Гуилл застопорил колесики и установил платформу горизонтально. Когда он производил эти манипуляции в Чейнпирлзе – сразу после покупки телескопа – вокруг мгновенно собралась небольшая толпа; таким образом, было положено начало импровизированной вечеринке любителей полюбоваться звездами и Серафом. Сейчас его удостоил внимания лишь случайно проходящий мимо работник – да и то чтобы бросить Рэю короткое «приветствую». Некоторые останавливались, но ненадолго. Рэй и его игрушка всецело принадлежали друг другу.
Он опустил трубу и навел се на северный горизонт. Баржа находилась в пятнадцати милях от берега. Невооруженному глазу Континент представлялся темной каемкой по краю небесного купола. Телескоп сделал картину намного богаче: Гуилл мог разглядеть отдельные скалы на серовато-коричневых крутых обрывах. Так же хорошо были видны деревья, растущие с подветренной стороны холмов. Здесь и там громоздились конусообразные глыбы – скорее всего, «башенки» диких термитов. Деревня пряталась за небольшим мысом.
Не самый впечатляющий пейзаж, который можно увидеть на самом обширном в этом мире участке суши. За этими обрывами она тянется более чем на десять тысяч миль, достигая северного полюса планеты и «перетекая» на другую сторону планеты. Если собрать вместе все острова всех архипелагов и островных цепей, не получится и сотой части этого колоссального массива. Это был настоящий океан, совершенно не изученный, за исключением узкой прибрежной полосы. Неудивительно, что эта неизвестность порождала столько небылиц. Рэй вздохнул. Как они его раздражали! В прошлые века всевозможные домыслы о том, что происходит во Внутренних Областях, могли послужить неплохой основой для фантастических рассказов. Островные цивилизации были не старше пары тысяч лет – следовательно, человеческая раса должна была возникнуть на Континенте. Также разумно предположить, что наиболее древние и наиболее развитые расы обитают в Глубинных Областях Континента. На этих просторах могли процветать бесчисленные племена монстров и полубогов.
Однако в последние тридцать лет начались весьма серьезные исследования. Бетрог Хедригс достиг центра Континента. Только за последние десять лет три экспедиции пересекли Внутренние Области. Неизвестность осталась, хотя была разрезана на куски. Мифы умерли, им на смену пришла удручающая истина: «великий океан суши» оказался «великой сушью». За прибрежной каймой исследователи обнаружили пустыни. Пустыни были разными. Пустыни песка и зноя, пустыни каменные и – на севере – холодные ледяные пустоши. Там не скрывался рай. Единственным подобием легендарных «Великих Озер» были соленые пруды, расположенные почти в центре Континента. Исследователи обнаружили, что Глубинные Области населены – но не Древней Расой. Там, в пустынях средних широт, обитали разрозненные племена. Эти люди ходили голыми и недалеко ушли от животных. Их единственными орудиями были копья и ручные топоры. Они казались миролюбивыми – но просто потому, что были слишком слабы, чтобы воевать. По сравнению с ними даже дикари Каймы казались образцом утонченности. И все эти годы сочинители продолжали утверждать, что племена хурдик – это одичавшие потомки великих обитателей Глубинных Областей.
Так что фантастику о Сердце Континента все еще писали. Каждый год Гуилл просматривал по сотне подобных творений – и примерно одно из десяти стоило того, чтобы его купить. Вот и славно. Это обеспечивало средства к существованию и давало ему шанс сказать людям кое-что более важное. Рэй выпрямился, сделал шаг назад и повернул трубу почти вертикально. На самом деле он хотел посмотреть на Сераф.
– При-вет?
Рэй испуганно оглянулся. А вот и гости пожаловали. И какие гости… Принцесса бродяг Надежной гавани собственной персоной. Девочка стояла у него за спиной, примерно в десяти футах. Однако Гуилл понял, что она наблюдала за ним вот уже несколько минут.
– Конечно, привет. Как у нас сегодня дела, госпожа Гримм?
– Хорошо.
Она робко улыбнулась и сделала шаг вперед. По сравнению с их первой встречей девочка определенно стала выглядеть лучше: личико отмыто дочиста, вместо лохмотьев из заплесневевшей кожи – форменная роба. Будь она пяти, а не шести футов ростом, получился бы очень милый ребенок.
– Тебе не надо репетировать с Кор?
– Я… у-у-у… поз-же.
– Ясно. Сейчас ты свободна.
Она покачала головой, словно не вполне понимала это выражение. Как бы то ни было, но Рэй полагал, что за Татей кто-то должен постоянно присматривать – или Кор, или кто-нибудь из сотрудников. На самом деле, возможно, не такая уж она неумеха – просто в свое время не нашлось людей, которые могли с ней нянчиться. Целыми часами она была предоставлена самой себе… и вот сейчас она, несомненно, болтается по всей Барже… Во имя Света, с ней же может случиться что угодно!
С минуту они пристально смотрели друг на друга. Девушка казалась такой вежливой… Она почти трепетала перед ним. Однако Рэй понимал, что она не уйдет, пока ей не скажешь прямым текстом: «Проваливай». Он пытался придумать подходящий повод, чтобы прогнать ее, но в голову ничего не приходило. Проклятье.
– Ну как мой новый телескоп? – буркнул он наконец.
– Хороший… Хороший…
Девушка подошла достаточно близко, чтобы коснуться прибора, и Рэй пустился в обычные объяснения. Он показал ей, как колесики крепятся к рабочему столу. Масляная ванна в основании тележки нейтрализовала качку и позволяла сохранять устойчивость оптики. Сама тележка была сделана из старого кульмана, конфискованного на оформительской палубе. Рэй снял чертежный стол и заменил зажимы, чтобы закрепить ими основание двенадцатидюймового телескопа.
Татя Гримм не произносила ни слова, но ее воодушевление было очевидно. Она склонилась над прибором, чтобы разглядеть каждую деталь, на которую указывал Рэй. Когда он начинал объяснять что-то, она замирала на мгновение, а потом качала головой и говорила:
– Да… Так славно.
Гуилл был поражен. Как он мог так ошибаться в ней? В некоторых отношениях она казалась более внимательной и увлеченной слушательницей, чем кто бы то ни было из публики, перед которой он демонстрировал свой инструмент. Но потом он обратил внимание на однообразие ее ответов. Казалось, все одинаково восхищает ее. Каждое объяснение доходило до нее одинаково быстро. У Рэя была умственно отсталая кузина – тридцатилетняя женщина с разумом пятилетнего ребенка. Умственно отсталый человек может бездумно подражать движениям головы и словам, которые нормальный человек произносит в разговоре. Рэй представил себе пустой взгляд, которым Татя встретит его вопрос, если он спросит что-нибудь по поводу собственных объяснений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186
Он опустил трубу и навел се на северный горизонт. Баржа находилась в пятнадцати милях от берега. Невооруженному глазу Континент представлялся темной каемкой по краю небесного купола. Телескоп сделал картину намного богаче: Гуилл мог разглядеть отдельные скалы на серовато-коричневых крутых обрывах. Так же хорошо были видны деревья, растущие с подветренной стороны холмов. Здесь и там громоздились конусообразные глыбы – скорее всего, «башенки» диких термитов. Деревня пряталась за небольшим мысом.
Не самый впечатляющий пейзаж, который можно увидеть на самом обширном в этом мире участке суши. За этими обрывами она тянется более чем на десять тысяч миль, достигая северного полюса планеты и «перетекая» на другую сторону планеты. Если собрать вместе все острова всех архипелагов и островных цепей, не получится и сотой части этого колоссального массива. Это был настоящий океан, совершенно не изученный, за исключением узкой прибрежной полосы. Неудивительно, что эта неизвестность порождала столько небылиц. Рэй вздохнул. Как они его раздражали! В прошлые века всевозможные домыслы о том, что происходит во Внутренних Областях, могли послужить неплохой основой для фантастических рассказов. Островные цивилизации были не старше пары тысяч лет – следовательно, человеческая раса должна была возникнуть на Континенте. Также разумно предположить, что наиболее древние и наиболее развитые расы обитают в Глубинных Областях Континента. На этих просторах могли процветать бесчисленные племена монстров и полубогов.
Однако в последние тридцать лет начались весьма серьезные исследования. Бетрог Хедригс достиг центра Континента. Только за последние десять лет три экспедиции пересекли Внутренние Области. Неизвестность осталась, хотя была разрезана на куски. Мифы умерли, им на смену пришла удручающая истина: «великий океан суши» оказался «великой сушью». За прибрежной каймой исследователи обнаружили пустыни. Пустыни были разными. Пустыни песка и зноя, пустыни каменные и – на севере – холодные ледяные пустоши. Там не скрывался рай. Единственным подобием легендарных «Великих Озер» были соленые пруды, расположенные почти в центре Континента. Исследователи обнаружили, что Глубинные Области населены – но не Древней Расой. Там, в пустынях средних широт, обитали разрозненные племена. Эти люди ходили голыми и недалеко ушли от животных. Их единственными орудиями были копья и ручные топоры. Они казались миролюбивыми – но просто потому, что были слишком слабы, чтобы воевать. По сравнению с ними даже дикари Каймы казались образцом утонченности. И все эти годы сочинители продолжали утверждать, что племена хурдик – это одичавшие потомки великих обитателей Глубинных Областей.
Так что фантастику о Сердце Континента все еще писали. Каждый год Гуилл просматривал по сотне подобных творений – и примерно одно из десяти стоило того, чтобы его купить. Вот и славно. Это обеспечивало средства к существованию и давало ему шанс сказать людям кое-что более важное. Рэй выпрямился, сделал шаг назад и повернул трубу почти вертикально. На самом деле он хотел посмотреть на Сераф.
– При-вет?
Рэй испуганно оглянулся. А вот и гости пожаловали. И какие гости… Принцесса бродяг Надежной гавани собственной персоной. Девочка стояла у него за спиной, примерно в десяти футах. Однако Гуилл понял, что она наблюдала за ним вот уже несколько минут.
– Конечно, привет. Как у нас сегодня дела, госпожа Гримм?
– Хорошо.
Она робко улыбнулась и сделала шаг вперед. По сравнению с их первой встречей девочка определенно стала выглядеть лучше: личико отмыто дочиста, вместо лохмотьев из заплесневевшей кожи – форменная роба. Будь она пяти, а не шести футов ростом, получился бы очень милый ребенок.
– Тебе не надо репетировать с Кор?
– Я… у-у-у… поз-же.
– Ясно. Сейчас ты свободна.
Она покачала головой, словно не вполне понимала это выражение. Как бы то ни было, но Рэй полагал, что за Татей кто-то должен постоянно присматривать – или Кор, или кто-нибудь из сотрудников. На самом деле, возможно, не такая уж она неумеха – просто в свое время не нашлось людей, которые могли с ней нянчиться. Целыми часами она была предоставлена самой себе… и вот сейчас она, несомненно, болтается по всей Барже… Во имя Света, с ней же может случиться что угодно!
С минуту они пристально смотрели друг на друга. Девушка казалась такой вежливой… Она почти трепетала перед ним. Однако Рэй понимал, что она не уйдет, пока ей не скажешь прямым текстом: «Проваливай». Он пытался придумать подходящий повод, чтобы прогнать ее, но в голову ничего не приходило. Проклятье.
– Ну как мой новый телескоп? – буркнул он наконец.
– Хороший… Хороший…
Девушка подошла достаточно близко, чтобы коснуться прибора, и Рэй пустился в обычные объяснения. Он показал ей, как колесики крепятся к рабочему столу. Масляная ванна в основании тележки нейтрализовала качку и позволяла сохранять устойчивость оптики. Сама тележка была сделана из старого кульмана, конфискованного на оформительской палубе. Рэй снял чертежный стол и заменил зажимы, чтобы закрепить ими основание двенадцатидюймового телескопа.
Татя Гримм не произносила ни слова, но ее воодушевление было очевидно. Она склонилась над прибором, чтобы разглядеть каждую деталь, на которую указывал Рэй. Когда он начинал объяснять что-то, она замирала на мгновение, а потом качала головой и говорила:
– Да… Так славно.
Гуилл был поражен. Как он мог так ошибаться в ней? В некоторых отношениях она казалась более внимательной и увлеченной слушательницей, чем кто бы то ни было из публики, перед которой он демонстрировал свой инструмент. Но потом он обратил внимание на однообразие ее ответов. Казалось, все одинаково восхищает ее. Каждое объяснение доходило до нее одинаково быстро. У Рэя была умственно отсталая кузина – тридцатилетняя женщина с разумом пятилетнего ребенка. Умственно отсталый человек может бездумно подражать движениям головы и словам, которые нормальный человек произносит в разговоре. Рэй представил себе пустой взгляд, которым Татя встретит его вопрос, если он спросит что-нибудь по поводу собственных объяснений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186