Какой еще Никитин? А-а-а… Ну, все тогда, до встречи!
– Едем на день рождения, беби!
Вера смотрит на стикер, приклеенный к лобовому стеклу. На нем нарисована худенькая девчонка в старомодном платье, с окровавленным ножом в руке и кругами под глазами. «Возьми меня, Льюис! Alice…» – надпись чуть ниже, сделанная от руки фломастером.
– Это из игры компьютерной, – поясняет Сидней, проследив за направлением ее взгляда. – Старая игра одна, мне очень нравится. Кстати, а тебя как зовут-то, детка?
– Алиса, – кокетливо улыбается Вера.
– Ха! Я так и знал, беби! Так и знал! Ты попала в хорошую компанию, ты уж мне поверь…
– А мы далеко уже от аллеи Поликарпова? – спрашивает Вера. – Давайте туда сначала заедем.
– Все как ты скажешь, красотка. Что за аллея? Где это? Хочешь, я тебе ее куплю? – Сидней наклоняется к девушке и вытаскивает за краешек ученический билет, который выглядывал из кармана ее плаща: – Сазонова Вера, 9 «Б». Ахахах! Правильно, Алиса, дезинформация никогда не помешает! Никогда не говори правду, слышишь, никогда! Даже по самым пустячным поводам. Я вот никогда не говорю…
Через полчаса они были у многоэтажного голубого «Аквариума», булькающего неоновыми пузырями. Прозрачные стены, прозрачные полы. Люди танцуют, сидят за прозрачными стойками баров, лишь вокруг туалетов стыдливо колышутся водоросли из зеленых лампочек.
– Рита! Ооох! Моя богиня… – Уже давно не твоя, Сид! Как долетел?
– Нормально.
– А ты уверен, что это «Аквариум»? – Рита показывает на горстку молодых людей, мерзнущих в очереди перед канатом. – Мне кажется, это «Пидрариум» какой-то!
– Есть немного, – соглашается Сидней. – Зато там готовят лучший утиный супчик в этом городе! Я бы сейчас все отдал за утиный супчик!
– Да уж… – мечтательно протягивает Даня. – Прозрачный такой супчик, с морковью, с лучком…
– Данюша! С днем тебя, дружище! Ого, какой костюм классный! На Ленфильме взял?
– Типа того…
– Эх, Данька! Данька! Бледный какой стал, тощий… Убьет тебя этот Ленинград, попомни мои слова. Город мертвяков и вечной депрессии… Ну, серьезно, едешь по Невскому, а там из окон привидения в париках выглядывают, канделябрами машут. Слушай, ты жрать, наверное, хочешь, а?
– Ну, не то чтобы очень… – жмется Даня.
– Хочет-хочет! – вмешивается Рита. – Он уже месяц одну яичницу ест.
– Нет, старик, так нельзя! Пойдем! Пойдем, говорю, я угощаю. А, черт, совсем забыл, память ни к черту… Друзья, знакомьтесь, это Алиса.
– Привет, Алиса! – хмуро машет рукой Даня. Девушка опускает глаза.
– Господи, злой-то какой, – с притворной грустью вздыхает Сидней. – Вот что: потом, знакомиться потом будете, а сейчас Данюшу надо срочно покормить, пока он нас всех не съел! Идем все за мной, как утята за уточкой, кря-кря. Аххахах. Так, утятки, взялись за руки, то есть за лапы, поплыли!
Сидней своим огромным телом, как ледоколом, ирезается в толпу, стоящую у канатов, пробивается к входу, на буксире тащит за собой друзей. – Добрый вечер! – приветствует их Толстяк Пол, шевеля полными влажными губами. В руках у него распечатка с фамилиями, большая часть уже вычеркнута. – Вы в списке гостей?
– Конечно! – Сидней скользит цепким взглядом по сегодняшней афише. – Мы – «Неунывающие Имбецилы». Я – Евгений Макаенко, а вот это, – Сидней неопределенно машет рукой в сторону стоящих за ним друзей, – это… как его там…
– Игорь Лисник… – шепотом подсказывает писатель.
– А, ну да, Игорь Лисник…
– Все вот эти 4 человека – это Игорь Лисник?
– Разумеется! – Сидней нетерпеливо приподнимает канат…Толстяк Пол внимательно изучает Даню, который по-прежнему обвязан динамитом, как безумная новогодняя елка.
– Это маскарадный костюм, – ловит взгляд администратора Сидней. – Парень немножко аут. Думал, что сейчас Хеллоуин! Знаете, эти писатели – они все чуть-чуть… – не найдя подходящего слова, Сидней выразительно вращает пальцами у правого виска, будто откручивая и вынимая из патрона невидимую лампочку.
– Проходите… Стоп, а ты куда? – Толстяк Пол останавливает Тиму.
– Сынишка мой, – Сидней обнимает мальчика. – Пора пацана в бизнес вводить, с нужными людьми знакомить.
– Понятно. На втором этаже есть видеоигры…
Перед вешалками с одеждой пританцовывает гардеробщик. Завидев Никитина, он расплывается в широкой улыбке:
– Сюда, давайте сюда, мальчишки, сейчас я вас повешу…
– Я, пожалуй, тоже разденусь, – Даня стаскивает с себя кольчугу из динамита и отдает ее гардеробщику.
Друзья поднимаются по длинной винтовой лестнице. На втором этаже человек в белом костюме и ковбойской шляпе поливает танцующую толпу пеной из старинной пушки.
– Больше пены! Больше пены! – кричит в микрофон МС.
Люди в костюмах плещутся в надувном бассейне вместе со стриптизершами. Все прыгают по колено в пене, поднимают ее горстями с пола и швыряют друг в друга.
– А теперь ваши любимчики!!! DJ VITAMIN и группа «НЕУНЫВАЮЩИЕ ИМБЕЦИЛЫ» со своим суперхитом «ИГОРЬ ЛИСНИК ЖЕЛАЕТ ВЫПИТЬ».
На залитую пеной сцену выбегает человек, одетый в костюм волосатого огурца.
– Давайте выше поднимемся, – предлагает Рита. – Мы здесь намокнем.
Мимо них скатывается по лестнице высокий полный мужчина в яркой оранжевой футболке и широких штанах. Пушистая прическа-одуванчик немного помялась о ступеньки, но все же сохранила свой неповторимый объем.
– Хотя на третьем этаже, наверное, тоже не лучше…
– Не обязательно, – говорит Никитин, – это просто финн был.
– Нужно запретить финнам приезжать в Петербург, – говорит Рита. – Как они запретили Дональда.
– Какого еще Дональда?
– Утенка Дональда, из мультика.
– А они его разве запретили?
– Конечно. Запретили на территории Финляндии, потому что Дональд не носил штанов.
– Так он же утка, зачем утке штаны?
– Ну, вот Микки Маус носил. А Дональд – нет. А значит, он падшая развращенная утка, и детям Финляндии такие не нужны. Так что можно совершенно спокойно под тем же предлогом запретить финнов в Петербурге.
На третьем этаже действительно относительно спокойно. Зал оформлен в нарочитом стиле рюмочной: столики застелены газетами, вместо пепельниц – пустые банки из-под кильки в томатном соусе.
Они садятся в углу. Даня стучит пальцами по поверхности стола в такт музыке – не знает, куда деть руки, ему почему-то неловко и неуютно. Из водорослей появляется официант:
– Добрый вечер!
– Привет! – отвечает Сидней, придвигая к себе поближе меню. – Так, кто что будет есть?
– Я ничего не буду! – говорит Рита. – Только красное вино!
– А я кока-колу.
– А ты, Даня?
– Мне утиный суп, чай… Или нет, утиный суп не нужно, лучше мисо с крабом и суши еще, вот этот вот набор.
– Обожаю японцев, – говорит Сидней. – Так лихо развести весь мир. Мисо с крабом, как звучит-то, а?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
– Едем на день рождения, беби!
Вера смотрит на стикер, приклеенный к лобовому стеклу. На нем нарисована худенькая девчонка в старомодном платье, с окровавленным ножом в руке и кругами под глазами. «Возьми меня, Льюис! Alice…» – надпись чуть ниже, сделанная от руки фломастером.
– Это из игры компьютерной, – поясняет Сидней, проследив за направлением ее взгляда. – Старая игра одна, мне очень нравится. Кстати, а тебя как зовут-то, детка?
– Алиса, – кокетливо улыбается Вера.
– Ха! Я так и знал, беби! Так и знал! Ты попала в хорошую компанию, ты уж мне поверь…
– А мы далеко уже от аллеи Поликарпова? – спрашивает Вера. – Давайте туда сначала заедем.
– Все как ты скажешь, красотка. Что за аллея? Где это? Хочешь, я тебе ее куплю? – Сидней наклоняется к девушке и вытаскивает за краешек ученический билет, который выглядывал из кармана ее плаща: – Сазонова Вера, 9 «Б». Ахахах! Правильно, Алиса, дезинформация никогда не помешает! Никогда не говори правду, слышишь, никогда! Даже по самым пустячным поводам. Я вот никогда не говорю…
Через полчаса они были у многоэтажного голубого «Аквариума», булькающего неоновыми пузырями. Прозрачные стены, прозрачные полы. Люди танцуют, сидят за прозрачными стойками баров, лишь вокруг туалетов стыдливо колышутся водоросли из зеленых лампочек.
– Рита! Ооох! Моя богиня… – Уже давно не твоя, Сид! Как долетел?
– Нормально.
– А ты уверен, что это «Аквариум»? – Рита показывает на горстку молодых людей, мерзнущих в очереди перед канатом. – Мне кажется, это «Пидрариум» какой-то!
– Есть немного, – соглашается Сидней. – Зато там готовят лучший утиный супчик в этом городе! Я бы сейчас все отдал за утиный супчик!
– Да уж… – мечтательно протягивает Даня. – Прозрачный такой супчик, с морковью, с лучком…
– Данюша! С днем тебя, дружище! Ого, какой костюм классный! На Ленфильме взял?
– Типа того…
– Эх, Данька! Данька! Бледный какой стал, тощий… Убьет тебя этот Ленинград, попомни мои слова. Город мертвяков и вечной депрессии… Ну, серьезно, едешь по Невскому, а там из окон привидения в париках выглядывают, канделябрами машут. Слушай, ты жрать, наверное, хочешь, а?
– Ну, не то чтобы очень… – жмется Даня.
– Хочет-хочет! – вмешивается Рита. – Он уже месяц одну яичницу ест.
– Нет, старик, так нельзя! Пойдем! Пойдем, говорю, я угощаю. А, черт, совсем забыл, память ни к черту… Друзья, знакомьтесь, это Алиса.
– Привет, Алиса! – хмуро машет рукой Даня. Девушка опускает глаза.
– Господи, злой-то какой, – с притворной грустью вздыхает Сидней. – Вот что: потом, знакомиться потом будете, а сейчас Данюшу надо срочно покормить, пока он нас всех не съел! Идем все за мной, как утята за уточкой, кря-кря. Аххахах. Так, утятки, взялись за руки, то есть за лапы, поплыли!
Сидней своим огромным телом, как ледоколом, ирезается в толпу, стоящую у канатов, пробивается к входу, на буксире тащит за собой друзей. – Добрый вечер! – приветствует их Толстяк Пол, шевеля полными влажными губами. В руках у него распечатка с фамилиями, большая часть уже вычеркнута. – Вы в списке гостей?
– Конечно! – Сидней скользит цепким взглядом по сегодняшней афише. – Мы – «Неунывающие Имбецилы». Я – Евгений Макаенко, а вот это, – Сидней неопределенно машет рукой в сторону стоящих за ним друзей, – это… как его там…
– Игорь Лисник… – шепотом подсказывает писатель.
– А, ну да, Игорь Лисник…
– Все вот эти 4 человека – это Игорь Лисник?
– Разумеется! – Сидней нетерпеливо приподнимает канат…Толстяк Пол внимательно изучает Даню, который по-прежнему обвязан динамитом, как безумная новогодняя елка.
– Это маскарадный костюм, – ловит взгляд администратора Сидней. – Парень немножко аут. Думал, что сейчас Хеллоуин! Знаете, эти писатели – они все чуть-чуть… – не найдя подходящего слова, Сидней выразительно вращает пальцами у правого виска, будто откручивая и вынимая из патрона невидимую лампочку.
– Проходите… Стоп, а ты куда? – Толстяк Пол останавливает Тиму.
– Сынишка мой, – Сидней обнимает мальчика. – Пора пацана в бизнес вводить, с нужными людьми знакомить.
– Понятно. На втором этаже есть видеоигры…
Перед вешалками с одеждой пританцовывает гардеробщик. Завидев Никитина, он расплывается в широкой улыбке:
– Сюда, давайте сюда, мальчишки, сейчас я вас повешу…
– Я, пожалуй, тоже разденусь, – Даня стаскивает с себя кольчугу из динамита и отдает ее гардеробщику.
Друзья поднимаются по длинной винтовой лестнице. На втором этаже человек в белом костюме и ковбойской шляпе поливает танцующую толпу пеной из старинной пушки.
– Больше пены! Больше пены! – кричит в микрофон МС.
Люди в костюмах плещутся в надувном бассейне вместе со стриптизершами. Все прыгают по колено в пене, поднимают ее горстями с пола и швыряют друг в друга.
– А теперь ваши любимчики!!! DJ VITAMIN и группа «НЕУНЫВАЮЩИЕ ИМБЕЦИЛЫ» со своим суперхитом «ИГОРЬ ЛИСНИК ЖЕЛАЕТ ВЫПИТЬ».
На залитую пеной сцену выбегает человек, одетый в костюм волосатого огурца.
– Давайте выше поднимемся, – предлагает Рита. – Мы здесь намокнем.
Мимо них скатывается по лестнице высокий полный мужчина в яркой оранжевой футболке и широких штанах. Пушистая прическа-одуванчик немного помялась о ступеньки, но все же сохранила свой неповторимый объем.
– Хотя на третьем этаже, наверное, тоже не лучше…
– Не обязательно, – говорит Никитин, – это просто финн был.
– Нужно запретить финнам приезжать в Петербург, – говорит Рита. – Как они запретили Дональда.
– Какого еще Дональда?
– Утенка Дональда, из мультика.
– А они его разве запретили?
– Конечно. Запретили на территории Финляндии, потому что Дональд не носил штанов.
– Так он же утка, зачем утке штаны?
– Ну, вот Микки Маус носил. А Дональд – нет. А значит, он падшая развращенная утка, и детям Финляндии такие не нужны. Так что можно совершенно спокойно под тем же предлогом запретить финнов в Петербурге.
На третьем этаже действительно относительно спокойно. Зал оформлен в нарочитом стиле рюмочной: столики застелены газетами, вместо пепельниц – пустые банки из-под кильки в томатном соусе.
Они садятся в углу. Даня стучит пальцами по поверхности стола в такт музыке – не знает, куда деть руки, ему почему-то неловко и неуютно. Из водорослей появляется официант:
– Добрый вечер!
– Привет! – отвечает Сидней, придвигая к себе поближе меню. – Так, кто что будет есть?
– Я ничего не буду! – говорит Рита. – Только красное вино!
– А я кока-колу.
– А ты, Даня?
– Мне утиный суп, чай… Или нет, утиный суп не нужно, лучше мисо с крабом и суши еще, вот этот вот набор.
– Обожаю японцев, – говорит Сидней. – Так лихо развести весь мир. Мисо с крабом, как звучит-то, а?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43