Названия нескольких заказанных ими блюд официант слышал впервые в жизни, а повар еще ни разу не был унижен тем, чтобы ему указывали на ошибки в приготовлении супа. В Мартогоне выдалась весьма необычная ночь.
Будь Сэм героем, выслеживающим злодея, он в эту минуту произнес бы парочку хорошо подготовленных фраз насчет того, что жизнь Миззамира теперь в его, Сэма, руках, и, может, предложил бы ему приготовиться к встрече со своими богами – если таковые имеются. Но, будучи злодеем сам, Сэм такими вещами не баловался. При виде жертвы огонь в его душе ярко вспыхнул, превратив Сэма в неумолимого убийцу. Одним движением он выхватил кинжал и бросился в атаку.
А вот Миззамир был героем – и не просто героем, а Героем. И какой-то провинциальный убийца не может убить Героя так же легко, как простого смертного. Эльф, особенно переживший столько, сколько довелось пережить Миззамиру, обладает невероятной живучестью. Волшебник успел уклониться, и кинжал вонзился ему в плечо, а не между ребер, куда метил Сэм. В ту же секунду волшебник нанес ответный удар с помощью заклинания, подкрепленного магической силой его посоха.
Услышав таинственные слова, Сэм отпрыгнул, и дождь золотистых стрел прошел стороной. Приземляясь на ноги, Сэм уже сжимал в руке второй кинжал. Но на этот раз он потратил лишнюю долю секунды, чтобы окунуть клинок во флакон с ядом, – и тем дал магу время произнести второе заклинание. Заклинание и кинжал одновременно устремились навстречу друг другу.
Кинжал с мягким чмоканьем вонзился магу в живот. Миззамир сморщился от боли и схватился за рукоять. Его белое одеяние окрасилось кровью. Оставалось надеяться, что принятых заранее противоядий хватит, чтобы успеть добраться до Башни…
Облако магии обволокло Сэма, пронизало его насквозь. В воздухе запахло флердоранжем. Веки его сомкнулись, руки и ноги начали тяжелеть… Теряя слух, он успел различить сдавленный шепот мага:
– Не тревожьтесь… Я за вами вернусь.
А потом на Сэма обрушилась тишина. Миззамир исчез в золотистой вспышке, и посреди улицы осталась только неподвижная фигура в черном плаще, залитая лунным светом.
На противоположной стороне распахнулась дверь ярко освещенного ресторана, и оттуда вышли двое – низенький, толстенький человечек и высокая, грациозная дама. Они беседовали, и голоса их звучали умиротворенно.
– А вот, помню, в Бисторте, – говорил толстячок, поправляя шляпу, – был такой маленький подвальчик, где пекли слоеные пирожки с мясом… Никогда больше я таких не едал! Тесто легкое, нежное, а начинка такая сочная…
– Ах, – отозвалась Валери, кивая. – Да-да… У нас в Подземном мире было что-то похожее. Традиционное праздничное блюдо: ломтики дичи и… другого мяса, запеченные в тесте с маленькими такими грибочками… Великие пещеры! Это еще что такое?
Арси посмотрел туда, куда указывала Валери, и увидел причудливых очертаний каменную глыбу. Он пожал плечами и подошел ближе.
– Судя по всему, памятник… Смотри: вот рука, вот пальцы. А это, похоже, голова, хоть она и обмотана какими-то повязками, что ли… – И тут его осенило: – Постой! Да это же памятник Сэму! Гляди: ведь это его любимая одежка, которую он сегодня с таким усердием красил. Даже заплаты видно…
Валери обошла вокруг статуи.
– Вид у него не слишком довольный, – заметила она.
Действительно, у статуи было чуть согнуто колено, одна рука вытянута, словно для броска, вторая прижата ко лбу, а тело неловко изогнуто, как будто скульптор запечатлел Сэма в попытке увернуться от чего-то.
– На редкость топорная работа, – пробурчал Арси. – Но кому понадобилось высекать убийцу? И зачем? И почему его поставили здесь, прямо посреди улицы? Кстати, когда мы шли сюда, его еще не было!
Валери нахмурилась и, протянув руку, осторожно коснулась памятника. Под ее пальцами затрещали бледно-зеленые искры. Спустя несколько секунд она отступила на шаг и отряхнула руки.
– Все ясно, Арси. Это и есть Сэм. Его превратили в камень.
– Но как? – ахнул Арси, постучав костяшками пальцев по каменной фигуре. – И кто?
– Могу только предположить, что какой-нибудь белый маг, – ответила Валери. – Это их почерк. Противник обездвижен – и можно делать с ним все, что заблагорассудится. Весьма гуманно, но лично я всегда предпочитала мгновенное распыление или огненный шар. А если уж очень нужно держать противника при себе, то лучше превратить его в жабу или, допустим, в червяка. Гораздо удобнее, чем таскать с собой кусок гранита. – Она хмуро осмотрела каменное изваяние. – Надо поторопиться, пока за ним не вернулся тот, кто это сделал. Ну-ка посмотрим, где у него в этом дурацком костюме мой талисман.
Она задумчиво провела рукой по серой поверхности. Арси начал беспокойно переминаться с ноги на ногу.
– Давай-ка побыстрее, Ви… Если этот кто-то вернется и застанет нас здесь…
– Молчи, бариганец. А, вот он где… – Ее ладонь замерла на груди убийцы, и Валери нахмурилась еще больше. – Ты ведь, кажется, говорил, что он его не надевает…
– Не знаю я ничего, – буркнул вор. – Ну же, давай превращай его обратно, а потом можешь расспрашивать, сколько душе угодно.
– Что за чушь, бариганец, не могу я этого сделать! У тебя нет резца или долота какого-нибудь? Надо извлечь мой амулет.
– А если ты отколешь ему голову или расковыряешь грудь? – возмутился Арси. – Нет уж, либо ты превращай его обратно, либо давай сматываться – и тогда можешь прощаться со своим талисманом. У нас нет времени играть в скульпторов!
Колдунья вздохнула:
– Говорю тебе, я не могу превратить его в человека.
– Ах, да. Я забыл. Извини. Я думал, что ты – колдунья! Голос вора звучал издевательски, и Валери ощетинилась:
– Да, я – колдунья!
– Которая не в состоянии изменить пустячное заклинаньице и называет это магической силой? – фыркнул Арси.
– Я могла бы превратить его в человека, если бы захотела. Но я не хочу.
– Нет, я же слышал, что ты сказала! Ты сказала, что не можешь.
– Еще как могу!
– Нет, не можешь.
– Нет, могу!
– Нет-нет, ни за что не сможешь!
– Могу и превращу, бариганец! – Валери закатала рукава. – Встань в сторонке и убивай любого, кто попробует подойти.
Она снова приложила ладонь к тому месту, где ощутила присутствие своего талисмана. Чтобы разорвать чары белого волшебника, который, возможно, могущественнее, чем она, ей потребуются все ее силы… И все ее умение.
Валери начала произносить Слова Освобождения, и камень предстал перед нею хитросплетением серебристых магических нитей, заменивших собою структуру гранита. Теперь предстояло распутать эту сеть, но так, чтобы не порвать ни одной нити, иначе заклинание обратится в прах, а Сэм станет просто кучкой щебня. Но, благодарение Кулуне, в колдовской минимум каждого натуанина входили навыки черноплетения!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139
Будь Сэм героем, выслеживающим злодея, он в эту минуту произнес бы парочку хорошо подготовленных фраз насчет того, что жизнь Миззамира теперь в его, Сэма, руках, и, может, предложил бы ему приготовиться к встрече со своими богами – если таковые имеются. Но, будучи злодеем сам, Сэм такими вещами не баловался. При виде жертвы огонь в его душе ярко вспыхнул, превратив Сэма в неумолимого убийцу. Одним движением он выхватил кинжал и бросился в атаку.
А вот Миззамир был героем – и не просто героем, а Героем. И какой-то провинциальный убийца не может убить Героя так же легко, как простого смертного. Эльф, особенно переживший столько, сколько довелось пережить Миззамиру, обладает невероятной живучестью. Волшебник успел уклониться, и кинжал вонзился ему в плечо, а не между ребер, куда метил Сэм. В ту же секунду волшебник нанес ответный удар с помощью заклинания, подкрепленного магической силой его посоха.
Услышав таинственные слова, Сэм отпрыгнул, и дождь золотистых стрел прошел стороной. Приземляясь на ноги, Сэм уже сжимал в руке второй кинжал. Но на этот раз он потратил лишнюю долю секунды, чтобы окунуть клинок во флакон с ядом, – и тем дал магу время произнести второе заклинание. Заклинание и кинжал одновременно устремились навстречу друг другу.
Кинжал с мягким чмоканьем вонзился магу в живот. Миззамир сморщился от боли и схватился за рукоять. Его белое одеяние окрасилось кровью. Оставалось надеяться, что принятых заранее противоядий хватит, чтобы успеть добраться до Башни…
Облако магии обволокло Сэма, пронизало его насквозь. В воздухе запахло флердоранжем. Веки его сомкнулись, руки и ноги начали тяжелеть… Теряя слух, он успел различить сдавленный шепот мага:
– Не тревожьтесь… Я за вами вернусь.
А потом на Сэма обрушилась тишина. Миззамир исчез в золотистой вспышке, и посреди улицы осталась только неподвижная фигура в черном плаще, залитая лунным светом.
На противоположной стороне распахнулась дверь ярко освещенного ресторана, и оттуда вышли двое – низенький, толстенький человечек и высокая, грациозная дама. Они беседовали, и голоса их звучали умиротворенно.
– А вот, помню, в Бисторте, – говорил толстячок, поправляя шляпу, – был такой маленький подвальчик, где пекли слоеные пирожки с мясом… Никогда больше я таких не едал! Тесто легкое, нежное, а начинка такая сочная…
– Ах, – отозвалась Валери, кивая. – Да-да… У нас в Подземном мире было что-то похожее. Традиционное праздничное блюдо: ломтики дичи и… другого мяса, запеченные в тесте с маленькими такими грибочками… Великие пещеры! Это еще что такое?
Арси посмотрел туда, куда указывала Валери, и увидел причудливых очертаний каменную глыбу. Он пожал плечами и подошел ближе.
– Судя по всему, памятник… Смотри: вот рука, вот пальцы. А это, похоже, голова, хоть она и обмотана какими-то повязками, что ли… – И тут его осенило: – Постой! Да это же памятник Сэму! Гляди: ведь это его любимая одежка, которую он сегодня с таким усердием красил. Даже заплаты видно…
Валери обошла вокруг статуи.
– Вид у него не слишком довольный, – заметила она.
Действительно, у статуи было чуть согнуто колено, одна рука вытянута, словно для броска, вторая прижата ко лбу, а тело неловко изогнуто, как будто скульптор запечатлел Сэма в попытке увернуться от чего-то.
– На редкость топорная работа, – пробурчал Арси. – Но кому понадобилось высекать убийцу? И зачем? И почему его поставили здесь, прямо посреди улицы? Кстати, когда мы шли сюда, его еще не было!
Валери нахмурилась и, протянув руку, осторожно коснулась памятника. Под ее пальцами затрещали бледно-зеленые искры. Спустя несколько секунд она отступила на шаг и отряхнула руки.
– Все ясно, Арси. Это и есть Сэм. Его превратили в камень.
– Но как? – ахнул Арси, постучав костяшками пальцев по каменной фигуре. – И кто?
– Могу только предположить, что какой-нибудь белый маг, – ответила Валери. – Это их почерк. Противник обездвижен – и можно делать с ним все, что заблагорассудится. Весьма гуманно, но лично я всегда предпочитала мгновенное распыление или огненный шар. А если уж очень нужно держать противника при себе, то лучше превратить его в жабу или, допустим, в червяка. Гораздо удобнее, чем таскать с собой кусок гранита. – Она хмуро осмотрела каменное изваяние. – Надо поторопиться, пока за ним не вернулся тот, кто это сделал. Ну-ка посмотрим, где у него в этом дурацком костюме мой талисман.
Она задумчиво провела рукой по серой поверхности. Арси начал беспокойно переминаться с ноги на ногу.
– Давай-ка побыстрее, Ви… Если этот кто-то вернется и застанет нас здесь…
– Молчи, бариганец. А, вот он где… – Ее ладонь замерла на груди убийцы, и Валери нахмурилась еще больше. – Ты ведь, кажется, говорил, что он его не надевает…
– Не знаю я ничего, – буркнул вор. – Ну же, давай превращай его обратно, а потом можешь расспрашивать, сколько душе угодно.
– Что за чушь, бариганец, не могу я этого сделать! У тебя нет резца или долота какого-нибудь? Надо извлечь мой амулет.
– А если ты отколешь ему голову или расковыряешь грудь? – возмутился Арси. – Нет уж, либо ты превращай его обратно, либо давай сматываться – и тогда можешь прощаться со своим талисманом. У нас нет времени играть в скульпторов!
Колдунья вздохнула:
– Говорю тебе, я не могу превратить его в человека.
– Ах, да. Я забыл. Извини. Я думал, что ты – колдунья! Голос вора звучал издевательски, и Валери ощетинилась:
– Да, я – колдунья!
– Которая не в состоянии изменить пустячное заклинаньице и называет это магической силой? – фыркнул Арси.
– Я могла бы превратить его в человека, если бы захотела. Но я не хочу.
– Нет, я же слышал, что ты сказала! Ты сказала, что не можешь.
– Еще как могу!
– Нет, не можешь.
– Нет, могу!
– Нет-нет, ни за что не сможешь!
– Могу и превращу, бариганец! – Валери закатала рукава. – Встань в сторонке и убивай любого, кто попробует подойти.
Она снова приложила ладонь к тому месту, где ощутила присутствие своего талисмана. Чтобы разорвать чары белого волшебника, который, возможно, могущественнее, чем она, ей потребуются все ее силы… И все ее умение.
Валери начала произносить Слова Освобождения, и камень предстал перед нею хитросплетением серебристых магических нитей, заменивших собою структуру гранита. Теперь предстояло распутать эту сеть, но так, чтобы не порвать ни одной нити, иначе заклинание обратится в прах, а Сэм станет просто кучкой щебня. Но, благодарение Кулуне, в колдовской минимум каждого натуанина входили навыки черноплетения!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139