Но Кёрк Толанд понимает намек, только если написать на бумажке, обернуть ею камень и запустить ему в лоб.
— Хорошо, я помогу. — Он забрал у Мэгги мусорный мешок и заглянул внутрь. — Слушай, у тебя там вилки. Разве ты не оставляешь пластиковые приборы?
Мэгги ущипнула себя за переносицу.
— Нет, нет и нет. Они потому и называются одноразовыми, чтобы их выбрасывали. Если бы мне хотелось мыть ножи и вилки, я подала бы те, что лежат в ящике.
— Хорошо, только ты никогда не разбогатеешь, если будешь все выкидывать, — покровительственным тоном произнес Кёрк. Мэгги сразу представила, как он аккуратно собирает два десятка желтых пластмассовых вилок. — Ты знаешь, в детстве у нас был тостер, который мы сначала выключали, а потом вилкой доставали из него тост. Конечно, мы могли купить новый. Но и этот все еще работает. Двадцать лет, Мэгги. Так поступают Толанды, и именно поэтому у нас есть деньги.
— Здорово! Только жаль, что эта история слишком длинна, чтобы вышить ее крестиком на подушке, — съязвила Мэгги, подавая ему охапку вилок. — Хотя можно перефразировать. Я же писатель. Как тебе: «Если вас сразу не убьет током, вы можете разбогатеть». Нет? А откуда у вас яхта, частный самолет, домик в Хэмптонсе, семейный лимузин? Вы скопили столько денег потому, что не покупали новые тостеры?
— Не передергивай. Тостер я взял для примера. Вилки — еще один пример.
— И наследство от дедушки Толанда, около пятидесяти миллионов баксов. Тоже где-то затесалось.
Кёрк бросил мусорный мешок на стул и подошел к ней.
— Почему мы ссоримся, Мэгги?
— Понятия не имею, — честно ответила она. — Прости, Кёрк. У меня были тяжелые дни.
Он сделал еще шаг и положил руки ей на плечи.
— Я помогу тебе расслабиться. — Кёрк не слишком умело помассировал ей мышцы своими длинными пальцами, затем склонил голову и мягко выдохнул Мэгги в ухо: — Давай, дорогая. Нам же хорошо друг с другом. Не отказывайся.
Мэгги закрыла глаза, отзываясь на его прикосновения. Уже давно никто не касался ее, а ведь она живой человек, не деревянная чурка, и ей очень хотелось, чтобы кто-нибудь обнимал ее. И любил. Но только не Кёрк.
— Хватит. — Она оттолкнула Кёрка, вынырнула из-под его рук и убежала на кухню.
Он пошел следом, остановился в дверях и прислонился к косяку.
— Я чуть не уломал тебя, да, Мэгги?
Нужно отдать ему должное — он умел хорошо выглядеть. Прекрасно одет, в отличной форме. Но Мэгги не желала возвращать Кёрка, потому что когда он говорил, ей хотелось придушить его, а если он уходил куда-то, всегда изменял.
Она прошлась тряпкой по столешнице и начала протирать стойку.
— Как там говорится, Кёрк? Чуть-чуть не считается? Если промазал, то неважно, насколько промазал.
— Хорошо. Тогда два попадания из трех. — Он оттолкнулся от косяка и направился к Мэгги.
— Кёрк, перестань. Давай не будем. Пусть все останется в памяти.
— Память не согревает по ночам, Мэгги. — Кёрк снова попытался обнять ее.
— Вообще-то на дворе апрель, — проговорила она прямо в его грудь. — Вполне тепло.
Он потерся подбородком о ее макушку.
— А помнишь январь, Мэгги? У меня дома? Горячую ванну на террасе? Вино, мягкая музыка, звезды над головой…
Да. Это было неплохое воспоминание. Мэгги слегка расслабилась, хотя знала, что не позволит Кёрку вернуться в ее жизнь, но ведь немного ностальгии не повредит, верно? И вообще последние две недели были слишком бурными. И он не представляет себе насколько. Просто крыша ехала. Разве нормально размышлять о том, нужен ли презерватив для занятий сексом с плодом собственного воображения?
— Мэгги, — позвал Кёрк. Она стояла молча, не двигаясь.
— Я не… нет.
В ней еще осталась частичка разума, которая говорила — нельзя ложиться в постель с Кёрком и в то же время думать о губах Вэла Килмера… так похожих на губы Сен-Жюста.
Голос Шона Коннери. Впалые щеки Клинта Иствуда. Глаза Пола Ньюмена. Губы Вэла. Горячая ванна Кёрка. Сен-Жюст со своим моноклем.
Она почувствовала, что без судейских карточек с игроками ей не разобраться.
— Почему нет, Мэгги, почему?
— Я… Я подумываю стать монахиней, — ответила она и поплелась собирать грязные тарелки.
Пусть Кёрк Толанд не хранил верность, зато он был дьявольски настойчивым. И последовал за ней.
— Ладно, Мэгги, я поторопился. Да, у нас были некоторые сложности…
— Конечно, были. Манекенщицы, куколки из мыльных опер и, конечно же, мисс Февраль.
— Но я уверен, мы все это забудем, — наступал Кёрк, не сбавляя темп. — Давай начнем сначала. Пообедаем завтра у меня?
Мэгги открыла рот, чтобы сказать «нет». «Нет» и еще раз «нет». Но тут появился Сен-Жюст. На одной руке у него висела Табби, на другой — Берни.
— Я доставил посудомоек, миледи, — обратился он к Мэгги, глядя на Кёрка. — Обе добровольно согласились, причем с радостью. Правда, леди?
— Да уж, конечно. Я уберу все в холодильник, пока не испортилось, — сказала Табби, отцепившись от Сен-Жюста. Она взяла миски с майонезом и маринованными огурчиками и направилась в кухню.
— Пощекочи ей пупок, и она уберет все, что угодно. Что касается меня, я здесь за компанию. — Берни еще крепче прижалась к Сен-Жюсту. Она повесила монокль себе на шею, поднесла его к глазу и уставилась на бывшего мужа. — Что случилось, Кёрк? Надеюсь, мы вам помешали?
— Ты выглядишь нелепо. Ты пьяна, — скривился Кёрк. Мэгги подумала, что под конец вечеринки ей придется их разнимать.
— Пьяна? Ну да, конечно, мой дорогой, — пропела Берни. — Это же вечеринка.
Сен-Жюст вернул себе монокль и развернул Берни за плечи.
— Носокс предложил вызвать для нее такси. Кажется, именно так он выразился. Прошу простить нас.
— Пока, Мэгги. И не повторяй того, что делала я, — сказала Берни на прощание. Кёрк и Мэгги снова остались в одиночестве, только вода в кране шумела. Табби, очевидно, и в самом деле прибиралась.
— Так что насчет обеда, Мэгги?
Она потерла лоб.
— Кажется, нам нужно поговорить, выяснить все раз и навсегда, — произнесла она, в конце концов снова поддавшись слабости. — Ладно, давай. Только не у тебя. Алекс со Стерлингом в понедельник едут к Табби, так что мы можем пообедать здесь. Ты, я и твоя одежда, которую я запакую, а ты заберешь с собой.
— Но, Мэгги, я…
— Мое дело предложить, твое дело отказаться. И лучше бы ты отказался.
— Нашел очередного добровольца, — сказал Сен-Жюст. Мэгги даже не услышала, как он появился. Сейчас на его руке висела Кларис Саймон, розовая от смущения.
— Прости, Мэгги, что я не так скоро пришел тебе на помощь. Нельсон пролил вино на рукав пиджака, и я отстирывал пятно содовой.
Не обращая внимания на Сен-Жюста и Кларис, Кёрк наклонился и поцеловал Мэгги в щеку.
— В понедельник вечером. Обедаем здесь. Вдвоем.
— Очаровательно, — прокомментировал Сен-Жюст тем же тоном, каким отзывался о хулигане, перебегающем дорогу экипажу в Центральном парке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80