— Ну, у вас и вправду есть склонность открыто выказывать совершенно явное предпочтение своему мужу. Что сейчас не очень в моде, моя дорогая. И откровенно говоря, ваше поведение не представляется мне слишком умным. Вы же не хотите, чтобы Блэйд начал думать, будто вы нечто само собой разумеющееся.
— Блэйд ничего не считает само собой разумеющимся, — заявила Эмили. — Он обладает истинным пониманием всего, чего хочет достичь, и прекрасно знает всему цену.
Араминта усмехнулась:
— Я вижу, вас бесполезно убеждать в тех преимуществах, которые получаешь, когда не выдаешь мужу своих истинных чувств. А теперь, моя дорогая, вы должны рассказать мне о планах на ваш первый светский прием. Вы уже разослали приглашения?
— Вчера. Араминта, я пригласила всех, кто был в списке, составленном секретарем Саймона. Надеюсь, я поступила правильно. Будет ужасная толчея.
— Как раз то, что нужно. Поверьте мне, дорогая. Вы должны быть уверены, что дом будет трещать по швам и что гостям понадобится целых полчаса, даже чтобы просто войти в двери.
Эмили состроила гримаску:
— Вот и Саймон говорит то же самое, но мне это кажется несколько неудобным.
— Дело не в удобстве, а в том, чтобы укрепить в haute monde вашу позицию в качестве хозяйки дома.
— Да, я знаю. Мне никак нельзя бросать тень на Саймона, — серьезно сказала Эмили. — Поверьте, Араминта, я прекрасно понимаю, как важен для моего мужа этот вечер. Мой долг жены — сделать так, чтобы наш первый прием имел большой успех. Пусть светское общество внимательно изучает, что за хозяйку взял в жены граф Блэйд. Я намерена ни в чем не уронить чести Саймона. Араминта нахмурилась:
— По-моему, вы не совсем понимаете, Эмили. Это ваш дебют в качестве хозяйки дома. Это ваш вечер.
— Но все, что делаю я, отразится и на Саймоне, — твердо заключила Эмили. — Поэтому прием должен пройти безупречно. Я провела целые часы, продумывая его до мельчайших деталей. Признаться, ужасно утомительное занятие.
Араминта сдалась и кивнула леди, подъезжающей к ним в коричневом ландо.
— Улыбайтесь, — шепотом скомандовала она Эмили. — Это леди Пеппингтон. Я вас представлю.
Эмили сияюще улыбалась элегантно одетой женщине средних лет, пока Араминта представляла их друг другу. Кивнув с ледяным видом, леди Пеппингтон отвернулась. Ландо резко тронулось и покатило по дорожке.
Эмили охватила паника.
— Черт подери!
Араминта вздернула брови:
— Что случилось, Эмили?
— Вы сказали, это была леди Пеппингтон, — прошептала Эмили.
— Ну и что же?
— Она есть в списке гостей, а я ей, очевидно, не слишком понравилась. А если она не захочет посетить мой прием? Саймон будет в ярости. Он мне ясно сказал, что хочет, чтобы Канонбери и Пеппинттоны пришли на вечер. Что же мне делать, Араминта?
— Совершенно ничего. Не волнуйтесь, Канонбери и Пеппингтоны посетят ваш прием впрочем, и все остальные, кто получит приглашение, тоже.
Эмили бросила на свою спутницу задумчивый взгляд.
— И почему вы с Саймоном так уверены?
— Саймон не рассказывал вам о Канонбери и Пеппингтоне?
Эмили вспомнила мрачное лицо мужа, когда он говорил, что Канонбери и Пеппингтоны непременно явятся.
— Араминта, есть что-то такое, что мне следовало бы знать об этих людях?
— Не мое дело вам рассказывать, — задумчиво протянула Араминта, — но, кажется, придется в ваших интересах узнать, что вас тут ожидает. А я не уверена, что Саймон поспешит вас предупредить Он имеет обыкновение до конца хранить свои секреты.
— Араминта, перестаньте ходить вокруг да около. В чем дело, бога ради?
— Канонбери, Пеппингтон, отец Норткота — все они были когда-то близкими друзьями и деловыми партнерами отца Саймона.
— Вот как?
— Когда его отец застрелился, Саймону было всего двенадцать. Но он знал из разговоров отца, что Норткот, Канонбери и Пеппингтон — все трое вместе с его родителем вложили деньги в торговую компанию Южных морей. В ту ночь, перед самоубийством, граф написал Саймону записку, где, помимо прочего, говорилось, что после уплаты его карточных долгов единственным средством существования для жены и сына останется то, что они получат с акций компании.
— О господи! — Эмили уже догадывалась, что сейчас последует.
— Саймон тогда сел за письма. Двенадцатилетний мальчик обратился ко всем троим с просьбой одолжить его матери немного денег под те доходы, которые ожидались от доли его отца.
— И они отказали?
— Даже не потрудились ответить. Наоборот, они воспользовались параграфом о смерти вкладчика, предусмотренным в контракте с компанией, чтобы продать долю Блэйда другому инвестору. Саймон с матерью оказались полностью выброшенными из партнерства. Они не получили ни пенни.
— Черт подери!
— В том, что сделали Норткот, Канонбери и Пеппингтон, нет, как вы понимаете, ничего противозаконного. Обычное деловое решение.
— Но Саймон с матерью навсегда лишились последнего источника доходов.
— Да Саймон никогда не простит и не забудет такого.
Эмили нахмурилась.
— Странно, что он не искал возможности отомстить им, как моему отцу.
— Искал, Эмили — Араминта кивнула очередной знакомой. — Искал и нашел. Очень тонкая месть. Он устроит так, что все трое каким-либо образом оказались в его власти. Месяцев шесть назад он наложил лапу на Канонбери и Пеппингтона. А вы, дорогая, очевидно, совершили какой-то подвиг и преподнесли ему на блюдечке и Норткота.
Эмили потрясенно приоткрыла рот, вспомнив спасение Селесты и холодную настороженность Саймона и маркиза, так понятную теперь.
— Черт подери! Но ведь сегодняшний маркиз только сын того, кто нанес обиду Саймону и его матери, не он же продавал долю Блэйда. — Она вспомнила жесткие слова своего мужа и осеклась.
— Вот именно, — пробормотала Араминта. — Саймон долгое время жил на Востоке. По его мнению, грехи отцов падают на детей, а точнее — на всю семью.
— Неудивительно, что Саймон так странно повел себя, когда я сообщила, что успокоила леди Норткот, сказав ей, что никто никому не должен…
— Да. Полагаю, Блэйд был несколько шокирован. — Губы Араминты дрогнули в веселой усмешке. — Но говорят, он все же выполнил ваше обещание простить старый долг.
— Мой отец как-то обмолвился, что Канонбери и Пеппингтон во власти Саймона. Но я тогда не поняла его. Я подумала, что он просто хотел показать, как влиятелен Саймон.
— Но он действительно очень влиятелен. Он добился этого, обеспечив себе знание самых сокровенных, самых темных тайн всех, с кем имеет дело. Информация дает ему власть. И он не колеблясь использует ее.
— Точно так же он узнал, что я — слабое место моего отца, — сказала Эмили едва слышно. — Мой муж необычайно умный человек, не правда ли?
— И очень опасный. Похоже, вы единственная во всем Лондоне, кто не испытывает перед ним страха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88