Я оторвался от куклы и увидел, как Наташина мама медленно оседает на пол. Я кинулся к ней, подхватил маму и усадил на стул. В руке мама держала листок бумаги. Я понял, что этот листок и был причиной того, что она едва не упала.
Мама перечитала записку и поспешно бросила ее на стол, словно бумага пылала и жгла ей руки.
– Он оказался сильнее, – прошептала мама. – Снова победил он. Теперь уже окончательно и бесповоротно.
Она протянула мне листок, вырванный из школьной тетради.
– Вы опоздали, Кирилл. Читайте.
Я развернул листок, на котором торопливой рукой было выведено:
«Дорогая мама!
Прости меня, но я должна ехать к папе. Мы с тобой договаривались, что через пять дней я получаю право выбора. И я выбрала – еду к папе. Я знаю, что ему без меня плохо.
Спасибо тебе за пять чудесных дней!
Твоя дочь Наташа.»
Саня поработал. Наплел с три короба Наташе, как мучается и страдает ее отец, разжалобил девочку, вот она и уехала. А про Наташину мать Саня и не подумал.
Но ничего, мысленно пообещал я своему другу, сегодня вечером я с тобой поговорю по-мужски.
А может, Саня оглушил Наташу и запихнул ее в рюкзак. Научился от Наташиного отца. В первобытном обществе вот так девушек и умыкали.
– Я действительно уговорила Наташу побыть со мной неделю, хоть пяток дней, – объяснила Наташина мама. – Но я думала, я была уверена, что она останется со мной, останется навсегда.
– Она к вам вернется, – сказал я.
– Вы так думаете, Кирилл? – встрепенулась мама. – Но почему?
– По письму видно, – убежденно произнес я.
Мама жадно накинулась на письмо и вновь пробежала его глазами.
– Здесь об этом ни слова.
– А между слов? То есть между строк?
– Пожалуй, вы правы, – лицо Наташиной мамы вновь осветилось надеждой. – Не будем отчаиваться, Кирилл. С нами поэзия, вся мировая литература.
Как я ни отнекивался, Наташина мама накормила меня до отвала, а сама даже не притронулась к еде.
А потом проводила меня на автостанцию. По дороге стала рассказывать о маленьком старинном городке, который она обожала.
– Я убеждена, каждый, кто побывал в нашем городке, обязательно захочет сюда приехать снова.
Описав прощальный круг, автобус катил по улице, а я все махал рукой – на площади замерла одинокая фигура Наташиной мамы.
Диссертация или я
Еще на лестнице я услышал знакомый голос. Папа! Папа вернулся!
Я открыл дверь и пулей влетел в комнату.
– Папа!
Слегка развалившись, папа сидел на своем привычном месте – в кресле, но не дома, а на голубом экране.
– …Проблема сложнее, – вещал папа, – женщина изменилась, женщина хочет играть другую роль, не ту, что ей предназначила природа, а мужчина к этому не готов, он мыслит по старинке.
Не раздеваясь, я сел на стул. Мама сидела на диване, укутавшись в плед.
Она бросила на меня настороженный взгляд, но не проронила ни слова. Наверное, не хотела мешать папе, который отводил душу на экране.
– Но, с другой стороны, женщина, избавившаяся от домашних хлопот и забот о семье, теряет нечто… драгоценное, женственное, чему поклонялись мужчины веками, что они воспевали в поэзии, музыке…
– Ты мечтаешь ввести домострой, – решительно перебила мама папу.
А папа, словно услышав маму, очаровательно улыбнулся с экрана.
– Не подумайте, пожалуйста, милые женщины, что я зову вас во времена домостроя. Ни в коем случае, я за равноправие в семье. Более того, я считаю, что в семье не должно быть лидера.
– Чепуха на постном масле, – подала голос мама. – Семья это маленький коллектив, а коллектива без лидера не может быть.
Я ошалело крутил головой, переводя взгляд с папы на маму. У меня было полное ощущение того, что они говорят друг с другом.
– Мне могут возразить, – тут же подхватил папа на экране, – что в коллективе без лидера не обойтись. Так вот лидерами в сеьме должны быть дети…
– Это что-то новенькое, – сказала мама с неожиданным интересом.
– Собственно, во многих семьях так уже и есть, – продолжал папа, – дети сели на шею родителям. Итак, лидер в семье это сын…
– Пожалуй, ты прав, – задумчиво сказала мама.
Я не верил своим ушам – мама впервые согласилась с папой. Наедине папа ни разу не сумел убедить маму, а вот по телевизору ему это удалось. Великая сила искусства!
Передача закончилась, мама выключила телевизор и обратила свой взор на меня.
– Где ты был? – спросила мама.
– Ты же знаешь, – я почувствовал себя лидером, то есть самым главным в семье, и поэтому отвечал спокойно. – В маленьком старинном городке.
Я повесил в прихожей куртку, повернулся к зеркалу, чтобы причесаться, и не узнал себя. На меня смотрел подросший, здорово похудевший, почти стройный (что значит пять дней не вкушал папиных обедов), с обветренным, загорелым лицом (ежедневные прогулки по парку, поездка в старинный городок явно пошли мне на пользу) юноша. Отрадное впечатление немного портили очки. Но ничего – очки украшают современного мужчину.
– На экскурсии? – расспрашивала дотошно мама.
– На экскурсии, – подтвердил я, – ты знаешь, там развалины замка…
– И весь класс ездил? – перебила меня мама.
Тон, которым мама задала новый вопрос, должен был меня насторожить. Но непривычное ощущение лидера успело вскружить мне голову, и я потерял бдительность.
– Ага, весь класс ездил, и Калерия Васильевна, – врал я напропалую, не отрывая взгляда от своего изображения в зеркале.
– Когда ты научился обманывать? – взорвалась мама. – Сегодня приходила Калерия Васильевна и все мне рассказала.
– Все? – задал я дурацкий вопрос.
– Все-все, – подтвердила мама.
Значит, классная не дождалась, пока папа вернется из командировки, и нанесла маме визит вежливости. Теперь маме известно о том, сколько я двоек получил, и о том, как курю на переменках, и о том, конечно, что прогулял целый день без уважительной причины.
– Я не ожидала от тебя, что ты будешь мне врать, – мама никак не могла успокоиться. – Мне кажется, что я этого не заслужила.
– Но я и вправду был в маленьком старинном городке, – вставил я на свою беду.
– А до Калерии Васильевны ко мне приходила Санина мама, – мама нанесла мне решительный удар.
Итак, мама знает и о том, что мы попали в милицию. Представляю, в какой ужас это маму повергло.
– Мама, – попытался я оправдаться, – в милиции мы оказались случайно…
– Слишком много случайностей, – отрезала мама, – а я вижу четкую закономерность – ты превратился из прекрасного мальчика, отличника, гордости школы в отпетого хулигана, лоботряса и двоечника. Калерия Васильевна считает, что на тебя плохо влияет Наташа.
– Мое превращение произошло тогда, когда Наташа исчезла из города, – ухмыльнулся я.
– Как же это случилось? – задала новый вопрос мама.
У моей мамы и вправду научный склад мышления. Вон как все она четко вычислила и вывела кривую моего падения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Мама перечитала записку и поспешно бросила ее на стол, словно бумага пылала и жгла ей руки.
– Он оказался сильнее, – прошептала мама. – Снова победил он. Теперь уже окончательно и бесповоротно.
Она протянула мне листок, вырванный из школьной тетради.
– Вы опоздали, Кирилл. Читайте.
Я развернул листок, на котором торопливой рукой было выведено:
«Дорогая мама!
Прости меня, но я должна ехать к папе. Мы с тобой договаривались, что через пять дней я получаю право выбора. И я выбрала – еду к папе. Я знаю, что ему без меня плохо.
Спасибо тебе за пять чудесных дней!
Твоя дочь Наташа.»
Саня поработал. Наплел с три короба Наташе, как мучается и страдает ее отец, разжалобил девочку, вот она и уехала. А про Наташину мать Саня и не подумал.
Но ничего, мысленно пообещал я своему другу, сегодня вечером я с тобой поговорю по-мужски.
А может, Саня оглушил Наташу и запихнул ее в рюкзак. Научился от Наташиного отца. В первобытном обществе вот так девушек и умыкали.
– Я действительно уговорила Наташу побыть со мной неделю, хоть пяток дней, – объяснила Наташина мама. – Но я думала, я была уверена, что она останется со мной, останется навсегда.
– Она к вам вернется, – сказал я.
– Вы так думаете, Кирилл? – встрепенулась мама. – Но почему?
– По письму видно, – убежденно произнес я.
Мама жадно накинулась на письмо и вновь пробежала его глазами.
– Здесь об этом ни слова.
– А между слов? То есть между строк?
– Пожалуй, вы правы, – лицо Наташиной мамы вновь осветилось надеждой. – Не будем отчаиваться, Кирилл. С нами поэзия, вся мировая литература.
Как я ни отнекивался, Наташина мама накормила меня до отвала, а сама даже не притронулась к еде.
А потом проводила меня на автостанцию. По дороге стала рассказывать о маленьком старинном городке, который она обожала.
– Я убеждена, каждый, кто побывал в нашем городке, обязательно захочет сюда приехать снова.
Описав прощальный круг, автобус катил по улице, а я все махал рукой – на площади замерла одинокая фигура Наташиной мамы.
Диссертация или я
Еще на лестнице я услышал знакомый голос. Папа! Папа вернулся!
Я открыл дверь и пулей влетел в комнату.
– Папа!
Слегка развалившись, папа сидел на своем привычном месте – в кресле, но не дома, а на голубом экране.
– …Проблема сложнее, – вещал папа, – женщина изменилась, женщина хочет играть другую роль, не ту, что ей предназначила природа, а мужчина к этому не готов, он мыслит по старинке.
Не раздеваясь, я сел на стул. Мама сидела на диване, укутавшись в плед.
Она бросила на меня настороженный взгляд, но не проронила ни слова. Наверное, не хотела мешать папе, который отводил душу на экране.
– Но, с другой стороны, женщина, избавившаяся от домашних хлопот и забот о семье, теряет нечто… драгоценное, женственное, чему поклонялись мужчины веками, что они воспевали в поэзии, музыке…
– Ты мечтаешь ввести домострой, – решительно перебила мама папу.
А папа, словно услышав маму, очаровательно улыбнулся с экрана.
– Не подумайте, пожалуйста, милые женщины, что я зову вас во времена домостроя. Ни в коем случае, я за равноправие в семье. Более того, я считаю, что в семье не должно быть лидера.
– Чепуха на постном масле, – подала голос мама. – Семья это маленький коллектив, а коллектива без лидера не может быть.
Я ошалело крутил головой, переводя взгляд с папы на маму. У меня было полное ощущение того, что они говорят друг с другом.
– Мне могут возразить, – тут же подхватил папа на экране, – что в коллективе без лидера не обойтись. Так вот лидерами в сеьме должны быть дети…
– Это что-то новенькое, – сказала мама с неожиданным интересом.
– Собственно, во многих семьях так уже и есть, – продолжал папа, – дети сели на шею родителям. Итак, лидер в семье это сын…
– Пожалуй, ты прав, – задумчиво сказала мама.
Я не верил своим ушам – мама впервые согласилась с папой. Наедине папа ни разу не сумел убедить маму, а вот по телевизору ему это удалось. Великая сила искусства!
Передача закончилась, мама выключила телевизор и обратила свой взор на меня.
– Где ты был? – спросила мама.
– Ты же знаешь, – я почувствовал себя лидером, то есть самым главным в семье, и поэтому отвечал спокойно. – В маленьком старинном городке.
Я повесил в прихожей куртку, повернулся к зеркалу, чтобы причесаться, и не узнал себя. На меня смотрел подросший, здорово похудевший, почти стройный (что значит пять дней не вкушал папиных обедов), с обветренным, загорелым лицом (ежедневные прогулки по парку, поездка в старинный городок явно пошли мне на пользу) юноша. Отрадное впечатление немного портили очки. Но ничего – очки украшают современного мужчину.
– На экскурсии? – расспрашивала дотошно мама.
– На экскурсии, – подтвердил я, – ты знаешь, там развалины замка…
– И весь класс ездил? – перебила меня мама.
Тон, которым мама задала новый вопрос, должен был меня насторожить. Но непривычное ощущение лидера успело вскружить мне голову, и я потерял бдительность.
– Ага, весь класс ездил, и Калерия Васильевна, – врал я напропалую, не отрывая взгляда от своего изображения в зеркале.
– Когда ты научился обманывать? – взорвалась мама. – Сегодня приходила Калерия Васильевна и все мне рассказала.
– Все? – задал я дурацкий вопрос.
– Все-все, – подтвердила мама.
Значит, классная не дождалась, пока папа вернется из командировки, и нанесла маме визит вежливости. Теперь маме известно о том, сколько я двоек получил, и о том, как курю на переменках, и о том, конечно, что прогулял целый день без уважительной причины.
– Я не ожидала от тебя, что ты будешь мне врать, – мама никак не могла успокоиться. – Мне кажется, что я этого не заслужила.
– Но я и вправду был в маленьком старинном городке, – вставил я на свою беду.
– А до Калерии Васильевны ко мне приходила Санина мама, – мама нанесла мне решительный удар.
Итак, мама знает и о том, что мы попали в милицию. Представляю, в какой ужас это маму повергло.
– Мама, – попытался я оправдаться, – в милиции мы оказались случайно…
– Слишком много случайностей, – отрезала мама, – а я вижу четкую закономерность – ты превратился из прекрасного мальчика, отличника, гордости школы в отпетого хулигана, лоботряса и двоечника. Калерия Васильевна считает, что на тебя плохо влияет Наташа.
– Мое превращение произошло тогда, когда Наташа исчезла из города, – ухмыльнулся я.
– Как же это случилось? – задала новый вопрос мама.
У моей мамы и вправду научный склад мышления. Вон как все она четко вычислила и вывела кривую моего падения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49