- Ты этого хотела? - спросил он хриплым голосом.
У Теолы голова шла кругом от нахлынувших на нее чувств. В то же время ей доставляло невыносимые мучения сознавать, что только что изведанное чудо закончилось.
Его губы оставались очень близко от ее губ, и она ждала, желая еще раз ощутить их прикосновение и не смея попросить об этом.
- Почему ты хотела, чтобы я поцеловал тебя? - спросил он.
Казалось, этот вопрос донесся до нее из другого мира.
- Я… люблю тебя! - прошептала Теола. - Пожалуйста… позволь мне остаться… в Кавонии.
Его руки сжали ее так крепко, что она невольно вскрикнула от боли.
- Ты действительно думаешь, что я мог тебя отпустить?
- По ты… хотел… чтобы я уехала.
- Только потому, что злоупотребил твоим доверием.
- Я… не понимаю.
- Когда я предложил, чтобы наш брак был лишь формальностью, то знал, что мне будет трудно удержаться и не прикасаться к тебе, не сделать тебя своей, - признался Алексис, - но я надеялся, что смогу себя контролировать. - Он вздохнул. - Я обнаружил, что так же несдержан и ненадежен, как тот солдат, которого я убил, когда он напал на тебя.
- Ты… ты хотел меня… еще до того, как мы… поженились? - с недоверием спросила Теола.
- Я полюбил тебя с того первого мгновения, как увидел!
- Ты смотрел на меня… с презрением!
- Только потому, что отождествлял тебя с теми людьми, с которыми ты приехала, - ответил он. - Но это не мешало мне думать, что ты самая прекрасная женщина, что я когда-либо видел в своей жизни!
- Это не может быть… правдой! - воскликнула Теола, припомнив, какой жалкой она, наверное, выглядела в уродливом дорожном платье, выбранном для нее теткой.
Алексис привлек ее к себе поближе.
- Когда мы несли в дом ту девочку, я понял, что со мной происходит нечто странное. Не только твоя красота захватила меня, меня покорило твое мужество. И когда я спасся от солдат, то уже знал, что каким угодно способом, но должен увидеть тебя еще раз.
- Ты не ожидал… найти меня… во дворце? - спросила Теола.
- Я был поражен, - ответил он, - и в то же время обрадовался так сильно, что эта радость затмила все остальные чувства, даже радость от того, что наконец-то у меня собралось достаточно людей, чтобы возглавить восстание против австрийцев.
- Я никогда не думала… не мечтала даже… что ты можешь… полюбить меня.
- А теперь ты знаешь, что я люблю тебя!
Алексис не стал ждать ответа, он нашел ее губы, и она почувствовала, как комната закружилась вокруг них и исчезла.
Остался только свет, тот свет, который, как она знала, исходил от самого Аполлона. Он уносил ее с собой в удивительный мир, где не существует слов, а царит лишь красота, божественная красота.
В саду пели соловьи.
Через раскрытое окно Теола видела луну, сиявшую над долиной в ту ночь, когда она молилась об успешном завершении боя.
Ее молитвы были услышаны, и теперь ей казалось, что невозможно испытывать такое счастье и оставаться на земле.
- Я люблю тебя, дорогая моя!
Низкий голос Алексиса заставил ее приподняться, и она ощутила прикосновение его губ сначала на лбу, потом на щеках.
- Я не верил, что женщина может быть такой милой, такой нежной, такой совершенной! - произнес он. - Ты меня все еще любишь?
- Люблю… так, что и словами не выразишь, - ответил она. - Я думала… когда ты впервые меня поцеловал… что невозможно любить сильнее, но сейчас…
- Сейчас?
Она спрятала лицо у него на груди.
- Я… боюсь! - прошептала она.
- Чего?
- Что вижу сон… что проснусь и увижу - тебя нет.
- Обещаю, что этого никогда не произойдет, - заверил он ее. - Ты принадлежишь мне, Теола, ты моя жена, и ничто и никто не сможет нас разлучить.
- Ты и правда… меня любишь?
- Мне потребуется целая вечность, чтобы рассказать тебе, как сильно я тебя люблю! - улыбнулся Алексис. - Ты - все, к чему я всегда стремился и никогда не находил, священный идеал, который всегда хранился в моем сердце и который я уже начал считать всего лишь иллюзией.
Его голос звучал так проникновенно, что у нее перехватило дыхание. Потом она сказала:
- Ты не должен… говорить… так. Это заставляет меня чувствовать себя так же, как тогда… когда солдаты целовали мне руки, а женщины - подол моего платья. Что я… недостойна.
- Ты не можешь быть недостойной!
- Почему ты так уверен?
- Потому что ты - нимфа, родившаяся из пены, и потому что мы познали друг друга не только глазами, драгоценная моя, но и сердцем и душой.
- Как ты мог… отсылать меня… в Англию? Обида все еще дрожала в ее голосе, хотя теперь она знала, что любима и принадлежит ему.
- Мне было так стыдно за свое поведение, - ответил Алексис. - Я подумал, что шокировал тебя, вызвал отвращение. Мне казалось, что единственным способом исправить положение будет отправить тебя домой.
- В Англии… у меня… нет дома, - начала Теола, но, произнося эти слова, она подумала, что еще не рассказала ему об отце.
Действительно, им еще так много надо было рассказать друг другу, так много объяснить.
Она уже собиралась начать, как почувствовала, что его рука прикоснулась к ней, и затрепетала от новых ощущений, которые раньше были ей неизвестны.
- Я люблю тебя! - произнес Алексис. - Люблю так сильно, так полно, что мне трудно будет, радость моя, даже думать обо всем, что мне надо сделать в Кавонии, - я буду думать только о тебе!
Теола не смогла ответить, так как его губы уже нашли ее губы, а языки пламени охватили ее тело и зажгли страстное желание, граничащее с болью.
- Ты похож на… Аполлона, - прошептала она. - Я поняла это, когда впервые… увидела тебя, и теперь я знаю… что ты - бог света.
Алексис поцеловал ее шею, и она сказала, прерывисто дыша:
- Мой… отец говорил мне, что Аполлон… покорял мир силой своей… красоты… и любви.
- И этим я тебя покорил?
- Да!.. Да!.. О да!
Больше слова были не нужны.
Теоле снилось, что ее целуют; она открыла глаза и обнаружила, что это была реальность. Алексис склонился над ней и прильнул поцелуем к ее губам.
Комнату заливал солнечный свет. За окнами пели птицы и было слышно тихое прохладное журчание воды, падающей внизу в каменную чашу фонтана.
- Ты очень красива утром, моя дорогая, - сказал Алексис, и Теола увидела, что он уже одет.
- Ты… меня покидаешь? Это был вопль отчаяния.
- Мне надо отправляться на работу, драгоценная моя. Именно так отвечают женам мужчины во всем мире в эту минуту. Сегодня утром для меня это особенно справедливо.
- Почему ты… не разбудил меня, когда… встал?
- - Ты спала, как дитя, я не видел ничего прекраснее твоего спящего лица.
Теола подняла руки, чтобы отвести назад волосы, и в этот момент одеяло соскользнуло с нее, и она осознала, что лежит в кровати совершенно нагая.
Она поспешно натянула одеяло, краска залила ее щеки.
- Я… без одежды!
- Магара принесет тебе одежду, - ответил он с улыбкой, - но я люблю тебя именно в этом виде!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39