Плащаницы, сушившейся на бельевой веревке или где еще, я что-то не заметил. Впрочем, даже так меня не оставляло ощущение, что я попал в нужное место. Я прямо-таки нутром чуял, что могу доверять своему потустороннему информатору.
Я принял решение и шагнул на короткий трап, ведущий с пристани на палубу «Etranger».
Необходимо было спешить. Женщина в рубке могла не относиться к любительницам долгих водных процедур. Все, что от меня требовалось, – это зайти, посмотреть, не удастся ли обнаружить каких-нибудь подтверждений того, что Плащаница находится на борту, и выйти. Действуя быстро, я мог бы зайти и выйти незамеченным.
Я спустился по трапу в рубку как мог бесшумнее. Трап не скрипнул. Мне пришлось чуть пригнуться, проходя под камингсом. Не отходя от двери, прислушиваясь к шуму воды в душевой, я осмотрелся по сторонам. Рубка была невелика и небогата по части мест, где укрыться. Почти четверть ее площади занимала двуспальная кровать. В углу разместилась маленькая стиральная машина, на которой стояла корзина с бельем. Оставшуюся часть периметра почти полностью занимали стол и компактный кухонный блок с двумя небольшими холодильниками.
Я нахмурился. Два холодильника? Я открыл первый. Охлажденные продукты и пиво. Зато второй оказался маскировкой: за белой дверцей обнаружилась другая, стальная. Сейф. Очко!
Душ продолжал шуметь. Я потянулся было к сейфу, но призадумался. Конечно, Церковные Мыши оказались по уши в неприятностях, и все же, судя по всему, они неплохие профессионалы, если смогли не один год ускользать от Интерпола. Очень уж неуклюжим, слишком очевидным показалось мне то, как спрятали сейф. Я закрыл дверцу фальшивого холодильника и еще раз внимательно осмотрел каюту. Время поджимало, я еще не нашел Плащаницы, и это начинало действовать мне на нервы.
Ну конечно… Я сделал пару шагов к стиральной машине и порылся в бельевой корзине. То, что я искал, лежало под несколькими чистыми полотенцами: полиэтиленовый пакет размером чуть больше сложенной сорочки. Я дотронулся до него левой рукой. Пальцы ощутили легкое покалывание, волоски на руке встали дыбом.
– Черт, ай да я, – пробормотал я, взял пакет и повернулся, чтобы уходить.
За моей спиной стояла женщина в черных брюках, плотной куртке и поношенных армейских бутсах. Высветленные перекисью волосы были острижены совсем коротко, но это не делало ее менее привлекательной. Она была элегантна, хороша собой и радовала взгляд.
К сожалению, я не мог сказать того же о пистолете, который она нацелила мне прямо в нос. Гадкий такой револьвер тридцать восьмого калибра, дешевая железяка.
Я постарался застыть каменным изваянием. Даже дешевая железяка способна продырявить насквозь, и я сомневался, что успею выставить щит прежде, чем она нажмет на спуск. Она застала меня врасплох: я не слышал ни шума ее шагов, ни вообще ее присутствия.
– Черт, ай да я, – повторила она с явственным британским акцентом; в голосе звучала легкая издевка. – Положите сверток.
Я протянул пакет ей.
– Пожалуйста.
Я не собирался пытаться разоружить ее, но если бы она шагнула ко мне, это выдало бы в ней непрофессионала. Она не пошевелилась, оставаясь вне пределов досягаемости.
– Будьте добры, положите на стол.
– А если не положу? – поинтересовался я.
Она одарила меня абсолютно не радостной улыбкой.
– В таком случае мне предстоит куча малоприятной возни: сначала расчленять тело, потом кровь вытирать… Выбирайте.
Я положил сверток на стол.
– Не в моих привычках ослушаться дамы.
– Славный мальчик, – хмыкнула она. – Хорошая у вас куртка. Снимайте ее. И помедленнее, пожалуйста.
Я стянул куртку и дал ей упасть на пол.
– Вы заманили меня на катер, – сказал я. – Тот, второй звонок – это ведь были вы, да? Сказали своей партнерше, чтобы она заманила меня внутрь?
– Самое странное, что вы на это клюнули, – заметила женщина.
Она продолжала командовать и, надо сказать, делала все толково. Я подался вперед, опершись руками о стену, пока она обыскивала меня. Она нашла баллончик с газом и забрала его вместе с кошельком. Потом заставила меня присесть на корточки, а сама в это время подняла с пола мою куртку и шагнула назад.
– Дубинка, – буркнула она, глядя на мой жезл. – Да вы прямо неандарталец какой-то.
Ага. Каким бы она ни была профессионалом, мыслила она прямолинейно. Никакой веры в сверхъестественное. Правда, я не знал, поможет это мне или наоборот. Возможно, это означало, что она в меньшей степени горит желанием пристрелить меня. Люди, которым известно, на что способен чародей, как правило, сильно напрягаются при мысли о том, не наложит ли тот на них какое-нибудь заклятие. С другой стороны, это означало, что угроза отмщения со стороны Совета в случае моей смерти ее не пугает – она просто-напросто не догадывается о его, Совета, существовании.
– Чисто, – произнесла блондинка, бросая мою куртку на стол.
Дверь душевой отворилась, и из нее вышла женщина, которую я слышал. Теперь на ней было бордовое трикотажное платье; два черепаховых гребня в волосах оставляли лицо открытым.
– Это не Гастон, – заметила она.
– Нет, – кивнула блондинка. – Он здесь за товаром. Как раз собирался с ним уйти.
Темноволосая женщина хмыкнула.
– Кто вы?
– Дрезден, – сказал я. – Я частный детектив, мисс Гарсиа.
Лицо Франчески Гарсиа застыло, и она переглянулась с не опускавшей револьвера блондинкой.
– Откуда вам известно, как меня зовут?
– Клиент сообщил. Похоже, вы с мисс Вальмон вляпались в крупные неприятности.
Анна Вальмон раздраженно стукнула по переборке кулаком.
– Блин! – выпалила она, испепелив меня взглядом. Пистолет в ее руке, однако, не дрогнул. – Вы работаете на Интерпол?
– На Рим.
Анна повернулась к Франческе:
– Надо отменить сделку. Все рушится.
– Рано еще, – возразила Франческа.
– Ждать нет смысла.
– Я подожду, – заявила брюнетка. – Пока он не вернется.
– Он не вернется, – сказала Анна. – Ты сама знаешь, что он не вернется.
– Кто? – спросил я.
– Гастон, – ответила Франческа.
Я промолчал. Франческа наверняка умела хорошо читать по лицам, так что мне и не пришлось что-либо говорить. Долгую секунду она смотрела на меня, потом, побелев как полотно, зажмурилась.
– Ох. О, Dio.
– Как? – спросила Анна. Пистолет так и не дрогнул. – Как это произошло?
– Убийство, – сказал я. – И кто-то обставил его так, чтобы предупредить чикагскую полицию.
– Кто это мог сделать?
– Нехорошие парни, которым нужна Плащаница. Убийцы.
– Террористы?
– Все еще мрачнее. Пока Плащаница находится у вас, дамы, вам угрожает опасность. Если пойдете со мной, я могу отвести вас к людям, которые вас защитят.
Франческа тряхнула головой и немного поморгала.
– Вы имеете в виду полицию?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Я принял решение и шагнул на короткий трап, ведущий с пристани на палубу «Etranger».
Необходимо было спешить. Женщина в рубке могла не относиться к любительницам долгих водных процедур. Все, что от меня требовалось, – это зайти, посмотреть, не удастся ли обнаружить каких-нибудь подтверждений того, что Плащаница находится на борту, и выйти. Действуя быстро, я мог бы зайти и выйти незамеченным.
Я спустился по трапу в рубку как мог бесшумнее. Трап не скрипнул. Мне пришлось чуть пригнуться, проходя под камингсом. Не отходя от двери, прислушиваясь к шуму воды в душевой, я осмотрелся по сторонам. Рубка была невелика и небогата по части мест, где укрыться. Почти четверть ее площади занимала двуспальная кровать. В углу разместилась маленькая стиральная машина, на которой стояла корзина с бельем. Оставшуюся часть периметра почти полностью занимали стол и компактный кухонный блок с двумя небольшими холодильниками.
Я нахмурился. Два холодильника? Я открыл первый. Охлажденные продукты и пиво. Зато второй оказался маскировкой: за белой дверцей обнаружилась другая, стальная. Сейф. Очко!
Душ продолжал шуметь. Я потянулся было к сейфу, но призадумался. Конечно, Церковные Мыши оказались по уши в неприятностях, и все же, судя по всему, они неплохие профессионалы, если смогли не один год ускользать от Интерпола. Очень уж неуклюжим, слишком очевидным показалось мне то, как спрятали сейф. Я закрыл дверцу фальшивого холодильника и еще раз внимательно осмотрел каюту. Время поджимало, я еще не нашел Плащаницы, и это начинало действовать мне на нервы.
Ну конечно… Я сделал пару шагов к стиральной машине и порылся в бельевой корзине. То, что я искал, лежало под несколькими чистыми полотенцами: полиэтиленовый пакет размером чуть больше сложенной сорочки. Я дотронулся до него левой рукой. Пальцы ощутили легкое покалывание, волоски на руке встали дыбом.
– Черт, ай да я, – пробормотал я, взял пакет и повернулся, чтобы уходить.
За моей спиной стояла женщина в черных брюках, плотной куртке и поношенных армейских бутсах. Высветленные перекисью волосы были острижены совсем коротко, но это не делало ее менее привлекательной. Она была элегантна, хороша собой и радовала взгляд.
К сожалению, я не мог сказать того же о пистолете, который она нацелила мне прямо в нос. Гадкий такой револьвер тридцать восьмого калибра, дешевая железяка.
Я постарался застыть каменным изваянием. Даже дешевая железяка способна продырявить насквозь, и я сомневался, что успею выставить щит прежде, чем она нажмет на спуск. Она застала меня врасплох: я не слышал ни шума ее шагов, ни вообще ее присутствия.
– Черт, ай да я, – повторила она с явственным британским акцентом; в голосе звучала легкая издевка. – Положите сверток.
Я протянул пакет ей.
– Пожалуйста.
Я не собирался пытаться разоружить ее, но если бы она шагнула ко мне, это выдало бы в ней непрофессионала. Она не пошевелилась, оставаясь вне пределов досягаемости.
– Будьте добры, положите на стол.
– А если не положу? – поинтересовался я.
Она одарила меня абсолютно не радостной улыбкой.
– В таком случае мне предстоит куча малоприятной возни: сначала расчленять тело, потом кровь вытирать… Выбирайте.
Я положил сверток на стол.
– Не в моих привычках ослушаться дамы.
– Славный мальчик, – хмыкнула она. – Хорошая у вас куртка. Снимайте ее. И помедленнее, пожалуйста.
Я стянул куртку и дал ей упасть на пол.
– Вы заманили меня на катер, – сказал я. – Тот, второй звонок – это ведь были вы, да? Сказали своей партнерше, чтобы она заманила меня внутрь?
– Самое странное, что вы на это клюнули, – заметила женщина.
Она продолжала командовать и, надо сказать, делала все толково. Я подался вперед, опершись руками о стену, пока она обыскивала меня. Она нашла баллончик с газом и забрала его вместе с кошельком. Потом заставила меня присесть на корточки, а сама в это время подняла с пола мою куртку и шагнула назад.
– Дубинка, – буркнула она, глядя на мой жезл. – Да вы прямо неандарталец какой-то.
Ага. Каким бы она ни была профессионалом, мыслила она прямолинейно. Никакой веры в сверхъестественное. Правда, я не знал, поможет это мне или наоборот. Возможно, это означало, что она в меньшей степени горит желанием пристрелить меня. Люди, которым известно, на что способен чародей, как правило, сильно напрягаются при мысли о том, не наложит ли тот на них какое-нибудь заклятие. С другой стороны, это означало, что угроза отмщения со стороны Совета в случае моей смерти ее не пугает – она просто-напросто не догадывается о его, Совета, существовании.
– Чисто, – произнесла блондинка, бросая мою куртку на стол.
Дверь душевой отворилась, и из нее вышла женщина, которую я слышал. Теперь на ней было бордовое трикотажное платье; два черепаховых гребня в волосах оставляли лицо открытым.
– Это не Гастон, – заметила она.
– Нет, – кивнула блондинка. – Он здесь за товаром. Как раз собирался с ним уйти.
Темноволосая женщина хмыкнула.
– Кто вы?
– Дрезден, – сказал я. – Я частный детектив, мисс Гарсиа.
Лицо Франчески Гарсиа застыло, и она переглянулась с не опускавшей револьвера блондинкой.
– Откуда вам известно, как меня зовут?
– Клиент сообщил. Похоже, вы с мисс Вальмон вляпались в крупные неприятности.
Анна Вальмон раздраженно стукнула по переборке кулаком.
– Блин! – выпалила она, испепелив меня взглядом. Пистолет в ее руке, однако, не дрогнул. – Вы работаете на Интерпол?
– На Рим.
Анна повернулась к Франческе:
– Надо отменить сделку. Все рушится.
– Рано еще, – возразила Франческа.
– Ждать нет смысла.
– Я подожду, – заявила брюнетка. – Пока он не вернется.
– Он не вернется, – сказала Анна. – Ты сама знаешь, что он не вернется.
– Кто? – спросил я.
– Гастон, – ответила Франческа.
Я промолчал. Франческа наверняка умела хорошо читать по лицам, так что мне и не пришлось что-либо говорить. Долгую секунду она смотрела на меня, потом, побелев как полотно, зажмурилась.
– Ох. О, Dio.
– Как? – спросила Анна. Пистолет так и не дрогнул. – Как это произошло?
– Убийство, – сказал я. – И кто-то обставил его так, чтобы предупредить чикагскую полицию.
– Кто это мог сделать?
– Нехорошие парни, которым нужна Плащаница. Убийцы.
– Террористы?
– Все еще мрачнее. Пока Плащаница находится у вас, дамы, вам угрожает опасность. Если пойдете со мной, я могу отвести вас к людям, которые вас защитят.
Франческа тряхнула головой и немного поморгала.
– Вы имеете в виду полицию?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92