– оборвал на этот раз Вениамин Витальевич. – Вы думаете, она от хорошей жизни бежит на войну? Что она имеет на сегодня? Только служебную комнатушку в подмосковных лесах, которой она навек привязана к колонии. Саму колонию. Можно только представить, до какой степени ей все это обрыдло. А ты хочешь, чтобы она до конца дней своих служила в лесу надзирательницей?
– Ну почему же…
– А потому, – продолжал напирать толстяк. – И вот она захотела заработать денег и купить квартиру в Москве. И у нее, как понимаешь, только два пути – на панель или на войну. Ты желаешь видеть ее в борделе? Поймите, подполковник, эта командировка даст ей сразу столько денег, что она сможет решить половину своих проблем. И начать новую жизнь. И не надо отбирать у нее этот шанс. Лично я не хочу.
Заремба сник. В отличие от него, занимавшегося боевой подготовкой группы, Вениамин Витальевич залез в проблемы Марины и теперь крыл любой козырь.
– А это вам на дорогу и всякие непредвиденные расходы, – Вениамин Витальевич протянул подполковнику перетянутые резиночкой стопки долларов и рублей. – Можете тратить по своему усмотрению. Масксеть «Крона», маски-чулки, – словом, все, что заказывали, здесь, – он указал на стоявший у входа рюкзак.
– Хорошо, – принял деньги Заремба.
– Ваши документы прикрытия, – толстяк подал спецназовцу удостоверение.
Майор милиции. В командировке – задание на поиск тел погибших сотрудников МВД.
– Похоронная команда? – усмехнулся Заремба.
Вениамин Витальевич развел руками:
– Гуманность всегда открывала самые прочные двери и растапливала сердца. Это – на всякий случай для своих, чтобы меньше задавали вопросов.
Было заметно, что он рад смене разговора. Еще бы – от него и требовалось исключить любой шум вокруг группы. И никаких отсекающихся и остающихся – мало ли что начнут болтать. Все, кого первоначально отобрали, – полетели, и кому повезло – прилетят. Получили деньги – разошлись.
Зато Заремба ясно представил, как плотно, намертво они схвачены потными пухлыми ручонками Вениамина Витальевича. Думал, на «гражданке» все проще, чем в армии. Теперь знает: да, в войсках все намного грубее, но зато не так потно и липко. Душно на воле-то, оказывается!
На войну. Хоть и в Чечню – но подальше от душной многозначительности.
– Мы готовы.
– Чудненько. Ваш позывной – «Кобра»: существо осторожное, но при опасности кусает первой и смертельно. Думаю, дня через три мы встретимся здесь же. С вашего позволения, самолет до Минеральных Вод ждет вас, а там вас встретят и уточнят последние детали.
Уточняли не в Минводах, а в Пятигорске, куда их привез из аэропорта на обед сухощавый интеллигентный старик.
– Выход завтра на рассвете, Терское казачье войско выделит проводников. Часов в пятнадцать на вас выйдут по связи и сообщат координаты поисков объекта. Все дальнейшее – исходя из задания и ситуации.
Ситуация пока складывалась нормально: группа в Чечне, до связи с Москвой оставалось около часа. Идти дальше смысла не имело, вдруг придется возвращаться. При таком раскладе лучше устроить перекур.
– Перекур, – подтвердил Заремба свои мысли командой. И сразу оценил Работяжева. Тот обошел, проверил каждую кочку, куст на опушке, где решили остановиться. Глаз сапера не отметил ничего подозрительного, и Юра разрешил располагаться. Наверное, можно было предложить пообедать вместе и казакам, но потом Заремба успокоил себя: им предстоит дорога назад, а лишний час на воюющей территории всяких разных случайностей только добавляет. Потом, по возвращении, можно будет поднять стакан и сказать чистосердечно казачье «Любо».
Свои пластмассовые стаканы наполнили кипятком из термоса, растворив в них брикетики грибного супа. Запах пошел такой, что все завертели головами и постарались проглотить бульон как можно скорее. Все-таки не зря разведку сажают на сухпайки. Про пятнадцать часов, время выхода в эфир, все знали, и чем ближе стрелки собирались «держать уголок», спецназовцы подтягивались поближе к командиру. Хотя что особенного могла сказать Москва?
Она и сказала всего одну фразу:
– Семнадцать.
А хоть двадцать пять. Квадраты наносили на карту Чечни произвольно, но группа склонилась над коричнево-зеленым топографическим листом, ожидая, куда ткнет острием «Короля джунглей» Заремба.
Уколол зеленую кляксу не так уж и далеко от местонахождения группы – в полутора часах хорошего хода. В Москве иной раз до работы столько добираются, а им предстояло добежать до войны. Не быть им пенсионерами, если к вечеру не заработают оставшиеся шестьдесят процентов.
– Ноги в руки, – произнес подполковник. И расставил «шахматы»: – Юра, ты первым. Где можно – бегом. Семен, – поискал глазами Дождевика.
– Я, – отозвался прапорщик, выступив из-за кустов: пока все наблюдали за картой, он добровольно нес охрану группы.
– Прикрываешь Работяжева, и только его. Группу замыкает Чачух. Вперед.
Сложность бега по лесу – не успеваешь ориентироваться и очень трудно выдерживать прямой путь. Все норовишь обогнуть слишком низкие деревца, поднырнуть под те деревья, где побольше света. А сверяться с картой и компасом требовалось постоянно: промахнешься на деление – и можно бежать хоть до самого Индийского океана, мыть сапоги в котором призывал в свое время Владимир Вольфович Жириновский.
– Левее, еще левее, – подправлял острие бега Заремба. Им к Индийскому океану не требуется. Нужно залезть в пасть к Одинокому Волку. И вырвать добычу.
Только наверняка он ее с собой не носит. Оттого нужно сесть на хвост и притащиться за боевиками в лагерь. Выждать рядышком с лежбищем ночь, и утром, когда банда уйдет на очередной захват поезда, – а коммерсант из Москвы выходил на Волка именно по поводу его движения, – взять штабную землянку. А в ней – небольшой зеленый сейф с ручкой-штурвалом.
Шифр Вениамину Витальевичу разузнать не удалось, но Работяжев получил пластилиновую хреновину, которая без огня и дыма вырежет любой замок за считанные секунды. Все почему-то думают, что самые секретные в армии – это связисты. Но тщательнее, чем подрывников, сейчас в разведку не отбирают никого. Их такому учат, что саперы в секунду способны разнести в прах то, что создавалось годами и вроде бы самым тщательнейшим образом охраняется. И пусть после этого засекреченные связисты выходят в любой эфир с любой информацией под любой шифровкой – будет уже поздно…
– Шагом, – подал негромкую команду подполковник, когда воткнулись в семнадцатый квадрат на карте, а на местности перепрыгнули небольшую речушку на дне оврага.
Выстроили «елочку» – оружие направо-налево через одного. Афган хоть кого-то чему-то научил.
Заремба в последний раз позволил себе обратить особое внимание на Марину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55