Потом дрожащим от волнения голосом проговорил:
— Мистер Джонс! Мы обязаны вам жизнью! До сих пор я вздрагиваю… Нас ждала смерть… если б не вы, не ваши мужественные люди и не наш храбрец Железный Жан.
Молодой человек ответил на правильном испанском, но с характерным для американцев носовым акцентом:
— Вы правы, сеньор. Но все-таки самой большей похвалы заслуживает Железный Жан. Это он нашел нас и очень вовремя привел сюда. Но прошу вас, не будем больше об этом. Соседи должны помогать друг другу.
— Вы проживаете недалеко отсюда?
— Да, сэр. У нас тут лагерь. Я руковожу экспедицией по изучению возможности строительства в Мапими железной дороги. Вы ведь знаете об этом? Мы находились в пятидесяти милях от вашего дома, когда примчался Железный Жан и рассказал о случившемся. Счастлив, что оказались здесь вовремя.
Бледные, уставшие, еще не пришедшие в себя от пережитого, донна Лаура и Хуана протянули молодому человеку руки и еле слышно прошептали слова благодарности.
Почтительно склонив голову, Гарри Джонс с учтивой сдержанностью сказал:
— Дорогие дамы, примите уверения в моем искреннем к вам уважении.
Темперамент — возбудимость и восприимчивость человека к впечатлениям внешнего мира.
И, крепко пожав женщинам руки, энергично продолжил с видом человека, знающего цену времени:
— Здесь царит невероятный беспорядок, а вам необходимо хоть немного отдохнуть…
— Прежде всего, — прервал американца дон Блас, — мы умираем от голода и жажды.
— Бог мой! Конечно, вы правы. Поспешим!
— Мы с вами, Гарри! — неутомимый Железный Жан.
Только сейчас американец заметил рядом с собой метиса, протянул ему руку и, громко рассмеявшись, произнес:
— И Джо здесь! Джо по прозвищу Стрелок! Учтите, я на вас не обижаюсь, хотя вы слишком рано оставили нас.
— Рад вас видеть, Гарри, — ответил метис. — Можете рассчитывать на меня.
— Ловлю на слове, дорогой!
Ковбой еще раз поклонился дамам, быстро повернулся и направился в сторону веранды к поджидавшим его там людям.
— Друзья! Это не входит в круг ваших обязанностей, но тем не менее я попрошу вас помочь мне навести порядок в доме этих леди и джентльмена.
— В чем дело, Гарри? С удовольствием поможем! — сразу отозвалось несколько доброжелательных и энергичных голосов.
Несмотря на весь трагизм ситуации, дон Блас оставался доном Бласом, то есть поборником строгой иерархии в отношениях с подчиненными. Тем более его, сторонника классовых различий, гордящегося своей принадлежностью к высшей расе, поразили простота и естественность в обращении этих людей, среди которых было много цветных, со своим вожаком, белым американцем.
Ковбои спрыгнули с лошадей и последовали за Гарри. А тот, показывая пример, первым рьяно взялся за работу. Молодые люди быстро очистили двор от мертвых повстанцев, поставили на место опрокинутую мебель, все тщательно подмели, вымыли.
В это время Джо и Жан с несколькими добровольцами принесли воду и пищу для жаждущих и изголодавшихся. Они перевязали раненых, уложили их поудобнее.
Наступил рассвет. Уставшая, разбитая Хуана вздремнула.
Внезапно душераздирающие крики, перекрываемые грубыми проклятиями, разбудили заснувшую девушку.
Под верандой обнаружили двух раненых индейцев.
Два гиганта из Техаса легко извлекли краснокожих из подполья и небрежно, словно имели дело с металлоломом, волоком потащили прочь.
Несчастные поняли, что им пришел конец. Один из них — постарше и покрепче — стал осыпать всех бледнокожих проклятиями, несколько раз презрительно сплюнул в их сторону, а затем запел предсмертную песню.
Другой индеец, подросток, отличался незаурядной красотой — прекрасные черные глаза, белые жемчужные зубы, коралловые губы, великолепный бронзовый цвет лица, слегка побледневшего от боли и страха.
Одна его рука, видимо задетая пулей, безвольно висела вдоль туловища. Другой он пытался намертво вцепиться в своего товарища! Внезапно индеец начал истошно кричать. Эти отчаянные вопли и разбудили Хуану.
Пленник был облачен в длинное, ниже колен, и затянутое на поясе платье из оленьей кожи, шаровары из того же материала с роскошной бахромой по швам, а на ногах — мокасины. Вся одежда была украшена красивой замысловатой вышивкой.
Вдруг от головы индейца отделилась длинная иссиня-черная коса, до сих пор закрепленная на затылке выпавшей костяной заколкой.
— Слушай! — один из янки. — Провалиться мне на месте, если это не индианка.
— Ты не ошибся! — ответил другой.
— Что будем делать?
— И думать нечего! Обоих пристрелим, и точка! Это как гремучую змею — всегда убиваешь с удовольствием.
— Ну вот и отлично!
В соответствии с жестоким и неумолимым законом пустыни ковбои вытащили револьверы и приставили стволы к головам пленников.
Индеец выругался в последний раз. Индианочка громко закричала. Вот-вот прогремят выстрелы.
Хуана бросилась вперед. Порывистым движением она отстранила в сторону револьверы и, задыхаясь, произнесла:
— Пощадите их, джентльмены! Прошу вас! Ковбои учтиво склонили головы и засунули кольты за пояс.
— Как скажете, сеньорита. Ваша просьба — для нас закон!
— Спасибо! Благодарю вас от всего сердца! Попытка героически встретить смерть, кажется, вконец обессилила индейца. Он побледнел, глаза часто-часто замигали. Бросив последний, преисполненный невыразимой нежности взгляд на девчушку, краснокожий тяжело рухнул на землю.
Железный Жан и Джо подошли к Хуане. Они поняли ее великодушный и благородный замысел: спасти этих несчастных, перевязать и — кто знает? — вылечить их жестокие души.
— Индейцев надо отнести в дом, не так ли, сеньорита? — спросил Железный Жан.
— Да, мой друг, спасибо вам! — признательно улыбнулась Хуана.
Железный Жан легко, словно ребенка, поднял краснокожего и играючи понес.
В свою очередь, Джо деликатно взял на руки индианочку, которая весила не больше раненой пташки.
Они положили раненых на пол в большом зале, переоборудованном под лазарет. Опытный Джо оказал индейцам первую помощь.
Вскоре старший краснокожий пришел в себя. Пуля задела ему плечо. Серьезная, но не смертельная рана. Для ее обработки Джо, как ранее в случае с Жаном, щедро использовал спирт. Он также предложил индейцу выпить целый стакан крепкого напитка.
Такой метод лечения не принят среди аборигенов. Впрочем, краснокожий не выказал ни малейшего неудовольствия. Наоборот! Он с большой охотой принял порцию спиртного, с удивлением взирая на этих бледнолицых, проявляющих столь не свойственную им, по крайней мере до сих пор, широту души по отношению к поверженному индейцу.
Наконец перевязка была сделана. Джо на индейском языке обратился к раненому, чувствовавшему себя несравненно лучше:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65