Теперь при виде замка Джаспер засомневался. Если он просто попросит проехать, его незамедлительно пропустят, но его отряд скакал всю ночь и был отнюдь не в боевой форме. Если понадобится увозить Генриха, выбираться им будет сложно.
Посланный к воротам всадник вернулся с неплохой новостью. По крайней мере, герцог был жив. Джаспер все еще раздумывал. Он снова послал гонца к воротам, чтобы тот вызвал Генриха выехать им навстречу. Для этого он воспользовался весьма сомнительным предлогом, что не хочет приводить столь большой вооруженный отряд в резиденцию герцога.
Как бы Джаспер ни опасался того, что его просьба разозлит Франциска или предупредит врагов Генриха, в любом случае его страхи должны были скоро кончиться. В воротах появился Генрих собственной персоной. Он был разодет как для официального обеда и, по-видимому, дожевывал последний кусочек. Это зрелище привело Джаспера в бешенство. Последние двенадцать часов у него крошки не было во рту, и он весь исстрадался, представляя себе Генриха в руках врагов. Спокойный и благополучный вид Генриха не мог не вызвать у него вспышки ярости вместо чувства облегчения.
– Какого дьявола ты послал мне эту записку? – заревел Джаспер.
Генрих бросил взгляд на изможденный отряд.
– Рад видеть тебя, дядя, – сладким голосом ответил он, – хотя я никак не ожидал, что ты приведешь с собой половину бретонской армии.
– Был бы ты на десять лет моложе, я бы взгрел тебя… Я бы постарался, чтобы ты неделю не мог охотиться в седле. Разве сейчас, когда эмиссары Ричарда находятся при дворе, подходящее время для таких шуток?
Видя, что Джаспер так встревожен, Генрих мирно сказал:
– Это не шутка, но опасности, требующей вооруженного отряда, нет. Я тебе это говорю. Отпусти их в город отдыхать, и сам тоже поезжай с ними. Тебе тоже нужно отдохнуть и переодеться. Я должен вернуться назад, иначе они будут волноваться из-за моего отсутствия.
Только в полночь Генрих вернулся в свои покои, где его уже дожидался Джаспер. Видя, что Джаспер по-прежнему взбешен, Генрих решил не объясняться, а самому перейти в наступление.
– Почему ты не говорил мне, что у меня есть законное право на английский престол? – спросил он тихим, необыкновенно неприятным голосом. – Ты поставил меня в удивительно сложное положение.
– Это было решение твоей матери, – сказал Джаспер. Вымолвив это, Джаспер почувствовал, что возложил всю вину на Маргрит, чтобы избежать гнева Генриха. Пораженный своим малодушием, Джаспер продолжил оправдывающимся тоном:
– К тому же, сначала я считал лишним обременять ребенка страхом, а позже не хотел, чтобы ты забивал свою голову сумасбродными планами по захвату трона, которые могли стоить тебе Бретани.
– Дядя, – с укоризной сказал Генрих, – когда это я забивал себе голову сумасбродными планами? И какое у тебя есть право упрекать меня в этом, – рассмеялся он, – у тебя, который привел вооруженный отряд на штурм цитадели герцога Франциска, чтобы освободить меня в случае необходимости, – он быстро шагнул к Джасперу, обнял его и звонко поцеловал. – Что может быть большим сумасбродством?
– Кто сказал тебе это? – спросил Джаспер, отталкивая от себя Генриха, чтобы избежать его дальнейших подначек по поводу своей горячности. – И что за трудности могли у тебя возникнуть из-за того, что ты не знал об этом?
– Ни больше, ни меньше, чем потеря шансов на этот трон. Я чуть было не отослал назад человека, который привез мне соответствующее предложение, обвинив его во лжи.
– Кто не строит сумасбродных планов? Что за чепуха, Гарри? Перестань паясничать. Это совсем не смешно, и к тому же опасно.
– Значит, это правда? Во времена Ричарда II был-таки акт, который не лишал Боуфортов права на трон?
– Такой акт был, и он не ограничивал права на королевский титул. Гарри, какую глупость ты задумал? Кто мог предложить тебе трон?
– Бэкингем.
– Наступило молчание; затем Джаспер с сомнением спросил:
– Ловушка?
– Подкрепленная крупным чеком на банкиров Фрорентайн? – Генрих выдержал паузу. – Нет, предложение подтверждено моей матерью и содержит письма вдовствующей королевы, предлагающей мне руку ее дочери.
Джаспер молча уставился на племянника, потом его взгляд устремился сквозь него, как будто он хотел заглянуть в будущее. Наконец, он глубоко вздохнул и произнес:
– Если бы я не знал твою мать, я бы решил, что она ведьма. Она говорила, что это произойдет еще двенадцать лет назад, когда уговаривала меня бежать с тобой. Возможно, она больше чем ведьма, – святая с даром предвидения. Я начинаю думать, что это было предопределено. Я давно знал, что ты не похож на других людей. – Неожиданно Джаспер преклонил колена. – Я хочу удостоиться чести первым засвидетельствовать свое почтение Генриху, королю Англии, по имени седьмой.
Генрих не улыбнулся и не поднял Джаспера с колен.
– Ты, – первый, – строгим голосом произнес он, – и когда придет время, ты будешь первым в глазах всех людей. До этого, однако, придется многое сделать. Встаньте, Джаспер, граф Пембрука.
– Приказывайте, сир, я повинуюсь.
На этот раз Генрих усмехнулся.
– Во-первых, за исключением официальных церемоний, называй меня Гарри. Впредь я не хотел бы слышать это имя из чьих-либо уст. Что касается других приказаний, то мне понадобится взять с собой армию. Лучше не многочисленную толпу, а настоящих воинов. Собери мне таких людей.
– Это я смогу сделать. Должен ли я действовать без ведома Франциска?
– Нет, он посвящен в эту авантюру и обещал мне людей и оружие, – на лице Генриха промелькнула тень, сменившаяся почти циничной улыбкой. – На самом деле он полагает, что сам уговорил меня пойти на это. Деньги и людей проще и надежнее получить, когда тебя уговаривают их взять, чем, когда ты просишь о помощи. И пусть это будет сделано, как можно скорее.
– К чему такая спешка? Чем дольше мне придется держать войско наготове, тем дороже это обойдется. К тому же, эти люди нетерпеливы. Они не любят бездействовать.
– Если понадобится, они временно могут сражаться за Франциска, но я не думаю, что им придется долго ждать.
Джаспер считал, что подготовка мятежа в Англии потребует много времени, но вскоре догадка Генриха подтвердилась. В последний день сентября снова прибыл Хью Конвей, и на этот раз он вручал послание коленопреклоненным. Бэкингем обещал поднять весь юг Англии 18 октября, и Генрих должен был высадиться как можно ближе к этому сроку. Франциск удвоил свои усилия поддержать Генриха, и к двенадцатому октября было снаряжено пятнадцать кораблей с пятью тысячами наемников, собранных Джаспером.
Все было подготовлено с такой четкостью, которая удивляла всех, кроме самого Генриха, который все это и организовал. Его организаторский талант позволял подготавливать корабли к прибытию людей, своевременно подвозить съестные запасы, чтобы каждый мог без спешки получить свой паек перед отправлением и, что самое удивительное, чтобы командиры этого многоязычного, многонационального войска работали вместе без каких-либо трений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Посланный к воротам всадник вернулся с неплохой новостью. По крайней мере, герцог был жив. Джаспер все еще раздумывал. Он снова послал гонца к воротам, чтобы тот вызвал Генриха выехать им навстречу. Для этого он воспользовался весьма сомнительным предлогом, что не хочет приводить столь большой вооруженный отряд в резиденцию герцога.
Как бы Джаспер ни опасался того, что его просьба разозлит Франциска или предупредит врагов Генриха, в любом случае его страхи должны были скоро кончиться. В воротах появился Генрих собственной персоной. Он был разодет как для официального обеда и, по-видимому, дожевывал последний кусочек. Это зрелище привело Джаспера в бешенство. Последние двенадцать часов у него крошки не было во рту, и он весь исстрадался, представляя себе Генриха в руках врагов. Спокойный и благополучный вид Генриха не мог не вызвать у него вспышки ярости вместо чувства облегчения.
– Какого дьявола ты послал мне эту записку? – заревел Джаспер.
Генрих бросил взгляд на изможденный отряд.
– Рад видеть тебя, дядя, – сладким голосом ответил он, – хотя я никак не ожидал, что ты приведешь с собой половину бретонской армии.
– Был бы ты на десять лет моложе, я бы взгрел тебя… Я бы постарался, чтобы ты неделю не мог охотиться в седле. Разве сейчас, когда эмиссары Ричарда находятся при дворе, подходящее время для таких шуток?
Видя, что Джаспер так встревожен, Генрих мирно сказал:
– Это не шутка, но опасности, требующей вооруженного отряда, нет. Я тебе это говорю. Отпусти их в город отдыхать, и сам тоже поезжай с ними. Тебе тоже нужно отдохнуть и переодеться. Я должен вернуться назад, иначе они будут волноваться из-за моего отсутствия.
Только в полночь Генрих вернулся в свои покои, где его уже дожидался Джаспер. Видя, что Джаспер по-прежнему взбешен, Генрих решил не объясняться, а самому перейти в наступление.
– Почему ты не говорил мне, что у меня есть законное право на английский престол? – спросил он тихим, необыкновенно неприятным голосом. – Ты поставил меня в удивительно сложное положение.
– Это было решение твоей матери, – сказал Джаспер. Вымолвив это, Джаспер почувствовал, что возложил всю вину на Маргрит, чтобы избежать гнева Генриха. Пораженный своим малодушием, Джаспер продолжил оправдывающимся тоном:
– К тому же, сначала я считал лишним обременять ребенка страхом, а позже не хотел, чтобы ты забивал свою голову сумасбродными планами по захвату трона, которые могли стоить тебе Бретани.
– Дядя, – с укоризной сказал Генрих, – когда это я забивал себе голову сумасбродными планами? И какое у тебя есть право упрекать меня в этом, – рассмеялся он, – у тебя, который привел вооруженный отряд на штурм цитадели герцога Франциска, чтобы освободить меня в случае необходимости, – он быстро шагнул к Джасперу, обнял его и звонко поцеловал. – Что может быть большим сумасбродством?
– Кто сказал тебе это? – спросил Джаспер, отталкивая от себя Генриха, чтобы избежать его дальнейших подначек по поводу своей горячности. – И что за трудности могли у тебя возникнуть из-за того, что ты не знал об этом?
– Ни больше, ни меньше, чем потеря шансов на этот трон. Я чуть было не отослал назад человека, который привез мне соответствующее предложение, обвинив его во лжи.
– Кто не строит сумасбродных планов? Что за чепуха, Гарри? Перестань паясничать. Это совсем не смешно, и к тому же опасно.
– Значит, это правда? Во времена Ричарда II был-таки акт, который не лишал Боуфортов права на трон?
– Такой акт был, и он не ограничивал права на королевский титул. Гарри, какую глупость ты задумал? Кто мог предложить тебе трон?
– Бэкингем.
– Наступило молчание; затем Джаспер с сомнением спросил:
– Ловушка?
– Подкрепленная крупным чеком на банкиров Фрорентайн? – Генрих выдержал паузу. – Нет, предложение подтверждено моей матерью и содержит письма вдовствующей королевы, предлагающей мне руку ее дочери.
Джаспер молча уставился на племянника, потом его взгляд устремился сквозь него, как будто он хотел заглянуть в будущее. Наконец, он глубоко вздохнул и произнес:
– Если бы я не знал твою мать, я бы решил, что она ведьма. Она говорила, что это произойдет еще двенадцать лет назад, когда уговаривала меня бежать с тобой. Возможно, она больше чем ведьма, – святая с даром предвидения. Я начинаю думать, что это было предопределено. Я давно знал, что ты не похож на других людей. – Неожиданно Джаспер преклонил колена. – Я хочу удостоиться чести первым засвидетельствовать свое почтение Генриху, королю Англии, по имени седьмой.
Генрих не улыбнулся и не поднял Джаспера с колен.
– Ты, – первый, – строгим голосом произнес он, – и когда придет время, ты будешь первым в глазах всех людей. До этого, однако, придется многое сделать. Встаньте, Джаспер, граф Пембрука.
– Приказывайте, сир, я повинуюсь.
На этот раз Генрих усмехнулся.
– Во-первых, за исключением официальных церемоний, называй меня Гарри. Впредь я не хотел бы слышать это имя из чьих-либо уст. Что касается других приказаний, то мне понадобится взять с собой армию. Лучше не многочисленную толпу, а настоящих воинов. Собери мне таких людей.
– Это я смогу сделать. Должен ли я действовать без ведома Франциска?
– Нет, он посвящен в эту авантюру и обещал мне людей и оружие, – на лице Генриха промелькнула тень, сменившаяся почти циничной улыбкой. – На самом деле он полагает, что сам уговорил меня пойти на это. Деньги и людей проще и надежнее получить, когда тебя уговаривают их взять, чем, когда ты просишь о помощи. И пусть это будет сделано, как можно скорее.
– К чему такая спешка? Чем дольше мне придется держать войско наготове, тем дороже это обойдется. К тому же, эти люди нетерпеливы. Они не любят бездействовать.
– Если понадобится, они временно могут сражаться за Франциска, но я не думаю, что им придется долго ждать.
Джаспер считал, что подготовка мятежа в Англии потребует много времени, но вскоре догадка Генриха подтвердилась. В последний день сентября снова прибыл Хью Конвей, и на этот раз он вручал послание коленопреклоненным. Бэкингем обещал поднять весь юг Англии 18 октября, и Генрих должен был высадиться как можно ближе к этому сроку. Франциск удвоил свои усилия поддержать Генриха, и к двенадцатому октября было снаряжено пятнадцать кораблей с пятью тысячами наемников, собранных Джаспером.
Все было подготовлено с такой четкостью, которая удивляла всех, кроме самого Генриха, который все это и организовал. Его организаторский талант позволял подготавливать корабли к прибытию людей, своевременно подвозить съестные запасы, чтобы каждый мог без спешки получить свой паек перед отправлением и, что самое удивительное, чтобы командиры этого многоязычного, многонационального войска работали вместе без каких-либо трений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103