Скэргил должен был вонзить клинок в сердце ребенка-жертвы. Но этого не произошло.
Одежда кузнеца разом вспыхнула. Пламя было странным, почти белым. Миг – и он превратился в живой вопящий факел. Прежде, чем его соседи успели что-то понять, пламя перекинулось на них. Каким-то чудом бледные языки дотягивались от одного красного одеяния до другого, и они загорались, как сухая трава. Поляну огласил многоголосый визг.
Фиггис не шевелился, словно погрузился в забытье. Несомненно, он уже догадался, что произошло, хотя вряд ли мог что-то разглядеть.
«Заканчивай!» – раздался в голове Гидеона его голос.
Мальчик повиновался. Неистовая белая ярость снова выплеснулась наружу, затопив все вокруг. Придурковатый парень, который несколько мгновений стоял как вкопанный и, наверно, не понимал, почему до сих пор остался цел, с истошным воплем бросился в лес. Однако один из огненных хлыстов все-таки настиг его. Развевающаяся простыня вспыхнула, и крик ужаса сменился криком боли. Еще миг – и костерки на краю поляны словно раздуло могучим ветром.
Пламя перекинулось на деревья. Казалось, его ничто не может остановить. Влажные ветки горели, как хворост. Пожар шел к Дунтарину, и вскоре от деревни осталось лишь пепелище.
Четверо пережили эту ночь: Гидеон, Ийсеуль, Фиггис и Гверис. Никто из них так и не понял, как им удалось освободить друг друга. Очнулись они лишь после того, как Гидеон бережно поднял Фиггиса, а карлик погладил его по щеке.
«Так было нужно, дружок», – произнес он, заметив, что Гидеон дрожит.
Мальчик ничего не ответил. Он нес Фиггиса, и по его щекам катились слезы. За ними шла Ийсеуль с Гверисом на руках. Все чего им теперь хотелось, – это как можно быстрее оставить позади сожженную деревню.
Тор наконец-то отдышался. Он чувствовал себя так, словно только что получил под дых... от кого-то очень и очень сильного.
–Во имя Света... – Саксен склонился над ним. – Что это было?
«Все в порядке?» – подхватил Клут. Сокол был не на шутку встревожен.
«Думаю, да», – Тор осторожно приподнялся и заговорил в слух – в жизни не видел ничего более жуткого. Похоже, это Гидеон. Я слышал, как он меня звал: «Отец!» А потом... это даже связью разумов не назвать. Мне показалось, что мы стали единым целым. Вы... вы это видели?
Саксен покачал головой.
– Я ничего не видел. Мы спокойно шли, а потом ты вдруг упал на четвереньки и застонал так, словно задыхаешься. Спроси Клута: может быть, он что-то заметил?
«Вообще ничего, – признался сокол. – Я случайно взглянул вниз и увидел, что ты лежишь на земле». Тор посмотрел на Саксена и покачал головой.
– Нет, он не видел. Как и ты. А свет? Такой яркий, что глазам больно?
– Луна как светила, так и светит. Думаю, кроме тебя, никто ничего не видел. И не мог увидеть.
– Саксен! – Тор порывисто схватил клука за руку. – Все это время я ожидал, что встречу детей лет пяти-шести. Моим детям не может быть больше. Но этот мальчик, который воззвал ко мне... который назвал меня отцом... мой сын... Он, конечно, не юноша, но уже не ребенок!
Тебе просто показалось, Тор. Все случилось так внезапно... Наверно, ты испугался, когда увидел... Кстати, ты так и не рассказал, что там было. Ну да ладно. Знаешь, как говорят? У страха глаза велики.
– Нет, ты не понимаешь, – Тор поднялся и прошелся взад и вперед. – У него уже голос ломается. Мой сын вырос.
– Ты сам себя слышишь? Такого просто быть не может. Ребенок... Подожди-подожди. Ты сказал «дети». У тебя же только сын!
«Во имя Света...» – тихо простонал Клут. Тор покосился на Саксена и внезапно почувствовал себя виноватым. Он так и не сказал другу всей правды.
– Давай немного передохнем, Саксен. Мне нужно тебе кое-что объяснить.
Они сели у обочины и достали хлеб и сыр, которые прихватили с собой. Не то чтобы кто-то из путников проголодался. Просто обоим надо было занять руки и набить рот, пока Тор подбирал слова.
Клут тоже решил перекусить и отправился на охоту: ночью из нор выбирались мелкие зверьки, и упускать такой случай было просто грешно. Сокол радостно пощелкивал клювом, предвкушая пир. Он улетал, предоставив Тору самому выбираться из ямы, в которую тот угодил.
Тор сглотнул. Дальше тянуть нет смысла.
– Саксен... ты помнишь, когда родился Гидеон, мы все плакали? И вдруг обитатели Сердца Лесов разом бросились врассыпную, словно чего-то испугались?
– Да. Помнится, я велел тебе оставаться с Элиссой, а сам отправился искать Гота. Я хотел увести его подальше от вас.
– Все верно, – кивнул Тор. – А пока тебя не было, я помог Соррели принять еще одного ребенка. Девочку... сестру Гидеона.
Саксен был так потрясен, что даже не попытался этого скрыть. Кусок хлеба, который он жевал, попал ему не в то горло. Клук поперхнулся и сплюнул.
– А Элисса не знает?
Тор грустно покачал головой и посмотрел другу в глаза.
– Ты ублюдок, – Саксен вскочил и прошелся взад и вперед. – Мало того, что ты соврал Элиссе, будто ее сын мертв, хотя он до сих пор жив и здоров. Ты не сказал, что у нее есть дочь! Сердца у тебя нет, Торкин Гинт.
Следовало ожидать... Тор не перебивал Саксена, пока тот не выпустил всю злость.
– Саксен, – произнес он наконец. – Успокойся и выслушай меня. Прошу тебя. Элисса была при смерти. Единственное что могло спасти ее и детей – моя ложь. Детей я передал Соррели – кстати, это она настояла, чтобы я ничего не рассказывал Элиссе. И тогда это было весьма разумно. Соррель объяснила, что у меня нет другого способа защитить их. Они же для меня дороже всего на свете!
Саксен что-то проворчал себе под нос. Похоже, этих доводов будет недостаточно.
– И что?
– Я отправился назад – где-то через день или около того.
Я не мог жить с этим... с тем, что оставил Элиссу чуть живой и передал своих новорожденных детей женщине, которую едва знаю.
Он перевел дух. Боль и вина тех дней нахлынули на него с новой силой.
– Как бы то ни было, я вернулся в Сердце Лесов, но никого не нашел. Никого и ничего! Я не только про Элиссу и детей, Саксен. Все выглядело так, словно там никто никогда не жил. Лес стер все следы. Подозреваю, Дармуд Корил сделал это нарочно. Потом меня схватили. Я был потрясен, когда увидел, что Элисса тоже попала в лапы Готу. С тех пор она не сказала мне ни слова. В Тал мы ехали вместе, но между нами как будто стена выросла. По прибытии, как ты помнишь, меня посадили в темницу, а Элиссу отдали на попечение королевы Найрии. Думаю, ей не разрешали меня навещать, так что я ничего не мог ей рассказать. И связь разумов было не установить. Мы были отрезаны друг от друга. Даже во время суда я мог разве что посмотреть на нее. А потом... ну, ты сам знаешь. Саксен, ты меня слушаешь, дружище?.. Сам видишь: даже если бы я хотел ей что-то объяснить, случая не было. Как ты думаешь, что сейчас случилось? Я призвал детей в Таллинор, вот что.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127