Поэтому принимаю душ, надеваю чистую рубашку и сажусь в фургон.
Дверь открывает Тони. Мэл с мамашей не показываются, но я точно знаю, что обе сидят на кухне, запихивая друг другу в рот куски шоколадного пирога.
– По всей вероятности, ты совсем потерял стыд, раз отважился явиться сюда.
– Могу я поговорить с Мэл?
– Убирайся! – Тони выходит на крыльцо и приближается ко мне вплотную. – Держись подальше от моей семьи, мерзавец, или я точно сверну тебе когда-нибудь шею!
– Подожди, подожди, – бормочу я, пятясь назад. – Какого хрена... Вернее, в чем, собственно, дело? Я не совершал ничего плохого, поверь...
– Я не шучу, – гремит Тони, делая еще один шаг в мою сторону. – Я переломаю все твои проклятые кости, щенок!
Я сажусь в фургон, выезжаю за ворота, выхожу и закрываю их за собой. Тони продолжает осыпать меня бранью, но уже стоит на месте, не пытается ко мне приблизиться.
– Я доберусь до тебя, так и знай, мерзавец! Подонок! Ничтожество! – орет и орет он.
На окнах в соседних домах раздвигаются шторки: всем интересно посмотреть, что происходит.
– Скажи хоть, что вас всех во мне не устраивает, старый болван? – кричу я.
Физиономия Тони становится багровой; он пулей устремляется в дом и тут же возвращается с бейсбольной битой. В моей голове проносится мысль взять в фургоне лом, но я сразу отказываюсь от нее. Если я обработаю этого кретина, помириться с Мэл мне вообще не светит.
Поэтому я просто запрыгиваю в фургон, кручу у виска пальцем, глядя на Тони, и спокойно уезжаю.
Черт его знает, что я натворил. По всей вероятности, что-то ужасное.
Я иду в кабак, встречаюсь там кое с кем из ребят. Они наперебой советуют мне, как быть, но я пропускаю их слова мимо ушей. Пару часов спустя я еду к Олли, дома его не застаю, некоторое время бесцельно катаюсь по улицам и направляюсь в тот квартал, где Мэл снимает квартиру.
Я знаю, что ее там нет, но надеюсь, что та девица, Речная Собака или как там она себя называет, наконец расскажет мне, в чем я провинился перед Мэл.
Я звоню в дверь.
Речная Собака, или как она там себя называет, наверное, думает, что ее хипповый вид всех очаровывает. У нее в волосах бусины, юбки вечно сидят на бедрах, а еще эта девица слишком часто повторяет словечки типа «обалденно», «детка» и придумывает для себя разные тупые названия – Речная Собака, Горный Козел или что-то в этом духе, я не запоминаю такие глупости.
Даже если бы и запоминал, то не подавал бы вида.
– Ее все еще нет, – говорит Речная Собака, открыв дверь.
– Знаю. Я пришел к тебе.
– Ко мне? Не понимаю.
Речная Собака стоит в дверном проеме; ее красный шелковый халат легонько колышется на сквозняке. Я прихожу в замешательство.
– Мне нужно с кем-нибудь поговорить, – бормочу я, пялясь на ее ноги.
– Я занята, – отрезает она, намереваясь закрыть дверь.
– Пожалуйста... – Я не отрываю взгляда от ее ног. – Послушай, я в отчаянии. Знаю, что я тебе не нравлюсь, но очень тебя прошу, удели мне хотя бы несколько минут. Мэл не хочет со мной разговаривать, а я не понимаю почему. И мечтаю с ней помириться.
– Хорошо, – произносит Речная Собака, отступая в сторону. – Пять минут, не больше.
Я прохожу в гостиную и опускаюсь на диван. Речная Собака спрашивает, не хочу ли я чая, и я говорю, что хочу. Она уходит и через несколько минут возвращается с чашкой некрепкого ароматизированного чая, который они с Мэл обожают. Я не знаю, выпить его или расплескать по полу – как будто случайно.
Речная Собака садится по-турецки на пол к расположенному напротив меня камину и берет в руки чашку с кокосовыми шариками. Полы ее шелкового халата разъезжаются в районе талии, и я таращусь на темные пушистые волосы внизу ее живота. Она небрежным движением поправляет халат, а я делаю глоток чая.
– Что ты хочешь от меня узнать? – спрашивает Речная Собака таким тоном, словно не произошло ничего необычного.
В данный момент я хочу узнать, можно ли тебя трахнуть таким образом, чтобы моей подружке не стало об этом известно, думаю я.
– Я не понимаю, почему Мэл не желает со мной разговаривать и почему ее старик чуть не отдубасил меня сегодня бейсбольной битой.
– Бейсбольной битой! – Речная Собака ухмыляется. – Наверное, Мэл наконец-то очнулась и поняла, что ты за придурок, может, решила, что проблемы и мучения ей больше не нужны.
– Да нет же, я чувствую, она обижается на меня за что-то конкретное, но не знаю, за что именно.
Я продолжаю пить чай и разглядывать Речную Собаку, стараясь, однако, пялиться на нее не слишком откровенно.
– Ты имеешь хоть малейшее представление о том, как сильно ей нравишься? И сколько доставляешь боли? Я имею в виду... (и так далее и тому подобное и так далее и тому подобное...)
Полы ее халата опять разъезжаются, но теперь она не обращает на это внимания.
Неожиданно – да-да, так оно и есть, – из-за красной шелковой ткани выглядывает, как будто подмигивая мне, сосок. Я опускаю взгляд и опять вижу темные волосы внизу ее живота.
Я делаю очередной глоток чая и киваю, соглашаясь со всем, что Речная Собака говорит, но слов не разбираю, потому что все мои мысли заняты совсем не размолвкой с Мэл. Все дело, наверное, в том, что я вот уже две недели ни с кем не занимался сексом, а новой партнерши не имел почти полгода.
Я до предела возбужден и уже не могу скрывать своего состояния.
– ... гораздо лучше вообще без тебя, – доходят до моего сознания слова Речной Собаки.
О чем она говорила несколькими секундами раньше, я понятия не имею.
– Да-да, скорее всего ты права, – говорю я, гадая, известно ли ей, о чем я думаю.
Наверное, известно. А если это так, то она специально меня завлекает. А если специально, то?..
– Да, я один во всем виноват...
– Послушай, я должна собираться, – говорит Речная Собака. – Тебе лучше уйти.
– У тебя какие-то дела? – задаю я первый пришедший на ум вопрос.
– Да, встреча с другом.
– А может, позвонишь ему, скажешь, что у тебя изменились планы? Возьмем и напьемся с тобой прямо здесь, у вас?
– Нет, – отвечает Речная Собака, поднимаясь с пола.
– Но почему? – спрашиваю я, сдвигаясь на самый край дивана.
Речная Собака откидывает назад свои длинные темные волосы и завязывает их узлом на затылке. У меня возникает подозрение, что таким образом она сообщила мне о своем желании заняться со мной сексом.
Перед тем, как встать с дивана, мне приходится поправить джинсы.
– Ну же, не уходи, – говорю я. – Давай останемся здесь и поговорим.
Она смотрит на меня как-то по-особому, что я воспринимаю как разрешение приблизиться и засунуть руку ей под халат.
– Что ты делаешь? – Речная Собака отпрыгивает в сторону, чуть не врезаясь в книжный шкаф, туго затягивает пояс халата и пятится назад. – Что ты делаешь?
– Я подумал, что ты...
– Послушай, тебе лучше немедленно уйти, – говорит она, сильно хмурясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60