У этого демона не было зубов.
Кипан говорил и шел на мой голос. Тихо и осторожно. Я тоже умею так ходить. И ножи бросать на голос умею. Те ножи, что у меня в сапогах. Но сапоги лежат под штанами, которые я так и не надел. Все рядом, только руку протяни и возьми. Но бросать ножи мне не хотелось, пока я не узнаю: враг передо мной или все еще мой кипан.
– А чем же он отгрыз ноги охраннику?
– Он не отгрыз, а оторвал.
Я говорил так же, как и кипан – тихо и держа перед губами ладонь. Так голос слышится ниже и звучит как бы в стороне от говорящего. Молодые часто попадаются на эту уловку. Немолодые иногда тоже, даже если знают ее.
Кипан остановился и… сделал шаг в сторону. Он еще не мог различить моего дыхания, но запах гриба трудно скрыть. А еще рядом был Ролус, и я не хотел, чтобы он оказался между нами. Я нащупал рукоять ножа и сказал:
– Крант, у тебя есть горючий камень?
– Есть.
– Зажги его.
– Нип, тебе нужен свет?
– Свет нужен тебе.
Между нами было шага четыре, и кипан не стал идти дальше. Даже руку отодвинул от меча и показал тому месту, где меня не было.
– Хорошо, Нип, я зажгу камень.
– И скажи своему тисани: пусть вернется к костру.
Кипан резко нагнулся и сильно ударил ладонью по камням. Возле его ног загорелся слабенький огонек.
Каждый охранник носит с собой осколок горючего камня. Согрей его рукой, ударь обо что-нибудь твердое и получишь немного света и огня. В пути такое всегда может пригодиться. Я свой доставать не стал – он у меня последний.
– Ситунано! Охвостье своего отца! Вернись к остальным и готовься к наказанию!
Огонек показал молодого охранника. Согнувшегося, со смешно растопыренными руками. Вот только в руке у него было совсем не смешное оружие – зубатый меч. Его еще называют хостанское копье. Рубить им нельзя, но если ткнул во врага, то никакой лекарь ему уже не поможет.
– Крант, я же хотел…
– Молчать и выполнять!
Кипан стоял ко мне спиной и говорил в полный голос. Даже возле костра его услышали и зашевелились. Чего бы там ни надумал молодой охранник, сказать ему не позволили.
Только когда тисани ушел, кипан повернулся ко мне.
– Ты живой, – кивнул он и присел возле огонька.
– Живой. – Я тоже кивнул, будто разговора в темноте не было.
Ролус смотрел на нас большими удивленными глазами. Хорошо хоть спрашивать не стал, зачем я спрятал нож под плащом.
– Кипан, а Ситунано сказал, что охраннику откусили руки, ноги, голову, вырвали сердце…
…а то, что осталось, отымели в особо извращенной форме и съели с кетчупом.
Откуда демон знает обычаи кихотцев? И что такое «кетчупом»?
– Ты слушай больше этого ристари! – рявкнул кипан и потянулся к фляге. Тряхнул ее возле уха и приказал: – Давай сюда ведро!
Молодой подал, но кипан забыл, что ведро не может стоять само по себе, и вода вылилась.
– Быстро сходи и набери еще! И флягу мою возьми!
Кипан кричал и злился. Он никогда не повышал голос на Ролуса, и тот так испугался, что пошел не в ту сторону.
– Еще один ристари! Я тебя к воде послал, а не к костру! Молодой остановился, прижал пустое ведро к груди и… спросил:
– А что такое ристари?
Я ответил, пока кипан рычал:
– Это ошибка матери и позор отца.
– А-а…
– Ролус, принеси воды. Ты же видишь, кипан хочет пить.
Молодой кивнул и ушел, а старший из охранников угрюмо уставился на огонь.
– Зачем все это, Крант?
– Нип, ты о чем спрашиваешь?
Смотреть на меня он не стал.
– Крант, ты вылил воду из фляги, разогнал молодых, перевернул ведро. И все это только для того, чтобы посидеть со мной у огня?
– Ты что, провидец?
Кипан дернул рукой, но так и не взялся за меч. А я не стал бросать нож.
– Крант, ты не похож на тупой меч, что боится точильного камня.
…Блин, поговорил слепой с глухим– и полгорода в руинах.
– Нип, там, у костра хватает тупых мечей. Они готовы гору свалить, лишь бы точильный камень остался под ней.
Кипан вздохнул и опять повернулся к нашему костерку.
– Крант, если я такой страшный, почему меня привезли сюда?
– Я спросил у нее: ты демон? Она сказала, что нет. Тогда мы взяли тебя с собой. А на стоянке раб начал болтать о Пьющем Жизнь. Эти испугались…
– Раб? Болтать? У него же нет языка!
– Языка у него нет, но пальцы ему никто не отрезал.
Теперь мне пришлось вздохнуть и засмотреться на огонь.
– Крант, я забыл, что многие умеют говорить на пальцах.
– А если бы вспомнил, то убил бы раба?
– После того, что демон сделал со мной? Крант, у меня не было сил.
– Лучше бы они у тебя были! – Кипан стукнул кулаком по камню рядом с собой. – Нип, все у нашего костра умеют говорить на пальцах. И все теперь знают, как ты убил демона.
– Тебя прислали за моей головой?
– Нип, я что, похож на гайнула? Все знают, что тот, кто убьет Призывающего, сам станет Призывающим. Тебя даже гайнул убивать не станет!
– Гайнул сделает то, что прикажет хозяин. Он же гайнул.
Вернулся Ролус с ведром воды и полной флягой. Осторожно присел возле меня. Ни мне, ни кипану ведро он так и не дал – оставил рядом с собой.
…Да загоняли вы пацана с этим ведром! Собрались как-то двое косоруких и один безотказный…
Кипан взял флягу и положил возле себя – пить ему уже не хотелось. А мне опять стало холодно, но надевать вонючую рубашку я не стал. Только тронул ее пальцем и опять спрятал руку под плащ. Молодой взял рубашку, ведро и сказал:
– Я постираю.
Мы опять остались у костра с кипаном. Он молчал и смотрел на огонь. Я тоже. И снова я видел в огне страшное. Мне не хотелось, чтобы такое случилось.
– Крант, зачем ты пришел?
– Поговорить с тобой.
– Тогда говори.
– Нип, тебе оставят мешок асты, корзину горючих камней, стумный буримс, поала и еду для него. Еще ты получишь плату за весь путь. Что скажешь, Нип?
Кипан посмотрел на меня, а мне хотелось закрыть глаза. Ни его, ни огонь я видеть больше не мог.
– Крант, за что мне все это? Или Читающая выбрала меня?
– Не надо смешить камни, Нип.
– Тогда скажи все сам. Словами скажи, не пальцами. У меня болит голова и глаза плохо видят. Я могу подумать, что кто-то у костра надоел тебе и ты платишь за его голову.
– Нип, тебе платят, чтобы ты не шел с нашим караваном. Ты болен, ты не можешь сидеть на поале – оставайся. Когда отдохнешь и станешь здоровым, уходи куда хочешь.
– Это она так велела?
– Нет. Она не знает об этом разговоре.
Я посмотрел на кипана. Он стянул повязку с лица и показал ладони.
– Все без обмана, Нип. Возьми кайрыш и не иди с караваном.
– Крант, если я не пойду с караваном, я пойду за ним. Мне нечего делать в Пыльной земле.
– Ты можешь выбрать другой путь.
– Через горы? Я похож на гайнула?
Кипан посмотрел на свои ладони и очень тихо сказал:
– Они боятся тебя, Нип. Все боятся. Даже моя стая. Сам знаешь: страшнее испуганной поалихи только испуганный касырт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159
Кипан говорил и шел на мой голос. Тихо и осторожно. Я тоже умею так ходить. И ножи бросать на голос умею. Те ножи, что у меня в сапогах. Но сапоги лежат под штанами, которые я так и не надел. Все рядом, только руку протяни и возьми. Но бросать ножи мне не хотелось, пока я не узнаю: враг передо мной или все еще мой кипан.
– А чем же он отгрыз ноги охраннику?
– Он не отгрыз, а оторвал.
Я говорил так же, как и кипан – тихо и держа перед губами ладонь. Так голос слышится ниже и звучит как бы в стороне от говорящего. Молодые часто попадаются на эту уловку. Немолодые иногда тоже, даже если знают ее.
Кипан остановился и… сделал шаг в сторону. Он еще не мог различить моего дыхания, но запах гриба трудно скрыть. А еще рядом был Ролус, и я не хотел, чтобы он оказался между нами. Я нащупал рукоять ножа и сказал:
– Крант, у тебя есть горючий камень?
– Есть.
– Зажги его.
– Нип, тебе нужен свет?
– Свет нужен тебе.
Между нами было шага четыре, и кипан не стал идти дальше. Даже руку отодвинул от меча и показал тому месту, где меня не было.
– Хорошо, Нип, я зажгу камень.
– И скажи своему тисани: пусть вернется к костру.
Кипан резко нагнулся и сильно ударил ладонью по камням. Возле его ног загорелся слабенький огонек.
Каждый охранник носит с собой осколок горючего камня. Согрей его рукой, ударь обо что-нибудь твердое и получишь немного света и огня. В пути такое всегда может пригодиться. Я свой доставать не стал – он у меня последний.
– Ситунано! Охвостье своего отца! Вернись к остальным и готовься к наказанию!
Огонек показал молодого охранника. Согнувшегося, со смешно растопыренными руками. Вот только в руке у него было совсем не смешное оружие – зубатый меч. Его еще называют хостанское копье. Рубить им нельзя, но если ткнул во врага, то никакой лекарь ему уже не поможет.
– Крант, я же хотел…
– Молчать и выполнять!
Кипан стоял ко мне спиной и говорил в полный голос. Даже возле костра его услышали и зашевелились. Чего бы там ни надумал молодой охранник, сказать ему не позволили.
Только когда тисани ушел, кипан повернулся ко мне.
– Ты живой, – кивнул он и присел возле огонька.
– Живой. – Я тоже кивнул, будто разговора в темноте не было.
Ролус смотрел на нас большими удивленными глазами. Хорошо хоть спрашивать не стал, зачем я спрятал нож под плащом.
– Кипан, а Ситунано сказал, что охраннику откусили руки, ноги, голову, вырвали сердце…
…а то, что осталось, отымели в особо извращенной форме и съели с кетчупом.
Откуда демон знает обычаи кихотцев? И что такое «кетчупом»?
– Ты слушай больше этого ристари! – рявкнул кипан и потянулся к фляге. Тряхнул ее возле уха и приказал: – Давай сюда ведро!
Молодой подал, но кипан забыл, что ведро не может стоять само по себе, и вода вылилась.
– Быстро сходи и набери еще! И флягу мою возьми!
Кипан кричал и злился. Он никогда не повышал голос на Ролуса, и тот так испугался, что пошел не в ту сторону.
– Еще один ристари! Я тебя к воде послал, а не к костру! Молодой остановился, прижал пустое ведро к груди и… спросил:
– А что такое ристари?
Я ответил, пока кипан рычал:
– Это ошибка матери и позор отца.
– А-а…
– Ролус, принеси воды. Ты же видишь, кипан хочет пить.
Молодой кивнул и ушел, а старший из охранников угрюмо уставился на огонь.
– Зачем все это, Крант?
– Нип, ты о чем спрашиваешь?
Смотреть на меня он не стал.
– Крант, ты вылил воду из фляги, разогнал молодых, перевернул ведро. И все это только для того, чтобы посидеть со мной у огня?
– Ты что, провидец?
Кипан дернул рукой, но так и не взялся за меч. А я не стал бросать нож.
– Крант, ты не похож на тупой меч, что боится точильного камня.
…Блин, поговорил слепой с глухим– и полгорода в руинах.
– Нип, там, у костра хватает тупых мечей. Они готовы гору свалить, лишь бы точильный камень остался под ней.
Кипан вздохнул и опять повернулся к нашему костерку.
– Крант, если я такой страшный, почему меня привезли сюда?
– Я спросил у нее: ты демон? Она сказала, что нет. Тогда мы взяли тебя с собой. А на стоянке раб начал болтать о Пьющем Жизнь. Эти испугались…
– Раб? Болтать? У него же нет языка!
– Языка у него нет, но пальцы ему никто не отрезал.
Теперь мне пришлось вздохнуть и засмотреться на огонь.
– Крант, я забыл, что многие умеют говорить на пальцах.
– А если бы вспомнил, то убил бы раба?
– После того, что демон сделал со мной? Крант, у меня не было сил.
– Лучше бы они у тебя были! – Кипан стукнул кулаком по камню рядом с собой. – Нип, все у нашего костра умеют говорить на пальцах. И все теперь знают, как ты убил демона.
– Тебя прислали за моей головой?
– Нип, я что, похож на гайнула? Все знают, что тот, кто убьет Призывающего, сам станет Призывающим. Тебя даже гайнул убивать не станет!
– Гайнул сделает то, что прикажет хозяин. Он же гайнул.
Вернулся Ролус с ведром воды и полной флягой. Осторожно присел возле меня. Ни мне, ни кипану ведро он так и не дал – оставил рядом с собой.
…Да загоняли вы пацана с этим ведром! Собрались как-то двое косоруких и один безотказный…
Кипан взял флягу и положил возле себя – пить ему уже не хотелось. А мне опять стало холодно, но надевать вонючую рубашку я не стал. Только тронул ее пальцем и опять спрятал руку под плащ. Молодой взял рубашку, ведро и сказал:
– Я постираю.
Мы опять остались у костра с кипаном. Он молчал и смотрел на огонь. Я тоже. И снова я видел в огне страшное. Мне не хотелось, чтобы такое случилось.
– Крант, зачем ты пришел?
– Поговорить с тобой.
– Тогда говори.
– Нип, тебе оставят мешок асты, корзину горючих камней, стумный буримс, поала и еду для него. Еще ты получишь плату за весь путь. Что скажешь, Нип?
Кипан посмотрел на меня, а мне хотелось закрыть глаза. Ни его, ни огонь я видеть больше не мог.
– Крант, за что мне все это? Или Читающая выбрала меня?
– Не надо смешить камни, Нип.
– Тогда скажи все сам. Словами скажи, не пальцами. У меня болит голова и глаза плохо видят. Я могу подумать, что кто-то у костра надоел тебе и ты платишь за его голову.
– Нип, тебе платят, чтобы ты не шел с нашим караваном. Ты болен, ты не можешь сидеть на поале – оставайся. Когда отдохнешь и станешь здоровым, уходи куда хочешь.
– Это она так велела?
– Нет. Она не знает об этом разговоре.
Я посмотрел на кипана. Он стянул повязку с лица и показал ладони.
– Все без обмана, Нип. Возьми кайрыш и не иди с караваном.
– Крант, если я не пойду с караваном, я пойду за ним. Мне нечего делать в Пыльной земле.
– Ты можешь выбрать другой путь.
– Через горы? Я похож на гайнула?
Кипан посмотрел на свои ладони и очень тихо сказал:
– Они боятся тебя, Нип. Все боятся. Даже моя стая. Сам знаешь: страшнее испуганной поалихи только испуганный касырт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159