Сейчас он в тюрьме, молодой негодяй!
— Вы сказали, он промахнулся? — спросил герцог.
Домовладелец снова кивнул, и герцог, не теряя больше на него времени, поднялся в свою комнату, чтобы проверить свои пистолеты. Как он и подозревал, один исчез из футляра. Торопливая проверка показала, что Том взял пистолет, который никогда не заряжался. Ящик с порохом был не тронут, и это казалось скорее странным. Герцог собрал свой быстро уменьшающийся капитал из запертого ящика в туалетном столике и отправился выяснять, что можно сделать, чтобы выручить Тома из этого затруднительного положения. Уже собираясь уходить из гостиницы, он вспомнил о другой своей подопечной и спросил у владельца, где она.
— Она уехала с мистером Клитро, — просто ответил хозяин.
Герцогу понадобилось время, чтобы обдумать этот малопонятный факт. Ничто в бесхитростном лепете Белинды не позволяло ему предвидеть вторжение мистера Клитро в ее жизнь. Наконец кое-что в его голове прояснилось, и он поспешно спросил:
— Мистер Клитро не так давно женился на некой мисс Стрит?
— Мистер Клитро совсем не женат и не собирается, — ответил домовладелец. — Это пожилой джентльмен, квакер, живет со своей сестрой на Иклфорде.
Ему показалось совершенно невероятным, чтобы пожилой джентльмен, квакер, предложил Белинде кольцо на палец или платье из пурпурного шелка, и герцог ощутил полную растерянность. Владелец, уставившись в одну точку над его головой, добавил невыразительным голосом:
— Мистер Клитро никоим образом не одобряет городских денди, соблазняющих невинных молодых девиц, так он мне сказал.
Герцог оставил эту клевету на свою личность без возражений. Казалось разумным предположить, что Белинда попала в хорошие руки; и слабая надежда, что одна из его подопечных устроена, затеплилась в его груди. Он отправился на поиски местной тюрьмы.
Один из жизненных принципов лорда Лайонела был тот, что каждый человек, независимо от его состояния, должен уметь в любом случае позаботиться о себе, и он приобщил своего племянника к таким полезным вещам, как, например, умение подковать лошадь или чистить оружие. К сожалению, он не предвидел, что Джилли может понадобиться наставление в том, как правильно держаться с констеблями и мировыми судьями. Кроме смутного представления о том, что нужно обратиться за поручительством, у герцога не было никакого понятия, что необходимо сделать, чтобы освободить Тома. Но хотя все это серьезно удручило бы его неделей раньше, с недавнего времени кругозор Джилли настолько расширился, что он пустился в это предприятие с удивительной уверенностью. Эта уверенность пригодилась ему с констеблем, который занимал должность коменданта тюрьмы. Констебль, пожилой человек внушительных размеров, отнесся к нему с инстинктивным почтением, которое лишь немного поколебалось, когда обнаружилось, что молодой шалопай, запертый в камере номер 2, находился под покровительством герцога. Он укоризненно взглянул на герцога и сказал, что это серьезное дело, которое кончится для Тома судебным разбирательством, но он добавил при этом, что никогда не знаешь, в какую чертовщину влезут эти сорванцы, и у герцога появилась надежда, что он достаточно знал о мальчишках, чтобы не рассматривать подвиг Тома в слишком мрачном свете. Герцог сел на одну из скамеек и положил свою шляпу на стол.
— Ну что же, — улыбнулся он констеблю, — не скажете ли вы мне, что все-таки произошло? Я слышал какую-то чепуху от владельца гостиницы «Солнце». Я предпочел бы получить сведения от более здравомыслящего человека.
— Так вот, — сказал констебль, оживляясь, — вы правильно сделали, сэр! То, что этот сорванец отважился на уголовное преступление, не вызывает сомнений. Утром мне придется отвести его к мистеру Ору, мировому судье, и мистер Стейлибридж предъявит ему обвинение, на что имеет полное право.
Герцог подумал, что если Том еще не представал перед мировым судьей, его задача — склонить мистера Стейлибриджа забрать свое обвинение.
— Где все это случилось?
— Это было прошлым вечером, когда сгустились сумерки, — сказал констебль. — Дело было в миле от города на дороге к Стивенеджу. Мистер Стейлибридж ехал в своей карете, рядом с кучером сидел его человек, они возвращались после визита. Вдруг откуда ни возьмись выскакивает этот ваш юнец на лошади, которую он нанял у Джема Дэтчета — и я должен сказать, что он честно заплатил Джему, потому что иначе Джем ни за что бы не дал ему клячу. И кричит: «Жизнь или кошелек!», — как будто привык к этому с пеленок, и разряжает свою игрушку, которая задевает ухо кучера мистера Стейлибриджа, согласно его показаниям. Мистер Стейлибридж испугался до смерти и достал и кошелек, и золотые часы, и всякие безделушки, чтобы отдать этому мерзавцу. Его человек, который совсем не дурак, незаметно соскользнул с козел и сбросил вашего молодца с лошади Джема Дэтчета как раз, когда тот собирался взять кошелек мистера Стейлибриджа. Я вам скажу, что малый — настоящий драчун, и он задал им немало работы, но они его скрутили и привели сюда, передали мне, как следует. Всем им хорошенько досталось, у человека мистера Стейлибриджа из носу хлестала кровь, а у малого оба глаза подбиты! А когда он оказался под замком, вы думаете, он раскрыл рот? Как же! Надулся, как сыч, вот он какой, и не говорит ни имени, ни где живет, вообще ничего!
— Осмелюсь сказать, он напуган, — произнес герцог. — Ему только пятнадцать, вы знаете?
— Что вы говорите! — изумился констебль. — Ну, я думал, мои мальчишки — разбойники, однако, это уж слишком!
— Значит, у вас есть свои сорванцы, — тихо сказал герцог. — Тоже, наверное, вытворяют разное, осмелюсь спросить?
Он задел верную струну. Констебль ему лучезарно улыбнулся.
— Четверо отличных парней, сэр, и все — настоящие разбойники!
Герцог устроился поудобнее, чтобы в течение двадцати минут с сочувствием выслушивать подробный отчет об удали четверых сыновей констебля, об их великолепном росте, юношеских проказах и выдающихся качествах. Время не прошло даром. Когда перечень кончился, герцог включил служителя закона в число своих друзей и доброжелателей; а констебль позволил ему навестить узника.
Тогда герцог попросил осмотреть пистолет. Констебль сразу же достал его, и самого поверхностного осмотра оказалось достаточно, чтобы убедиться в том, что его никогда не заряжали, уж тем более — не стреляли из него.
Это известие застигло констебля врасплох. Он признал, что не позаботился о том, чтобы осмотреть это оружие, так как оно показалось ему похожим на один из тех убийственных дуэльных пистолетов, которые стреляют, — стоит человеку только поднять их.
— Ну, он не выстрелит, если не заряжен, — сказал герцог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
— Вы сказали, он промахнулся? — спросил герцог.
Домовладелец снова кивнул, и герцог, не теряя больше на него времени, поднялся в свою комнату, чтобы проверить свои пистолеты. Как он и подозревал, один исчез из футляра. Торопливая проверка показала, что Том взял пистолет, который никогда не заряжался. Ящик с порохом был не тронут, и это казалось скорее странным. Герцог собрал свой быстро уменьшающийся капитал из запертого ящика в туалетном столике и отправился выяснять, что можно сделать, чтобы выручить Тома из этого затруднительного положения. Уже собираясь уходить из гостиницы, он вспомнил о другой своей подопечной и спросил у владельца, где она.
— Она уехала с мистером Клитро, — просто ответил хозяин.
Герцогу понадобилось время, чтобы обдумать этот малопонятный факт. Ничто в бесхитростном лепете Белинды не позволяло ему предвидеть вторжение мистера Клитро в ее жизнь. Наконец кое-что в его голове прояснилось, и он поспешно спросил:
— Мистер Клитро не так давно женился на некой мисс Стрит?
— Мистер Клитро совсем не женат и не собирается, — ответил домовладелец. — Это пожилой джентльмен, квакер, живет со своей сестрой на Иклфорде.
Ему показалось совершенно невероятным, чтобы пожилой джентльмен, квакер, предложил Белинде кольцо на палец или платье из пурпурного шелка, и герцог ощутил полную растерянность. Владелец, уставившись в одну точку над его головой, добавил невыразительным голосом:
— Мистер Клитро никоим образом не одобряет городских денди, соблазняющих невинных молодых девиц, так он мне сказал.
Герцог оставил эту клевету на свою личность без возражений. Казалось разумным предположить, что Белинда попала в хорошие руки; и слабая надежда, что одна из его подопечных устроена, затеплилась в его груди. Он отправился на поиски местной тюрьмы.
Один из жизненных принципов лорда Лайонела был тот, что каждый человек, независимо от его состояния, должен уметь в любом случае позаботиться о себе, и он приобщил своего племянника к таким полезным вещам, как, например, умение подковать лошадь или чистить оружие. К сожалению, он не предвидел, что Джилли может понадобиться наставление в том, как правильно держаться с констеблями и мировыми судьями. Кроме смутного представления о том, что нужно обратиться за поручительством, у герцога не было никакого понятия, что необходимо сделать, чтобы освободить Тома. Но хотя все это серьезно удручило бы его неделей раньше, с недавнего времени кругозор Джилли настолько расширился, что он пустился в это предприятие с удивительной уверенностью. Эта уверенность пригодилась ему с констеблем, который занимал должность коменданта тюрьмы. Констебль, пожилой человек внушительных размеров, отнесся к нему с инстинктивным почтением, которое лишь немного поколебалось, когда обнаружилось, что молодой шалопай, запертый в камере номер 2, находился под покровительством герцога. Он укоризненно взглянул на герцога и сказал, что это серьезное дело, которое кончится для Тома судебным разбирательством, но он добавил при этом, что никогда не знаешь, в какую чертовщину влезут эти сорванцы, и у герцога появилась надежда, что он достаточно знал о мальчишках, чтобы не рассматривать подвиг Тома в слишком мрачном свете. Герцог сел на одну из скамеек и положил свою шляпу на стол.
— Ну что же, — улыбнулся он констеблю, — не скажете ли вы мне, что все-таки произошло? Я слышал какую-то чепуху от владельца гостиницы «Солнце». Я предпочел бы получить сведения от более здравомыслящего человека.
— Так вот, — сказал констебль, оживляясь, — вы правильно сделали, сэр! То, что этот сорванец отважился на уголовное преступление, не вызывает сомнений. Утром мне придется отвести его к мистеру Ору, мировому судье, и мистер Стейлибридж предъявит ему обвинение, на что имеет полное право.
Герцог подумал, что если Том еще не представал перед мировым судьей, его задача — склонить мистера Стейлибриджа забрать свое обвинение.
— Где все это случилось?
— Это было прошлым вечером, когда сгустились сумерки, — сказал констебль. — Дело было в миле от города на дороге к Стивенеджу. Мистер Стейлибридж ехал в своей карете, рядом с кучером сидел его человек, они возвращались после визита. Вдруг откуда ни возьмись выскакивает этот ваш юнец на лошади, которую он нанял у Джема Дэтчета — и я должен сказать, что он честно заплатил Джему, потому что иначе Джем ни за что бы не дал ему клячу. И кричит: «Жизнь или кошелек!», — как будто привык к этому с пеленок, и разряжает свою игрушку, которая задевает ухо кучера мистера Стейлибриджа, согласно его показаниям. Мистер Стейлибридж испугался до смерти и достал и кошелек, и золотые часы, и всякие безделушки, чтобы отдать этому мерзавцу. Его человек, который совсем не дурак, незаметно соскользнул с козел и сбросил вашего молодца с лошади Джема Дэтчета как раз, когда тот собирался взять кошелек мистера Стейлибриджа. Я вам скажу, что малый — настоящий драчун, и он задал им немало работы, но они его скрутили и привели сюда, передали мне, как следует. Всем им хорошенько досталось, у человека мистера Стейлибриджа из носу хлестала кровь, а у малого оба глаза подбиты! А когда он оказался под замком, вы думаете, он раскрыл рот? Как же! Надулся, как сыч, вот он какой, и не говорит ни имени, ни где живет, вообще ничего!
— Осмелюсь сказать, он напуган, — произнес герцог. — Ему только пятнадцать, вы знаете?
— Что вы говорите! — изумился констебль. — Ну, я думал, мои мальчишки — разбойники, однако, это уж слишком!
— Значит, у вас есть свои сорванцы, — тихо сказал герцог. — Тоже, наверное, вытворяют разное, осмелюсь спросить?
Он задел верную струну. Констебль ему лучезарно улыбнулся.
— Четверо отличных парней, сэр, и все — настоящие разбойники!
Герцог устроился поудобнее, чтобы в течение двадцати минут с сочувствием выслушивать подробный отчет об удали четверых сыновей констебля, об их великолепном росте, юношеских проказах и выдающихся качествах. Время не прошло даром. Когда перечень кончился, герцог включил служителя закона в число своих друзей и доброжелателей; а констебль позволил ему навестить узника.
Тогда герцог попросил осмотреть пистолет. Констебль сразу же достал его, и самого поверхностного осмотра оказалось достаточно, чтобы убедиться в том, что его никогда не заряжали, уж тем более — не стреляли из него.
Это известие застигло констебля врасплох. Он признал, что не позаботился о том, чтобы осмотреть это оружие, так как оно показалось ему похожим на один из тех убийственных дуэльных пистолетов, которые стреляют, — стоит человеку только поднять их.
— Ну, он не выстрелит, если не заряжен, — сказал герцог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108