Отец рассказывал мне о такой армии.
– Знаю; она была создана Ашарной, и возглавлял ее Генерал Элинд Чизел. С ее помощью Генерал наконец разгромил Хаксус и наемников. Не забывай, Коригана, что Линан – сын Элинда Чизела.
– Да как я могу забыть? Он ведь Белый Волк, не так ли?
– А кому это нужно знать? – мягко спросил Гудон. – Коригане, королеве всех четтов, или Коригане, возлюбленной Линана?
Она остро посмотрела на него.
– Кто еще об этом знает?
– Да все, конечно.
Коригана покраснела.
– Что… что говорят мои люди?
– Давно пора.
Они дружно усмехнулись.
– Ты любишь его? – спросил он.
– Да. – Коригана кивнула. – Люблю уже много месяцев, но боялась что-либо сделать. Мне было нужно удостовериться.
– Это было правильным поступком для твоего народа?
– Да.
– Тогда доверься своему суждению и сейчас. Ликан – тот самый король, которого мы ждали.
– Странно, не правда ли? – Коригана рассмеялась. – Я его супруга. Я отдала в его руки судьбу моего'народа. Я люблю его. И все же мне понадобилось быть единственной, кто сомневается в нем.
– Ты не единственная, – нахмурился Гудон. – У Эйджера есть свои сомнения, так же, как и у Дженрозы.
– У его ближайших товарищей? Как они могут сомневаться в нем после всего, пережитого вместе?
– Они видели, как он изменился. А потому считают, что он не тот прежний Линан, которого они знали, и не уверены в том, чем же он стал.
– А ты, кузен? Неужели у тебя нет никаких сомнений?
Гудон покачал головой.
– После той ночи, когда мы чуть не погибли от рук наемников Нендла – никаких. Он вернулся сражаться до конца вместе с Эйджером, Камалем и мной. Мы были ему дороже собственной жизни.
– Но это произошло до того, как Дженроза дала ему кровь Силоны. Теперь он не тот же, каким был тогда.
– Сердце у него то же самое, и душа по-прежнему его. А что еще имеет значение?
Дженроза расхаживала взад-вперед перед своим шатром, а Эйджер обеспокоенно наблюдал за ней.
– Не знаю, чем он стал, но я его больше не узнаю.
Эйджер поймал взгляд Подытоживающей, приведшей его к Дженрозе, и кивком попросил оставить их одних. Та поклонилась и ушла. В пределах слышимости не осталось больше никого.
– Успокойся, Дженроза, – терпеливо сказал он.
– Успокоиться? – закричала девушка, останавливаясь перед ним. – Боже, Эйджер! Ты знаешь, что он собирается делать?
– Полагаю, под «он» ты имеешь в виду Линана…
– А кого же еще?
– …и что именно он сделал, из-за чего ты так разволновалась?
Она замолотила кулаками в воздухе, словно пытаясь избить невидимого врага.
– Он убедил Эйнона штурмовать Даавис, чтобы испробовать какую-то хитрость или уловку против одной из городских стен!
Эйджер тяжело вздохнул. Значит, Линан таки решился и сделал это. Но у него есть свои причины. Должны быть.
– Кто-то ведь должен нанести отвлекающий удар для прикрытия главного, Дженроза, – рассудительно указал он, пытаясь убедить не только ее, но и себя.
– Но почему клан Лошади?
– А почему бы и нет?
– Ты хочешь сказать, что Линан не сообщил тебе?
Эйджер непонимающе посмотрел на нее.
– О чем ты говоришь?
Она схватилась за голову.
– Я… я не могу тебе этого сказать. Тебе следует спросить у Линана…
Эйджер подошел к Дженрозе и взял ее руки в свои.
– В чем дело, Дженроза? Что довело тебя до такого состояния? С чего ты вдруг стала так бояться Линана?
Она попыталась высвободиться из его рук.
– Это не вдруг, Эйджер. А пугает меня то, что он делает. Прежний Линан, тот Линан, которого мы знали до встречи с Силоной, никогда бы не сделал того, что замышляет сейчас.
– Чего, к примеру?
– Кровь, – хрипло произнесла она. – Сплошь кровь. Я вижу ее всякий раз, когда творю магию. Вижу на своих руках, вижу во сне. И вижу ее – вместе с Линаном.
Внезапно испугавшись, Эйджер отпустил ее – и отступил на шаг.
– Но ты не уверена в магии. Ты сама так говорила…
– Позови обратно Подытоживающую! Она тебе скажет. Я их гребаная Правдоречица! Ты знал это? Они все думают, будто я вроде матери Гудона. Я – выигрыш, который выпадает лишь раз на каждое второе или третье поколение! Я-тиогу делать то, чего двадцать лет никто не мог проделать. Могу заставить воду рассказывать о происходящем, могу наколдовать в пламени вампиров, могу заставить землю покраснеть от крови…
– Прекрати! – крикнул Эйджер.
Дженроза замолчала и в шоке уставилась на Эйджера, задрожав как осиновый лист.
Эйджера охватила жалость, и он обнял ее. Сперва она сопротивлялась, но он сжал ее еще крепче, и она сдалась и расплакалась, забилась в рыданиях, похожих на крики боли. Эйджер ничего не сказал, а когда рыдания стали стихать, увел ее в шатер и уложил на кошму.
Она долго не переставала плакать, и перестала лишь потому, что постепенно погрузилась в глубокий сон. Эйджер подоткнул одеяло и встал. Стоя рядом с ней, он долгое время изучал ее лицо, пытаясь – почти надеясь – найти на нем признаки безумия. С этим он смог бы справиться, думалось ему. Он знал, что никак не может принять другого: того, что в Линане оставалось все меньше человеческого.
Линан уведомил Эйджера, что новые работы по рытью траншей должны охватить не только северную, но и западную стену. Эйджер позаботился, чтобы большая часть видимой деятельности уходила на рытье новых траншей, надеясь убедить тех, кто засел в городе, что главной целью Линана является западная стена. Через четыре дня траншеи были закончены. Кроме того, капитан Вейлонг сообщил Эйджеру, что противником не были найдены два входа в прежние хаксусские подкопы, и можно подвести мину под северную стену за четыре дня. Когда Эйджер сообщал эту новость Линану, то уже знал, что именно произойдет дальше.
Линан приказал начать штурм западной стены на следующий день.
ГЛАВА 13
Чариона проснулась и вздрогнула, устремив взор в темноту. Какой-то миг она могла думать лишь об обрывках сна; о глубинах зеленого леса, манящих и в то же время неясно угрожающих.
Затем заиграла труба, и она узнала разбудивший ее звук. Он доносился с запада. Королева вскочила с постели и бросилась к окну. Она слышала топот бегущих солдат, крики – звуки страха, тихий звон отчаяния.
Кто-то заколотил в ее дверь. Голос Фарбена:
– Ваше величество! Четты штурмуют западную стену! Четты штурмуют западную стену!
Она поспешила к двери и распахнула ее. Секретарь держал факел, и пламя искажало черты его лица, дышащие испугом.
– Сюда! – приказала она.
Поспешно оделась в свете факела, натянула длинную кольчугу и пристегнула пояс с мечом. А затем они вместе поспешили на улицу; Чариона бежала со шлемом подмышкой, Фарбен семенил за ней следом.
Вокруг сержанты и капитаны выкрикивали приказы, втолковывая солдатам, что они должны оставатся на своих постах и ни в коем случае не кидаться к атакуемому участку, оставляя другие части стены уязвимыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
– Знаю; она была создана Ашарной, и возглавлял ее Генерал Элинд Чизел. С ее помощью Генерал наконец разгромил Хаксус и наемников. Не забывай, Коригана, что Линан – сын Элинда Чизела.
– Да как я могу забыть? Он ведь Белый Волк, не так ли?
– А кому это нужно знать? – мягко спросил Гудон. – Коригане, королеве всех четтов, или Коригане, возлюбленной Линана?
Она остро посмотрела на него.
– Кто еще об этом знает?
– Да все, конечно.
Коригана покраснела.
– Что… что говорят мои люди?
– Давно пора.
Они дружно усмехнулись.
– Ты любишь его? – спросил он.
– Да. – Коригана кивнула. – Люблю уже много месяцев, но боялась что-либо сделать. Мне было нужно удостовериться.
– Это было правильным поступком для твоего народа?
– Да.
– Тогда доверься своему суждению и сейчас. Ликан – тот самый король, которого мы ждали.
– Странно, не правда ли? – Коригана рассмеялась. – Я его супруга. Я отдала в его руки судьбу моего'народа. Я люблю его. И все же мне понадобилось быть единственной, кто сомневается в нем.
– Ты не единственная, – нахмурился Гудон. – У Эйджера есть свои сомнения, так же, как и у Дженрозы.
– У его ближайших товарищей? Как они могут сомневаться в нем после всего, пережитого вместе?
– Они видели, как он изменился. А потому считают, что он не тот прежний Линан, которого они знали, и не уверены в том, чем же он стал.
– А ты, кузен? Неужели у тебя нет никаких сомнений?
Гудон покачал головой.
– После той ночи, когда мы чуть не погибли от рук наемников Нендла – никаких. Он вернулся сражаться до конца вместе с Эйджером, Камалем и мной. Мы были ему дороже собственной жизни.
– Но это произошло до того, как Дженроза дала ему кровь Силоны. Теперь он не тот же, каким был тогда.
– Сердце у него то же самое, и душа по-прежнему его. А что еще имеет значение?
Дженроза расхаживала взад-вперед перед своим шатром, а Эйджер обеспокоенно наблюдал за ней.
– Не знаю, чем он стал, но я его больше не узнаю.
Эйджер поймал взгляд Подытоживающей, приведшей его к Дженрозе, и кивком попросил оставить их одних. Та поклонилась и ушла. В пределах слышимости не осталось больше никого.
– Успокойся, Дженроза, – терпеливо сказал он.
– Успокоиться? – закричала девушка, останавливаясь перед ним. – Боже, Эйджер! Ты знаешь, что он собирается делать?
– Полагаю, под «он» ты имеешь в виду Линана…
– А кого же еще?
– …и что именно он сделал, из-за чего ты так разволновалась?
Она замолотила кулаками в воздухе, словно пытаясь избить невидимого врага.
– Он убедил Эйнона штурмовать Даавис, чтобы испробовать какую-то хитрость или уловку против одной из городских стен!
Эйджер тяжело вздохнул. Значит, Линан таки решился и сделал это. Но у него есть свои причины. Должны быть.
– Кто-то ведь должен нанести отвлекающий удар для прикрытия главного, Дженроза, – рассудительно указал он, пытаясь убедить не только ее, но и себя.
– Но почему клан Лошади?
– А почему бы и нет?
– Ты хочешь сказать, что Линан не сообщил тебе?
Эйджер непонимающе посмотрел на нее.
– О чем ты говоришь?
Она схватилась за голову.
– Я… я не могу тебе этого сказать. Тебе следует спросить у Линана…
Эйджер подошел к Дженрозе и взял ее руки в свои.
– В чем дело, Дженроза? Что довело тебя до такого состояния? С чего ты вдруг стала так бояться Линана?
Она попыталась высвободиться из его рук.
– Это не вдруг, Эйджер. А пугает меня то, что он делает. Прежний Линан, тот Линан, которого мы знали до встречи с Силоной, никогда бы не сделал того, что замышляет сейчас.
– Чего, к примеру?
– Кровь, – хрипло произнесла она. – Сплошь кровь. Я вижу ее всякий раз, когда творю магию. Вижу на своих руках, вижу во сне. И вижу ее – вместе с Линаном.
Внезапно испугавшись, Эйджер отпустил ее – и отступил на шаг.
– Но ты не уверена в магии. Ты сама так говорила…
– Позови обратно Подытоживающую! Она тебе скажет. Я их гребаная Правдоречица! Ты знал это? Они все думают, будто я вроде матери Гудона. Я – выигрыш, который выпадает лишь раз на каждое второе или третье поколение! Я-тиогу делать то, чего двадцать лет никто не мог проделать. Могу заставить воду рассказывать о происходящем, могу наколдовать в пламени вампиров, могу заставить землю покраснеть от крови…
– Прекрати! – крикнул Эйджер.
Дженроза замолчала и в шоке уставилась на Эйджера, задрожав как осиновый лист.
Эйджера охватила жалость, и он обнял ее. Сперва она сопротивлялась, но он сжал ее еще крепче, и она сдалась и расплакалась, забилась в рыданиях, похожих на крики боли. Эйджер ничего не сказал, а когда рыдания стали стихать, увел ее в шатер и уложил на кошму.
Она долго не переставала плакать, и перестала лишь потому, что постепенно погрузилась в глубокий сон. Эйджер подоткнул одеяло и встал. Стоя рядом с ней, он долгое время изучал ее лицо, пытаясь – почти надеясь – найти на нем признаки безумия. С этим он смог бы справиться, думалось ему. Он знал, что никак не может принять другого: того, что в Линане оставалось все меньше человеческого.
Линан уведомил Эйджера, что новые работы по рытью траншей должны охватить не только северную, но и западную стену. Эйджер позаботился, чтобы большая часть видимой деятельности уходила на рытье новых траншей, надеясь убедить тех, кто засел в городе, что главной целью Линана является западная стена. Через четыре дня траншеи были закончены. Кроме того, капитан Вейлонг сообщил Эйджеру, что противником не были найдены два входа в прежние хаксусские подкопы, и можно подвести мину под северную стену за четыре дня. Когда Эйджер сообщал эту новость Линану, то уже знал, что именно произойдет дальше.
Линан приказал начать штурм западной стены на следующий день.
ГЛАВА 13
Чариона проснулась и вздрогнула, устремив взор в темноту. Какой-то миг она могла думать лишь об обрывках сна; о глубинах зеленого леса, манящих и в то же время неясно угрожающих.
Затем заиграла труба, и она узнала разбудивший ее звук. Он доносился с запада. Королева вскочила с постели и бросилась к окну. Она слышала топот бегущих солдат, крики – звуки страха, тихий звон отчаяния.
Кто-то заколотил в ее дверь. Голос Фарбена:
– Ваше величество! Четты штурмуют западную стену! Четты штурмуют западную стену!
Она поспешила к двери и распахнула ее. Секретарь держал факел, и пламя искажало черты его лица, дышащие испугом.
– Сюда! – приказала она.
Поспешно оделась в свете факела, натянула длинную кольчугу и пристегнула пояс с мечом. А затем они вместе поспешили на улицу; Чариона бежала со шлемом подмышкой, Фарбен семенил за ней следом.
Вокруг сержанты и капитаны выкрикивали приказы, втолковывая солдатам, что они должны оставатся на своих постах и ни в коем случае не кидаться к атакуемому участку, оставляя другие части стены уязвимыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135