Громко хлопнув дверцей машины, он подошел и остановился возле моей.
— Так значит, ты лгал мне? — сказала я.
— А ты сочла для себя возможным соваться в чужие дела?
— Может, они не такие уж чужие для меня.
— Ошибаешься.
— Мне было небезынтересно познакомиться с сыном моего мужа.
— Никогда не подозревал, что ты способна на такую подлость. Не думал, что женился на… шпионке.
— А мне непонятно, почему ты солгал. Я бы все поняла.
— О, да, ты сама добродетель — очень терпима и даже готова простить меня. Какое благородство!
— Рок, перестань.
Он посмотрел на меня так, словно вылил на мою голову ушат холодной воды. Я даже отпрянула от него.
— Кажется, нам не о чем больше говорить, не так ли?!
— Думаю, что есть о чем. Я хочу выяснить все раз и навсегда.
— Ты и сама все выведаешь. Что-что, а шпионить ты умеешь.
Он сел в свою машину и двинулся в направлении Пендоррик-холла. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.
По возвращении в Пендоррик-холл Рок почти не обращался ко мне. Я знала, что он собирается поехать на север, но после сцены в Бедивер-хауз не могло быть и речи о том, чтобы он взял меня с собой. От окружающих невозможно было скрыть, что мы поссорились, и все терялись в догадках, что же произошло между нами. Никогда еще со дня смерти отца я не чувствовала себя такой несчастной.
Через пару дней после визита в Бедивер-хауз я отправилась во внутренний двор и, сидя под пальмой, с горечью думала о том, что лето кончается, а вместе с ним, видно, наступает и конец моему счастью, которое, как я раньше наивно полагала, продлится вечно. Солнце светило ярко. Даже пышные, яркие астры и хризантемы напоминали о скором наступлении зимы…
Должно быть, одна из девочек увидела меня в окно, так как вышла в сад, что-то напевая себе под нос.
— Привет, — сказала она. — Мама говорит, что на скамейках уже нельзя сидеть, так как они сырые. Можно простудиться и умереть.
— По-моему, скамейка не слишком влажная.
— Здесь все влажное. Заболеешь пневмонией и умрешь.
Я поняла, что передо мной рассудительная Хайсон. Со времени нашего приключения в склепе ее отношение ко мне изменилось. И не только ко мне, девочка вообще стала другой.
— Хотя какая разница, конец все равно один, — задумчиво добавила она.
— Ты имеешь в виду смерть? Она нахмурилась.
— Пожалуйста, не говори о смерти, — попросила она. — Мне это не нравится.
— Ты становишься слишком чувствительной, Хайсон.
Она вопросительно посмотрела на восточные окна, словно искала кого-то.
— Ты кого-то ждешь?
Прошло какое-то время, прежде чем девочка наконец сказала:
— Должно быть, ты ужасно обрадовалась, обнаружив, что я в склепе с тобой, Фейвэл?
— Конечно. Это очень эгоистично с моей стороны, но я действительно была рада, что не одна…
Она подошла вплотную, и, положив мне руки на колени, заглянула в лицо.
— Знаешь, я тоже обрадовалась этому.
— Разве? Попасть в склеп — происшествие не из приятных, и ты, по-моему, была до смерти напугана.
Она загадочно улыбнулась.
— Да, но мы оказались там вдвоем, а это меняло дело.
Отступив на шаг назад, она сложила губы, словно собираясь засвистеть.
— Ты умеешь свистеть, Фейвэл?
— Не очень хорошо.
— И я тоже. А Ловелла умеет.
Она снова взглянула на окна в восточной части дома.
— Наконец-то, — вдруг произнесла она.
Я услышала звуки скрипки и, вскочив с места, крепко схватила девочку за запястье.
— Кто это?
— Ты и сама знаешь, не так ли?
— Нет, не знаю, но скоро непременно выясню это.
— Это Барбарина, Фейвэл.
— Ты прекрасно знаешь, что Барбарина мертва.
— Фейвэл, дорогая, не ходи туда. Ты ведь знаешь, к чему это приведет.
— Хайсон, что тебе известно? Кто играет на скрипке? Кто запер нас в склепе? Ты знаешь?
— Говорю же тебе, это Барбарина, — прошептала она. — И знай: Барбарина устала, а это означает, что она не намерена долго ждать.
Я видела, что Хайсон на грани истерики, и слегка встряхнула ее за плечи.
— Я поднимусь наверх и узнаю, кто играет на скрипке. Пойдем, мы вместе найдем этого человека.
Она упиралась, но я силком потащила ее к восточной двери. Открыв ее, я отчетливо услышала звучащую скрипку.
— Пошли, — настаивала я, и мы вместе стали подниматься вверх по лестнице. Музыка прекратилась, но мы все же пошли к комнате Барбарины. Я рывком распахнула дверь. Скрипка лежала на стуле, ноты по-прежнему стояли на пюпитре. Все здесь выглядело так, как в последний раз, когда я приходила сюда. Я вопросительно взглянула на Хайсон, но она опустила глаза.
И тут я, как никогда в своей жизни, почувствовала себя совершенно беспомощной и абсолютно одинокой. Сначала обо мне заботились родители, затем, как я думала, муж и, наконец, дедушка. Теперь я потеряла их всех. Всех?.. Да, я больше не могла надеяться на то, что Рок защитит меня от опасности, которая, я не сомневалась, была совсем рядом.
Глава 6
На уик-энд Рок уехал по делам, перед отъездом сказав:
— Мне не нравится быть в ссоре с тобой, Фейвэл. Нам надо как следует поговорить. Жаль, что ты принялась шпионить, и так не вовремя. — Он говорил почти как прежде. Искренне желая наконец помириться, я с готовностью повернулась к нему, с нетерпением ожидая, что он скажет дальше. — Эта история объясняется очень просто, но пока я еще не готов обо всем рассказать тебе. Не могла бы ты немного подождать, а пока просто поверить мне на слово?
— Но, Рок…
— Понятно, — не дал он мне договорить. — значит, все-таки не можешь. Вероятно, ты в чем-то права, так не может продолжаться. Находясь вдали от дома, я все как следует обдумаю, и мы что-нибудь решим. Но обещай не думать обо мне плохо. Я не такой подлец, как ты считаешь.
— Рок, — ответила я, — к чему все это? Зачем нужно было лгать мне?
— Ты хочешь сказать, что не можешь доверять тому, кто хоть раз обманул тебя? Так?
Он выглядел обиженным.
— Рок, расскажи мне обо всем, — взмолилась я. — Расскажи — и мы снова станем счастливыми.
— Не сейчас, Фейвэл.
— Но почему не сейчас?
— Этот секрет — не мой, и я должен предварительно переговорить с другим человеком.
— Понятно.
— Ничего тебе не понятно. Послушай, Фейвэл.
Я люблю тебя, и ты ведь тоже меня любишь! Черт побери, так неужели ты ни капельки не веришь мне?
Я не смогла заставить себя сказать «верю».
— Ладно, — обняв за плечи. Рок поспешно поцеловал меня, словно просто наклеил дежурный поцелуй на мои губы, — увидимся в понедельник или во вторник.
С этими словами он ушел, оставив меня совершенно обескураженной. И несчастной — как прежде или почти как прежде.
Его отъезд давал мне возможность снова тщательно обдумать события последних нескольких месяцев.;
После переезда в Пендоррик-холл я уже дважды едва ; не рассталась с жизнью. Это уже само по себе до вольно странно — дважды за столь короткий промежуток времени!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
— Так значит, ты лгал мне? — сказала я.
— А ты сочла для себя возможным соваться в чужие дела?
— Может, они не такие уж чужие для меня.
— Ошибаешься.
— Мне было небезынтересно познакомиться с сыном моего мужа.
— Никогда не подозревал, что ты способна на такую подлость. Не думал, что женился на… шпионке.
— А мне непонятно, почему ты солгал. Я бы все поняла.
— О, да, ты сама добродетель — очень терпима и даже готова простить меня. Какое благородство!
— Рок, перестань.
Он посмотрел на меня так, словно вылил на мою голову ушат холодной воды. Я даже отпрянула от него.
— Кажется, нам не о чем больше говорить, не так ли?!
— Думаю, что есть о чем. Я хочу выяснить все раз и навсегда.
— Ты и сама все выведаешь. Что-что, а шпионить ты умеешь.
Он сел в свою машину и двинулся в направлении Пендоррик-холла. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.
По возвращении в Пендоррик-холл Рок почти не обращался ко мне. Я знала, что он собирается поехать на север, но после сцены в Бедивер-хауз не могло быть и речи о том, чтобы он взял меня с собой. От окружающих невозможно было скрыть, что мы поссорились, и все терялись в догадках, что же произошло между нами. Никогда еще со дня смерти отца я не чувствовала себя такой несчастной.
Через пару дней после визита в Бедивер-хауз я отправилась во внутренний двор и, сидя под пальмой, с горечью думала о том, что лето кончается, а вместе с ним, видно, наступает и конец моему счастью, которое, как я раньше наивно полагала, продлится вечно. Солнце светило ярко. Даже пышные, яркие астры и хризантемы напоминали о скором наступлении зимы…
Должно быть, одна из девочек увидела меня в окно, так как вышла в сад, что-то напевая себе под нос.
— Привет, — сказала она. — Мама говорит, что на скамейках уже нельзя сидеть, так как они сырые. Можно простудиться и умереть.
— По-моему, скамейка не слишком влажная.
— Здесь все влажное. Заболеешь пневмонией и умрешь.
Я поняла, что передо мной рассудительная Хайсон. Со времени нашего приключения в склепе ее отношение ко мне изменилось. И не только ко мне, девочка вообще стала другой.
— Хотя какая разница, конец все равно один, — задумчиво добавила она.
— Ты имеешь в виду смерть? Она нахмурилась.
— Пожалуйста, не говори о смерти, — попросила она. — Мне это не нравится.
— Ты становишься слишком чувствительной, Хайсон.
Она вопросительно посмотрела на восточные окна, словно искала кого-то.
— Ты кого-то ждешь?
Прошло какое-то время, прежде чем девочка наконец сказала:
— Должно быть, ты ужасно обрадовалась, обнаружив, что я в склепе с тобой, Фейвэл?
— Конечно. Это очень эгоистично с моей стороны, но я действительно была рада, что не одна…
Она подошла вплотную, и, положив мне руки на колени, заглянула в лицо.
— Знаешь, я тоже обрадовалась этому.
— Разве? Попасть в склеп — происшествие не из приятных, и ты, по-моему, была до смерти напугана.
Она загадочно улыбнулась.
— Да, но мы оказались там вдвоем, а это меняло дело.
Отступив на шаг назад, она сложила губы, словно собираясь засвистеть.
— Ты умеешь свистеть, Фейвэл?
— Не очень хорошо.
— И я тоже. А Ловелла умеет.
Она снова взглянула на окна в восточной части дома.
— Наконец-то, — вдруг произнесла она.
Я услышала звуки скрипки и, вскочив с места, крепко схватила девочку за запястье.
— Кто это?
— Ты и сама знаешь, не так ли?
— Нет, не знаю, но скоро непременно выясню это.
— Это Барбарина, Фейвэл.
— Ты прекрасно знаешь, что Барбарина мертва.
— Фейвэл, дорогая, не ходи туда. Ты ведь знаешь, к чему это приведет.
— Хайсон, что тебе известно? Кто играет на скрипке? Кто запер нас в склепе? Ты знаешь?
— Говорю же тебе, это Барбарина, — прошептала она. — И знай: Барбарина устала, а это означает, что она не намерена долго ждать.
Я видела, что Хайсон на грани истерики, и слегка встряхнула ее за плечи.
— Я поднимусь наверх и узнаю, кто играет на скрипке. Пойдем, мы вместе найдем этого человека.
Она упиралась, но я силком потащила ее к восточной двери. Открыв ее, я отчетливо услышала звучащую скрипку.
— Пошли, — настаивала я, и мы вместе стали подниматься вверх по лестнице. Музыка прекратилась, но мы все же пошли к комнате Барбарины. Я рывком распахнула дверь. Скрипка лежала на стуле, ноты по-прежнему стояли на пюпитре. Все здесь выглядело так, как в последний раз, когда я приходила сюда. Я вопросительно взглянула на Хайсон, но она опустила глаза.
И тут я, как никогда в своей жизни, почувствовала себя совершенно беспомощной и абсолютно одинокой. Сначала обо мне заботились родители, затем, как я думала, муж и, наконец, дедушка. Теперь я потеряла их всех. Всех?.. Да, я больше не могла надеяться на то, что Рок защитит меня от опасности, которая, я не сомневалась, была совсем рядом.
Глава 6
На уик-энд Рок уехал по делам, перед отъездом сказав:
— Мне не нравится быть в ссоре с тобой, Фейвэл. Нам надо как следует поговорить. Жаль, что ты принялась шпионить, и так не вовремя. — Он говорил почти как прежде. Искренне желая наконец помириться, я с готовностью повернулась к нему, с нетерпением ожидая, что он скажет дальше. — Эта история объясняется очень просто, но пока я еще не готов обо всем рассказать тебе. Не могла бы ты немного подождать, а пока просто поверить мне на слово?
— Но, Рок…
— Понятно, — не дал он мне договорить. — значит, все-таки не можешь. Вероятно, ты в чем-то права, так не может продолжаться. Находясь вдали от дома, я все как следует обдумаю, и мы что-нибудь решим. Но обещай не думать обо мне плохо. Я не такой подлец, как ты считаешь.
— Рок, — ответила я, — к чему все это? Зачем нужно было лгать мне?
— Ты хочешь сказать, что не можешь доверять тому, кто хоть раз обманул тебя? Так?
Он выглядел обиженным.
— Рок, расскажи мне обо всем, — взмолилась я. — Расскажи — и мы снова станем счастливыми.
— Не сейчас, Фейвэл.
— Но почему не сейчас?
— Этот секрет — не мой, и я должен предварительно переговорить с другим человеком.
— Понятно.
— Ничего тебе не понятно. Послушай, Фейвэл.
Я люблю тебя, и ты ведь тоже меня любишь! Черт побери, так неужели ты ни капельки не веришь мне?
Я не смогла заставить себя сказать «верю».
— Ладно, — обняв за плечи. Рок поспешно поцеловал меня, словно просто наклеил дежурный поцелуй на мои губы, — увидимся в понедельник или во вторник.
С этими словами он ушел, оставив меня совершенно обескураженной. И несчастной — как прежде или почти как прежде.
Его отъезд давал мне возможность снова тщательно обдумать события последних нескольких месяцев.;
После переезда в Пендоррик-холл я уже дважды едва ; не рассталась с жизнью. Это уже само по себе до вольно странно — дважды за столь короткий промежуток времени!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85