Мавро бросил пакет с «мексиканским волосом», и тот взорвался за нами; ветер подхватил тонкие голубые хлопья стали. Я тоже отцепил свою бомбу и поторопился бросить ее, и все наши люди стали бросать бомбы. За нами поднялась черная стена.
Слева от нас наемник бросил бомбу, но он был слишком близко, и я понял, что мы глотнем «мексиканского волоса» раньше ябандзинов.
Абрайра резко свернула направо и выключила двигатель, чтобы «волос» не попал в наши заборные отверстия; мы повисли в воздухе и опустились. Бомба взорвалась чуть ли не под нами, воздух трещал от разрядов статического электричества, стальные хлопья посыпались на нашу машину.
Абрайра снова включила двигатель, мы поднялись. За нами машины ябандзинов проходили сквозь «мексиканский волос», и у многих двигатели сразу вспыхивали. Но некоторые сумели преодолеть барьер и теперь преследовали нас.
Я быстро осмотрелся. За нами несколько машин потеряли своих водителей, и их окружало множество ябандзинов. Четырнадцать боевых групп оказалось в серьезной опасности. Даже в головном отряде многие машины пострадали, плазма проела тефлекс защиты, как огненная змея. Повсюду люди на своих сиденьях лежали словно мертвые. Но у меня на глазах они начали подниматься, оживая. Они только позволяли плазме остыть. В целом у нас оказалось удивительно мало пострадавших.
Я вынул полупустую обойму из своего ружья и вставил свежую. Пустыня тянулась перед нами как скоростное шоссе. Мы можем повернуть обратно и уничтожить немногих преследующих нас ябандзинов. У нас пулеметы. Но они только первое препятствие на нашем пути к Хотокэ-но-Дза, и Гарсон не приказывал нападать на них.
Несколько десятков машин ябандзинов могут следовать за нами. Это не имеет значения. На полпути к своей столице они просто остановятся в пустыне из-за отсутствия горючего.
Я затаил дыхание. В груди заныло, я заметил, что что-то не так: наши компадрес уходят от нас, а ябандзины сзади догоняют.
От нашего двигателя поднимался маслянистый дым, болезненно выли турбины двух заборных отверстий. Машина начала медленно сворачивать влево, и мы постепенно отходили от строя.
— Не могу держать скорость! — крикнула Абрайра в микрофон.
Завала качнул шлемом в сторону преследующих нас ябандзинов.
— Не останавливайся!
Крайние машины наших компадрес уже уходили. Вой поврежденных турбин перешел в свист. «Это не должно случиться, — подумал я. — На тренировках такого никогда не происходило. Наши машины неуязвимы в бою. Они нас никогда не подводили».
Перфекто крикнул в микрофон:
— На такой скорости наш двигатель взорвется! Если он уцелеет, я смогу его починить! Сейчас отсоединю подачу топлива. — Он слез со своего места и пополз по полу к Абрайре, приподнял какую-то крышку и сунул туда голову. Я увидел повреждения его защитного костюма на ногах и спине, достал восстановительную краску и начал заливать трещины и дыры. Мы продолжали двигаться по широкой дуге, скорее на северо-восток, чем на восток. Две поврежденные турбины неожиданно смолкли, остальные шестнадцать продолжали работать. — Готово! — сказал Перфекто.
Он поднялся на колени.
В уходящих машинах заметили наше положение, послышались возгласы: «У группы Сифуэнтес поврежден двигатель. Шесть к одному — они не выберутся! Шесть к одному!»
— Не трать свои деньги, cabron ! — крикнул Мавро. — Наши дела не так уж плохи!
Я рассмеялся его шутке. Мы поднялись на небольшой холм.
— Компадрес, — сказала Абрайра, — мы не можем дальше так продолжать. Не можем держаться со всеми. Мне кажется, нам нужно оторваться от всех, повернуть на север. Будем надеяться, ябандзины за нами не последуют. Но это рискованно. Я не стану этого делать, если все не согласятся.
— Давай! — сказал Перфекто, Мавро добавил: «Si», а я прошептал: «Да».
Завала сказал:
— Мне надо подумать, — и Мавро рявкнул:
— Некогда думать!
Мы были на вершине холма. Дальше крутой спуск в неширокую долину. Остальные наши машины уже выходили из нее. На дне росли высокие цементные папоротники, шести или семи метров высотой. Пустыня только кажется плоской и ровной, но я был уверен, что здесь много таких мест.
Абрайра сказала:
— Вот наш шанс. — Она спустилась в долину и повернула на север. На скорости мы едва успевали увернуться от цементных стволов, задевали их, и листья прятались в щели. Впереди долина чуть понижалась, вполне достаточно, чтобы мы скрылись от проходящих ябандзинов за высокими стволами.
Завала крикнул:
— Ты с ума сошла? Мы там не пройдем!
— Прекрасно! — ответила Абрайра, двигаясь прямо в заросли. — Значит, ябандзины не смогут преследовать нас.
Если бы ябандзины находились хотя бы в километре за нами, они не заметили бы, как мы свернули, но нас выдавал след и дрожание листвы. Мы смотрели назад. Когда машины ябандзинов поднялись на холм, один из стрелков указал на нас, и пять машин отделились и двинулись за нами. Сердце у меня упало.
— Не так плохо! — заявил Мавро. — Совсем не плохо! — И он развернул свою пушку в сторону ябандзинов.
— Мы еще немного пройдем по долине, потом повернем к горам, назад в сторону Кимаи-но-Дзи, — сказала Абрайра, словно рассуждая про себя. — В горах мы от них уйдем. Всем пригнуться, нужно уменьшить сопротивление воздуха!
* * *
Перфекто сидел на полу и чинил свою броню. Мавро показал на мой лоб.
— Лучше побыстрее залепи это, — сказал он, — прежде чем мы встретимся с ябандзинами.
И вот все занялись своим снаряжением. Абрайра продолжала вести машину. Я слушал разговоры наших компадрес, уходивших в сторону Хотокэ-но-Дза, но наши маленькие передатчики действовали километров на десять. К тому времени как мы закончили со своей защитой, голоса в шлеме стихли.
Закончив чинить свой костюм, Перфекто занялся броней Абрайры. Он вдруг закричал:
— Абрайра, ты забыла бросить свою бомбу! — и снял бомбу с ее пояса.
— Я была слишком занята, — ответила Абрайра. — Держи ее у себя. Бросишь, когда нужно будет.
Мы несколько минут продолжали двигаться по долине и искали такое место, где бомба причинила бы максимальный ущерб ябандзинам. Но такого места не попадалось. Нам не нужно было поворачивать к горам: долина сама уходила в том направлении. Мы опускались все ниже и ниже, склоны долины делались все круче, как стенки чашки, а папоротники совсем исчезли. Ябандзины постепенно нагоняли нас. Через десять минут они были в полукилометре. Еще через десять минут приблизятся вплотную.
Абрайра на предельной скорости вела машину вниз по долине. Впереди словно выпрыгнули из земли красные скалы — столбы. Столкнуться с такими — все равно что удариться в стену. Мы одолели небольшой подъем и спустились к широкой, но мелкой коричневой реке, которая вилась у подножия гор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140
Слева от нас наемник бросил бомбу, но он был слишком близко, и я понял, что мы глотнем «мексиканского волоса» раньше ябандзинов.
Абрайра резко свернула направо и выключила двигатель, чтобы «волос» не попал в наши заборные отверстия; мы повисли в воздухе и опустились. Бомба взорвалась чуть ли не под нами, воздух трещал от разрядов статического электричества, стальные хлопья посыпались на нашу машину.
Абрайра снова включила двигатель, мы поднялись. За нами машины ябандзинов проходили сквозь «мексиканский волос», и у многих двигатели сразу вспыхивали. Но некоторые сумели преодолеть барьер и теперь преследовали нас.
Я быстро осмотрелся. За нами несколько машин потеряли своих водителей, и их окружало множество ябандзинов. Четырнадцать боевых групп оказалось в серьезной опасности. Даже в головном отряде многие машины пострадали, плазма проела тефлекс защиты, как огненная змея. Повсюду люди на своих сиденьях лежали словно мертвые. Но у меня на глазах они начали подниматься, оживая. Они только позволяли плазме остыть. В целом у нас оказалось удивительно мало пострадавших.
Я вынул полупустую обойму из своего ружья и вставил свежую. Пустыня тянулась перед нами как скоростное шоссе. Мы можем повернуть обратно и уничтожить немногих преследующих нас ябандзинов. У нас пулеметы. Но они только первое препятствие на нашем пути к Хотокэ-но-Дза, и Гарсон не приказывал нападать на них.
Несколько десятков машин ябандзинов могут следовать за нами. Это не имеет значения. На полпути к своей столице они просто остановятся в пустыне из-за отсутствия горючего.
Я затаил дыхание. В груди заныло, я заметил, что что-то не так: наши компадрес уходят от нас, а ябандзины сзади догоняют.
От нашего двигателя поднимался маслянистый дым, болезненно выли турбины двух заборных отверстий. Машина начала медленно сворачивать влево, и мы постепенно отходили от строя.
— Не могу держать скорость! — крикнула Абрайра в микрофон.
Завала качнул шлемом в сторону преследующих нас ябандзинов.
— Не останавливайся!
Крайние машины наших компадрес уже уходили. Вой поврежденных турбин перешел в свист. «Это не должно случиться, — подумал я. — На тренировках такого никогда не происходило. Наши машины неуязвимы в бою. Они нас никогда не подводили».
Перфекто крикнул в микрофон:
— На такой скорости наш двигатель взорвется! Если он уцелеет, я смогу его починить! Сейчас отсоединю подачу топлива. — Он слез со своего места и пополз по полу к Абрайре, приподнял какую-то крышку и сунул туда голову. Я увидел повреждения его защитного костюма на ногах и спине, достал восстановительную краску и начал заливать трещины и дыры. Мы продолжали двигаться по широкой дуге, скорее на северо-восток, чем на восток. Две поврежденные турбины неожиданно смолкли, остальные шестнадцать продолжали работать. — Готово! — сказал Перфекто.
Он поднялся на колени.
В уходящих машинах заметили наше положение, послышались возгласы: «У группы Сифуэнтес поврежден двигатель. Шесть к одному — они не выберутся! Шесть к одному!»
— Не трать свои деньги, cabron ! — крикнул Мавро. — Наши дела не так уж плохи!
Я рассмеялся его шутке. Мы поднялись на небольшой холм.
— Компадрес, — сказала Абрайра, — мы не можем дальше так продолжать. Не можем держаться со всеми. Мне кажется, нам нужно оторваться от всех, повернуть на север. Будем надеяться, ябандзины за нами не последуют. Но это рискованно. Я не стану этого делать, если все не согласятся.
— Давай! — сказал Перфекто, Мавро добавил: «Si», а я прошептал: «Да».
Завала сказал:
— Мне надо подумать, — и Мавро рявкнул:
— Некогда думать!
Мы были на вершине холма. Дальше крутой спуск в неширокую долину. Остальные наши машины уже выходили из нее. На дне росли высокие цементные папоротники, шести или семи метров высотой. Пустыня только кажется плоской и ровной, но я был уверен, что здесь много таких мест.
Абрайра сказала:
— Вот наш шанс. — Она спустилась в долину и повернула на север. На скорости мы едва успевали увернуться от цементных стволов, задевали их, и листья прятались в щели. Впереди долина чуть понижалась, вполне достаточно, чтобы мы скрылись от проходящих ябандзинов за высокими стволами.
Завала крикнул:
— Ты с ума сошла? Мы там не пройдем!
— Прекрасно! — ответила Абрайра, двигаясь прямо в заросли. — Значит, ябандзины не смогут преследовать нас.
Если бы ябандзины находились хотя бы в километре за нами, они не заметили бы, как мы свернули, но нас выдавал след и дрожание листвы. Мы смотрели назад. Когда машины ябандзинов поднялись на холм, один из стрелков указал на нас, и пять машин отделились и двинулись за нами. Сердце у меня упало.
— Не так плохо! — заявил Мавро. — Совсем не плохо! — И он развернул свою пушку в сторону ябандзинов.
— Мы еще немного пройдем по долине, потом повернем к горам, назад в сторону Кимаи-но-Дзи, — сказала Абрайра, словно рассуждая про себя. — В горах мы от них уйдем. Всем пригнуться, нужно уменьшить сопротивление воздуха!
* * *
Перфекто сидел на полу и чинил свою броню. Мавро показал на мой лоб.
— Лучше побыстрее залепи это, — сказал он, — прежде чем мы встретимся с ябандзинами.
И вот все занялись своим снаряжением. Абрайра продолжала вести машину. Я слушал разговоры наших компадрес, уходивших в сторону Хотокэ-но-Дза, но наши маленькие передатчики действовали километров на десять. К тому времени как мы закончили со своей защитой, голоса в шлеме стихли.
Закончив чинить свой костюм, Перфекто занялся броней Абрайры. Он вдруг закричал:
— Абрайра, ты забыла бросить свою бомбу! — и снял бомбу с ее пояса.
— Я была слишком занята, — ответила Абрайра. — Держи ее у себя. Бросишь, когда нужно будет.
Мы несколько минут продолжали двигаться по долине и искали такое место, где бомба причинила бы максимальный ущерб ябандзинам. Но такого места не попадалось. Нам не нужно было поворачивать к горам: долина сама уходила в том направлении. Мы опускались все ниже и ниже, склоны долины делались все круче, как стенки чашки, а папоротники совсем исчезли. Ябандзины постепенно нагоняли нас. Через десять минут они были в полукилометре. Еще через десять минут приблизятся вплотную.
Абрайра на предельной скорости вела машину вниз по долине. Впереди словно выпрыгнули из земли красные скалы — столбы. Столкнуться с такими — все равно что удариться в стену. Мы одолели небольшой подъем и спустились к широкой, но мелкой коричневой реке, которая вилась у подножия гор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140