Весь остаток дня Лианна задумчиво бродила по замку. Ей хотелось верить Ранду, стать ему верной женой, родить от него ребенка. А еще хотелось забыть, что он собирается использовать Буа-Лонг с выгодой для англичан…
В эту ночь дверь ее спальни была широко открыта: Лианна ждала Ранда. В ней затеплилась пока еще слабая надежда на лучшее для себя, для ребенка, для их дома, и эта надежда заставила Лианну отказаться от сопротивления Ранду — на время. Да, она станет его страстной возлюбленной… сегодня.
И опять Лианна парила в облаках. Руки и губы Ранда были повсюду, разжигая в ней страсть, отнимая дыхание. Он доставлял ей огромное наслаждение, и Лианна с готовностью отзывалась на его исступленные ласки, отдавая ему себя без остатка. Ранд заполнил ее собою, своей нежностью. Когда он шептал, что любит, она уже безоглядно верила ему.
Да, верила. Прежнее негодование и обиды мешали Лианне хорошенько обо всем подумать. Теперь же она пришла к заключению, что если бы Ранд, действительно, знал, что Лианна — его нареченная, то не стал бы рисковать, похищая ее. Ему гораздо проще было увезти мадемуазель де Буа-Лонг в Ле-Кротой прямо от креста Святого Катберта. Но Ранд не сделал этого, потому что искренне верил, что его будущая жена — брюнетка, которую он видел на мосту.
— Я люблю тебя, — повторял Ранд, осыпая поцелуями лицо, шею, плечи Лианны, — и хочу, чтобы ты верила мне.
— Да, — легко сорвалось с ее губ. — Но разве это облегчит нашу жизнь? Я не могу предать Францию и отбросить от себя, как вышедшее из моды платье.
Ранд провел пальцами по щеке Лианны.
— Возможно, наши короли и военачальники сумеют договориться между собой. Может быть, война и не начнется.
Но Лианна знала совсем другое и по его глазам видела, что он тоже понимает это.
— Ты говоришь, что любишь меня, но любишь ли ты и мою преданность Франции, и мое неповиновение Англии?
— Это все — часть тебя. Я люблю тебя за твою преданность, за твой характер.
Внезапно Лианну осенила блестящая идея: у нее есть любовь Ранда. Ее дядя, герцог Бургундский, однажды сказал, что это — самое сильное чувство на свете. Сможет ли она когда-нибудь положиться на эту самую любовь, испытать, есть ли у нее предел?
Да, подумала Лианна, страстно обнимая Ранда, вызывая в нем трепет наслаждения. Она знает ответ на свой вопрос. Вместо того чтобы бороться с Рандом, ей нужно привязать его к себе, подчинив тело, сердце, душу…
Они опять предались неистовой страсти.
Потом, когда Ранд наконец уснул, она долго лежала без движения рядом с ним, вдыхая аромат его обласканных солнцем волос.
«Он — мой, — яростно заявила Лианна неумолимому английскому королю. — Он — мой, и ты не получишь его. Потому что к тому времени, когда ты надумаешь вторгнуться во Францию, Ранд будет полностью принадлежать мне и отвернется от тебя!»
Она даже вздрогнула от своих мыслей. Нужно ли испытывать судьбу? Решение заставить Ранда выбирать между женщиной, которую он любит, и монархом, которому он служит, наполняло ее душу сомнениями. Такой выбор труден для любого. А Ранд с его глубокими чувствами, чистой душой и железной силой воли, просто разорвется на части.
«Я докажу, что это стоит твоей боли, — пообещала Лианна, уютно устроившись у него на плече. — Да, однажды ты поставишь меня выше империи, и я буду свободна любить тебя».
Она улыбнулась, вспомнив его предсказание в их брачную ночь. Настанет день, поклялась себе Лианна, и она скажет ему о своей любви.
Глава 15
Осень началась в Буа-Лонге с невыносимой, изматывающей жары. Жгучие лучи нормандского солнца превратили каждую комнату, каждый уголок огромного замка в раскаленную печь.
Возможно, удрученно думал Ранд, наблюдая за единственной оставшейся свиньей, которая разгуливала по двору, жара не казалась бы такой изнуряющей, если бы они могли опустить мост, выехать на природу, подставить лицо свежему морскому ветру, в конце концов, искупаться в реке.
Но прогулки и купания были невозможны: замок находился в осаде.
Ранд сжал кулаки. Годы спустя барды, очевидно, будут распевать песни о бескровной передаче Буа-Лонга в руки англичанина. Но эта победа окажется совершенно бесполезной, если Жерве удастся сейчас добиться успеха.
Мондрагон вернулся сюда шесть недель назад и привел с собой тридцать рыцарей, предоставленных в его распоряжение дофином Луи. Все зная о замке, он избрал самый коварный метод убеждения.
Жерве решил взять замок не штурмом, а измором.
Глядя на норовистую свинью, Ранд сокрушенно покачал головой. Этой беспокойной особе требовался боров, но все они уже давно были съедены. И Ранд чувствовал себя таким же покинутым и расстроенным, как эта свинья, тяжелый груз безысходности буквально давил его.
Он направился на лужайку для тренировок рыцарей в метании копья и стрельбе из лука.
— Не целься одним глазом, — еще издалека донесся до него голос Джека. — Наш добрый Господь дал тебе два.
Увидев Ранда, тот зачастил:
— Стреляет, как зеленый юнец со своей первой женщиной: быстро и мимо цели. Не может толком поразить эту чертову мишень.
Ранд кивнул.
— Интересно, стрелял бы Жофрей точнее, если бы не знал, что его тренируют, чтобы сражаться с рыцарями дофина. Боюсь, что я прошу слишком… — он осекся, увидев Лианну, которая направлялась к баку с водой.
В последнее время ее тело заметно округлилось в ожидании ребенка, и вся она светилась каким-то внутренним светом. Ранд словно зачарованный смотрел, как Лианна пьет из ковша, откинув назад длинные, удивительно светлые волосы.
Ее появление заставило его забыть, о чем он только что говорил. Так происходило всегда. Стоило Ранду увидеть Лианну, даже самые мрачные мысли тут же улетали прочь. От нее исходило удивительное спокойствие, оно было написано на ее прекрасном лице, угадывалось в грациозных движениях. Внутри Лианны развивалось чудесное и неоспоримое доказательство его любви, и это наполняло гордостью сердце Ранда. Толчок Джека вывел Ранда из задумчивости.
— Мой господин?
— Я… забыл, — перехватив широкую понимающую ухмылку Джека, он покачал головой и добавил: — Она заставляет меня терять голову.
— Вижу, между моим господином и леди дела идут хорошо.
— Да, просто прекрасно.
Между тем Лианна повернулась, послала мужу воздушный поцелуй и исчезла в зале. За эти месяцы, когда Ранд взял управление замком в свои руки, она сверх всяких ожиданий с готовностью подчинялась ему. Днем Лианна была мужу преданной помощницей, а ночью — пылкой и страстной возлюбленной. Правда, она еще не призналась ему в любви, но все ее поведение красноречиво свидетельствовало об этом: как Лианна разговаривала с мужем, улыбалась, ласкала его.
Между ними словно существовало молчаливое соглашение не касаться тех тем, по которым они не сходились во мнениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118