Это могло бы спасти чью-то жизнь, и даже, возможно, жизнь, достойную спасения. Как вы думаете, не является ли эта ответственность слишком тяжелой для вас?.. Я не так бесчувствен, чтобы применять насилие. В вас слишком много самомнения и упрямства. Но вы действительно должны подумать над этим.
Он взял стакан и выпил. Она сидела и наблюдала за ним. Наконец сказала:
– Я обдумала это. Я не самонадеянна. Я… Я продумала.
Вулф поднял плечи на дюйм и снова опустил их.
– Очень хорошо. Я так понимаю, что ваш отец умер. Я понял из заявления вашего дяди, мистера Дадли Фроста, что он является опекуном вашего имущества.
– Мой отец умер, когда мне было всего несколько месяцев. Поэтому у меня никогда не было отца. – Она нахмурилась. – То есть…
– Да, то есть?
– Ничего. – Она махнула головой. – Совсем ничего.
– А из чего состоит ваше имущество?
– Я унаследовала его от моего отца.
– Несомненно… Сколько?
– Столько, сколько отец оставил мне.
– О! Послушайте, мисс Фрост. Размеры состояния под опекой не являются тайной в наши дни. Каким капиталом вы обладаете?
– Я полагаю, это свыше двух миллионов долларов.
– Вот как? И капитал не тронут?
– Не тронут? А кто бы его мог растратить?
– Не имею понятия. Но не думайте, что я лезу в дела, которые ваша семья считает слишком интимными для обсуждения их с посторонними. Ваш дядя сообщил мне вчера, что ваша мать не унаследовала ни цента. Следовательно, состояние вашего отца все было оставлено вам?
– Да, это так. У меня нет братьев и сестер.
– И оно достанется вам… Извините, меня, пожалуйста, Арчи, телефон.
Я взял трубку и узнал спокойный и сдержанный голос женщины, прежде чем она назвала себя. Я и сам заговорил вежливее и солиднее, как она того заслуживала. Я повернулся к Элен Фрост.
– Ваша мама хотела бы поговорить с вами.
Я встал и пододвинул ей мое кресло. Она пересела в него.
– Да, мама… Да… Нет, я… Нет… Я знаю, что вы сказали… Но при данных обстоятельствах… Я не вполне могу сейчас сказать вам… Я не могла спросить дядю Бойда об этом, потому что он не вернулся еще после завтрака. Я просто сообщила миссис Лемоут, куда иду… Нет, мама, это смешно, вы что, не считаете меня достаточно взрослой, чтобы самой принимать решение? Не беспокойтесь об этом, и, ради Бога, поверьте, что у меня есть немного ума… Нет… до свидания.
Она опять порозовела, когда вернулась на свое место. Вулф глядел на нее, прищурившись. Он пробормотал сочувственно:
– Вы не любите, когда люди суетятся вокруг вас, не так ли, мисс Фрост? Даже если это ваша мама. Я знаю. Но вы должны проявлять терпимость в этом отношении. Помните, что она о вас заботится и помогает материально. Вы находитесь пока еще… ну, на стадии куколки… Я надеюсь, вы не против того, что я обсуждаю вас.
– Мне не принесли бы пользы какие-либо возражения.
– Я не сказал, что это было бы полезно, я просто извинился за нотацию. Относительно вашего наследства. Я полагаю, оно будет передано вам, когда вы достигнете совершеннолетия – седьмого мая.
– Я думаю, да.
– Осталось всего пять недель. Тридцать шесть дней, то есть пять недель, начиная с завтрашнего дня. Два миллиона долларов. Это очень ответственно для вас. Будете ли вы продолжать работать?
– Я не знаю.
– А почему вы работаете? Не для заработка же?
– Конечно, нет. Я работаю потому, что это доставляет мне удовольствие. Я чувствовала бы себя глупой, если бы ничего не делала. И дядя Бойд – мистер Мак-Нэр… Так случилось, что у него оказалась работа, которую я выполняю с удовольствием.
– Как долго… о, черт! Извините меня, снова телефон.
Я взял трубку и сказал, как обычно:
– Алло, контора…
– Алло, алло, я хочу говорить с Ниро Вулфом.
Я состроил гримасу моему настольному календарю. Это был голос, который я тоже узнал.
– Это Дадли Фрост. Мне наплевать на то, что Ниро Вулф занят, я хочу говорить с ним сейчас же! Моя племянница там? Соедините меня с ней! Вы пожалеете…
Я разозлился.
– Послушайте. Мистер Вулф и мисс Фрост беседуют, и я не собираюсь мешать им. Если вы хотите что-либо передать…
– Скажите Вулфу, что я – опекун моей племянницы. Она находится под моей защитой. Я не позволю докучать ей. Я сделаю так, что Вулф, да и вы тоже, будете арестованы как вымогатели…
– Мистер Фрост, вы будете слушать? То, что вы говорите, все правильно. Попросите инспектора Кремера произвести арест. Он часто бывает здесь и знает дорогу. Ну, а если вы захотите еще раз позвонить сюда, я найду вас и выпрямлю ваш нос!
Я положил трубку, повернулся и коротко сказал:
– Еще один защитник!
Элен Фрост нервно сказала:
– Мой кузен?
– Нет. Ваш дядя. Ваш кузен будет звонить следующим.
Она хотела задать еще вопрос, но почему-то решила не делать этого.
Вулф начал снова:
– Я хотел спросить, как долго вы работаете?
– Почти два года. Я хотела бы знать… этот допрос будет продолжаться бесконечно? Вы просто стараетесь спровоцировать меня…
Вулф покачал головой.
– Нет. Я собираю информацию, хотя, возможно, она не всегда относится к делу, но это моя забота. – Он посмотрел на часы. – Четверть четвертого. В четыре часа я попрошу вас пойти со мной в оранжерею на крыше. Надеюсь, орхидеи развлекут вас. Я думаю, что к шести часам мы закончим. Я намереваюсь пригласить мистера Мак-Нэра зайти ко мне сегодня вечером. Если он найдет это неудобным, тогда завтра. Если он откажется, мистер Гудвин поедет к нему утром и посмотрит, что можно сделать. Между прочим, я должен быть уверен, что вы будете там завтра. Вы будете?
– Конечно. Я бываю там каждый… О, нет. Завтра нет. Предприятие будет закрыто.
– Закрыто? В четверг? Второго апреля?
– Да. Второго апреля. Это день смерти жены Мак-Нэра.
– Действительно. И день рождения его дочери?
Она кивнула.
– Он… он всегда в этот день не работает.
– И посещает кладбище?
– О, нет. Его жена умерла в Европе. В Париже. Мистер Мак-Нэр шотландец. Он приехал в эту страну около двенадцати лет назад, немного позже того, как приехали мама и я.
– Значит, вы провели часть вашего детства в Европе?
– Большую часть. Первые восемь лет… Я родилась в Париже, но мой отец и моя мать американцы. – Она подняла подбородок. – Я американка.
– Вы и выглядите так…
Фриц принес пива. Вулф наполнил стакан.
– И спустя двадцать лет мистер Мак-Нэр все еще закрывает магазин второго апреля в память своей жены. Человек завидного постоянства. Конечно, он потерял также свою дочь… Все же он продолжает одевать женщин… Так вы не будете там завтра?
– Нет. Но я проведу завтрашний день с Мак-Нэром. Он попросил меня много лет назад, мама позволила, и я всегда бываю в этот день с ним. Я почти такого же возраста, как была его дочь. Конечно, я не помню ее, я была слишком мала.
– Итак, вы проводите этот день с ним в качестве заместителя его дочери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Он взял стакан и выпил. Она сидела и наблюдала за ним. Наконец сказала:
– Я обдумала это. Я не самонадеянна. Я… Я продумала.
Вулф поднял плечи на дюйм и снова опустил их.
– Очень хорошо. Я так понимаю, что ваш отец умер. Я понял из заявления вашего дяди, мистера Дадли Фроста, что он является опекуном вашего имущества.
– Мой отец умер, когда мне было всего несколько месяцев. Поэтому у меня никогда не было отца. – Она нахмурилась. – То есть…
– Да, то есть?
– Ничего. – Она махнула головой. – Совсем ничего.
– А из чего состоит ваше имущество?
– Я унаследовала его от моего отца.
– Несомненно… Сколько?
– Столько, сколько отец оставил мне.
– О! Послушайте, мисс Фрост. Размеры состояния под опекой не являются тайной в наши дни. Каким капиталом вы обладаете?
– Я полагаю, это свыше двух миллионов долларов.
– Вот как? И капитал не тронут?
– Не тронут? А кто бы его мог растратить?
– Не имею понятия. Но не думайте, что я лезу в дела, которые ваша семья считает слишком интимными для обсуждения их с посторонними. Ваш дядя сообщил мне вчера, что ваша мать не унаследовала ни цента. Следовательно, состояние вашего отца все было оставлено вам?
– Да, это так. У меня нет братьев и сестер.
– И оно достанется вам… Извините, меня, пожалуйста, Арчи, телефон.
Я взял трубку и узнал спокойный и сдержанный голос женщины, прежде чем она назвала себя. Я и сам заговорил вежливее и солиднее, как она того заслуживала. Я повернулся к Элен Фрост.
– Ваша мама хотела бы поговорить с вами.
Я встал и пододвинул ей мое кресло. Она пересела в него.
– Да, мама… Да… Нет, я… Нет… Я знаю, что вы сказали… Но при данных обстоятельствах… Я не вполне могу сейчас сказать вам… Я не могла спросить дядю Бойда об этом, потому что он не вернулся еще после завтрака. Я просто сообщила миссис Лемоут, куда иду… Нет, мама, это смешно, вы что, не считаете меня достаточно взрослой, чтобы самой принимать решение? Не беспокойтесь об этом, и, ради Бога, поверьте, что у меня есть немного ума… Нет… до свидания.
Она опять порозовела, когда вернулась на свое место. Вулф глядел на нее, прищурившись. Он пробормотал сочувственно:
– Вы не любите, когда люди суетятся вокруг вас, не так ли, мисс Фрост? Даже если это ваша мама. Я знаю. Но вы должны проявлять терпимость в этом отношении. Помните, что она о вас заботится и помогает материально. Вы находитесь пока еще… ну, на стадии куколки… Я надеюсь, вы не против того, что я обсуждаю вас.
– Мне не принесли бы пользы какие-либо возражения.
– Я не сказал, что это было бы полезно, я просто извинился за нотацию. Относительно вашего наследства. Я полагаю, оно будет передано вам, когда вы достигнете совершеннолетия – седьмого мая.
– Я думаю, да.
– Осталось всего пять недель. Тридцать шесть дней, то есть пять недель, начиная с завтрашнего дня. Два миллиона долларов. Это очень ответственно для вас. Будете ли вы продолжать работать?
– Я не знаю.
– А почему вы работаете? Не для заработка же?
– Конечно, нет. Я работаю потому, что это доставляет мне удовольствие. Я чувствовала бы себя глупой, если бы ничего не делала. И дядя Бойд – мистер Мак-Нэр… Так случилось, что у него оказалась работа, которую я выполняю с удовольствием.
– Как долго… о, черт! Извините меня, снова телефон.
Я взял трубку и сказал, как обычно:
– Алло, контора…
– Алло, алло, я хочу говорить с Ниро Вулфом.
Я состроил гримасу моему настольному календарю. Это был голос, который я тоже узнал.
– Это Дадли Фрост. Мне наплевать на то, что Ниро Вулф занят, я хочу говорить с ним сейчас же! Моя племянница там? Соедините меня с ней! Вы пожалеете…
Я разозлился.
– Послушайте. Мистер Вулф и мисс Фрост беседуют, и я не собираюсь мешать им. Если вы хотите что-либо передать…
– Скажите Вулфу, что я – опекун моей племянницы. Она находится под моей защитой. Я не позволю докучать ей. Я сделаю так, что Вулф, да и вы тоже, будете арестованы как вымогатели…
– Мистер Фрост, вы будете слушать? То, что вы говорите, все правильно. Попросите инспектора Кремера произвести арест. Он часто бывает здесь и знает дорогу. Ну, а если вы захотите еще раз позвонить сюда, я найду вас и выпрямлю ваш нос!
Я положил трубку, повернулся и коротко сказал:
– Еще один защитник!
Элен Фрост нервно сказала:
– Мой кузен?
– Нет. Ваш дядя. Ваш кузен будет звонить следующим.
Она хотела задать еще вопрос, но почему-то решила не делать этого.
Вулф начал снова:
– Я хотел спросить, как долго вы работаете?
– Почти два года. Я хотела бы знать… этот допрос будет продолжаться бесконечно? Вы просто стараетесь спровоцировать меня…
Вулф покачал головой.
– Нет. Я собираю информацию, хотя, возможно, она не всегда относится к делу, но это моя забота. – Он посмотрел на часы. – Четверть четвертого. В четыре часа я попрошу вас пойти со мной в оранжерею на крыше. Надеюсь, орхидеи развлекут вас. Я думаю, что к шести часам мы закончим. Я намереваюсь пригласить мистера Мак-Нэра зайти ко мне сегодня вечером. Если он найдет это неудобным, тогда завтра. Если он откажется, мистер Гудвин поедет к нему утром и посмотрит, что можно сделать. Между прочим, я должен быть уверен, что вы будете там завтра. Вы будете?
– Конечно. Я бываю там каждый… О, нет. Завтра нет. Предприятие будет закрыто.
– Закрыто? В четверг? Второго апреля?
– Да. Второго апреля. Это день смерти жены Мак-Нэра.
– Действительно. И день рождения его дочери?
Она кивнула.
– Он… он всегда в этот день не работает.
– И посещает кладбище?
– О, нет. Его жена умерла в Европе. В Париже. Мистер Мак-Нэр шотландец. Он приехал в эту страну около двенадцати лет назад, немного позже того, как приехали мама и я.
– Значит, вы провели часть вашего детства в Европе?
– Большую часть. Первые восемь лет… Я родилась в Париже, но мой отец и моя мать американцы. – Она подняла подбородок. – Я американка.
– Вы и выглядите так…
Фриц принес пива. Вулф наполнил стакан.
– И спустя двадцать лет мистер Мак-Нэр все еще закрывает магазин второго апреля в память своей жены. Человек завидного постоянства. Конечно, он потерял также свою дочь… Все же он продолжает одевать женщин… Так вы не будете там завтра?
– Нет. Но я проведу завтрашний день с Мак-Нэром. Он попросил меня много лет назад, мама позволила, и я всегда бываю в этот день с ним. Я почти такого же возраста, как была его дочь. Конечно, я не помню ее, я была слишком мала.
– Итак, вы проводите этот день с ним в качестве заместителя его дочери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60