неужели она, неужели рядом. Хотелось прижать ее к себе – и целовать, целовать, целовать – Прошло? Поинтересовалась она.
– Что? Не понял я.
– Как что? – Шишка – Дези, я самый счастливый пес на свете. Какая шишка? – Хочешь, я эту дверь сейчас забодаю?
– Смешной ты, Ричи. Зачем ее бодать? Что она тебе плохого сделала? А нас от холода спасает.
И тут я понял, какой же я глупый. Привык жить в тепле, на всем готовеньком, а она, моя лапочка, голодная, холодная – Чувствую, слезы навернулись, даже носом причмокнул.
– Ты что, плачешь? Потрясенно спросила она.
– Что ты – Нет, конечно, – соврал я. А сам прижался лбом к ее боку и замер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50