Все сразу же сочтут меня глупым дилетантом, который ввязался в дела настолько темные, что вынужден был нарушить правило Ордена, запрещающее общение между членами. Сэр Джон стоял у почтового ящика, не в силах остановить этот поток сомнений и мрачных мыслей, как вдруг ему пришло в голову, что он тоже может подвергнуться психическому нападению, как и Вири, и что внутренний голос, который побуждает его не вмешиваться, может быть голосом темных сил, которые хотят запугать его и не дать ему выполнить свой долг. «Страх — поражение и предвестник поражения», — напомнил он себе и решительно опустил письмо в почтовый ящик.
Неожиданно прямо над его головой оглушительно прогремел гром.
«Совпадение, — попытался успокоить себя сэр Джона, — просто совпадение…»
Но он уже знал, что этим словом пользуются только глупцы, пытаясь отгородиться от незримого мира, который так часто и так заметно пересекается с миром видимым.
XXII
Страх грома как первоначало религии: восемнадцатый век, теория Вико. Наши предки жались друг к другу в пещерах, дрожа от страха перед грозным рокотом силы, которой не понимали. Страх Господа: римского бога-палача и бога Вири. И голос миссис Риордан, доносящийся из далекого детства: «Когда гремит гром, это Господь гневается на грешников, Джимми».
В Триесте синьор Поппер спрашивает меня, почему я до сих пор дрожу при звуках грома: «Не могу поверить, что такой сильный духом и храбрый человек, как вы, может бояться такого простого природного явления». Нужно будет написать об этом. Пусть Эйнштейн, или Хантер, как бы я его ни назвал, скажет Стивену: «Природное явление». ФИАТ.
Что я тогда ответил Попперу? «Это поймет лишь тот, кто вырос среди ирландских католиков».
Молот Тора: скандинавы тоже его боялись. Трамбамбухбабах. «Господь гневается на грешников, Джимми». Merde. Le mot juste de Canbronne. Коннброннтррахбах.
Кошмар, от которого человечество должно пробудиться. Начался, когда первые обезьяноподобные Финнеганы или Голдберги в благоговейном ужасе прятались от Того, Кто Гремит С Небес. «Страх — отец богов»: Лукреций. В самом деле, Панфаге. Я сказал: не буду служить. Яркая звезда, сын утра, человек в обличье сокола, поднимающийся из лабиринта:
Когда все ползали, молились и стенали,
Стоял я гордо и бесстрашно.
Нет, им не удастся меня запугать. К чертям пангенитора, панургию и панфаге: да здравствует великий панкрестон, Природное Явление. Да пребудет оно ныне и присно и во веки веков.
Подростком я пытался полюбить Бога, но не смог. Отказавшись от всех этих детских игр, я попытался полюбить женщину — и смог. Помогите же мне разгадать эту загадку, вы, охотники за тайнами!
Но: от самого озера Лох-Несс, через всю Европу шел за мной Древний Искуситель. Мировые линии пересекаются, переплетаются: Рогатые чудища: Шекспир, я, зеленщик из соседнего дома. Выползло из озера. «О Боже святый, сказал брат Игнатий»?
Описать, как Эйнштейн, или Хантер, встречает сирен в баре для рабочих.
Два. Три. Четыре. Звон колоколов церкви Фраумюнстер говорит нам о том, что в линейном времени наступает утро. Ганс вылезает из кровати любовницы любовника своей жены. Как много чудовищ скрывается среди нас.
Возможно, я вижу больше оттого, что у меня слабое зрение. Слепота как высшая форма зрения: еще один парадокс. Неисчерпаемая модальность вещей, которые можно увидеть с двух сторон. Парадокс, каламбур, оксиморон: и все ирландские быки беременны. Ed eran due in uno e uno in due — то, из-за чего восемь столетий назад начались войны, навеки запечатлено в словах Данте. Два в одном, одно в двух.
XXIII
В ту ночь сэру Джону приснился очень необычный сон. Проснувшись, он по привычке потянулся за своим дневником, но вдруг обнаружил, что не в состоянии описать словами ни один из тех фрагментов этого запутанного сна, которые все еще сохранялись в его памяти. Он написал:
Очень странный сон. Я будто бы виновен в смерти отца, но в то же время это отцеубийство является, по крайней мере символически, частью посвящения. Вдобавок все это перемешано со стишками Матушки-Гусыни и символикой ордена Святого Георгия.
Спустившись, чтобы позавтракать, сэр Джон заметил среди утренней почты конверт, на котором прыгающим, дрожащим почерком был выведен знакомый обратный адрес: «Общество распространения религиозной истины». Он схватил конверт, быстро распечатал его и прочел:
Уважаемый сэр Джон!
«Погибели предшествует гордость и падению надменность.»
С каждым годом слова Священного Писания кажутся мне все более глубокими и мудрыми, а мои собственные мысли, мысли слабого и смертного человека — поверхностными и смутными.
Теперь я вынужден признать, что боюсь, боюсь по-настоящему.
Это признание гораздо более унизительно, чем Вы можете себе представить, по крайне мере для такого упрямого старого шотландца, как я.
Опишу все события в хронологическом порядке, как Вы и просили. Мне кажется, что облака зла начали сгущаться вокруг меня сразу же после того, как я издал этот проклятый сборник богохульных стихов моего младшего брата. К примеру, наше местное чудовище — «Несси», как его называют здешние фермеры, — никогда еще не было таким активным, как в последние четыре года, то есть с тех пор, как увидели свет «Облака без воды». Прежде об этой гигантской змее вспоминали очень редко, да и то лишь в связи с рассказами людей, трезвость и здравомыслие которых вызывали большие сомнения. В последние же годы это чудовище видят гораздо чаще, причем люди, в чьей порядочности и честности не приходится сомневаться. О нашей «Несси» уже пишут в газетах по всей Англии и далее, как я слышал, на континенте. Кстати, моя церковь возвышается как раз в том месте, где река Несс впадает в озеро Лох-Несс. Бывают ночи, когда я не просто могу заснуть — все пытаюсь понять, что же за существо скрывается в темных водах озера и почему оно так оживилось в последнее время.
Затем, в 1912 году, произошел этот ужасный случай с 10-летним Мердоком Фергюсоном. Гуляя однажды в сумерках возле родительской фермы, он увидел что-то необычное и так испугался, что в буквальном смысле лишился рассудка. С прискорбием замечу, что мальчик так и не смог оправиться после этого происшествия, хотя родители показывали его многим докторам. Он до сих пор часто видит кошмары, все время погружен в себя и категорически отказывается выходить из дому после наступления темноты. Боюсь, что если бы я не описал Вам эти обстоятельства, мой последующий рассказ о том, что увидел мальчик, не вызвал бы у вас ничего, кроме улыбки. По словам маленького Фергюсона, он увидел одно из тех существ, которых мы, кельты, называем маленьким народцем, эльфами или феями. Мальчик утверждает, что росту в нем было не более трех футов. Кожа у этого существа была зеленой, уши остроконечными, а глаза горели злым огнем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Неожиданно прямо над его головой оглушительно прогремел гром.
«Совпадение, — попытался успокоить себя сэр Джона, — просто совпадение…»
Но он уже знал, что этим словом пользуются только глупцы, пытаясь отгородиться от незримого мира, который так часто и так заметно пересекается с миром видимым.
XXII
Страх грома как первоначало религии: восемнадцатый век, теория Вико. Наши предки жались друг к другу в пещерах, дрожа от страха перед грозным рокотом силы, которой не понимали. Страх Господа: римского бога-палача и бога Вири. И голос миссис Риордан, доносящийся из далекого детства: «Когда гремит гром, это Господь гневается на грешников, Джимми».
В Триесте синьор Поппер спрашивает меня, почему я до сих пор дрожу при звуках грома: «Не могу поверить, что такой сильный духом и храбрый человек, как вы, может бояться такого простого природного явления». Нужно будет написать об этом. Пусть Эйнштейн, или Хантер, как бы я его ни назвал, скажет Стивену: «Природное явление». ФИАТ.
Что я тогда ответил Попперу? «Это поймет лишь тот, кто вырос среди ирландских католиков».
Молот Тора: скандинавы тоже его боялись. Трамбамбухбабах. «Господь гневается на грешников, Джимми». Merde. Le mot juste de Canbronne. Коннброннтррахбах.
Кошмар, от которого человечество должно пробудиться. Начался, когда первые обезьяноподобные Финнеганы или Голдберги в благоговейном ужасе прятались от Того, Кто Гремит С Небес. «Страх — отец богов»: Лукреций. В самом деле, Панфаге. Я сказал: не буду служить. Яркая звезда, сын утра, человек в обличье сокола, поднимающийся из лабиринта:
Когда все ползали, молились и стенали,
Стоял я гордо и бесстрашно.
Нет, им не удастся меня запугать. К чертям пангенитора, панургию и панфаге: да здравствует великий панкрестон, Природное Явление. Да пребудет оно ныне и присно и во веки веков.
Подростком я пытался полюбить Бога, но не смог. Отказавшись от всех этих детских игр, я попытался полюбить женщину — и смог. Помогите же мне разгадать эту загадку, вы, охотники за тайнами!
Но: от самого озера Лох-Несс, через всю Европу шел за мной Древний Искуситель. Мировые линии пересекаются, переплетаются: Рогатые чудища: Шекспир, я, зеленщик из соседнего дома. Выползло из озера. «О Боже святый, сказал брат Игнатий»?
Описать, как Эйнштейн, или Хантер, встречает сирен в баре для рабочих.
Два. Три. Четыре. Звон колоколов церкви Фраумюнстер говорит нам о том, что в линейном времени наступает утро. Ганс вылезает из кровати любовницы любовника своей жены. Как много чудовищ скрывается среди нас.
Возможно, я вижу больше оттого, что у меня слабое зрение. Слепота как высшая форма зрения: еще один парадокс. Неисчерпаемая модальность вещей, которые можно увидеть с двух сторон. Парадокс, каламбур, оксиморон: и все ирландские быки беременны. Ed eran due in uno e uno in due — то, из-за чего восемь столетий назад начались войны, навеки запечатлено в словах Данте. Два в одном, одно в двух.
XXIII
В ту ночь сэру Джону приснился очень необычный сон. Проснувшись, он по привычке потянулся за своим дневником, но вдруг обнаружил, что не в состоянии описать словами ни один из тех фрагментов этого запутанного сна, которые все еще сохранялись в его памяти. Он написал:
Очень странный сон. Я будто бы виновен в смерти отца, но в то же время это отцеубийство является, по крайней мере символически, частью посвящения. Вдобавок все это перемешано со стишками Матушки-Гусыни и символикой ордена Святого Георгия.
Спустившись, чтобы позавтракать, сэр Джон заметил среди утренней почты конверт, на котором прыгающим, дрожащим почерком был выведен знакомый обратный адрес: «Общество распространения религиозной истины». Он схватил конверт, быстро распечатал его и прочел:
Уважаемый сэр Джон!
«Погибели предшествует гордость и падению надменность.»
С каждым годом слова Священного Писания кажутся мне все более глубокими и мудрыми, а мои собственные мысли, мысли слабого и смертного человека — поверхностными и смутными.
Теперь я вынужден признать, что боюсь, боюсь по-настоящему.
Это признание гораздо более унизительно, чем Вы можете себе представить, по крайне мере для такого упрямого старого шотландца, как я.
Опишу все события в хронологическом порядке, как Вы и просили. Мне кажется, что облака зла начали сгущаться вокруг меня сразу же после того, как я издал этот проклятый сборник богохульных стихов моего младшего брата. К примеру, наше местное чудовище — «Несси», как его называют здешние фермеры, — никогда еще не было таким активным, как в последние четыре года, то есть с тех пор, как увидели свет «Облака без воды». Прежде об этой гигантской змее вспоминали очень редко, да и то лишь в связи с рассказами людей, трезвость и здравомыслие которых вызывали большие сомнения. В последние же годы это чудовище видят гораздо чаще, причем люди, в чьей порядочности и честности не приходится сомневаться. О нашей «Несси» уже пишут в газетах по всей Англии и далее, как я слышал, на континенте. Кстати, моя церковь возвышается как раз в том месте, где река Несс впадает в озеро Лох-Несс. Бывают ночи, когда я не просто могу заснуть — все пытаюсь понять, что же за существо скрывается в темных водах озера и почему оно так оживилось в последнее время.
Затем, в 1912 году, произошел этот ужасный случай с 10-летним Мердоком Фергюсоном. Гуляя однажды в сумерках возле родительской фермы, он увидел что-то необычное и так испугался, что в буквальном смысле лишился рассудка. С прискорбием замечу, что мальчик так и не смог оправиться после этого происшествия, хотя родители показывали его многим докторам. Он до сих пор часто видит кошмары, все время погружен в себя и категорически отказывается выходить из дому после наступления темноты. Боюсь, что если бы я не описал Вам эти обстоятельства, мой последующий рассказ о том, что увидел мальчик, не вызвал бы у вас ничего, кроме улыбки. По словам маленького Фергюсона, он увидел одно из тех существ, которых мы, кельты, называем маленьким народцем, эльфами или феями. Мальчик утверждает, что росту в нем было не более трех футов. Кожа у этого существа была зеленой, уши остроконечными, а глаза горели злым огнем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81