Затем ее мысли обратились к Финнану, и Сидония принялась размышлять, что он делает сейчас, позабыв, что в Англии уже три часа пополудни и что он наверняка должен быть в больнице.
«Позвоню ему вечером, перед его отъездом», - решила она, надеясь, что сделать это будет нетрудно.
Московский знакомый Рода Василий Кузьма, представившийся на английский манер Бэзилом, ждал ее, в баре, одетый в совершенно русский на вид, дымчатый костюм. Сидония решила, что он совсем не так стар, каким мог показаться из-за своих седых волос. Рассмотрев его повнимательнее, она определила, что Василию, самое большее, пятьдесят лет; его голубые глаза имели бледный оттенок, но молодо блестели. Поднимая бокал с русской водкой, Сидония почувствовала, что очарована новым знакомым.
- У вас удобный номер? Вам ничего больше не нужно?
- Нет, благодарю вас.
- Отлично. Это один из лучших отелей в городе. «Космос» слишком велик, его строили к Олимпийским играм. А в «Украине» слишком мрачно и неистребима сталинская атмосфера, зато этот отель может принять пять тысяч гостей. Однажды я потерял там целый камерный оркестр и не мог его найти весь день!
Не зная, всерьез он говорит или шутит, Сидония изумленно подняла глаза.
- А «Интурист» - отличный отель. Слишком современный, угловатый, но хороший. Сейчас здесь остановилась группа членов английского парламента, любителей собирать скандальные факты. Это их излюбленное место. - Василий почему-то вздохнул.
Решив, что ее собеседник удивительно мил, Сидония сочувственно кивнула.
- Я понимаю, что вы хотите сказать. Но давайте поговорим о концертах: сколько их вы планируете устроить? У Рода не было точных сведений.
- Несколько, сначала упомяну про концерты в Москве. Вы будете выступать в самом Кремле, в одном из самых величественных залов дворца. Концерт предназначен главным образом для «очень важных персон» - правительственных служащих и так далее. Затем вам предстоит играть в Концертном зале имени Чайковского, здесь, на улице Горького, а потом - в Большом зале консерватории. На этом концерте будут присутствовать обычные слушатели, студенты и туристы.
- Они знают обо мне? Может быть, они ждут Джереми Никласа?
- Нет, что вы, афиши уже давно заменили, - улыбнулся Василий, обнажая золотые коронки и осушая еще один бокал водки. - Кроме того, Сидония - вы позволите называть вас так? - Вы гораздо красивее Никласа, а русские зрители очень это ценят.
- Я беспокоюсь насчет программы - она состоит главным образом из пьес георгианских времен. Как вы думаете, подойдет ли она в этом случае?
Василий склонился к ней, игриво грозя пальцем:
- Понятно, значит, вы не знакомы с русской историей! Екатерина Великая правила Россией почти одновременно с вашим Георгом III. Вам придется играть на ее клавикордах, которые были отреставрированы и хранились в Оружейной палате. Для этого случая как нельзя лучше подойдет музыка георгианской эпохи.
Но Сидония почти не слушала его: при упоминании имени короля она испытала странные ощущения. Когда после летней вечеринки Род клялся, что видел призрак, Сидония часто размышляла, неужели это была Сара Леннокс, неужели звуки песни скрипача-цыгана привлекли к ней в дом девушку, жившую в Холленд-Хаусе двести лет назад? Сама Сидония, слишком поглощенная игрой, ничего не видела, но Финнан рассказывал впоследствии, что несколько мгновений он видел, по его описанию, «грустную леди», стоящую на пороге и слушающую клавикорды с изумленным выражением лица. Теперь все было в прошлом. Сидония находилась в древней стране, многое в которой оставалось тайной для Запада, а Финнан вскоре должен был отправиться на другой конец света, в не так давно открытую страну, исследовать причины не так давно открытой болезни.
Сидония не смогла сдержать вздох, и Василий проницательно взглянул на нее:
- Вам грустно? Вероятно, вам пришлось расстаться с мужем?
Она покачала головой:
- Нет, всего лишь с другом. Я одинока, хотя некогда была замужем.
- Как бывает каждый, - философски заметил Василий.
- Да, - кивнула Сидония и взглянула в сторону двери, расположенной справа от стойки бара, с любопытством изучая группу только что вошедших людей.
Она не могла поверить собственным глазам, и тем не менее только что в бар вошел ее бывший муж. Найджел Белтрам не только оказался в Москве одновременно с ней, но и остановился в том же самом отеле!
- Боже милостивый! - ошеломленно выдохнула Сидония.
- Что случилось? - обеспокоснно спросил Василий.
Внезапно ей показалось слишком затруднительным и скучным объяснять ситуацию, особенно из-за этого невероятного совпадения.
- Я только что видела своего знакомого из Англии. Как говорится, мир тесен.
- Это английские парламентарии, - мрачно сообщил ей Василий. - Не хотите ли присоединиться к ним?
- Нет, благодарю вас. Лучше давайте продолжим. Все равно он увидит нас через пару минут, и спрятаться здесь негде.
- Вам неприятен этот человек?
- Нет, я бы так не сказала. Просто с ним придется быть любезной. Вероятно, он сам подойдет. Вы не возражаете?
В широкой улыбке блеснули зубы Василия:
- Вскоре мы пойдем обедать, так что терпеть его присутствие придется недолго. Русский медведь объяснит английскому бульдогу, что у великой музыкантши и ее московского агента серьезный разговор, и бульдогу придется уйти.
Сидония подавила смешок. Найджел, у которого недавно появился очередной подбородок, действительно напоминал бульдога, причем положение не спасали даже его величественные, немного старомодные манеры. Она отметила, что Василий вызвал у нее улыбку простым, но остроумным оборотом, однако лишенным всякой нелюбезности.
- Благодарю вас, мистер Медведь, - произнесла она.
- Рад служить, мадам. Итак, какой обед вас устроит? В этом отеле три ресторана, один расположен прямо над нами и называется «Золотым залом», там подают традиционные блюда…
- Это звучит заманчиво, - отозвалась Сидония. - Я бы не отказалась.
- Тогда пойдемте. Если вы встанете справа от меня, бульдог может вас не заметить. Он стоит спиной к залу, у стойки.
Их бегство удалось, хотя Сидония понимала, что в конце концов им с Найджелом придется встретиться. Поднявшись по широкой лестнице, она очутилась в самом уютном из ресторанов, в каких когда-либо бывала. Столик стоял у окна, из которого открывался вид на оживленную улицу Горького, в другом конце зала помещались площадка для танцев и эстрада, где группа музыкантов в национальной одежде играла на балалайках. Сидония едва смогла прийти в себя, очутившись в атмосфере совершенно иной, романтичной и необычной культуры.
- Я думала, в России серо и тоскливо, не так, как здесь.
- Эта страна наполнена тоской, серость привычна для нее, - ответил Василий, - но истоки этой тоски, кроются слишком глубоко, их происхождение слишком загадочно, чтобы быстро исчезнуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140
«Позвоню ему вечером, перед его отъездом», - решила она, надеясь, что сделать это будет нетрудно.
Московский знакомый Рода Василий Кузьма, представившийся на английский манер Бэзилом, ждал ее, в баре, одетый в совершенно русский на вид, дымчатый костюм. Сидония решила, что он совсем не так стар, каким мог показаться из-за своих седых волос. Рассмотрев его повнимательнее, она определила, что Василию, самое большее, пятьдесят лет; его голубые глаза имели бледный оттенок, но молодо блестели. Поднимая бокал с русской водкой, Сидония почувствовала, что очарована новым знакомым.
- У вас удобный номер? Вам ничего больше не нужно?
- Нет, благодарю вас.
- Отлично. Это один из лучших отелей в городе. «Космос» слишком велик, его строили к Олимпийским играм. А в «Украине» слишком мрачно и неистребима сталинская атмосфера, зато этот отель может принять пять тысяч гостей. Однажды я потерял там целый камерный оркестр и не мог его найти весь день!
Не зная, всерьез он говорит или шутит, Сидония изумленно подняла глаза.
- А «Интурист» - отличный отель. Слишком современный, угловатый, но хороший. Сейчас здесь остановилась группа членов английского парламента, любителей собирать скандальные факты. Это их излюбленное место. - Василий почему-то вздохнул.
Решив, что ее собеседник удивительно мил, Сидония сочувственно кивнула.
- Я понимаю, что вы хотите сказать. Но давайте поговорим о концертах: сколько их вы планируете устроить? У Рода не было точных сведений.
- Несколько, сначала упомяну про концерты в Москве. Вы будете выступать в самом Кремле, в одном из самых величественных залов дворца. Концерт предназначен главным образом для «очень важных персон» - правительственных служащих и так далее. Затем вам предстоит играть в Концертном зале имени Чайковского, здесь, на улице Горького, а потом - в Большом зале консерватории. На этом концерте будут присутствовать обычные слушатели, студенты и туристы.
- Они знают обо мне? Может быть, они ждут Джереми Никласа?
- Нет, что вы, афиши уже давно заменили, - улыбнулся Василий, обнажая золотые коронки и осушая еще один бокал водки. - Кроме того, Сидония - вы позволите называть вас так? - Вы гораздо красивее Никласа, а русские зрители очень это ценят.
- Я беспокоюсь насчет программы - она состоит главным образом из пьес георгианских времен. Как вы думаете, подойдет ли она в этом случае?
Василий склонился к ней, игриво грозя пальцем:
- Понятно, значит, вы не знакомы с русской историей! Екатерина Великая правила Россией почти одновременно с вашим Георгом III. Вам придется играть на ее клавикордах, которые были отреставрированы и хранились в Оружейной палате. Для этого случая как нельзя лучше подойдет музыка георгианской эпохи.
Но Сидония почти не слушала его: при упоминании имени короля она испытала странные ощущения. Когда после летней вечеринки Род клялся, что видел призрак, Сидония часто размышляла, неужели это была Сара Леннокс, неужели звуки песни скрипача-цыгана привлекли к ней в дом девушку, жившую в Холленд-Хаусе двести лет назад? Сама Сидония, слишком поглощенная игрой, ничего не видела, но Финнан рассказывал впоследствии, что несколько мгновений он видел, по его описанию, «грустную леди», стоящую на пороге и слушающую клавикорды с изумленным выражением лица. Теперь все было в прошлом. Сидония находилась в древней стране, многое в которой оставалось тайной для Запада, а Финнан вскоре должен был отправиться на другой конец света, в не так давно открытую страну, исследовать причины не так давно открытой болезни.
Сидония не смогла сдержать вздох, и Василий проницательно взглянул на нее:
- Вам грустно? Вероятно, вам пришлось расстаться с мужем?
Она покачала головой:
- Нет, всего лишь с другом. Я одинока, хотя некогда была замужем.
- Как бывает каждый, - философски заметил Василий.
- Да, - кивнула Сидония и взглянула в сторону двери, расположенной справа от стойки бара, с любопытством изучая группу только что вошедших людей.
Она не могла поверить собственным глазам, и тем не менее только что в бар вошел ее бывший муж. Найджел Белтрам не только оказался в Москве одновременно с ней, но и остановился в том же самом отеле!
- Боже милостивый! - ошеломленно выдохнула Сидония.
- Что случилось? - обеспокоснно спросил Василий.
Внезапно ей показалось слишком затруднительным и скучным объяснять ситуацию, особенно из-за этого невероятного совпадения.
- Я только что видела своего знакомого из Англии. Как говорится, мир тесен.
- Это английские парламентарии, - мрачно сообщил ей Василий. - Не хотите ли присоединиться к ним?
- Нет, благодарю вас. Лучше давайте продолжим. Все равно он увидит нас через пару минут, и спрятаться здесь негде.
- Вам неприятен этот человек?
- Нет, я бы так не сказала. Просто с ним придется быть любезной. Вероятно, он сам подойдет. Вы не возражаете?
В широкой улыбке блеснули зубы Василия:
- Вскоре мы пойдем обедать, так что терпеть его присутствие придется недолго. Русский медведь объяснит английскому бульдогу, что у великой музыкантши и ее московского агента серьезный разговор, и бульдогу придется уйти.
Сидония подавила смешок. Найджел, у которого недавно появился очередной подбородок, действительно напоминал бульдога, причем положение не спасали даже его величественные, немного старомодные манеры. Она отметила, что Василий вызвал у нее улыбку простым, но остроумным оборотом, однако лишенным всякой нелюбезности.
- Благодарю вас, мистер Медведь, - произнесла она.
- Рад служить, мадам. Итак, какой обед вас устроит? В этом отеле три ресторана, один расположен прямо над нами и называется «Золотым залом», там подают традиционные блюда…
- Это звучит заманчиво, - отозвалась Сидония. - Я бы не отказалась.
- Тогда пойдемте. Если вы встанете справа от меня, бульдог может вас не заметить. Он стоит спиной к залу, у стойки.
Их бегство удалось, хотя Сидония понимала, что в конце концов им с Найджелом придется встретиться. Поднявшись по широкой лестнице, она очутилась в самом уютном из ресторанов, в каких когда-либо бывала. Столик стоял у окна, из которого открывался вид на оживленную улицу Горького, в другом конце зала помещались площадка для танцев и эстрада, где группа музыкантов в национальной одежде играла на балалайках. Сидония едва смогла прийти в себя, очутившись в атмосфере совершенно иной, романтичной и необычной культуры.
- Я думала, в России серо и тоскливо, не так, как здесь.
- Эта страна наполнена тоской, серость привычна для нее, - ответил Василий, - но истоки этой тоски, кроются слишком глубоко, их происхождение слишком загадочно, чтобы быстро исчезнуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140