Да мало ли что приходит в голову!
О, Эдлин!..
Хью без труда успокоил славных, но неопытных пехотинцев. Он показал им несколько боевых приемов с использованием дубины и копья, и они тут же начали упражняться, позабыв свои недавние страхи. Занять людей делом — и все пойдет своим чередом. Оставив с ними Уортона, он отправился на другой конец своего лагеря, по дороге приветствуя рыцарей и беседуя с ними. При этом он всем своим видом старался показать, что королевский командующий на посту и дело свое знает.
Но его мысли были прикованы к другому лагерю.
Он думал о Максвеллах.
Ему довелось жить в Шотландии в их скромном, продуваемом всеми ветрами замке больше года. Они учили его выслеживать дичь, а он их — английским боевым приемам. Он пил с ними эль и пел песни, но завтра в бою ему придется их убить. Казалось бы, для рыцаря ничего особенного, бывает!
Нет, не может быть, чтобы не было другого выхода!
Он не забыл, как Эдлин угостила своих похитителей слабительными травами, как она нашла путь к спасению в замке Ричарда Уилтшира, использовав искусство сказительницы. Битва, оружие — не ее стихия, она сумела склонить чашу весов в свою пользу, не прибегая к насилию.
Конечно, эти женские уловки Хью не по нутру, но последняя, с белым флагом, задела его за живое. Он обязательно должен вернуться к Эдлин, а для этого ему прежде всего нужно разбить мятежников, освободить и вновь посадить на трон короля.
Хриплый голос Уортона позвал его из темноты, и Хью свернул в сторону. Где-то поблизости заговорил Дьюи, и Хью снова свернул: он не хотел, чтобы его видели. Потом осторожно пробрался к повозке с провизией. Пока повар болтал со своими помощниками, он потихоньку вскинул на плечи бочонок с элем и скрылся в темноте.
19.
— Нельзя сообщать милорду о наших трудностях, — сказала Эдлин.
Сидя у себя в спальне при свечах, она пряла. Возле нее, наблюдая за работой, устроилась Неда. Всякий раз, когда нитка получалась неровной, а при слабом умении Эдлин прясть это случалось частенько, жена управляющего вполголоса выражала свое неодобрение.
Но ее замечания совершенно не трогали Эдлин.
— Я не могу отвлекать его от ратных дел, — добавила она.
— Но, миледи, наше положение ужасно! — воскликнул Бердетт. Не обращая внимания на недовольное бормотание жены, он взволнованно расхаживал по комнате.
Он стал сильно беспокоиться с того дня, как у ворот Роксфорда появился Пембридж со своими рыцарями, и с каждым днем нервозность управляющего росла. Всегда такой знающий и деятельный, он оказался совершенно не готов к осаде. Его жена справлялась с обрушившимися на обитателей замка тяготами гораздо лучше. Сейчас она, смотав свою пряжу в аккуратный клубок, беспокойно переводила взгляд с мужа на хозяйку.
— Пембридж слишком хорошо знает замок, — взволнованно продолжил Бердетт. — Ему известны все наши слабые места. Подлый трюк помог ему прорваться за внешние стены так быстро, что мы даже не успели увести внутрь крестьян. — И он опять забегал из угла в угол.
То, что крестьяне остались во власти Пемб-риджа, расстраивало Эдлин больше всего. Заботиться о безопасности своих людей — долг хозяев поместья, но у нее было слишком мало времени. Пембридж так неожиданно возник у внешних ворот, что они едва успели захлопнуть их у него перед носом. Потом, когда они уже собрали всех работавших в замке, он прорвался через потайной ход во внешний двор. Он действительно знал замок лучше нынешних хозяев. И теперь Эдлин ежедневно наблюдала со стены, как Пембридж заставляет крестьян работать на себя, а по ночам ее будили крики женщин, с которыми развлекались его рыцари.
Ничего удивительного, что крестьяне уже готовы перейти на сторону старого хозяина. Что подумали они о ней, Эдлин, страдая от его произвола? Что она не способна защитить их? И ей нечем оправдаться.
— Потеря такого опытного командира, как сэр Филипп, парализовала нашу оборону, — продолжал Бердетт, не желая замечать подавленного состояния госпожи.
Эдлин едва не застонала от досады. Для управляющего он был на редкость бестактен. Она бросила взгляд на свою кровать, где, обложенный со всех сторон подушками, лежал раскрасневшийся от жара сэр Филипп. Он, конечно, услышал неосторожное замечание Бердетта и вскипел от негодования.
— Я, слава Богу, еще жив! — вскричал он и, скинув покрывало, поднял обеими руками забинтованную ногу, собираясь встать. — Я вполне в силах отдавать приказы!
— Но не в силах повести людей в бой! — парировал Бердетт. — У вас покалечена нога, вы не можете ходить, и травы, которые госпожа дает вам для снятия боли…
— Сэру Филиппу прекрасно известно, что его физические возможности ограничены. Но, несмотря ни на что, люди ему верят, — прервала их беспомощную перепалку Эдлин. С облегчением отложив ненавистное веретено, она жестом заставила замолчать собиравшегося было возразить Бердетта. — К тому же с нами сэр Линдон.
— Я не настолько тяжело ранен, чтобы быть не в курсе событий, — успел все-таки огрызнуться сэр Филипп.
Эдлин подошла к нему.
— Честно говоря, я не знаю, что делала бы без вас, — проговорила она с улыбкой, вновь укрывая рыцаря покрывалом. — Пусть вы не можете ходить, но ваш военный опыт оказал мне неоценимую помощь.
— Будь проклят этот Пембридж, — пробормотал сэр Филипп, успокоившись.
Эдлин нисколько не сомневалась, что он искренно ненавидит бывшего хозяина Роксфорда.
— Он проник внутрь через тот потайной ход прежде, чем мне стало о нем известно.
— Зачем зря корить себя, если вы ничего не знали?
— Меня мог бы предупредить он! Ведь он знал! Не мог не знать! — Сэр Филипп бросил свирепый взгляд на Бердетта.
— Я бы обязательно сделал это, — горячо оправдывался управляющий, — если бы у меня было хоть малейшее подозрение, что в лесу прячется отряд Пембриджа, который только и ждет отъезда лорда Хью!
— Сэр Филипп понимает это, — пыталась успокоить мужа Неда.
— Да это почти измена! — крикнул раненый рыцарь.
— Нет, Бердетту можно верить, — твердо сказала Эдлин.
— Потайной ход заложили камнями много лет назад! Им никто не пользовался на моей памяти! — закричал в ответ управляющий.
— А когда же его открыли вновь? — взревел раненый.
— Понятия не имею! — Для пущей убедительности Бердетт ударил себя в грудь. — Я не предатель, иначе просто открыл бы ворота Пемб-риджу с его прихвостнями. Ведь это было сделать легче легкого. Нет, это вы изменник! Недаром у вас такая огромная рана!
В первый раз за последние три дня сэр Филипп нашел в себе силы сесть. Их дала ему безумная ярость. Еще никто не осмеливался бросить ему такое обвинение.
— По-твоему, я настолько глуп, что не сумел бы открыть потайной ход, не поранившись?!
— Хватит! — раздраженно воскликнула Эдлин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
О, Эдлин!..
Хью без труда успокоил славных, но неопытных пехотинцев. Он показал им несколько боевых приемов с использованием дубины и копья, и они тут же начали упражняться, позабыв свои недавние страхи. Занять людей делом — и все пойдет своим чередом. Оставив с ними Уортона, он отправился на другой конец своего лагеря, по дороге приветствуя рыцарей и беседуя с ними. При этом он всем своим видом старался показать, что королевский командующий на посту и дело свое знает.
Но его мысли были прикованы к другому лагерю.
Он думал о Максвеллах.
Ему довелось жить в Шотландии в их скромном, продуваемом всеми ветрами замке больше года. Они учили его выслеживать дичь, а он их — английским боевым приемам. Он пил с ними эль и пел песни, но завтра в бою ему придется их убить. Казалось бы, для рыцаря ничего особенного, бывает!
Нет, не может быть, чтобы не было другого выхода!
Он не забыл, как Эдлин угостила своих похитителей слабительными травами, как она нашла путь к спасению в замке Ричарда Уилтшира, использовав искусство сказительницы. Битва, оружие — не ее стихия, она сумела склонить чашу весов в свою пользу, не прибегая к насилию.
Конечно, эти женские уловки Хью не по нутру, но последняя, с белым флагом, задела его за живое. Он обязательно должен вернуться к Эдлин, а для этого ему прежде всего нужно разбить мятежников, освободить и вновь посадить на трон короля.
Хриплый голос Уортона позвал его из темноты, и Хью свернул в сторону. Где-то поблизости заговорил Дьюи, и Хью снова свернул: он не хотел, чтобы его видели. Потом осторожно пробрался к повозке с провизией. Пока повар болтал со своими помощниками, он потихоньку вскинул на плечи бочонок с элем и скрылся в темноте.
19.
— Нельзя сообщать милорду о наших трудностях, — сказала Эдлин.
Сидя у себя в спальне при свечах, она пряла. Возле нее, наблюдая за работой, устроилась Неда. Всякий раз, когда нитка получалась неровной, а при слабом умении Эдлин прясть это случалось частенько, жена управляющего вполголоса выражала свое неодобрение.
Но ее замечания совершенно не трогали Эдлин.
— Я не могу отвлекать его от ратных дел, — добавила она.
— Но, миледи, наше положение ужасно! — воскликнул Бердетт. Не обращая внимания на недовольное бормотание жены, он взволнованно расхаживал по комнате.
Он стал сильно беспокоиться с того дня, как у ворот Роксфорда появился Пембридж со своими рыцарями, и с каждым днем нервозность управляющего росла. Всегда такой знающий и деятельный, он оказался совершенно не готов к осаде. Его жена справлялась с обрушившимися на обитателей замка тяготами гораздо лучше. Сейчас она, смотав свою пряжу в аккуратный клубок, беспокойно переводила взгляд с мужа на хозяйку.
— Пембридж слишком хорошо знает замок, — взволнованно продолжил Бердетт. — Ему известны все наши слабые места. Подлый трюк помог ему прорваться за внешние стены так быстро, что мы даже не успели увести внутрь крестьян. — И он опять забегал из угла в угол.
То, что крестьяне остались во власти Пемб-риджа, расстраивало Эдлин больше всего. Заботиться о безопасности своих людей — долг хозяев поместья, но у нее было слишком мало времени. Пембридж так неожиданно возник у внешних ворот, что они едва успели захлопнуть их у него перед носом. Потом, когда они уже собрали всех работавших в замке, он прорвался через потайной ход во внешний двор. Он действительно знал замок лучше нынешних хозяев. И теперь Эдлин ежедневно наблюдала со стены, как Пембридж заставляет крестьян работать на себя, а по ночам ее будили крики женщин, с которыми развлекались его рыцари.
Ничего удивительного, что крестьяне уже готовы перейти на сторону старого хозяина. Что подумали они о ней, Эдлин, страдая от его произвола? Что она не способна защитить их? И ей нечем оправдаться.
— Потеря такого опытного командира, как сэр Филипп, парализовала нашу оборону, — продолжал Бердетт, не желая замечать подавленного состояния госпожи.
Эдлин едва не застонала от досады. Для управляющего он был на редкость бестактен. Она бросила взгляд на свою кровать, где, обложенный со всех сторон подушками, лежал раскрасневшийся от жара сэр Филипп. Он, конечно, услышал неосторожное замечание Бердетта и вскипел от негодования.
— Я, слава Богу, еще жив! — вскричал он и, скинув покрывало, поднял обеими руками забинтованную ногу, собираясь встать. — Я вполне в силах отдавать приказы!
— Но не в силах повести людей в бой! — парировал Бердетт. — У вас покалечена нога, вы не можете ходить, и травы, которые госпожа дает вам для снятия боли…
— Сэру Филиппу прекрасно известно, что его физические возможности ограничены. Но, несмотря ни на что, люди ему верят, — прервала их беспомощную перепалку Эдлин. С облегчением отложив ненавистное веретено, она жестом заставила замолчать собиравшегося было возразить Бердетта. — К тому же с нами сэр Линдон.
— Я не настолько тяжело ранен, чтобы быть не в курсе событий, — успел все-таки огрызнуться сэр Филипп.
Эдлин подошла к нему.
— Честно говоря, я не знаю, что делала бы без вас, — проговорила она с улыбкой, вновь укрывая рыцаря покрывалом. — Пусть вы не можете ходить, но ваш военный опыт оказал мне неоценимую помощь.
— Будь проклят этот Пембридж, — пробормотал сэр Филипп, успокоившись.
Эдлин нисколько не сомневалась, что он искренно ненавидит бывшего хозяина Роксфорда.
— Он проник внутрь через тот потайной ход прежде, чем мне стало о нем известно.
— Зачем зря корить себя, если вы ничего не знали?
— Меня мог бы предупредить он! Ведь он знал! Не мог не знать! — Сэр Филипп бросил свирепый взгляд на Бердетта.
— Я бы обязательно сделал это, — горячо оправдывался управляющий, — если бы у меня было хоть малейшее подозрение, что в лесу прячется отряд Пембриджа, который только и ждет отъезда лорда Хью!
— Сэр Филипп понимает это, — пыталась успокоить мужа Неда.
— Да это почти измена! — крикнул раненый рыцарь.
— Нет, Бердетту можно верить, — твердо сказала Эдлин.
— Потайной ход заложили камнями много лет назад! Им никто не пользовался на моей памяти! — закричал в ответ управляющий.
— А когда же его открыли вновь? — взревел раненый.
— Понятия не имею! — Для пущей убедительности Бердетт ударил себя в грудь. — Я не предатель, иначе просто открыл бы ворота Пемб-риджу с его прихвостнями. Ведь это было сделать легче легкого. Нет, это вы изменник! Недаром у вас такая огромная рана!
В первый раз за последние три дня сэр Филипп нашел в себе силы сесть. Их дала ему безумная ярость. Еще никто не осмеливался бросить ему такое обвинение.
— По-твоему, я настолько глуп, что не сумел бы открыть потайной ход, не поранившись?!
— Хватит! — раздраженно воскликнула Эдлин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99