— Просыпайся в мире, мощь порождения, которая творит постоянно. Признай меня, я твой сын, в моем сердце любовь к тебе, я пришел получить твой совет, дабы выполнить то, что будет полезно тебе. Просыпайся в мире и освети эту землю, которая живет лишь твоей любовью. Энергией, что идет от тебя, возроди все, что есть вокруг.
Царь осветил статую божества, снял цветные повязки из льна, покрывавшие ее, совершил обряд ее очищения водой из священного озера, умастил притираниями и покрыл новыми повязками из чистой ткани. Потом, оживляя их своим голосом, он представил подношения, которые в эти же мгновения подносили жрецы на многочисленных алтарях храма. Такой же ритуал выполнялся каждое утро в каждом храме Египта.
Наконец пришел черед главному подношению, подношению Маат, закону жизни.
— Ты живешь им, — обратился царь к божеству, — он оживляет тебя своим благоуханием, питает тебя своей росой, твои глаза есть Закон, все твое существо есть Закон.
Фараон заключил статую, источающую животворную силу, в братские объятия, закрыл двери наоса, задвинул засов и наложил глиняную печать. Завтра верховный жрец Небу повторит все эти действия от его имени.
Когда Рамзес вышел из наоса, весь храм уже проснулся. Жрецы снимали с алтарей ту часть очищенной пищи, которая должна была пойти людям, хлеба и пироги выходили из булочных Карнака, мясники готовили мясо для обеда, ремесленники принимались за работу, садовники украшали приделы цветами. День был мирным и счастливым.
Следуя за колесницей Серраманны, колесница Рамзеса направлялась к Долине Царей. Несмотря на утренний час, жара была уже злой. Хотя Нефертари и опасалась зноя в долине, она сохраняла спокойствие. Влажная повязка на затылке и зонтик помогали ей перенести жару.
До отъезда на север Рамзес хотел снова увидеть гробницу отца и постоять перед саркофагом того, чье египетское имя «Хозяин жизни» воплощало его функцию. В таинстве золотого покоя душа Сети постоянно возрождалась.
Две колесницы остановились перед узким входом в Долину. Рамзес помог Нефертари спуститься, в то время как Серраманна, невзирая на присутствие стражи, осматривал окрестности. Даже здесь он не был спокоен. Серраманна внимательно осмотрел стражников, охранявших вход, и не заметил ничего необычного в их поведении.
К удивлению Нефертари, Рамзес не пошел дорогой, ведущей к вечному жилищу Сети и его предка, первого из Рамзесов, которые находились рядом, а свернул направо, к стройке. Рабочие мотыжили скалу, дробившуюся мелкими кусками, которые собирали в небольшие корзины.
На выровненных и отполированных блоках один из помощников руководителя стройки Дейр эль-Медине развернул папирус. Он склонился перед царской четой.
— Вот план устройства моей гробницы, — сказал Рамзес Нефертари.
— Ты уже сейчас думаешь об этом…
— С первого года своего правления фараон должен задумываться о плане своего вечного жилища и начать работы.
Тень грусти, омрачившая взгляд Нефертари, рассеялась.
— Смерть сопровождает нас каждую минуту, ты прав, и если мы сможем к ней подготовиться, она улыбнется нам.
— Место кажется тебе подходящим?
Царица медленно повернулась вокруг себя, как если бы принимала во владение пространство, обвела взглядом скалу и углубления. Потом остановилась, закрыв глаза.
— Здесь успокоится твое тело, — предсказала она. Рамзес прижал ее к себе.
— Даже если закон предписывает тебе покоиться в Долине Цариц, мы никогда не расстанемся. Я сделаю твое вечное жилище самым прекрасным из когда-либо построенных на нашей земле, любимой богами. О нем сохранят память грядущие поколения и воспоют его красоту в веках.
Могущество Долины и торжественность момента связали царскую чету новыми узами, чью сверкающую силу ощутили каменотесы, рабочие каменоломни и надсмотрщик. На вершине стояли влюбленные мужчина и женщина, фараон и его великая супруга, в глазах неба их жизнь и смерть были отмечены печатью вечности.
Работа была прервана, шум инструментов прекратился. Каждый ремесленник понял, что причастился к тайне тех двоих, чьим делом было править, чтобы небо покоилось на столбах, а земля перебывала в празднике. Без них Нил не будет течь, рыбы резвиться в волнах, птицы летать в небесной лазури, человечество будет лишено дыхания жизни.
Рамзес и Нефертари отстранились друг от друга, но продолжали разговаривать взглядами. Они только что отворили двери истинного супружества.
Ремесленники снова принялись мотыжить скалу, царь приблизился к надсмотрщику.
— Покажи мне план, который ты принял.
Царь внимательно посмотрел на предложенный ему рисунок.
— Ты удлинишь первый коридор, сделаешь в первой зале четыре колонны, углубишься в скалу и расширишь зал Маат.
Взяв кисть предложенную надсмотрщиком, царь поправил рисунок красными чернилами и уточнил размеры, которые требовал.
— На выходе из зала Маат ты повернешь направо, узкий и короткий проход приведет в золотой покой с восемью колоннами, в центре которого будет расположен саркофаг. Множество приходов, предназначенных для погребения, будут соединены с ним. Каково твое мнение?
— Никаких технических препятствий, Великий Царь.
— Если во время работ возникнут трудности, я должен быть незамедлительно предупрежден.
— Мой долг разрешить их.
Царская чета и ее эскорт вышли из Долины Царей и снова направились к Нилу. Так как царь не предупредил Серраманну, последний неотрывно наблюдал за холмами. Тяжким был его труд, так как молодой монарх был безразличен к опасности. Слишком полагаясь на удачу, он рисковал ее в конце концов потерять.
Дойдя до долины, царская колесница свернула направо, проехала мимо некрополя знати и погребального храма Тутмоса III, знаменитого фараона, который сумел установить мир в Азии и заставил расцвести египетскую цивилизацию на Ближнем Востоке.
Рамзес остановился перед необитаемой деревней, на границе полей и пустыни, недалеко от поселка строителей. Серраманна тут же расставил людей, опасаясь, что злоумышленник прячется среди стеблей пшеницы.
— Что ты думаешь об этом месте, Нефертари?
Легкая и грациозная, царица сняла сандалии, чтобы лучше почувствовать энергию земли. Ее обнаженные ноги коснулись раскаленного песка, она прошла справа налево, вернулась по своим следам и села на плоский камень в тени пальмы.
— Здесь присутствует сила, та же сила, что живет в твоем сердце.
Рамзес опустился на колени и начал осторожно гладить нежные ступни царицы.
— Вчера, — призналась она, — я испытала странное чувство, почти пугающее.
— Ты можешь описать его?
— Ты находился внутри продолговатого камня, защищенный им, кто-то пытался его разбить, чтобы снять и разрушить эту защиту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73