– Она повернула голову и посмотрела ему в глаза. – Однако именно сейчас я предпочитаю находиться здесь, а не в Кендре. Я понимаю, что об этом легко говорить, сидя в сухой и удобной харчевне, чем в лесу, где обитает вампир, но ведь здесь вы.
Линан кивнул, не вполне уверенный в том, какие слова он должен был сказать в ответ, однако в конце концов предпочел ограничиться благодарностью. Дженроза улыбнулась и поднялась.
– Теперь, я думаю, я смогла бы заснуть, – сказала она и ушла.
Линан смотрел, как она поднималась по лестнице, и часть его сознания страстно желала подняться вместе с ней и оказаться в ее постели. Между тем, другая часть сознания убеждала его в том, что это было бы преждевременным поступком, и он принял совет этой части.
Поначалу он не обратил особого внимания на людей, передвигавшихся за его спиной, однако, оглянувшись через плечо и поискав глазами Айрана, он неожиданно натолкнулся на невозмутимый взгляд карих глаз одного из крестьян. Это был мужчина старше среднего возраста, со светлой кожей и густыми седыми волосами, заплетенными в тугие косы. Сложения он был весьма крепкого, с широкими костями, и даже выпиравшее брюшко не умаляло этого впечатления. Лицо его представляло собой поразительную коллекцию шрамов. За его спиной стояли двое мужчин повыше, с такими же изуродованными лицами и почти такими же седыми волосами. Все трое были похожи друг на друга, точно близнецы.
– Мы сказали хозяину, что ты спишь, тогда и сам он отправился отдыхать, – сказал первый и уверенно опустился на стул, на котором за несколько мгновений до этого сидела Дженроза. Двое остались стоять за спиной у Линана.
Линан непонимающе взглянул на крестьянина:
– Что?
– Живительная штука огонь – так он очищает душу, – произнес усевшийся человек. – А известно ли тебе, что у некоторых народов лишь мужчинам дано право разводить огонь, а у других – женщины считаются хранительницами пламени?
Линан покачал головой. Он хотел было уйти, но внезапно почувствовал неловкость из-за собственной неуверенности. Это были всего-навсего крестьяне, вот и все, уверял он мысленно сам себя. Нет никаких причин отправляться и звать Камаля. Не может же он провести всю жизнь, шарахаясь от каждой тени и впадая в ужас от собственных сомнений.
– Удивительный и очищающий душу огонь, – повторил крестьянин. Он наклонил голову и краем глаза взглянул на Линана. – А ведь я тебя знаю, парень, я в этом уверен.
– Но мы никогда не встречались, – ответил Линан, безуспешно пытаясь убрать из собственного голоса неожиданно появившуюся хрипоту.
Мужчина протянул руку, и Линан был вынужден пожать ее.
– Джес Прадо. – Он указал на двух своих товарищей. – А это Бейзик и Эзор.
– Мигам, – коротко назвал Линан свое вымышленное имя. – Вы из окрестных крестьян? Прадо кивнул.
– Мне знакомо твое лицо. У тебя есть брат?
– Нет.
– Тогда, может быть, кузен? – Джес вытянул руки к огню и стал с наслаждением потирать их друг о друга, обогревая.
– Возможно. Я не знаю всех своих дядюшек.
– Так, может быть, это был твой отец?
Линан сглотнул.
– Нет, не думаю.
От стыда краска бросилась ему в лицо.
Прадо погрозил ему пальцем.
– Вот теперь я знаю, что здесь есть какая-то связь. – Он поднял руку. – Нет! Нет, не говори мне ничего. Я сам вспомню. Откуда ты родом, Мигам?
– Из деревни у северного подножия хребта Эбриус.
– Мне нечасто приходилось бывать в тех краях, это верно. Разгадка не здесь. Твой отец торговец? Ему приходится много странствовать?
– Нет. Он был крестьянин. Выращивал пшеницу.
– Был крестьянин? Он умер? Сочувствую тебе, слышать это прискорбно. А не покупал ли он когда-нибудь рабов для работы на своей земле?
Линан с ужасом взглянул на него, не успев взять себя в руки.
– Нет!
– Ну тогда, возможно, мы и не встречались, – спокойно произнес Прадо.
Линан встал, однако на его плечи тут же легли две тяжелые руки и мягко заставили его опуститься на место.
– Я знавал одного человека по имени Элинд, – продолжал Джес. – Он был на удивление схож с тобой, Мигам, хотя был старше и шире в плечах, но по тебе видно, что со временем это придет и к тебе. Он был мужем великой женщины, однако с ним произошел ужасный случай.
– Его убили, – угрюмо произнес Линан, не видя больше смысла в том, чтобы продолжать притворство.
Прадо пожал плечами.
– Он был жертвой, Мигам, жертвой политического решения. – Он обхватил руками подбородок и продолжал всматриваться в огонь. – Если мне память не изменяет, у Элинда остался сын от той женщины, и теперь этого сына хотят наказать за цареубийство, а это преступление обыкновенно расценивается как гораздо большее, нежели рабовладение.
Он негромко рассмеялся, и от этого смеха мурашки пробежали по спине Линана.
– А ты вот где.
Линан снова попытался подняться, но на этот раз его плечи сжали до боли, чужие пальцы врезались под ключицы.
– А тот здоровяк из вашей компании, должно быть, Камаль. На свете не так уж много людей, которые соответствовали бы такому описанию. Сейчас мне не вспомнить по именам двух остальных, да это и неважно. Я думаю, что самая большая награда назначена за тебя. Во всяком случае, мне должно ее хватить на то, чтобы изменить свое окружение. Что ты об этом думаешь?
Линан молча смотрел на него, не в силах что бы то ни было ответить.
Прадо вздохнул, достал из-под пряжки пояса маленький нож и протянул руку с ножом к Линану. Линан попытался отшатнуться.
– Бейзик, – повелительно произнес Прадо, и один из державших принца мужчин одной рукой обхватил его за шею, а другой плотно закрыл ему рот. Линан попытался сопротивляться, однако из-за его спины вышел второй помощник Джеса, встал перед юношей и сильно ударил его в грудь. У Линана от боли перехватило дыхание, и на глазах выступили слезы.
С обезоруживающей улыбкой Прадо приставил острие ножа к челюсти Линана на уровне его правого уха.
– Рендл не прислал никаких указаний о том, в каком состоянии тебя нужно доставить к нему, было сказано только, что ты должен остаться в живых. Это научит тебя отвечать на вопросы твоих доброжелателей.
В голове Линана будто бы что-то взорвалось от мучительной агонии, когда маленький нож глубоко вонзился в его челюсть и прорезал ее до самого подбородка. Его крик заглушила могучая рука, зажимавшая его рот.
– В прежние времена, когда я был не капитаном, а рабовладельцем, я ни за что не стал бы метить мою собственность, которой мог торговать, на таком видном месте. – Прадо обтер нож и засунул его обратно за пояс. – Воспринимай это, как твое вступление в зрелость. Добро пожаловать в мир боли, хотя, к сожалению, в твоем случае едва ли это затянется надолго.
Он достал платок и вытер кровь, стекавшую по шее Линана, потом сунул его в руку Линана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122