Почти наверняка в такую жару пошел купаться. Что-то случилось, и он утонул.
– Но это несчастный случай. Гражданское дело. А у меня убийства, – возразил Вольский.
– Молодой человек, наберитесь терпения и просто выслушайте. Обычно опознание невозможно. Но эти дураки в Лыткарине кое-чего не заметили. Пальцы настолько распухли, что они ничего не увидели. В складках кожи – обручальное кольцо. Золотое. Я его снял – пришлось отрезать палец. На внутренней стороне гравировка: «Н.И. Акопову от Лидии». Неплохо, правда?
– Очень неплохо, профессор, но если это не убийство…
– Послушайте, вы имеете дело с отделом пропавших без вести?
– Конечно. Они присылают каждую неделю альбомы фотографий, чтобы я проверил, нет ли у нас этих людей.
– Так вот, у человека с золотым кольцом может быть семья. И если он пропал три недели назад, они могли туда обратиться. Я просто подумал, что вы воспользуетесь моим детективным гением и получите благодарность от ваших друзей в отделе пропавших без вести. Я никого не знаю там, поэтому позвонил вам.
Вольский оживился. От него в этом отделе всегда ожидали услуг. И вот сейчас он может помочь им закрыть дело и заработать премию. Он записал детали, поблагодарил профессора и повесил трубку.
Человек, с которым Обычно Вольский имел дело, подошел к телефону через десять минут.
– У вас числится в пропавших некто по имени Н.И. Акопов? – спросил Вольский.
Отвечавший проверил записи и вернулся к телефону.
– Да, есть такой. А что?
– Расскажите подробнее.
– Заявлен как пропавший семнадцатого июля. Не вернулся с работы накануне вечером, и с тех пор его не видели. Заявлявшая сторона – гражданка Акопова.
– Лидия Акопова?
– Откуда, черт побери, вы знаете? Она заходила четыре раза узнать, нет ли известий. Где он?
– На столе в морге Второго медицинского. Пошел купаться и утонул. Вытащили из реки на прошлой неделе в Лыткарине.
– Прекрасно. Старая дама будет довольна. Я хочу сказать, что тайна раскрыта. Вы не знаете, кто он?… Вернее – кем он был?
– Не имею представления, – ответил Вольский.
– Всего лишь личным секретарем Игоря Комарова.
– Политика?
– Нашего будущего президента, не меньше. Спасибо, Павел. Я ваш должник.
Без сомнения, должник, подумал Вольский, возвращаясь к работе.
Оман, ноябрь 1987 года
Кэри Джордан в ноябре был вынужден уйти в отставку. И дело заключалось не в пропавших агентах, а в «Иран-контрас». Еще несколько лет назад ЦРУ тайно продавало оружие Ирану, чтобы финансировать мятежников в Никарагуа. Приказ поступил от президента Рейгана через покойного директора ЦРУ Билла Кейси. Кэри Джордан выполнил распоряжения своего президента и своего директора. Теперь один страдал амнезией, а другой умер.
Вебстер назначил новым заместителем директора по оперативной работе ушедшего в отставку ветерана ЦРУ Ричарда Штольца, отсутствовавшего шесть лет. Именно поэтому он не мог быть замешан в деле «Ирак-контрас». Он также ничего не знал о потерях, которые понес отдел С В двумя годами ранее. Пока он становился на ноги, власть забрали бюрократы. Из сейфа ушедшего заместителя директора забрали три досье и объединили их с другими файлами 301 – или с тем, что от них осталось. В этих досье находились данные об агентах под кодовыми именами «Лайсандер», «Орион» и о новом под именем «Делфи».
Джейсон Монк об этом ничего не знал. Он проводил отпуск в Омане. Разыскивая в журналах о морской рыбалке новые интересные сведения, он читал об огромных косяках желтоперого тунца, проходящих в ноябре и декабре мимо берегов Омана, совсем рядом со столицей Маскатом.
Из вежливости он отметился в крошечном, состоявшем из одного человека отделении ЦРУ в посольстве, в центре Старого Маската, рядом с дворцом султана. Он совершенно не рассчитывал увидеть своего коллегу из ЦРУ еще раз, после того как они по-дружески вместе выпили.
На третий день, перегревшись, накануне на солнце в открытом море, он предпочел остаться на берегу и пройтись по магазинам. Он встречался с очаровательной блондинкой из госдепартамента и сейчас, взяв такси, поехал в Мина-Кабус посмотреть, не найдется ли в лавочках с благовониями, специями, тканями, серебром и антиквариатом чего-нибудь для нее.
Он остановил свой выбор на изящном серебряном кофейнике с длинным носиком, изготовленном много лет назад каким-то ювелиром высоко в горах Хаджара. Хозяин антикварной лавки завернул покупку и положил в пластиковый пакет.
Совершенно запутавшись в лабиринте переулков и дворов, Монк в конце концов очутился не на береговой части, а где-то на задних улицах. Выйдя из переулка, чуть не касаясь его стен плечами, он оказался в небольшом дворе с узким входом в одном углу и выходом в другом. Двор пересекал человек. По виду – европеец. За ним следовали два араба. Выйдя во двор, оба вытащили из-за пояса кривые кинжалы и бросились мимо Монка за своей жертвой.
Монк действовал не раздумывая. Он с силой взмахнул пакетом и ударил одного из нападавших по голове. Несколько фунтов металла, с силой обрушившиеся сверху, заставили араба рухнуть на землю.
Другой убийца, поначалу растерявшись, остановился, затем замахнулся на Монка. Монк увидел блеснувшее в воздухе лезвие, поймал поднятую руку, крепко сжал ее и кулаком ударил нападавшего в солнечное сплетение.
Человек оказался крепким. Крякнув, он удержал нож в руке и решил спастись бегством. Его компаньон поднялся на ноги и последовал за ним, оставив свой нож на земле.
Европеец обернулся и молча смотрел на происходящее. Он явно понимал, что был бы убит, если бы не вмешательство светловолосого человека, стоящего в десяти ярдах от него. Монк увидел стройного молодого человека в белой рубашке и темном костюме, с оливковой кожей и черными глазами, но не местного араба. Монк собирался заговорить с ним, но незнакомец, коротко кивнув в знак благодарности, исчез.
Монк наклонился, чтобы поднять кинжал. Он совсем не был похож на оманскую кунджу, и уличный грабеж был в Омане неслыханным делом. Это была йеменская гамбия, с более простой и прямой рукояткой. Монк подумал, что знает, откуда эти убийцы. Они из племени аудхали, или аулаки, из внутренних районов Йемена. Какого черта делали они, подумал он, так далеко от родных мест, на побережье Омана, и за что они так ненавидели молодого европейца?
Повинуясь интуиции, он отправился в свое посольство и отыскал там сотрудника ЦРУ.
– У вас, случайно, нет фотографий наших друзей из советского посольства? – спросил он.
После поражения в гражданской войне в Йемене в январе 1986 года СССР окончательно ушел из этой страны, оставив промосковское правительство в нищете и озлоблении. Пылая гневом от унижения, Аден обратился к Западу за кредитами, чтобы хоть как-то продержаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139
– Но это несчастный случай. Гражданское дело. А у меня убийства, – возразил Вольский.
– Молодой человек, наберитесь терпения и просто выслушайте. Обычно опознание невозможно. Но эти дураки в Лыткарине кое-чего не заметили. Пальцы настолько распухли, что они ничего не увидели. В складках кожи – обручальное кольцо. Золотое. Я его снял – пришлось отрезать палец. На внутренней стороне гравировка: «Н.И. Акопову от Лидии». Неплохо, правда?
– Очень неплохо, профессор, но если это не убийство…
– Послушайте, вы имеете дело с отделом пропавших без вести?
– Конечно. Они присылают каждую неделю альбомы фотографий, чтобы я проверил, нет ли у нас этих людей.
– Так вот, у человека с золотым кольцом может быть семья. И если он пропал три недели назад, они могли туда обратиться. Я просто подумал, что вы воспользуетесь моим детективным гением и получите благодарность от ваших друзей в отделе пропавших без вести. Я никого не знаю там, поэтому позвонил вам.
Вольский оживился. От него в этом отделе всегда ожидали услуг. И вот сейчас он может помочь им закрыть дело и заработать премию. Он записал детали, поблагодарил профессора и повесил трубку.
Человек, с которым Обычно Вольский имел дело, подошел к телефону через десять минут.
– У вас числится в пропавших некто по имени Н.И. Акопов? – спросил Вольский.
Отвечавший проверил записи и вернулся к телефону.
– Да, есть такой. А что?
– Расскажите подробнее.
– Заявлен как пропавший семнадцатого июля. Не вернулся с работы накануне вечером, и с тех пор его не видели. Заявлявшая сторона – гражданка Акопова.
– Лидия Акопова?
– Откуда, черт побери, вы знаете? Она заходила четыре раза узнать, нет ли известий. Где он?
– На столе в морге Второго медицинского. Пошел купаться и утонул. Вытащили из реки на прошлой неделе в Лыткарине.
– Прекрасно. Старая дама будет довольна. Я хочу сказать, что тайна раскрыта. Вы не знаете, кто он?… Вернее – кем он был?
– Не имею представления, – ответил Вольский.
– Всего лишь личным секретарем Игоря Комарова.
– Политика?
– Нашего будущего президента, не меньше. Спасибо, Павел. Я ваш должник.
Без сомнения, должник, подумал Вольский, возвращаясь к работе.
Оман, ноябрь 1987 года
Кэри Джордан в ноябре был вынужден уйти в отставку. И дело заключалось не в пропавших агентах, а в «Иран-контрас». Еще несколько лет назад ЦРУ тайно продавало оружие Ирану, чтобы финансировать мятежников в Никарагуа. Приказ поступил от президента Рейгана через покойного директора ЦРУ Билла Кейси. Кэри Джордан выполнил распоряжения своего президента и своего директора. Теперь один страдал амнезией, а другой умер.
Вебстер назначил новым заместителем директора по оперативной работе ушедшего в отставку ветерана ЦРУ Ричарда Штольца, отсутствовавшего шесть лет. Именно поэтому он не мог быть замешан в деле «Ирак-контрас». Он также ничего не знал о потерях, которые понес отдел С В двумя годами ранее. Пока он становился на ноги, власть забрали бюрократы. Из сейфа ушедшего заместителя директора забрали три досье и объединили их с другими файлами 301 – или с тем, что от них осталось. В этих досье находились данные об агентах под кодовыми именами «Лайсандер», «Орион» и о новом под именем «Делфи».
Джейсон Монк об этом ничего не знал. Он проводил отпуск в Омане. Разыскивая в журналах о морской рыбалке новые интересные сведения, он читал об огромных косяках желтоперого тунца, проходящих в ноябре и декабре мимо берегов Омана, совсем рядом со столицей Маскатом.
Из вежливости он отметился в крошечном, состоявшем из одного человека отделении ЦРУ в посольстве, в центре Старого Маската, рядом с дворцом султана. Он совершенно не рассчитывал увидеть своего коллегу из ЦРУ еще раз, после того как они по-дружески вместе выпили.
На третий день, перегревшись, накануне на солнце в открытом море, он предпочел остаться на берегу и пройтись по магазинам. Он встречался с очаровательной блондинкой из госдепартамента и сейчас, взяв такси, поехал в Мина-Кабус посмотреть, не найдется ли в лавочках с благовониями, специями, тканями, серебром и антиквариатом чего-нибудь для нее.
Он остановил свой выбор на изящном серебряном кофейнике с длинным носиком, изготовленном много лет назад каким-то ювелиром высоко в горах Хаджара. Хозяин антикварной лавки завернул покупку и положил в пластиковый пакет.
Совершенно запутавшись в лабиринте переулков и дворов, Монк в конце концов очутился не на береговой части, а где-то на задних улицах. Выйдя из переулка, чуть не касаясь его стен плечами, он оказался в небольшом дворе с узким входом в одном углу и выходом в другом. Двор пересекал человек. По виду – европеец. За ним следовали два араба. Выйдя во двор, оба вытащили из-за пояса кривые кинжалы и бросились мимо Монка за своей жертвой.
Монк действовал не раздумывая. Он с силой взмахнул пакетом и ударил одного из нападавших по голове. Несколько фунтов металла, с силой обрушившиеся сверху, заставили араба рухнуть на землю.
Другой убийца, поначалу растерявшись, остановился, затем замахнулся на Монка. Монк увидел блеснувшее в воздухе лезвие, поймал поднятую руку, крепко сжал ее и кулаком ударил нападавшего в солнечное сплетение.
Человек оказался крепким. Крякнув, он удержал нож в руке и решил спастись бегством. Его компаньон поднялся на ноги и последовал за ним, оставив свой нож на земле.
Европеец обернулся и молча смотрел на происходящее. Он явно понимал, что был бы убит, если бы не вмешательство светловолосого человека, стоящего в десяти ярдах от него. Монк увидел стройного молодого человека в белой рубашке и темном костюме, с оливковой кожей и черными глазами, но не местного араба. Монк собирался заговорить с ним, но незнакомец, коротко кивнув в знак благодарности, исчез.
Монк наклонился, чтобы поднять кинжал. Он совсем не был похож на оманскую кунджу, и уличный грабеж был в Омане неслыханным делом. Это была йеменская гамбия, с более простой и прямой рукояткой. Монк подумал, что знает, откуда эти убийцы. Они из племени аудхали, или аулаки, из внутренних районов Йемена. Какого черта делали они, подумал он, так далеко от родных мест, на побережье Омана, и за что они так ненавидели молодого европейца?
Повинуясь интуиции, он отправился в свое посольство и отыскал там сотрудника ЦРУ.
– У вас, случайно, нет фотографий наших друзей из советского посольства? – спросил он.
После поражения в гражданской войне в Йемене в январе 1986 года СССР окончательно ушел из этой страны, оставив промосковское правительство в нищете и озлоблении. Пылая гневом от унижения, Аден обратился к Западу за кредитами, чтобы хоть как-то продержаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139