Она снова напомнила ему лису, подозрительную и пронырливую.
Мэдлин ощупала все ткани в комнате, ласково провела пальцами по стеганому покрывалу и даже по его брюкам в шкафу, похоже, не совсем сознавая, что делает. Итан, тем не менее, вполне сознавал и даже хотел, чтобы она подольше трогала его брюки, будто они были на нем. Она, можно сказать, играючи завела его сексуально так, что он жутко возбудился.
Когда она неторопливо зашла в ванную, он наклонился вперед, чтобы не упускать ее из виду. Она осмотрела глубокую ванну, размеры которой позволяли плавать в ней.
– Вода поступает без ограничений? – спросила она, пожирая ванну глазами.
– Да. Можешь попользоваться.
Ему показалось, что она пробормотала что-то типа:
– Ты имеешь в виду, что позволяешь мне воспользоваться ею?
Когда через некоторое время принесли еду, она уже была явно подшофе, что было неудивительно при ее худобе. На столе внушительного размера все заказанные блюда не помещались, поэтому она заставила служащего расставить тарелки на покрывавшем пол толстом бельгийском ковре, устроив нечто вроде пикника.
Как только служащий покинул комнату, Мэдлин уселась на пол в окружении разнообразных блюд. Итан пожал плечами и, не забывая о ране, тоже осторожно опустился на пол.
– Непринужденно, как всегда, – заметила она.
– Что это должно означать? – спросил он, протянув руку к блюду с омаром, но она перехватила вилку, зажав ее в руке как кинжал.
Он показал, что сдается, подняв вверх ладони.
– Тебе это явно нужнее, чем мне.
Она, похоже, не могла решить, что это было – издевка или подтверждение факта. Впрочем, он и сам этого не знал.
– Скажи, что ты имела в виду? – спросил Итан.
– Ты вел себя так буднично со мной той ночью в экипаже.
– Да, такое случается, когда двое вступают в связь. Это разозлило Мэдлин.
– Нет, ты вел себя так, будто мы прожили несколько лет вместе, будто это была одна из многих проведенных совместно ночей.
«Иногда возникало такое ощущение».
– Вот. Я позволю тебе съесть это, – сказала она, торжественно передавая ему гарнир. Потом нацепила на вилку первый кусок и, отправив его в рот, закатила глаза от удовольствия.
Итан думал, что она набросится с жадностью на еду, но она смаковала каждый кусочек, будто тот был последним. Ела она с чувственным, ощутимым наслаждением, и это возбуждало. Когда принялась за сочную клубнику и взбитые сливки, он тронул рукой свои губы. Когда слизывала сливки с пальцев, Итан беспокойно заерзал на месте. Любой мужчина мог истолковать ее действия двояко. Наконец он почувствовал, что с него достаточно.
– Хватит, – сказал он, вставая. – Тебе будет плохо. – Он взял ее за руку, чтобы помочь подняться на ноги.
Она безотчетно подчинилась.
– Но я съела не больше, чем обычный ужин.
– Что, тем не менее, намного больше того количества пищи, к которому ты привыкла в последнее время.
Он повел ее к пустому столу, чтобы усадить на стул, а она все ворчала и оглядывалась на оставленную, на полу еду. Он снова ощутил стеснение в груди, как тогда, когда она едва не расплакалась из-за яблока.
– Девочка, там, где мы это заказали, еще полно омаров. Не нужно вести себя так, будто это последняя еда в твоей жизни.
Она невесело хохотнула:
– Сказал, как человек, который никогда не оставался без еды.
Глава 18
Шотландец и бровью не повел, когда поднос за подносом заносили еду – фрукты, паштеты, омара, салаты и десерт трех видов. Разглядывая заказанные вкусные блюда, Мэдди вынуждена была признать: он был прав, говоря, что яблоко будет достойно возмещено.
Хотя у нее и возникли определенные опасения при его заявлении, что ужинать они будут в номере, и возникло желание убежать, довольствуясь полученным кольцом, Мэдди пришла к заключению, что он не хочет идти в ресторан из-за своего лица, что было вполне объяснимо. Ей все не верилось, что он скрывал от нее свое истинное лицо в ту первую их встречу, причем делал это намеренно, даже когда овладел ею.
Он принес фужер с шампанским и поставил на стол перед ней. Она уже была немного навеселе, но он ничего не пил. Мэдди успела заметить, что он оберегал один бок, а сейчас настороженно сидел на кровати, будто в ожидании болезненных ощущений.
– Ты говорила, что с четырнадцати лет живешь одна, – напомнил он. – Любопытно было бы узнать, как ты оплачиваешь жилье и пропитание.
– Намекаешь на мою неудавшуюся попытку заработать сегодня? – Она потеряла больше, чем заработала, пока Шотландец не одарил ее бриллиантом. К сожалению, нелегко быстро продать кольцо за его реальную цену. А ей срочно нужны деньги. Но она уже успела выкрасть золотые часы из его сумки и кое-какие серебряные столовые приборы из сервировки ужина.
Шотландец проявил мудрость и ничего не сказал в ответ на ее замечание. Ей не хотелось отвечать на его вопросы, но, видимо, все равно придется сделать это, если она хочет еще поесть или прикарманить больше серебра.
– Иногда я сдаю карты и продаю сигареты в кафе близ Монмартра. – Мэдди выпила, и ее передернуло. – Если не это, то играю «в скорлупки» на ярмарках или на тотализаторе.
– Я видел книгу у твоей кровати. Только не говори, что считаешь себя богемной натурой.
– Совсем нет. Книга новая и выставлена в соседнем квартале. Мне просто удалось получить ее задаром. Я не испытываю к ним симпатии, даже к тем, кто беднее меня. Знаешь, какой тяжелой работой пришлось бы тебе заниматься, чтобы стать беднее меня? – прошептала она рассеянно и встряхнула головой. – Многие из них сознательно покидают богатые семьи и живут впроголодь в Марэ.
– Куин говорил мне, что твоя мать и отчим живут в Сен-Роке. Разве ты сделала не то же самое, покинув их?
– Причина, по которой я покинула Сен-Рок, не имеет ничего общего с претенциозностью. И я не хочу обсуждать это.
– Что это за женщина, позволяющая дочери жить в трущобе?
Мэдди поставила фужер и, встав из-за стола, повернулась к двери.
Шотландец схватил ее за запястье. Движение было очень быстрым для такого крупного мужчины.
– Погоди, – просипел он сквозь зубы, словно превозмогая боль.
Она раздраженно посмотрела на его руку.
– Я сказала, что не хочу обсуждать эту тему.
– Я больше не заикнусь об этом. – Он отпустил ее руку, и она, усевшись, снова принялась за шампанское. – Но меня удивляет, что ты готова уйти, даже не узнав, почему я приехал сюда.
– Как же, твое «предложение»: Уверена, что знаю, в чем оно заключается. Ты уже предлагал мне нечто подобное той ночью.
– Да, я тогда думал сделать тебя своей любовницей. И если бы тебя это устраивало, ты могла бы дождаться в Лондоне моего возвращения.
– Я не хотела быть твоей любовницей. Это означало бы, что нужно было бы снова проходить, через то, что произошло в ту ночь. – Мэдди передернуло, – Думаю, я скорее умерла бы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Мэдлин ощупала все ткани в комнате, ласково провела пальцами по стеганому покрывалу и даже по его брюкам в шкафу, похоже, не совсем сознавая, что делает. Итан, тем не менее, вполне сознавал и даже хотел, чтобы она подольше трогала его брюки, будто они были на нем. Она, можно сказать, играючи завела его сексуально так, что он жутко возбудился.
Когда она неторопливо зашла в ванную, он наклонился вперед, чтобы не упускать ее из виду. Она осмотрела глубокую ванну, размеры которой позволяли плавать в ней.
– Вода поступает без ограничений? – спросила она, пожирая ванну глазами.
– Да. Можешь попользоваться.
Ему показалось, что она пробормотала что-то типа:
– Ты имеешь в виду, что позволяешь мне воспользоваться ею?
Когда через некоторое время принесли еду, она уже была явно подшофе, что было неудивительно при ее худобе. На столе внушительного размера все заказанные блюда не помещались, поэтому она заставила служащего расставить тарелки на покрывавшем пол толстом бельгийском ковре, устроив нечто вроде пикника.
Как только служащий покинул комнату, Мэдлин уселась на пол в окружении разнообразных блюд. Итан пожал плечами и, не забывая о ране, тоже осторожно опустился на пол.
– Непринужденно, как всегда, – заметила она.
– Что это должно означать? – спросил он, протянув руку к блюду с омаром, но она перехватила вилку, зажав ее в руке как кинжал.
Он показал, что сдается, подняв вверх ладони.
– Тебе это явно нужнее, чем мне.
Она, похоже, не могла решить, что это было – издевка или подтверждение факта. Впрочем, он и сам этого не знал.
– Скажи, что ты имела в виду? – спросил Итан.
– Ты вел себя так буднично со мной той ночью в экипаже.
– Да, такое случается, когда двое вступают в связь. Это разозлило Мэдлин.
– Нет, ты вел себя так, будто мы прожили несколько лет вместе, будто это была одна из многих проведенных совместно ночей.
«Иногда возникало такое ощущение».
– Вот. Я позволю тебе съесть это, – сказала она, торжественно передавая ему гарнир. Потом нацепила на вилку первый кусок и, отправив его в рот, закатила глаза от удовольствия.
Итан думал, что она набросится с жадностью на еду, но она смаковала каждый кусочек, будто тот был последним. Ела она с чувственным, ощутимым наслаждением, и это возбуждало. Когда принялась за сочную клубнику и взбитые сливки, он тронул рукой свои губы. Когда слизывала сливки с пальцев, Итан беспокойно заерзал на месте. Любой мужчина мог истолковать ее действия двояко. Наконец он почувствовал, что с него достаточно.
– Хватит, – сказал он, вставая. – Тебе будет плохо. – Он взял ее за руку, чтобы помочь подняться на ноги.
Она безотчетно подчинилась.
– Но я съела не больше, чем обычный ужин.
– Что, тем не менее, намного больше того количества пищи, к которому ты привыкла в последнее время.
Он повел ее к пустому столу, чтобы усадить на стул, а она все ворчала и оглядывалась на оставленную, на полу еду. Он снова ощутил стеснение в груди, как тогда, когда она едва не расплакалась из-за яблока.
– Девочка, там, где мы это заказали, еще полно омаров. Не нужно вести себя так, будто это последняя еда в твоей жизни.
Она невесело хохотнула:
– Сказал, как человек, который никогда не оставался без еды.
Глава 18
Шотландец и бровью не повел, когда поднос за подносом заносили еду – фрукты, паштеты, омара, салаты и десерт трех видов. Разглядывая заказанные вкусные блюда, Мэдди вынуждена была признать: он был прав, говоря, что яблоко будет достойно возмещено.
Хотя у нее и возникли определенные опасения при его заявлении, что ужинать они будут в номере, и возникло желание убежать, довольствуясь полученным кольцом, Мэдди пришла к заключению, что он не хочет идти в ресторан из-за своего лица, что было вполне объяснимо. Ей все не верилось, что он скрывал от нее свое истинное лицо в ту первую их встречу, причем делал это намеренно, даже когда овладел ею.
Он принес фужер с шампанским и поставил на стол перед ней. Она уже была немного навеселе, но он ничего не пил. Мэдди успела заметить, что он оберегал один бок, а сейчас настороженно сидел на кровати, будто в ожидании болезненных ощущений.
– Ты говорила, что с четырнадцати лет живешь одна, – напомнил он. – Любопытно было бы узнать, как ты оплачиваешь жилье и пропитание.
– Намекаешь на мою неудавшуюся попытку заработать сегодня? – Она потеряла больше, чем заработала, пока Шотландец не одарил ее бриллиантом. К сожалению, нелегко быстро продать кольцо за его реальную цену. А ей срочно нужны деньги. Но она уже успела выкрасть золотые часы из его сумки и кое-какие серебряные столовые приборы из сервировки ужина.
Шотландец проявил мудрость и ничего не сказал в ответ на ее замечание. Ей не хотелось отвечать на его вопросы, но, видимо, все равно придется сделать это, если она хочет еще поесть или прикарманить больше серебра.
– Иногда я сдаю карты и продаю сигареты в кафе близ Монмартра. – Мэдди выпила, и ее передернуло. – Если не это, то играю «в скорлупки» на ярмарках или на тотализаторе.
– Я видел книгу у твоей кровати. Только не говори, что считаешь себя богемной натурой.
– Совсем нет. Книга новая и выставлена в соседнем квартале. Мне просто удалось получить ее задаром. Я не испытываю к ним симпатии, даже к тем, кто беднее меня. Знаешь, какой тяжелой работой пришлось бы тебе заниматься, чтобы стать беднее меня? – прошептала она рассеянно и встряхнула головой. – Многие из них сознательно покидают богатые семьи и живут впроголодь в Марэ.
– Куин говорил мне, что твоя мать и отчим живут в Сен-Роке. Разве ты сделала не то же самое, покинув их?
– Причина, по которой я покинула Сен-Рок, не имеет ничего общего с претенциозностью. И я не хочу обсуждать это.
– Что это за женщина, позволяющая дочери жить в трущобе?
Мэдди поставила фужер и, встав из-за стола, повернулась к двери.
Шотландец схватил ее за запястье. Движение было очень быстрым для такого крупного мужчины.
– Погоди, – просипел он сквозь зубы, словно превозмогая боль.
Она раздраженно посмотрела на его руку.
– Я сказала, что не хочу обсуждать эту тему.
– Я больше не заикнусь об этом. – Он отпустил ее руку, и она, усевшись, снова принялась за шампанское. – Но меня удивляет, что ты готова уйти, даже не узнав, почему я приехал сюда.
– Как же, твое «предложение»: Уверена, что знаю, в чем оно заключается. Ты уже предлагал мне нечто подобное той ночью.
– Да, я тогда думал сделать тебя своей любовницей. И если бы тебя это устраивало, ты могла бы дождаться в Лондоне моего возвращения.
– Я не хотела быть твоей любовницей. Это означало бы, что нужно было бы снова проходить, через то, что произошло в ту ночь. – Мэдди передернуло, – Думаю, я скорее умерла бы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80