— Попроси эсквайра Осберта обратиться к нему. Наверное, Дэниелу удобнее иметь дело непосредственно с твоим отцом.
Уилл привык слышать от своей спутницы имя отца без прибавления учтивого титула, и сейчас ему показалось, что между ним и Генриеттой возникла определенная дистанция. Она как бы встала на другую ступеньку, перейдя некую преграду, которую ему еще предстояло преодолеть.
Возбуждение девушки от видов и звуков города соответствовало и его чувствам, а львы превзошли все ожидания. Уилл отыскал в самой глубине кармана своего плаща шиллинг, что позволило им купить в кондитерской горячий имбирный пряник, а у уличного торговца — напиток из черной смородины. Они вернулись в гостиницу «Красный лев», щебеча, как скворцы, в полном согласии. Но теперь им предстояло проститься, так как дорога на Оксфордшир лежала в противоположном направлении от дороги на Кент.
— Приезжай навестить нас, Уилл. — Дэниел обнял юношу за плечи. — Не только чтобы повидать Генриетту. — Он улыбнулся. — Я тоже буду скучать по тебе. Двери Глиб-Парка всегда открыты для тебя.
Он был вознагражден благодарным взглядом больших карих глаз своей юной жены, наполнившихся слезами.
— О да, это будет чудесно. Ты можешь надолго остаться у нас. Не так ли, Дэниел?
— Конечно, — согласился Дэниел. — Но сейчас нам пора уезжать, если мы хотим выбраться из города до наступления темноты. — Он подождал, когда кончатся последние слезные объятия, затем обхватил Генриетту за тонкую талию и посадил на лошадь.
Уилл на прощание поднял руку и поехал вдоль по улице. Генриетта засопела, лицо ее выражало отчаяние, когда она смотрела вслед удаляющемуся Уиллу. Затем она вытерла глаза, высморкалась и расправила плечи. Теперь у нее началась новая жизнь, и нечего тосковать по прошлому. Конечно, было бы неплохо, если бы осуществился ее план и Уилл женился на ней, потому что он действительно стал ей самым лучшим другом, с ним она чувствовала себя очень спокойно… К тому же у него не было двух дочерей. Нельзя сказать, что с сэром Дэниелом ей было плохо, но Уилла она знала очень давно…
— Думаешь, твои дети полюбят меня? — спросила она, не в силах больше удерживаться от вопроса.
— Конечно, — уверил он ее, направляя лошадь в узкую улочку. — Ты очень привлекательная девушка.
Однако этот комплимент не успокоил Генриетту, и после длинного дня пути, по мере приближения к утопающему в зелени графству Кент она становилась все более и более молчаливой. Дэниел не замечал этого. Он был занят своими мыслями, видя свидетельства мести сторонников парламента, разоривших несколько больших родовых поместий. Последствия войны были ужасными: хлеб не убран, потому что в поле некому было работать, фрукты в садах падали и гнили на земле.
Что ждет его в собственном поместье? Это поместье принадлежало роду Драммондов со времен Генриха Тюдора. Дэниел считал себя достаточно богатым человеком и не желал опускаться до нищеты по вине парламента. Конфискация поместья лишит его всего имущества. У него не останется другого выбора, как перевезти семью через Ла-Манш и в лучшем случае вместе с другими разоренными родовитыми семьями пристроиться при каком-нибудь дворе Европы. Большой штраф по крайней мере оставлял ему дом и землю, а также возможность в будущем компенсировать убытки. В конце концов он мог продать часть земли, чтобы уплатить штраф, в зависимости от того, насколько он велик.
Эти мрачные размышления не располагали к беседе. Генриетта была поглощена собственными мыслями, чувствуя усталость и голод. Том ускакал вперед на день раньше, чтобы предупредить домашних о приезде главы семьи. Он отправился рано утром, так что не мог знать и потому сообщить, что сэр Дэниел везет домой жену. Генриетта подумала, что было бы лучше, если бы ее ждали. Впрочем, так ли это? Если ее не ждут, то и не станут заранее волноваться и беспокоиться.
Ее желудок выражал свой протест громким урчанием. Прошло уже довольно много времени с тех пор, как она съела имбирный пряник, и целая вечность после завтрака. Солнце клонилось к закату. Неужели они продолжат путешествие ночью? У них нет сопровождения, а дороги сейчас очень опасны.
— Мы переночуем в доме моей сестры, — сказал Дэниел. — До него еще минут двадцать езды. — Он рассеянно улыбнулся с виноватым видом, понимая, что почти забыл о присутствии Генриетты. — Фрэнсис хорошо готовит и с радостью примет нас.
— Даже если не ожидает увидеть тебя с женой? — спросила Генриетта, и сердце ее опустилось. Он ни разу не упомянул о сестре.
— Конечно. — Дэниел решил, что не стоит говорить жене о своем плане, в котором Фрэнсис играла гораздо более значительную роль, чем он сам. — Она замужем за сэром Джеймсом Элликотом из Элликот-Парка.
— Она старше тебя?
— Да, на тринадцать месяцев, — ответил он. — И, к ее сожалению, бездетна.
— Она не может родить детей? — прозаично спросила Генриетта. Хотя подробности зачатия были ей неизвестны, беременность, процесс родов и довольно частая смерть младенцев были частью повседневной жизни, знакомой каждому с момента сознательного восприятия мира.
— Она никогда не могла доносить ребенка положенный срок, — ответил Дэниел таким же бесстрастным голосом. — Туда… — Он указал хлыстом на холм, где стоял большой дом. — Мы поедем по этой дорожке и прибудем как раз к ужину.
— Тому, кто не имел обеда, — сказала Генриетта, — ужин будет более чем кстати.
— Да, кажется, ты в нем очень нуждаешься. — Дэниел заметно приободрился, поскольку знал, что скоро услышит от Фрэнсис и Джеймса все новости. Они следили за его хозяйством и владениями, пока он отсутствовал, и могли либо подтвердить его опасения, либо развеять их. Дэниел тронул шпорами бока коня, оставив Генриетту позади, когда они начали подниматься на холм.
Генриетта не слишком торопила свою кобылу. Вскоре лошади зацокали по мощеной дорожке перед домом. Как только Дэниел спешился, дверь резко распахнулась, послышались радостный крик, шелест юбок, и он исчез в пылких объятиях.
— О, Дэниел, просто не верится, что это ты. — Фрэнсис наконец отступила назад, держа его за руки и разглядывая лицо. — Тебе удалось бежать невредимым?
— Да, — сказал он. — В моем доме все в порядке?
В голосе Дэниела чувствовалась тревога, и Фрэнсис поспешила успокоить его:
— Все хорошо. Девочки по-прежнему озорничают, доводя госпожу Кирстон до безумия, а твой дом и твои земли ускользнули от внимания парламента.
Напряжение на лице Дэниела спало, и, казалось, все тело как-то обмякло.
— Том не проезжал вчера этой дорогой? Я просил его подготовить тебя.
— О да, он был здесь, — подтвердила Фрэнсис. — Джеймс сейчас уезжает. У него дела в Мейдстоуне. — Ее радость померкла. — Он вынужден делать повременные платежи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94