Франциском», находящуюся ныне в дрезденской галерее и напоминающую, внешним построением своих групп, манеру XV в, Фр. Франчья, Л. Косту и Бианки, но уже отличающуюся большею свободою движений, живостью концепции, правильностью рисунка, силою и гармониею красок. Исходя от этого, исторически признанного подлинным, произведения К., новейшая художественная критика приписывает этому художнику следующие «Мадонны», предшествовавшие дрезденской: у г. Фриццони в Милане, в галерее Уффици, во Флоренции, и в городских музеях Пaвии и Милана. Ко времени пребывания Аллегри в Корреджио (до 1510) относятся: «Бегство в Египет» (в галерее Уффици), «Мадонна со св. Иосифом и св. Иеронимом» (в Гамптонкортском собрании) и «Четыре святых» (у лорда Ашбуртона). Около того же времени (после 1514) он, вероятно, участвовал, вместе с другими художниками, в исполнении фресок дворца в Новелларе, по заказу вдовы Джампьетро Гонзаги. В 1518 г. он переселился в Парму, где получил от образованной в духе гуманизма настоятельницы м-ря Сан-Паоло поручение украсить один из ее покоев фресками мифологического содержания. Исполняя этот заказ, он изобразил над камином Диану-охотницу, а в люнетах – купидонов, играющих с охотничьими принадлежностями, детские фигуры, в которых выразилась уже прелесть и грация его кисти. Возвратившись на коротай срок в Корреджио, где он женился в 1519 году, на следующий год принялся за новые заказы в Парме, из которых особенно замечательны по исполнение фрески купола и пандантивов в црк. св. Иоанна Евангелиста (часть «Коронования Богоматери» снята с первоначального места и хранится в пармской библиотеке). Эти фрески представляют первое последовательное проведение нового принципа в плафонную живопись куполов: художник устраняет материальные, архитектурный преграды, и зрителю, находящемуся внизу, под куполом, изображенное действие кажется как бы происходящим под открытым небом. Одновременно с этой работой К. исполнил фрески «Благовещение» (в црк. св. Марии-Аннунциаты) и «Мадонна делла-Скала» (ныне в пармской пинакотеке; первоначально помещалась над городскими воротами). Успех этих произведений был столь велик, что капитул пармского собора, в 1522 г., поручил Корреджио украсить фресками купол и хор этого храма. Фрески хора остались не выполненными, в куполе же художник изобразил (в 1526 – 1530 гг.) «Взятие Богоматери на небо», – произведение, хотя и не отличающееся правильностью рисунка, однако, могущее считаться, с технической и живописной стороны, чудом искусства. В настоящее время оно оказывается пострадавшим до такой степени, что трудно составить себе понятие об его первоначальной прелести (оригинальный эскиз этого произведения – в Имп. Эрмитаже, в СПб.). Из картин на религиозные темы, писанных К. в раннюю пору его деятельности, первое место должно быть отведено «Обручению св. Екатерины», в котором полнейшим образом выразились пленительная грация и нежность его кисти. Повторение этой картины находится в неаполитанском музее, где хранятся также грациозная Мадонна К., известная под названием «Цыганки» (La Zingarella) и «Мадонна с кроликом». К этому же периоду относятся «Христос, являющийся Марии Магдалине в виде садовника» (в мадридском музее) и «Мадонна с корзиной» (в лондонской национальной галерее). Вскоре после 1520 г. стиль К. выработался вполне: его кисть сделалась удивительно нежною и, вместе с тем, сочною, а светотень дошла до верха совершенства; стала наполнять картины воздушностью, магическим блеском светлых тонов и необычайною прозрачностью теней. К этому времени относятся: «Мадонна, кормящая Младенца грудью» (в Ими. Эрмитаже и в будапештской галерее), «Христос в Гефсиманском саду» (в Апслейгоузе), «Мученическая кончина св. Плакидия» и «Положение во гроб» (в пармской пинакотеке). Гений художника еще полнее выступает в его знаменитых картинах дрезденской галереи: «Рождество Христа» или так назыв. «Ночь» (для црк. св. Проспера в Реджо); «Мадонна с св. Севастианом» (исполненная для моденского собора) и «Мадонна со св. Георгием». С этими тремя перлами живописи могут соперничать корреджиевские «Мадонна со св. Иеронимом» (в пармской пинакотеке), прозванная «Днем», по причине неподражаемого блеска своего теплого, солнечного колорита; «Юпитер и Антиопа» (в луврском музее в Париже), «Школа Амура» (в национальной галерее, в Лондоне), «Ганимед», «Ио и Юпитер» (в Вене), «Даная» (в галерее Боргезе, в Риме), «Леда» (в берлинской галерее) – произведения, не только замечательные своим техническим совершенством, но и пленительные по своей красоте и наивной чувственности. Два аллегорических изображения: «Триумф добродетели» и «Порок управляемый страстями», писанные гуашью и находящиеся в луврском музее, прекрасно характеризуют последнюю пору деятельности К. Потеряв свою жену, он возвратился в 1530 г. в Корреджио, где и окончил свой век вдали от суеты света и от почестей. Созданный им своеобразный стиль нашел последователей не столько среди живописцев, непосредственно следовавших за этим мастером, сколько среди последующих поколений. Если композицию К. можно иногда упрекнуть в случайности сопоставлений, если мотивы его движений не всегда удачны и естественны, а типы голов условны, жеманны в своей самодовольной улыбке, – все эти недостатки выкупаются великим достоинством, присущим его произведениям и в котором у него не было соперников, а именно – чарующим светом, который проницает в самые тени и делает их прозрачными. Это искусство светотени, вместе с неподражаемым умением передавать чувственную прелесть юной жизни, отвели К. место в немногочисленном ряду светил первый величины на горизонте итальянского искусства. Ср. Pungileoni, «Memorie istoriche di Ant. Allegri» (Парма, 1817, 3 т.); Bigi, «Notizie di A. Allegri» (Модена, 1873); Jul. Meyer, «Correggio» (Лпц., 1871); Mignaty, «Le Corrйge, sa vie et son oeuvre» (2 изд., Пар., 1885); Lermolieff, «Kuustkritische Studien ьber italienitshe Malerei» (Лпц., 1890 – 93).
А. H – в.
Корреляция
Корреляция (лат. correlatio) – термин, предложенный покойным профессором казанского университета Н. В. Крушевским для обозначения таких звуковых чередований (в области одного и того же языка), которые не обусловливаются более, в данный момент жизни языка, никакими реальными причинами и представляют собой просто остаток или след некогда действовавшего звукового процесса. Члены такого чередования (коррелятивы) уже утратили известную необходимую связь, соединявшую их между собою, и находятся в отношении простого «сосуществования» или «соотношения». Так, напр., гласные о и у в словах муха и мошка в настоящее время суть коррелятивы, так как их чередование теперь ничем не обусловлено. Таково же взаимное отношение звуков е, о, в формах: реку, пророк, речь и т. д. Ср. Крушевский, «К вопросу о гуне» («Р.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315