– Надо было вместо маячка радио ему приклеить. – Ни фига бы Палец не услышал, кроме двух пустых слов.
– Это ж центр города. В каждом офисе там толпа охраны, и у каждого последнего поца персональная рация. Кто-нибудь тут же в эфире споткнулся бы о нашу волну. – Козырьку пришлось не по душе, что предъявы кидает не родной папа, а посторонний.
– Ладно, – смял пятерней сразу все три мелованных листа Харчо. – Ты мне, Козырек, не вешай хачапури на уши. Ты подскажи, как прочухать, что же такое копченое этот Шрам в катакомбах музейных вынюхивал?
– Если бы я был такой умный, наверное, больше бы зарабатывал, – недовольный тем, как босс оценил работу, позволил себе маленький бунт бывший научный сотрудник.
Сам Козырек роста был небольшого, с чуть кривоватыми ногами и неизменной трехдневной щетиной. Пиджак ему был великоват, посему кулаки утопали в рукавах, что являлось объектом постоянных насмешек кунаков Харчо.
Харчо собрался страшно заскрипеть зубами, но вспомнил, что на интеллигенцию пряник действует лучше плетки. Хищные глазки из охряно-желтых стали лимонными.
– Ладно, не приказываю, совета спрашиваю.
Козырек приосанился, хотя в его голосе еще вполсилы вибрировали обиженные ноты:
– Когда у нас в закрытом ящике (у Харчо стала рожа, будто попробовал незрелый виноград) случался затык, мы применяли мозговой штурм.
– Ты че, совсем с башней не дружишь? Чтоб музей штурмовать, танки подгонять надо! – фыркнул Палец.
– Нет, мозговой штурм это другое. Бескровное. Это вот, типа, мы сидим в комнате и кидаем отвязанные идеи наугад. «Что? Где? Когда?» смотрели? – начхал с Эйфелевой башни Козырек на наезды неродного папы. Идея с мозговым штурмом вдруг ему самому понравилась до желудочных колик.
– Это где осьминожная чмоха всех на полярной станции сожрала?
– Нет, это не кино, а телепередача. Там умникам задают вопрос. И умники на вопрос скопом наваливаются. И любые вопросы решают.
– А как их погоняла? Почему я про них не слыхал?
– Это московские пацаны или питерские?
– Че, прямо так все вопросы и решают, да? – очень удивились отцы, признающие только Ван Дамма – Сталлоне – Шварца, «Дежурную часть» – «Из оперативных источников» и порнуху по видаку.
– Вопросы в том смысле, что натуральные вопросы, а не проблемы. Ну там, типа, какого цвета на самолетах стоп-кран: красного или синего? Или: как открыть консервную банку без ножа? – Козырек с горечью созерцал, как его гениальная идея тонет «Титаником» в пустых зенках паханов.
Палец достал из дряхлого холодильника банку сгущенки и, рисуясь, проткнул ее пальцем:
– Короче, я въехал, дальше давай. – Палец облизал липкий палец и совершил богатырский глоток из банки.
– Ну вот, – зачаровано уставившись на палец Пальца, продолжил Козырек, – мозговой штурм – это когда можно любую самую шизовую идею на круг высказывать. А остальные за столом должны ее не посылать в пень, а так и сяк на свет просматривать, а вдруг в ней есть зерно?
– Это, типа, базар, за который не отвечаешь, да? – въехал и Харчо.
– Скорее даже, пурга, за которую не отвечаешь! – уточнил отставной инженер Козырек.
– Ладно, раз пошла такая пьянка, режь последний огурец! – всосал остальную сгущенку в один глоток Палец. – Ты, Харчо, мне открылся как родной, и я тебе кое-что открою. Я ведь тоже на списочки запал и своим охранным агентствам головняки скинул. И вот нарыли мои карманные сыскари три гроба, датированных 88, 89 и 90-м годами. Три шестерки эрмитажных гикнулись нелюбезной смертью – то бешеная псина цапнула, то кирпич сверху грюкнул, то водка с метилом оказалась. Видать, за эти три крейзанутых года списки нашли нового хозяина. Так что никакой веры я не имею, будто эти козырные списки так в Эрмитаже и гниют. Слишком много любителей халявы за этот срок половицы там отрывало и стенки простукивало. Я прикидываю, Шрам в музее тусовался по какому-то совершенно параллельному делу. Но и это нехудо. Если мы его на этом деле спалим, а потом когда возьмем под мышки, то он нам по доброй воле про эрмитажные списки распахнет все, что сам знает, как разменную монету. Так что давай, электрик, учи ученых порожняки гонять с изюмом.
О радость! Идея безопасного гона отцам прикинулась.
Трое сели вокруг стола, торжественные, будто первый раз на Канарах. Стали добросовестно и неловко морщить лбы. Поначалу мысль не шла, но наконец пробило. Первым приход поймал Харчо:
– Стоп, братва. Он там два часа чалился? Значит, бабу трахал. Полтора часа на шампанское и уламывание, и полчаса на палку. Да?
Палец глянул на Харчо с завистью. Не потому, что тот первым раскумарился, а потому, что горец легко отвесил «полчаса на палку».
Козырек пожевал губу и повел себя кайфоломом:
– Сомневаюсь я. Там в музеях одни мымры мочалятся. Я за Шрамом давно по хвостам волокусь. У него такие телки! – Козырек достал из портфеля колоду фото и веером сыпанул на стол. Делал это со вторым смыслом. Доказывал командиру, что недаром хлеб жрет.
Харчо тут же придвинул ракурсы и стал захлебываться слюной:
– Ништяк. И эта – ништяк. Я б и этой впендюрил, да? Почему раньше не показывал?
Палец отобрал фотки и вернул Козырьку, дабы не контузили:
– А может, лишнее шалбаним? Он же – вор. Может, че тырил там? – Пальцу пришла вторая шизанутая идея, и теперь он маялся, какая лучше.
– Бери круче, – радуясь, что мозговой штурм помалу зацепил, поддержал Козырек. – Он хочет не одну фитюльку хапнуть, а сразу много. Вот на месте план гоп-стопа Эрмитажа и прокручивал в башке.
– Эрмитаж бомбануть? – с сомнением завернулся Харчо, и вдруг фишка ему глянулась: – Только на фига гоп-стоп? Проще наехать. Нехай бабки отслюнявливают.
– Но это же не ларек. Это целый Зимний дворец.
– И че? Максать долю не обязаны? Надо прямо спросить, есть у них крыша или нет? А то будет, как в семнадцатом.
– Подожди, мы сейчас прикидываем, не как ломануть музей. Мы сейчас решаем, на кой ляд там Шрам околачивался.
– Я понял, да?! – загорелись диким бенгальским глюкаловом желтые глаза хача. – Там напротив Генштаб!
– Ну?
– Ну?
– Папаху гну. Подкоп Шрам собрался делать.
– С какого перепою?
– Хочет адреса и планы замороженных оружейных складов выведать. Расхищенным оружием торговать хочет.
– А я вот как это вижу. В Питер часто иностранные важные шишки приезжают?
– Есть такая фигня.
– Их обязательно водят в Эрмитаж?
– И не без этого.
– Ну вот, теперь все прозрачно! В этом месяце к нам должны подвалить, дай Бог памяти, английский принц и президент Бразилии. Кого-то из них Шрам решил захватить в заложники. Спрячет в подвал и начнет цену за голову требовать. Или еще бубновей, прикажет, чтобы менты всех нас накрыли, а он один такой крутой в Питере остался.
– А сколько может потянуть английский принц?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66