У самих близнецов, казалось, вошло в привычку сталкиваться со мной в самые неожиданные моменты. Видимо, им доставляло удовольствие пугать меня, выскакивая откуда-нибудь.
Ловелла обращалась ко мне не иначе, как к новобрачной, что сначала даже вызывало у меня улыбку, но теперь эта шутка уже не веселила меня. Что же касается Хайсон, то, находясь рядом, она просто молча сверлила меня глазами, что также не доставляло мне особого удовольствия.
Дебора прилагала все силы для того, чтобы мне было хорошо в Пендоррик-холле. Как-то она даже сказала, что испытывает ко мне материнское чувство, ведь Рок всегда был ей как сын. Однажды днем, сидя в саду, я снова почувствовала на себе чей-то взгляд. Я постаралась отбросить это неприятное наваждение, но ощущение, что на меня смотрят, не покидало меня. Я машинально взглянула на то окно в западной части дома, в котором когда-то впервые увидела Дебору. В этот момент я была почти уверена; что она снова стоит у окна, но на сей раз я ошиблась в своих предположениях. Какое-то время я неотрывно смотрела на это окно с задвинутыми занавесками, а затем, сама не знаю почему, вдруг перевела взгляд на восточное крыло. Занавески в одном из окон явно заколыхались. Помахав рукой в знак приветствия, я продолжала внимательно изучать окна, но ответа не последовало. Минут через десять в сад вышла Дебора.
— Должно быть, тебе очень нравится этот садик, — сказала она, подвинув поближе ко мне одну из белых с позолотой скамеек.
— У меня смешанное чувство к нему, — откровенно призналась я. — Какая-то непонятная сила влечет меня сюда, и тем не менее здесь я никогда не чувствую себя уютно.
— Почему?
Я оглянулась по сторонам.
— Думаю, все дело в окнах.
— Я всегда сожалела о том, что окна комнат не выходят во двор. Такой прекрасный вид и хоть какое-то разнообразие от простирающихся морских просторов и унылого сельского пейзажа.
— Дело не в природе, а в самих окнах. Из-за них здесь никогда нет уверенности в том, что ты одна. Она засмеялась.
— По-моему, у тебя слишком богатое воображение.
— Да нет» не в том дело. Скажите, Дебора, это случайно не вас я только что видела в одном из окон восточного крыла?
Дебора отрицательно покачала головой.
— Я просто убеждена, что кто-то наблюдал за мной оттуда.
— Не думаю, дорогая. Только не из восточной части дома. Туда вообще почти никто не ходит. Мебель там покрыта чехлами, за исключением ее комнат.
— Ее комнат? Чьих?
— Барбарины. Ей всегда нравилась именно восточная половина дома. В отличие от других членов семьи, которые были не в состоянии спокойно смотреть на соседний замок, «Каприз» никогда не нервировал сестру. А еще ее привлекала музыкальная комната. Бар-барина всегда считала ее расположение идеальным, ведь там она могла играть и петь, сколько душе угодно, никому не мешая.
— Тогда, может быть, я видела там одну из девочек?
— Возможно. А вот слуги тоже почти не заходят туда. Когда я приезжаю в Пендоррик-холл, за комнатами сестры присматривает Кэрри. Она всегда очень расстраивается, когда кто-нибудь посягает на эти ее обязанности. Думаю, тебе стоит сходить туда, ведь в конце концов теперь ты — новая хозяйка дома.
— Мне бы очень хотелось взглянуть на комнаты Барбарины.
— В таком случае мы можем отправиться туда прямо сейчас.
Я с готовностью вскочила со своего места. Дебора взяла меня под руку, и мы пошли к восточной двери. Мне показалось, что она несколько взволнована тем, что ведет меня в эту половину дома.
Входная дверь тихо закрылась за нами. Мы шли коротким, ведущим в холл коридором. Окружающая нас мертвая тишина действовала удручающе. Я мысленно убеждала себя в том, что все дело в моем плохом настроении. Неудивительно, что здесь так тихо, ведь в этом крыле дома уже много лет никто не живет…
— Слуги считают, что именно в этой части замка водятся привидения, — сообщила мне Дебора.
— Да, я слышала. И о Барбарине тоже.
— Так значит, ты уже в курсе? Говорят, что Ловелла Пендоррик не оставляла этот дом в покое до тех пор, пока Барбарина не заняла ее место. Типично корнуэльская легенда. Я рада тому, что родилась по другую сторону Теймара. Мне бы не хотелось постоянно убеждать себя в нереальности всех этих призраков и подобной им чертовщины, которая бродит здесь по ночам.
Я огляделась по сторонам. Холл в этой части дома по размерам и планировке был точной копией трех других холлов. Его стены также украшало оружие, а у основания лестницы стояли доспехи. Висящие в галерее картины, естественно, были другими. Мы вышли в коридор и, глядя на окна, я лихорадочно пыталась сообразить, в каком из них я могла заметить движение.
— Комнаты Барби этажом выше, — сказала мне Дебора. — После ее замужества я часто гостила здесь, ведь прежде мы никогда не разлучались. Пендоррик-холл стал мне вторым домом, поскольку я проводила здесь не меньше времени, чем в родном Девоншире.
Мы поднялись наверх, и Дебора распахнула двери в несколько комнат. Вся мебель в них была зачехлена, отчего все вокруг выглядело нежилым. А вот еще одна комната. В ее огромных, во всю стену, окнах раскинулась панорама побережья с гордо возвышавшимся над прибрежными скалами Полхорган-холлом. Но сейчас мне было не до «Каприза». В отличие от других эта комната выглядела вполне жилой. На небольшом пюпитре стояли раскрытые ноты. Рядом, на стуле, лежала скрипка, которую, казалось, только что положили туда. На столике открытый футляр…
— После смерти вашей сестры здесь все осталось по-прежнему?
Дебора утвердительно кивнула головой.
— Конечно, это глупо, но так нам было немного легче пережить нашу трагедию. Сначала никто из нас просто не мог найти в себе силы что-либо тронуть здесь. Кэрри периодически убирает в этой комнате, оставляя вещи на прежних местах. Бедняжка непоколебима в своем упрямстве. Если говорить честно, мы сохранили здесь все по-прежнему в значительной мере именно из-за нее. Ее преданность моей сестре трудно описать словами.
— И вам тоже?
Легкая улыбка тронула губы Деборы.
— Да, и мне тоже, хотя Барбарина всегда была ее любимицей.
— Вы были абсолютно идентичными близнецами?
— Да, как Ловелла и Хайсон. В деревне многие вообще не могли различить нас, но с возрастом отличия стали заметнее. Барбарина всегда была жизнерадостной и подвижной, я же — серьезной и медлительной. Так что по сути наше сходство было чисто внешним. То же самое начинает проявляться в Ловелле и Хайсон. Они похожи только тогда, когда спят. Как я уже говорила, Барби всегда была всеобщей любимицей. На ее фоне я казалась скучноватой и менее эффектной.
— Вас это огорчало?
— Огорчало? Нет. Как и другие, я просто обожала сестру. Более преданной поклонницы, чем я, у нее вообще не было. Когда Барбарину хвалили за что-нибудь, я всегда буквально расцветала от удовольствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85