Ты сам меня отверг! Помнишь, тем вечером, после «У дяди Джона»?! Кто тогда первый сказал «нет»?
– А кто уехал через две недели в Мехико?
– Как будто ты не знаешь почему!
– Знаю, – ответил Билли Боб, опустив голову.
В ту ночь он пришел на условленное место. Силоу, как всегда, пришла раньше. Но на этот раз не одна, а с отцом. Эта неожиданность выбила Билли Боба из колеи. Но и сбросила с плеч огромную тяжесть.
– Я люблю ее, – сразу сказал он, едва увидел Сэма Пеннингтона.
Силоу вцепилась в него обеими руками. Молодые люди стояли перед Сэмом и ждали его слова. На одно мгновение у Билли мелькнула надежда, что все будет хорошо. Но только на одно короткое мгновение.
– Ты ее любишь. Прекрасно. А знаешь, сколько ей лет?
– Восемнадцать.
– А тебе – двадцать три. И как вы собираетесь строить свои отношения дальше?
Билли знал, как отвечать, он считал себя честным человеком.
– Мы поженимся, – с достоинством ответил он и обнял невесту за талию, не обратив внимания на легкий возглас удивления, вырвавшийся у Силоу.
Сэм кивнул головой, а потом внезапно рассмеялся.
– Недурно, – сквозь смех произнес он, – недурно, молодой человек. Без роду, без племени, без денег, без связей… Недурно придумано, мистер Уокер.
До них не сразу дошел ужасный смысл сказанного. Но когда они осознали, то одновременно запротестовали.
– Папа, ты что?! Билли не такой…
– Я люблю ее! – повторил Билли Боб и еще крепче прижал к себе Силоу, как бы желая убедиться, что его избранница принадлежит ему, а не этому человеку с холодным пронизывающим взглядом.
– Тогда у меня остается надежда, что вы сами оставите мою дочь в покое, молодой человек, – сказал Сэм Пеннингтон и отвернулся, как будто ему было тяжело смотреть на молодую пару. – Вы не сможете содержать жену. Ее ждет учеба в колледже, она не может обойтись без дорогих нарядов. А кто заплатит за автомобиль, который на днях прибудет для нее?
– Папа, мне ничего не надо, – повернулась к отцу Силоу.
– Ну конечно, не надо. Может быть. Сейчас. А потом? Когда станешь старше? Ты возненавидишь его, когда поймешь, чего ты лишилась. Конечно, ты еще дитя и не понимаешь всего. А вот он!.. Он все рассчитал.
– Не волнуйтесь, все будет хорошо, – упрямо тряхнул головой Билли Боб.
– Что значит «хорошо»? Где вы будете жить? На ферме? И, наконец, подумайте, в какую семью вы хотите взять мою дочь? Ваш позор ляжет и на нее!
Мир вокруг Билли Боба как будто взорвался. О Сэме ходили разные слухи. Говорили, что он не остановится ни перед чем ради достижения поставленной цели, не пожалеет ни себя, ни свою собственную дочь, что у него нет ни чести, ни совести, но все-таки такой подлости Билли не ожидал.
– Билли? – дернулась Силоу. – О чем он…
– Твой жених – незаконнорожденный! – перебил ее Сэм. – Не знала? Как так? Разве он тебе не сказал, что у него нет отца?
– Отец есть у каждого человека, – с трудом произнес побледневший Билли Боб. – И нам с вами великолепно известно, кто мой родитель, черт вас возьми! – Он отпустил удивленную Силоу и сказал ей: – Да, у меня нет законного отца, а у этого человека нет сердца. Он поступил подло.
– Мне все равно, есть у тебя отец или нет, но не надо обижать моего отца, он хочет мне добра.
– Твой отец хочет разлучить нас!
– Силоу, – вмешался Пеннингтон, – послушай меня. Я вижу, что ты к нему неравнодушна. И прошу только одного: повремени. Давай сначала съездим с тобой в Мехико. Во время поездки все обсудим. Не завтра же ты хочешь выйти за него замуж, верно? Мне надо… хотя бы привыкнуть немного. Это так неожиданно.
Он говорил, медленно приближаясь к дочери, расставив в стороны руки, как будто собираясь обнять ее. Горячая мольба слышалась в его голосе.
– Нет! – в панике выкрикнул Билли. – Если ты с ним поедешь, мы никогда больше не увидимся! Выбирай, Силоу. Или он – или я!
Его охватил испуг. Внезапно он представил себя со стороны: в старой полинялой рубашке, в потертых джинсах; что, действительно, мог он предложить девушке из богатой семьи и что мог противопоставить подаркам и обещаниям ее отца?
– Я могу только сказать, что люблю тебя, – тихо произнес Сэм. – И я не прошу тебя оставить его. Мне просто нужно время. – Слезы стояли у него в глазах; это поразило Силоу.
– Папа? – изумленно прошептала она и неуверенно потянулась рукой к его щеке.
Билли Боб повернулся и пошел прочь.
Силоу крикнула что-то ему вдогонку и побежала вслед. Она догнала его только у крыльца. До сих пор эта сцена стоит у него перед глазами: как она стоит, в глубоком вырезе белой футболки чуть виднеется грудь.
– Я люблю тебя, Билли!
– Что толку? Отца ты тоже любишь, но, по его мнению, для меня нет места в твоей жизни. А ты слушаешь его.
– Он любит меня. Я для него – все. С тех пор, как ушла мама. Я все объясню ему. Подождем немного. У нас еще…
– У нас больше ничего нет. Разве ты его не слышала? Он считает, я недостаточно хорош для тебя и никогда не буду хорош. Ладно, найдутся другие. И папаши их лезть не в свои дела не будут.
– Другие? Так вот ты каков – Билли Уокер!
– Детка, а я что, по-твоему, делаю? Все! Ты ведь выбрала папочку?
И он пошел дальше с гордо поднятой головой. Она больше не пыталась его остановить. Билли Боб еще раз глянул на нее украдкой, когда проезжал мимо крыльца на грузовике. Лицо у нее было почти такое же, как и сейчас, в камере городской тюрьмы, искаженное гневом и болью.
Но за прошедшие годы она научилась лучше скрывать свои чувства.
– В ту ночь мы оба погорячились, – медленно, спотыкаясь на каждом слоге, произнесла она. – Неудачно вышло, мне очень жаль, – тихо добавила она.
– А мне нет, – безразлично ответил Билли Боб. – Все равно бы у нас ничего не вышло. Потому что ты очень легко забыла меня.
– Я тебе звонила! – возразила она, как будто это имело какое-то значение. – В Акапулько я… чуть с ума не сошла. Но я не дозвонилась. Ты уехал.
– Да, я нанялся на все лето на железную дорогу. Потому что ты не вернулась.
– Да… не вернулась. Не смогла, – она опустила голову. – Мне надо было в колледж…
– Ты приезжала потом зимой, – напомнил он. – Но к тебе было не подступиться.
– А я тебя видела еще раньше. Кажется, я приезжала на День Благодарения… Но ты… – она говорила так тихо, что Билли Боб вынужден, был напрягать слух, – с тобой уже было невозможно…
– Ах да! Потому что Майкл Сьюэлл возник на горизонте! И затмил всех своим блеском! – резко сказал он.
Она ничего не ответила, только молча посмотрела на него. Он повернулся к ней спиной и пошел на свое место.
– Будь ты проклята, Силоу, – сказал он безжизненным голосом и снова лег на койку, отвернувшись лицом к стенке.
Ему было больно и трудно снова переживать давно прошедшие обиду и отчаяние.
Она молча лежала на своей койке.
Когда Томми пришел проведать их, то подумал, что они уже заснули.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
– А кто уехал через две недели в Мехико?
– Как будто ты не знаешь почему!
– Знаю, – ответил Билли Боб, опустив голову.
В ту ночь он пришел на условленное место. Силоу, как всегда, пришла раньше. Но на этот раз не одна, а с отцом. Эта неожиданность выбила Билли Боба из колеи. Но и сбросила с плеч огромную тяжесть.
– Я люблю ее, – сразу сказал он, едва увидел Сэма Пеннингтона.
Силоу вцепилась в него обеими руками. Молодые люди стояли перед Сэмом и ждали его слова. На одно мгновение у Билли мелькнула надежда, что все будет хорошо. Но только на одно короткое мгновение.
– Ты ее любишь. Прекрасно. А знаешь, сколько ей лет?
– Восемнадцать.
– А тебе – двадцать три. И как вы собираетесь строить свои отношения дальше?
Билли знал, как отвечать, он считал себя честным человеком.
– Мы поженимся, – с достоинством ответил он и обнял невесту за талию, не обратив внимания на легкий возглас удивления, вырвавшийся у Силоу.
Сэм кивнул головой, а потом внезапно рассмеялся.
– Недурно, – сквозь смех произнес он, – недурно, молодой человек. Без роду, без племени, без денег, без связей… Недурно придумано, мистер Уокер.
До них не сразу дошел ужасный смысл сказанного. Но когда они осознали, то одновременно запротестовали.
– Папа, ты что?! Билли не такой…
– Я люблю ее! – повторил Билли Боб и еще крепче прижал к себе Силоу, как бы желая убедиться, что его избранница принадлежит ему, а не этому человеку с холодным пронизывающим взглядом.
– Тогда у меня остается надежда, что вы сами оставите мою дочь в покое, молодой человек, – сказал Сэм Пеннингтон и отвернулся, как будто ему было тяжело смотреть на молодую пару. – Вы не сможете содержать жену. Ее ждет учеба в колледже, она не может обойтись без дорогих нарядов. А кто заплатит за автомобиль, который на днях прибудет для нее?
– Папа, мне ничего не надо, – повернулась к отцу Силоу.
– Ну конечно, не надо. Может быть. Сейчас. А потом? Когда станешь старше? Ты возненавидишь его, когда поймешь, чего ты лишилась. Конечно, ты еще дитя и не понимаешь всего. А вот он!.. Он все рассчитал.
– Не волнуйтесь, все будет хорошо, – упрямо тряхнул головой Билли Боб.
– Что значит «хорошо»? Где вы будете жить? На ферме? И, наконец, подумайте, в какую семью вы хотите взять мою дочь? Ваш позор ляжет и на нее!
Мир вокруг Билли Боба как будто взорвался. О Сэме ходили разные слухи. Говорили, что он не остановится ни перед чем ради достижения поставленной цели, не пожалеет ни себя, ни свою собственную дочь, что у него нет ни чести, ни совести, но все-таки такой подлости Билли не ожидал.
– Билли? – дернулась Силоу. – О чем он…
– Твой жених – незаконнорожденный! – перебил ее Сэм. – Не знала? Как так? Разве он тебе не сказал, что у него нет отца?
– Отец есть у каждого человека, – с трудом произнес побледневший Билли Боб. – И нам с вами великолепно известно, кто мой родитель, черт вас возьми! – Он отпустил удивленную Силоу и сказал ей: – Да, у меня нет законного отца, а у этого человека нет сердца. Он поступил подло.
– Мне все равно, есть у тебя отец или нет, но не надо обижать моего отца, он хочет мне добра.
– Твой отец хочет разлучить нас!
– Силоу, – вмешался Пеннингтон, – послушай меня. Я вижу, что ты к нему неравнодушна. И прошу только одного: повремени. Давай сначала съездим с тобой в Мехико. Во время поездки все обсудим. Не завтра же ты хочешь выйти за него замуж, верно? Мне надо… хотя бы привыкнуть немного. Это так неожиданно.
Он говорил, медленно приближаясь к дочери, расставив в стороны руки, как будто собираясь обнять ее. Горячая мольба слышалась в его голосе.
– Нет! – в панике выкрикнул Билли. – Если ты с ним поедешь, мы никогда больше не увидимся! Выбирай, Силоу. Или он – или я!
Его охватил испуг. Внезапно он представил себя со стороны: в старой полинялой рубашке, в потертых джинсах; что, действительно, мог он предложить девушке из богатой семьи и что мог противопоставить подаркам и обещаниям ее отца?
– Я могу только сказать, что люблю тебя, – тихо произнес Сэм. – И я не прошу тебя оставить его. Мне просто нужно время. – Слезы стояли у него в глазах; это поразило Силоу.
– Папа? – изумленно прошептала она и неуверенно потянулась рукой к его щеке.
Билли Боб повернулся и пошел прочь.
Силоу крикнула что-то ему вдогонку и побежала вслед. Она догнала его только у крыльца. До сих пор эта сцена стоит у него перед глазами: как она стоит, в глубоком вырезе белой футболки чуть виднеется грудь.
– Я люблю тебя, Билли!
– Что толку? Отца ты тоже любишь, но, по его мнению, для меня нет места в твоей жизни. А ты слушаешь его.
– Он любит меня. Я для него – все. С тех пор, как ушла мама. Я все объясню ему. Подождем немного. У нас еще…
– У нас больше ничего нет. Разве ты его не слышала? Он считает, я недостаточно хорош для тебя и никогда не буду хорош. Ладно, найдутся другие. И папаши их лезть не в свои дела не будут.
– Другие? Так вот ты каков – Билли Уокер!
– Детка, а я что, по-твоему, делаю? Все! Ты ведь выбрала папочку?
И он пошел дальше с гордо поднятой головой. Она больше не пыталась его остановить. Билли Боб еще раз глянул на нее украдкой, когда проезжал мимо крыльца на грузовике. Лицо у нее было почти такое же, как и сейчас, в камере городской тюрьмы, искаженное гневом и болью.
Но за прошедшие годы она научилась лучше скрывать свои чувства.
– В ту ночь мы оба погорячились, – медленно, спотыкаясь на каждом слоге, произнесла она. – Неудачно вышло, мне очень жаль, – тихо добавила она.
– А мне нет, – безразлично ответил Билли Боб. – Все равно бы у нас ничего не вышло. Потому что ты очень легко забыла меня.
– Я тебе звонила! – возразила она, как будто это имело какое-то значение. – В Акапулько я… чуть с ума не сошла. Но я не дозвонилась. Ты уехал.
– Да, я нанялся на все лето на железную дорогу. Потому что ты не вернулась.
– Да… не вернулась. Не смогла, – она опустила голову. – Мне надо было в колледж…
– Ты приезжала потом зимой, – напомнил он. – Но к тебе было не подступиться.
– А я тебя видела еще раньше. Кажется, я приезжала на День Благодарения… Но ты… – она говорила так тихо, что Билли Боб вынужден, был напрягать слух, – с тобой уже было невозможно…
– Ах да! Потому что Майкл Сьюэлл возник на горизонте! И затмил всех своим блеском! – резко сказал он.
Она ничего не ответила, только молча посмотрела на него. Он повернулся к ней спиной и пошел на свое место.
– Будь ты проклята, Силоу, – сказал он безжизненным голосом и снова лег на койку, отвернувшись лицом к стенке.
Ему было больно и трудно снова переживать давно прошедшие обиду и отчаяние.
Она молча лежала на своей койке.
Когда Томми пришел проведать их, то подумал, что они уже заснули.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70