— Все очень просто. И чисто.
— Все не так-то просто! — яростно проговорила Имоджин. — Через пару часов за нами приедет наш конюх. Если он не найдет нас, он обыщет весь музей!
— Вам домой уже послана записка, в которой говорится, что вам сегодня экипаж не понадобится. — Глаза Аластера при этих словах лихорадочно сверкнули. — Вашему дворецкому сообщили, что по случаю прекрасной погоды вы решили прогуляться пешком.
— А почему вы думаете, что кто-то вам поверит? — вдруг заинтересовался Маттиас.
Селена самодовольно улыбнулась:
— Из Замарского музея после обеда выйдут двое. Джентльмен будет в вашем черном пальто, вашей шляпе и ботинках, милорд. Женщина — в весьма приметном замарском наряде леди Колчестер, на голове у нее будет давно вышедшая из моды шляпа, которую носит леди Колчестер.
— Вы хотите уйти отсюда в нашей одежде? — возмутилась Имоджин.
— И затеряться среди лондонской толпы. И исчезнуть. — Селена небрежно помахала рукой. — Новые жертвы проклятия Ратледжа.
— Но начнутся разговоры, догадки! — не сдавалась Имоджин. — Колчестер прав. Его друзья зададутся вопросами.
— Вопросами, на которые никогда не бывает ответов. Общество полакомится разговорами и сплетнями некоторое время, а лотом все постепенно затихнет. Мы с Аластером вернемся через несколько месяцев в город и будем вести прежний образ жизни. И никто не станет связывать наши имена с вашим исчезновением.
— Или со смертью леди Ваннек? — Маттиас пошевелился, как бы желая слегка потянуться. При этом он зацепил ботинком глиняную маску, которая была прислонена к саркофагу.
Аластер вздрогнул, метнул взгляд на ботинок Маттиаса, после чего, вновь расслабившись, спросил:
— Ты вычислил и это? Делает честь твоему уму.
— Это было нетрудно, после того как я прочитала дневник Люси, — вмешалась Имоджин. — Ты убил ее потому, что она хотела с помощью шантажа вынудить тебя бежать с ней в Италию.
Аластер скорчил рожу:
— Люси мне надоела… Я хотел с ней порвать обычным способом, но она не хотела меня отпускать. У нее возникла навязчивая идея — бежать в Италию, хотя ума не приложу, с чего она решила, что я стану ее сопровождать.
— Люси не оставила бы Аластера в покое. — Селена сжала рукой рукоятку пистолета. — И к тому же стала его шантажировать. Нам нужно было что-то предпринять.
— К счастью, ей не удалось обнаружить, что Селена и я в родстве, но зато она кое-что узнала о том, что произошло на севере. — Аластер пожал плечами. — Узнала слишком много лишнего.
— И нам ничего не оставалось, как отделаться от нее, — объяснила Селена. — И заодно от сыщика, которого она наняла.
Имоджин посмотрела в глаза Аластеру:
— И ты, я полагаю, был тем разбойником, который убил бедолагу сыщика?
— Наверно, я выглядел впечатляюще в плаще с капюшоном и двумя пистолетами в руках, — после некоторой паузы похвалился Аластер. — А вот с Люси была проблема. Надо было как следует подготовить почву для ее гибели, чтобы ни имя Селены, ни мое никак не связывались с ее смертью. Как вы могли убедиться, мы тщательно разработали сценарий.
— И отвели при этом ведущую роль мне, — с горечью проговорила Имоджин.
Маттиас скрестил на груди руки:
— Все было именно так, как мы и предполагали, моя дорогая. Они подстроили все таким образом, чтобы вина за так называемое самоубийство Люси падала на тебя и Ваннека.
— Если это может вас обоих как-то утешить, и Ваннека, и тебя по этому сценарию мы использовали вслепую, — заявила Селена. — Он пришел в ту спальню для встречи со своей очередной любовницей.
— Это, случайно, не ты была?
— Именно. — Селена улыбнулась. — К счастью, Люси так и не узнала ни о моем родстве с Аластером, ни о том, что произошло на севере. Очевидно, она не упоминала обо мне в своем дневнике, потому что, когда Ваннек обнаружил его несколько месяцев назад, он стал шантажировать только Аластера.
Как показалось Имоджин, это было сказано с надеждой на то, что она или Маттиас подтвердят ее предположение. Стало ясно, что Селена не вполне уверена в том, что в дневнике нет о ней упоминания.
Уголком глаза Имоджин взглянула на Маттиаса. Он еле заметно отрицательно покачал головой. Он не хотел давать надежду Селене. Словно прочитав его мысли, Имоджин вдруг поняла, что он хочет использовать дневник как приманку для спасения им жизни.
— В тот вечер, когда ты и Ваннек оказались в спальне, — продолжала Селена, — Аластер отнюдь не случайно оказался поблизости вместе со своим компаньоном. Мой брат, как стало всем известно, был шокирован и потрясен, обнаружив тебя в столь компрометирующей ситуации.
Имоджин повернулась к Аластеру:
— И тогда ты и твой компаньон сразу же распустили слух, что Ваннек соблазнил близкую подругу своей жены… А затем каким-то образом уговорил Люси принять роковую дозу опия.
— Это было совсем нетрудно, — заверил ее Аластер. — Я сказал Люси, что в стакане — новый тоник, который поможет ей успокоить нервы. Она была очень возбуждена и выпила содержимое стакана без всяких возражений и вопросов.
— И все стали говорить, что это самоубийство, — прошептала Имоджин.
— Поздравляю, — с издевательской улыбкой сказал Аластер. — Наконец-то до тебя все дошло!
— Парочка неважных, но кровавых актеришек, — тихо произнес Маттиас.
— Это правда. — Селена засмеялась. — Как ты угадал? Аластер и я — мы оба были актерами на севере. Но три года назад решили сыграть совершенно новые роли и сделать это в Лондоне. По-моему, наша игра была блестящей.
Маттиас опустил руки и уперся в край саркофага. Это новое изменение положения снова заставило Аластера насторожиться.
— Когда вы разыгрывали свою вторую кровавую пьесу, вы, похоже, снова попытались отвести Имоджин и Ваннеку главные роли? Да еще подключили сюда и меня… Я должен был сыграть роль палача Ваннека.
— Таков был замысел по сценарию, — сказала Селена. — Но Ваннек отказался играть предназначенную ему роль.
— Если бы кто-то из вас обратился ко мне за консультацией, — заметил Маттиас, — я бы объяснил ему, что Ваннек — вовсе не тот персонаж, который согласится появиться в урочный час на месте дуэли.
Небесно-голубые глаза Селены полыхнули гневом.
— Я знала, что он слаб, но не думала, что он до такой степени трус! Когда я это поняла, было слишком поздно. Я пришла к нему вечером накануне дуэли, чтобы разыграть роль страдающей любовницы.
— Вы просто хотели удостовериться, что все идет по задуманному плану, — высказал соображение Маттиас. — Представляю ваше отчаяние, когда вы поняли, что он хочет бежать из города и вовсе не собирается встречаться со мной на дуэли.
— Все было даже гораздо хуже, — возразила Селена. — Когда я пришла" я увидела, что он сел писать письмо Имоджин. Он узнал, что она обвиняла его в смерти Люси, и хотел написать, что подозревает в этом Аластера, полагая, что тогда Имоджин уговорит вас, Колчестер, воздержаться от дуэли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
— Все не так-то просто! — яростно проговорила Имоджин. — Через пару часов за нами приедет наш конюх. Если он не найдет нас, он обыщет весь музей!
— Вам домой уже послана записка, в которой говорится, что вам сегодня экипаж не понадобится. — Глаза Аластера при этих словах лихорадочно сверкнули. — Вашему дворецкому сообщили, что по случаю прекрасной погоды вы решили прогуляться пешком.
— А почему вы думаете, что кто-то вам поверит? — вдруг заинтересовался Маттиас.
Селена самодовольно улыбнулась:
— Из Замарского музея после обеда выйдут двое. Джентльмен будет в вашем черном пальто, вашей шляпе и ботинках, милорд. Женщина — в весьма приметном замарском наряде леди Колчестер, на голове у нее будет давно вышедшая из моды шляпа, которую носит леди Колчестер.
— Вы хотите уйти отсюда в нашей одежде? — возмутилась Имоджин.
— И затеряться среди лондонской толпы. И исчезнуть. — Селена небрежно помахала рукой. — Новые жертвы проклятия Ратледжа.
— Но начнутся разговоры, догадки! — не сдавалась Имоджин. — Колчестер прав. Его друзья зададутся вопросами.
— Вопросами, на которые никогда не бывает ответов. Общество полакомится разговорами и сплетнями некоторое время, а лотом все постепенно затихнет. Мы с Аластером вернемся через несколько месяцев в город и будем вести прежний образ жизни. И никто не станет связывать наши имена с вашим исчезновением.
— Или со смертью леди Ваннек? — Маттиас пошевелился, как бы желая слегка потянуться. При этом он зацепил ботинком глиняную маску, которая была прислонена к саркофагу.
Аластер вздрогнул, метнул взгляд на ботинок Маттиаса, после чего, вновь расслабившись, спросил:
— Ты вычислил и это? Делает честь твоему уму.
— Это было нетрудно, после того как я прочитала дневник Люси, — вмешалась Имоджин. — Ты убил ее потому, что она хотела с помощью шантажа вынудить тебя бежать с ней в Италию.
Аластер скорчил рожу:
— Люси мне надоела… Я хотел с ней порвать обычным способом, но она не хотела меня отпускать. У нее возникла навязчивая идея — бежать в Италию, хотя ума не приложу, с чего она решила, что я стану ее сопровождать.
— Люси не оставила бы Аластера в покое. — Селена сжала рукой рукоятку пистолета. — И к тому же стала его шантажировать. Нам нужно было что-то предпринять.
— К счастью, ей не удалось обнаружить, что Селена и я в родстве, но зато она кое-что узнала о том, что произошло на севере. — Аластер пожал плечами. — Узнала слишком много лишнего.
— И нам ничего не оставалось, как отделаться от нее, — объяснила Селена. — И заодно от сыщика, которого она наняла.
Имоджин посмотрела в глаза Аластеру:
— И ты, я полагаю, был тем разбойником, который убил бедолагу сыщика?
— Наверно, я выглядел впечатляюще в плаще с капюшоном и двумя пистолетами в руках, — после некоторой паузы похвалился Аластер. — А вот с Люси была проблема. Надо было как следует подготовить почву для ее гибели, чтобы ни имя Селены, ни мое никак не связывались с ее смертью. Как вы могли убедиться, мы тщательно разработали сценарий.
— И отвели при этом ведущую роль мне, — с горечью проговорила Имоджин.
Маттиас скрестил на груди руки:
— Все было именно так, как мы и предполагали, моя дорогая. Они подстроили все таким образом, чтобы вина за так называемое самоубийство Люси падала на тебя и Ваннека.
— Если это может вас обоих как-то утешить, и Ваннека, и тебя по этому сценарию мы использовали вслепую, — заявила Селена. — Он пришел в ту спальню для встречи со своей очередной любовницей.
— Это, случайно, не ты была?
— Именно. — Селена улыбнулась. — К счастью, Люси так и не узнала ни о моем родстве с Аластером, ни о том, что произошло на севере. Очевидно, она не упоминала обо мне в своем дневнике, потому что, когда Ваннек обнаружил его несколько месяцев назад, он стал шантажировать только Аластера.
Как показалось Имоджин, это было сказано с надеждой на то, что она или Маттиас подтвердят ее предположение. Стало ясно, что Селена не вполне уверена в том, что в дневнике нет о ней упоминания.
Уголком глаза Имоджин взглянула на Маттиаса. Он еле заметно отрицательно покачал головой. Он не хотел давать надежду Селене. Словно прочитав его мысли, Имоджин вдруг поняла, что он хочет использовать дневник как приманку для спасения им жизни.
— В тот вечер, когда ты и Ваннек оказались в спальне, — продолжала Селена, — Аластер отнюдь не случайно оказался поблизости вместе со своим компаньоном. Мой брат, как стало всем известно, был шокирован и потрясен, обнаружив тебя в столь компрометирующей ситуации.
Имоджин повернулась к Аластеру:
— И тогда ты и твой компаньон сразу же распустили слух, что Ваннек соблазнил близкую подругу своей жены… А затем каким-то образом уговорил Люси принять роковую дозу опия.
— Это было совсем нетрудно, — заверил ее Аластер. — Я сказал Люси, что в стакане — новый тоник, который поможет ей успокоить нервы. Она была очень возбуждена и выпила содержимое стакана без всяких возражений и вопросов.
— И все стали говорить, что это самоубийство, — прошептала Имоджин.
— Поздравляю, — с издевательской улыбкой сказал Аластер. — Наконец-то до тебя все дошло!
— Парочка неважных, но кровавых актеришек, — тихо произнес Маттиас.
— Это правда. — Селена засмеялась. — Как ты угадал? Аластер и я — мы оба были актерами на севере. Но три года назад решили сыграть совершенно новые роли и сделать это в Лондоне. По-моему, наша игра была блестящей.
Маттиас опустил руки и уперся в край саркофага. Это новое изменение положения снова заставило Аластера насторожиться.
— Когда вы разыгрывали свою вторую кровавую пьесу, вы, похоже, снова попытались отвести Имоджин и Ваннеку главные роли? Да еще подключили сюда и меня… Я должен был сыграть роль палача Ваннека.
— Таков был замысел по сценарию, — сказала Селена. — Но Ваннек отказался играть предназначенную ему роль.
— Если бы кто-то из вас обратился ко мне за консультацией, — заметил Маттиас, — я бы объяснил ему, что Ваннек — вовсе не тот персонаж, который согласится появиться в урочный час на месте дуэли.
Небесно-голубые глаза Селены полыхнули гневом.
— Я знала, что он слаб, но не думала, что он до такой степени трус! Когда я это поняла, было слишком поздно. Я пришла к нему вечером накануне дуэли, чтобы разыграть роль страдающей любовницы.
— Вы просто хотели удостовериться, что все идет по задуманному плану, — высказал соображение Маттиас. — Представляю ваше отчаяние, когда вы поняли, что он хочет бежать из города и вовсе не собирается встречаться со мной на дуэли.
— Все было даже гораздо хуже, — возразила Селена. — Когда я пришла" я увидела, что он сел писать письмо Имоджин. Он узнал, что она обвиняла его в смерти Люси, и хотел написать, что подозревает в этом Аластера, полагая, что тогда Имоджин уговорит вас, Колчестер, воздержаться от дуэли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85